* * *
Как оказалось, она успела многое рассмотреть. Седые длинные волосы и борода обрамляли лицо в глубоких морщинах и коричневых пятнах, и руки тоже пятнистые, усохшие, с желтыми ногтями. На капитане были кальсоны и серая рубашка с завязками у ворота - наверное, поддевка под скафандр… Он выглядел как глубокий старик… но все-таки это, несомненно, был капитан.
Вик не знал, что и думать. Это же она, Женька, которая никогда не истерила, ничего не боялась и посмеивалась над мистиками, которых среди сквоттеров, конечно, много. Но поверить в привидение тоже трудно. Вик посмотрел на Глеба и похолодел: Большой мучительно кривился, тер лоб и шевелил губами, будто пытался решить в уме сложную задачу. В руках он вертел диск с записью Первой Марсианской.
* * *
Вик почти боялся увидеть во сне мертвого капитана. Слишком много всего произошло за один день, слишком загадочно оно вертелось вокруг злосчастной экспедиции, память о которой оказалась такой мрачной. Но заснуть так и не удалось. Едва задремав, он услышал шелест тихих голосов. Кто-то переговаривался рядом с палаткой; задрожала нейлоновая стенка - не смотрят под ноги, болваны, сейчас все растяжки повыдергивают… Потом кто-то ахнул и закричал:
- Эй! Марсовы слезки зацвели!
Растеряв остатки сна, Вик торопливо расстегнул спальник. Марсовы слезки раскрывались только дважды в день, перед рассветом и в сумерках, и пропустить первое цветение не хотелось… особенно после вчерашнего вечера и сумасшедшей ночи. Может, марсовы слезки - это ответ, смутно подумал он и выбрался из палатки.
До самого горизонта стелился жемчужный свет, и ковыль волнами шел под легким ветром, как полупрозрачное серебристое покрывало, наброшенное на алый бархат. Вик отошел на край лагеря и присел на корточки. Кисти глубоко красных цветов-бубенчиков чуть подрагивали на коротких тонких стеблях, укрытые травой. К ароматам степи и запашку лагеря примешивалось сладко-горькое, ни на что не похожее благоухание - так пахло в детских мечтах звездное небо, огромные пространства, дорога, воля.
Вик сорвал один цветок. Он тут же истаял на ладони в прах, оставив лишь хрупкую охряную скорлупку.
- Многие думают, что это всего лишь мутация, - тихо сказал за спиной Чарли.
- Строго вокруг корабля?
- Конечно. Топливо. Излучение… Хочешь чаю?
Вик стряхнул остатки цветка с ладони и взял чашку.
- А что думаешь ты?
Чарли пожал плечами.
- Я думаю: хорошо, что они есть.
* * *
На следующую ночь устроили засаду на корабле. Напросился и Чарли - ему не смогли отказать, когда он серьезно и старательно произнес:
- Если появится призрак, я с ним справлюсь. В Шотландии очень много призраков. Я привык.
И они пошли на корабль - Чарли, Андрей и Вик, одолеваемый смутными предчувствиями. В привидения он не верил. Он верил в Глеба - когда-то. А теперь… Глеба звали - но тот отказался. Отказался сделать запись о том, как ждали на заброшенном звездолете призрак капитана! Их он тоже пытался отговорить, но Вик уперся. Он хотел знать, что происходит. И кто до одури напугал Женьку - тоже хотел знать.
На корабле все было именно так, как она рассказывала. Белый стерильный свет и муторный запашок. Воздух с привкусом древней дезинфекции и металлическое эхо. Шаркающее шаги. Скрип медленно раскрывающейся двери в каюту. Дикое, ужасающее лицо, один в один похожее на посмертное фото, и желтоватые пятна на рубашке с завязками…
- Чего ты хочешь, о призрак? - хрипло выговорил Чарли.
- А где этот ваш главный волосатик? - спросил призрак. - Он мне яблочек обещал, яблочек обещал потереть…
* * *
Это был капитан Крылов собственной персоной - невероятно дряхлый и совершенно безумный, главный пациент секретной психбольницы, по горькой иронии расположенной совсем недалеко от места, где он посадил свой корабль. Вик подумал - может, он сошел с ума, когда "Арес" совершил посадку на Марс? А может, чуть раньше, а может, чуть позже, когда вышел под бесконечно чуждое фиолетовое небо и увидел бесконечную степь, бескрайнее море цветущих марсовых слезок. Но ведь экспедиции не было, вдруг вспомнил он.
- Схожу за яблоками, - сказал Чарли и двинулся к выходу. Его остановил мрачный голос Глеба.
- Ну ладно, поиграли и хватит, - сказал он, боком вдвигаясь в каюту. - Капитан, я же просил вас не показываться…
- Да брось, Глебушка, они хорошие ребята, никому не расскажут, - добродушно отмахнулся Крылов. - Не расскажете же?
Вик с Андреем старательно замотали головами, а Чарли вдруг нахмурился.
- Мы, конечно, не расскажем, - сказал он. - Но что именно мы не расскажем?
Глеб глубоко вздохнул.
- Помнишь, Чарли, как Женьку в больницу возил? - спросил он. Шотландец кивнул. - Сперва я ничего не понял, полез туда, просто потому что давно хотел снять чувствилку-саспенс. Ну, типа - ветер, заброшенный корпус, чуваки с автоматами…
- Да, мы поняли, - поторопил его Вик, нервно косясь на Крылова.
- Ну, в общем… - повторил Глеб…
Обойти охрану оказалось не то чтобы легко, но и не слишком трудно - на входе Глеб прикинулся пациентом, а на пустынной, в пыльных смерчиках территории практически безлюдной больницы - очень тупым пациентом. Дверь в заброшенный одноэтажный корпус была, конечно, заперта, и Глеб для начала решил обойти здание кругом. Он продирался сквозь серую от пыли полынь, когда внезапно его хриплым шепотом окликнули из окна.
- Эй, волосатик, - услышал Глеб. Поднял голову и увидел прижатое к решетке лицо Крылова…
Сначала он просто не поверил себе. Потом - сопоставил полупустые здания, в которых даже пластырь, наверное, не сопрешь, безобидных фермеров, населяющих окрестности, и охрану с автоматами. И запись-чувствилку Первой Марсианской, которая, конечно, фейк - но, кажется, не вся… К его досаде, Крылов и правда был невменяем. Из героя-космонавта он превратился в слабоумную развалину - интересовали капитана только яблочки, недоступные из-за больных зубов. Глеб ушел и вернулся на другой день с пакетом яблок, теркой и обрезанной бутылкой из-под воды, которую можно было передать через решетку.
Его усилия оказались напрасны: Крылов утверждал, что всегда находился в больнице и ничего в жизни не видел, кроме ковыльной степи, расчерченной оконной решеткой. Все ему чудилось, что он улетает куда-то с Земли, виделись другие планеты, - вот и сидит, потому что сам себе опасен. "Вспомните, - умолял Глеб. - Вы в самом деле были капитаном. Вы действительно летали на Марс. Вспомните ваш корабль - огромный блестящий диск. Если бы ваши окна выходили на другую сторону, вы могли бы видеть его прямо отсюда…" "Корабль помню, - легко соглашался Крылов, - здоровенная железяка. Приезжал один прыщ, возил фотографировать. Меня тогда в форму нарядили, красивая форма, получше, чем у тех, других… Только давно это было, я уже подробностей не помню. А чтоб на Марс летать - это ты что-то путаешь, волосатик". Глеб рычал и плевался, а Крылов отводил глаза и все твердил: корабль помню и фото, а остального - не было.
Глеб притащил ему запись экспедиции. Крылов пришел в восторг от "кино": "Умеют же сделать, прямо как там побывал. Страшное место, - помолчав, добавил он. - Так и представлял". Это было все. Глеб пересказывал все, что знал о Первой Марсианской, - Крылов отводил глаза и пожимал плечами. Глеб уже сам себе казался сумасшедшим: может, он ошибается, и запись - подделка от начала до конца, как и сказал заказчик? Он все думал: может быть, если вытащить Крылова из-под надзора и привести на корабль, что-то проснется в изуродованной памяти, и тайна экспедиции окажется наконец раскрыта…
* * *
- И, в общем, пару дней назад я его похитил, - скучным голосом закончил Глеб и наклонил голову, прислушиваясь. Стены корабля глушили любые звуки, но входной люк оставался открытым, и сквозь него долетали возбужденные голоса. Они, не сговариваясь, бросились к выходу. Вик заметил, как капитан устремился следом, и успел подумать, что это лишнее, это нехорошо…
Вокруг корабля вспыхнули прожекторы, и мегафонный глас приказал выходить по одному. Глеб выругался, схватил Крылова за руку, отталкивая себе за спину - как будто мог защитить капитана от вооруженных людей, намеренных сохранить им самим неизвестную тайну навсегда. Крылов покачнулся, захрипел - Вик и Чарли бросились было на помощь, но резкий оклик и металлический стук снятого предохранителя остановили их.
Они вышли из корабля, стараясь не делать резких движений - где-то в темноте все больше нервничали вооруженные люди, и мегафон надрывался, грозя открыть огонь. Увидев их, из темноты вынырнул багровый от воплей лейтенант, открыл рот, собираясь что-то сказать, но Глеб вытянул руку, жестом останавливая его - и тот вдруг послушался. Глеб-Большой с кривой улыбкой посмотрел на Вика, на Женьку, Андрея, на всех остальных - будто прощаясь и прося простить. Вытянул из кармана какую-то бумажку, сунул под нос лейтенанту - и тот вдруг вытянулся и взял под козырек.
- На каком основании вмешиваетесь в операцию? - суконным голосом проскрипел Глеб.
- Ну и жук! - выдохнул Андрей с возмущением и восторгом. Глеб выговаривал. Лейтенант краснел, бледнел и явно мечтал провалиться сквозь землю.