- Все, несомненно, выглядит именно так, - подтвердил Макгрегор. Пока Пита околдовывала экзотическая технология, инстинкт редактора увлек Макгрегора к книжным полкам. Почти все книги на ней были карманного формата и в мягкой обложке. Некоторые авторы были Питу знакомы, другие - нет. Книги стояли по алфавиту авторов, и Пит невольно взглянул на "Л". Он был поражен тем, сколько он написал… или напишет… или ему еще предстоит написать. Он сдался, так и не подобрав правильный глагол.
Макгрегор снял с полки несколько книг и показал одну Питу:
- Видишь, сборник называется "Нейтронная звезда". В нем также есть рассказы "В галактическом ядре" и "Обделенные". А вот еще: "Лауреаты "Хьюго", том пятый", а в нем "Так, чтобы ты не заметил". Если хочешь, могу продолжить список.
Он взглянул на Мишель Гордиан как на некое отвратительное насекомое, и Пит его прекрасно понял. Он всегда считал тех, кто крадет чужую работу, омерзительными личностями, и то, что авторы украденных рассказов оказались лишены даже шанса доказать свое авторство, лишь усугубляло тяжесть преступления.
Пит даже не смог оценить хладнокровие, с каким Мишель выдержала направленные на нее убийственные взгляды.
- А не хотите ли послушать, почему я так поступила? - спросила она.
- Да какая разница? - процедил Пит, устыдившись мыслей, пришедших ему в голову всего несколько минут назад.
- Это же очевидно, - проговорил Макгрегор. - Старейшее клише научной фантастики - путешественник во времени использует особые знания, чтобы разбогатеть. Я лишь не ожидал, что увижу такое воочию, вот и все.
- Разбогатеть? - повторила Мишель. Теперь настала ее очередь покраснеть - но не от стыда, а от гнева. - Вряд ли мне это грозит, когда платят по три цента за слово, а то и меньше. Если бы меня интересовали деньги, есть множество более легких способов их заработать, чем торчать часами за текст-процессором. - Увидев их недоуменные взгляды, она ткнула пальцем в мутировавшую пишущую машинку.
Пит сочувственно вспомнил, как трудно ему сводить концы с концами, но Макгрегора ее слова не очень-то тронули.
- Тогда что? - рявкнул он. - Здесь вы себе создали имя и репутацию. А кто вы в своем времени?
Он явно задавал риторический вопрос, но неожиданно получил на него ответ:
- Перспективный и достаточно известный автор фантастики, если вас это интересует. Вы ведь рассматривали книги на полках, так почему же не достали мои? - Их было четыре: три романа и сборник рассказов, опубликованные, как заметил Пит, под ее именем. - Как видите, мне нет нужды красть ради публикации. И это меня устраивает, потому что некоторые из проданных здесь вещей у меня не взяли бы журналы фантастики в восьмидесятые годы.
- Увидев такое, - Пит показал на журнал с кроликом на обложке, - я пришел к выводу, что напечатать можно что угодно.
- В этом смысле вы правы, - улыбнулась она. - Но далеко не все, что я пишу сама, является научной фантастикой. Надеюсь, вы меня поняли.
- О, вот как… - Пит и Макгрегор переглянулись, и писатель негромко спросил: - Тогда какие же из них настоящие?
- Черт с ними, - нетерпеливо махнул рукой Макгрегор и уставился на Мишель поверх очков. - Вы говорили, что, кроме чисто личных, у вас имеются и иные причины поступать так, как вы поступаете.
- Да, имеются, - с облегчением ответила она.
- Надеюсь, они достаточно веские.
- Я считаю их именно такими.
Макгрегор ждал, она молчала.
- Ну? - рявкнул он, не выдержав.
- А вы догадайтесь сами. - Никакие иные слова не смогли бы так возбудить интерес Макгрегора. - И вы тоже, Пит. Ведь вы наверняка прочитали множество рассказов, которые я опубликовала - не стану называть их своими, если это вас задевает. Что у них есть общее?
"Немногое", - сразу пришло Питу в голову. Уж слишком они разные. А чему тут удивляться, если они реально написаны множеством авторов?
Макгрегор, для которого сравнение различных произведений было занятием более привычным, догадался первый и медленно проговорил:
- Если у них и есть нечто общее, так это то, как герои справляются с проблемами. Все они способны применять знания логически.
- Спасибо. Это одна из главных мыслей, которую я хотела донести до читателей. - Повернувшись к Питу, она с кажущейся небрежностью спросила: - У вас есть дети школьного возраста?
- Два мальчика, - кивнул он. - А что?
- Как их учили читать?
- Сами знаете, - скривился Пит. - С помощью этих современных идиотских картинок и заданий типа "взгляните на форму всего слова", что бы эта чушь ни означала. Короче, когда Карлу исполнилось четыре, я купил в магазине подержанных книг старую азбуку и сам научил его читать так, как полагается. А через год повторил то же с его братом. Теперь они в своих классах считаются одними из лучших учеников.
- Не сомневаюсь. Но как быть с детьми, чьим родителям все равно? Как они справятся, наткнувшись на незнакомое слово? Вы хороший автор фантастики - экстраполируйте. Что станет с этими детьми, когда они вырастут? Когда некоторые из них сами станут учителями и попробуют научить читать своих детей?
Пит подумал, и выводы ему не понравились.
- Так, по-вашему, все так и будет?
- Боюсь, что да. Можете заодно остерегаться и так называемой "новой математики", она столь же восхитительна, как и чтение с помощью картинок.
- Тридцать с чем-то лет - не такой уж и большой срок, - возразил Макгрегор. - Когда Римская империя стала рушиться, потребовалось несколько поколений, чтобы неграмотность широко распространилась. А ведь мы начинаем с гораздо более высокого уровня, чем римляне.
- Достаточно верно, - согласилась Мишель, - но ведь римляне изо всех сил старались сохранить то, что имели, даже когда у их ворот стояли варвары.
Она смолкла, предоставляя мужчинам логически завершить ее мысль.
- Так мы что, этого не сделали?!
Пит сжал кулаки; одной мысли о том, что Соединенные Штаты, преодолев депрессию и трудности мировой войны, сумев снова поставить на ноги Западную Европу и сдержать красных в Корее, вдруг утратили волю к борьбе, хватило, чтобы привести его в ярость.
И тут Макгрегор, как это было для него характерно, задал вопрос, который следовало задать:
- А что… пошло не так?
- Я не очень-то далеко заглянула в прошлое, и не могу говорить наверняка, - ответила Мишель, - но две причины могу назвать. Одна из них, как я уже говорила, это образование. А другая - похмелье после войны во Вьетнаме.
- Где? - спросил редактор, но память Пита услужливо напомнила ему о мыслях, возникших у него перед тем, как он начал читать "Реакции". - Господи! "Наступление в канун праздника Тет"! - воскликнул он.
Макгрегор посмотрел на Пита, потом перевел взгляд на Мишель.
- Что, и эта вещь основана на фактах? - Когда Мишель кивнула, он горько рассмеялся. - А знаете, я едва не отклонил эту повесть, когда прочитал ее. Решил, что читатели не поверят. И спасло ее только описание техники, да еще внутренняя самодостаточность. И неудивительно. - Макгрегор все еще покачивал головой.
- Ничего удивительного, - подтвердила Мишель. - Война и стала одной из причин, почему журнал стоит пять долларов. И на пушки, и на масло одновременно денег не хватило - то есть, не хватит, - и разницу возместил печатный станок.
- Так было всегда, - заметил Пит.
- Верно, но я считаю это наименьшим ущербом. Как там говорил Хайнлайн: "Неважно, что гамбургер стоит десять долларов, пока гамбургеров хватает всем." Ущерб, нанесенный стране, был гораздо хуже.
- Бунты, марши протеста и тому подобное? - уточнил Пит. В повести они лишь упоминались, но составляли постоянный противовес боевым действиям, описанным как главные события.
- Они лишь крайние проявления того, о чем я говорю. Я до сих пор не знаю, оправданной ли была та война, но другое свое дело она сделала. Люди стали весьма цинично оценивать любые действия правительства (Уотергейт также этому способствовал), и многие стали автоматически выступать против него или считать его действия дурацкими, когда правительство пыталось сделать хоть что-то.
А вместе с презрением к правительству пришло и презрение к любым организациям и стандартам. Боюсь, это также способствовало провалу в системе образования. И, естественно, в условиях, когда всячески выпячивалась важность личности, все, что не приводило к немедленной и очевидной выгоде, почти не получало поддержки. Забуксовала даже космическая программа - когда на орбиту были выведены метеорологические спутники и спутники связи, люди стали воспринимать их как должное и перестали думать о поддержке научных исследований и технологий, которые сделали их реальностью. Ну что я еще могу сказать? Интересы страны отвратились от науки и технологии. И в этом горькая истина.
- Но не совсем же, - возразил Пит. - А как же эти штуковины? - Он указал на телевизор, подключенный к нему загадочный ааппарат, и… как же она его назвала… текст-процессор.