Мы сегодня поужинаем рано. Гарри измучен, и мне тоже уже хватает.
— Хватает чего?
— Ну, просто хватает. Такое выражение. Это значит, что я устала, — и она вышла из комнаты.
Гарриет записала в блокнот:
ХВАТАЕТ? НАДО ОБ ЭТОМ ПОДУМАТЬ.
* * *
Когда Гарриет легла в постель, она еще полночи читала, потому что никто не догадался забрать у нее фонарик, как всегда делала Оле-Голли. «Они мне позволяют читать хоть всю ночь», — подумала в конце концов девочка, отложила книгу и, выключив фонарик, грустно лежала в постели, чувствуя себя всеми забытой.
На следующее утро Гарриет проснулась с ощущением, что Оле-Голли снилась ей всю ночь напролет. Еще лежа в постели, она схватилась за блокнот.
ИНТЕРЕСНО, А ТЕ, КТО МНЕ СНЯТСЯ, ТОЖЕ ВИДЯТ МЕНЯ ВО СНЕ?
Она полежала минутку, обдумывая эту мысль. Тут вдруг вспомнила, что сегодня будут распределять роли в рождественском представлении. Гарриет ни за что не хотела опаздывать, потому что тогда ей достанется какая-нибудь дурацкая роль. В прошлом году ей пришлось играть одну из овечек.
Как бы Гарриет ни торопилась, она все равно делала все, что положено делать утром. Она настолько любила, чтобы все всегда было то же самое, что Оле-Голли даже приходилось проверять, чтобы девочка не надела вчерашнее платье. Гарриет казалось, что одежда сидит лучше, если ее немножко поносишь.
Одевшись, она помчалась вниз в столовую, откуда мама немедленно отослала ее обратно наверх, потому что она забыла умыться. «Как можно помнить такие мелочи, — удивлялась Гарриет, — Оле-Голли всегда все помнила» . После завтрака она сделала несколько беглых заметок в блокноте — о погоде, о кухарке, о том, какой галстук сегодня у отца и тому подобных мелочах. Потом собрала учебники и отправилась в школу. Она сделала еще несколько записей в блокноте, наблюдая за учениками, входящими в школу. Все постоянно приставали к ней с вопросом, что это она такое записывает. Гарриет в ответ только хитро улыбалась, отчего они с ума сходили от ярости.
Гарриет делала школьные задания быстро и обычно писала свое имя, Гарриет М. Велш, со множеством закорючек. Она любила писать свое имя. Она вообще любила писать и в особенности свое имя. Она только собралась написать его на верху страницы, как опять вспомнила, что сегодня будут распределяться роли в рождественском представлении.
Мисс Элсон вошла в класс, все встали и сказали: «Доброе утро, мисс Элсон». Учительница наклонила голову и произнесла: «Доброе утро, дети». Тогда все сели и принялись щипать друг друга.
Спорти перебросил Гарриет записку, которая гласила: «Говорят, будет пиратский танец. Давай постараемся попасть туда, если уж это все равно придется делать».
Гарриет ответила: «Конечно, а то они тебя вообще выкинут».
Спорти написал: «У меня нет никакого рождественского настроения».
Гарриет ответила: «Мы должны притворяться».
Мисс Элсон встала посреди класса и попыталась призвать детей к порядку. Никто не обратил на нее ни малейшего внимания. Она в сердцах бросила тряпку для стирания мела на доску, отчего поднялось облако пыли и она страшно расчихалась, а все остальные дружно рассмеялись. Тогда она сделала ужасно суровое выражение лица и уставилась куда-то в середину прохода между партами. Это всегда действовало безотказно.
— Ну, дети, — начала она, когда в классе воцарилось молчание, — сегодня мы займемся рождественским представлением. Во-первых, давайте обсудим, что бы нам хотелось сделать. Думаю, не стоит долго объяснять, что этот день для нас значит. У нас только один новый ученик, который может этого не знать. — Мальчик в малиновых носках страшно смутился. — Наверно, будет достаточно просто упомянуть, что это представление — возможность показать родителям, чему мы научились.