Трейси положил трубку. Посмотрел на кипу бумаги, загромождавшую его стол. Взял верхний лист, перевернул его, остальные бесцеремонно смахнул на пол. Долго вспоминал, как пишутся нужные слова. Он легко читал, но вот с начертанием букв испытывал трудности. В школе при гетто словесность преподавала мыслящая летучая мышь, которая ночью питалась, а днем повисала над доской, заматывалась в крылья и спала. Так что читать Трейси научился у родителей, еще до школы, а вот с чистописанием дела обстояли хуже некуда. Но никого, в том числе и его самого, это не волновало. А почему его должна была заботить какая-то мелочь?! Все компьютеры работают с голоса, а лишние знания тяготят. Колледж Трейси окончил без проблем и к большему тогда не стремился.
Наконец, он вспомнил. Старательно, большими печатными буквами, вывел:
УШОЛ В АТСТАФКУ.
Заменил точку на восклицательный знак для большей выразительности, аккуратно пристроил записку посреди стола.
В гардеробной уложил в чемодан вещи, с которыми приехал из гетто. У дверей спальни задержался. Пробитую утренним террористом створку никто даже не подумал заменить. Листочки у лианы-телохранителя безвольно обвисли - то ли от сквозняка, то ли растение предчувствовало скорую разлуку. Чуть не прослезившись от жалости, Трейси старательно увлажнил землю в кадке, сдобрил ее подкормкой. А потом ему пришло в голову более простое решение.
Он покинул здание, держа в одной руке чемодан, а в другой - кадку с лианой. Почти вприпрыжку пересек газон, отделявший парадное крыльцо от ворот. И засмеялся, открыто и искренне, увидав подъезжающую длинную черную машину.
Иногда вид на жительство значит больше, чем право на жизнь.
Галина Полынская. Семья
Мама сказала:
– Чувствуешь, какой интересный запах?
– Это трава, - ответила я, не отрываясь от ноутбука.
– Благовония, что ли? - принюхивалась мама.
– Вония - да, но не совсем благо.
– В каком смысле?
Я подняла на нее измученные монитором глаза.
– Это марихуана, мама, ну что такого непонятного?
– Как так? - присела мама на табурет. - Почему в нашей квартире пахнет марихуаной?
– О, Господи, - я глотнула остывший кофе, - это снизу тянет, с четвертого этажа. Коренные москвичи из солнечного Азербайджана запалили косячок, и не один, судя по густоте аромата.
– В одиннадцать утра? - изумилась мама.
– Ма, мне осталось два абзаца до конца раздела, можешь еще сделать кофе и оставить меня в покое минут на… на полчаса?
– Да, да, конечно.
Мама поставила джезву на плиту и примостилась на табурет у окна, созерцать летний пейзаж. Минуты через две маме стало скучно, она тихонько вздохнула и исчезла. Секундой позже в комнате за стеной включился телевизор. Когда я переезжала на эту планету, чтобы спокойно довести до конца свой наиважнейший заказ на книгу, разве я могла предположить, что за мною потащится семья, и надежды на быструю плодотворную работу так безобразно рухнут?
– Мама! Ну, неужели трудно просто встать со стула, выйти из кухни и нормально перейти в комнату?!
– Извини, - раздалось над ухом.
– И перестань посылать голос! Можно же встать, придти на кухню и сказать?! Или хотя бы крикнуть погромче, как все нормальные люди?! Сколько можно просить об одном и том же!
– Извини!!! - эхо разнеслось на весь район, заорали автомобильные сигнализации.
Я медленно закрыла и медленно открыла глаза. Кофе выкипал. Чертыхаясь, я бросилась к плите. Из комнаты доносилось: "… а то транклюкируют!". Этот фильм она смотрела уже, наверное, в пятидесятый раз, я его уже знала наизусть, до тошноты, до судорог в коленках. Поневоле перед глазами стали возникать кинокадры, это раздражало и отвлекало от поставленной задачи.
– Мама, ты не хочешь пойти, погулять с собакой?
– У нас нет собаки, - раздалось над ухом.
– О, Господи! Ну, пойди на улицу, отыщи какую-нибудь собаку и погуляй с ней!
– Хорошо, - вздохнул мамин голос и, прямо передо мной, в воздухе возникло ее лицо. - С большой собакой гулять или с маленькой?
– С какой хочешь, - процедила я. - Пожалуйста, дай мне хоть немного поработать, у меня весь заказ рушится. И прекрати это всё! Неужели нельзя…
– Но это долго, - возразила мама, - мне приходится то и дело ходить туда сюда…
– Мама, если ты намотала слишком большой километраж по квартире, почему бы тебе просто не отправиться домой?
– И оставить тебя здесь? Ни за что. Разве хорошая мать оставит своего ребенка одного на какой-то чужой, глупой планете?
– Тогда будь как все остальные! Раз мы на Земле, то и вести себя надо соответствующим образом, иначе можем в такие проблемы вляпаться - не выберемся!
– Хорошо, - снова вздохнула мама, и ее воздушный образ исчез.
Я разложила на столе очередные бумаги и, сверяясь с собственными пометками, зашуршала клавиатурой.
Мама не успела уйти гулять с собакой - явился братец.
– Чуете, какой запашок? - начал он с порога.
– Да, - со знанием дела кивнула мама, - это марихуана.
– Да уж понял, - хмыкнул братец, и полез в холодильник. - На четвертом?
– Угу. Отдыхают, - ответила я, не поднимая головы.
– Интересно, отчего ж они так сильно устали, что так беспощадно отдыхают?
Из холодильника он извлек тарелку с копченой курицей и пепси.
– Не знаю. Ты не мог бы побыстрее поесть и уйти отсюда? Ты мешаешь мне работать.
Курица с тарелки мгновенно исчезла, братец довольно икнул.
– Да не в этом смысле! - взвыла я. - Я имела в виду, не мог бы ты быстрее поесть, двигая челюстями?!
– Быстро двигать челюстями - это долго, - он глотнул пепси. - А салата никакого нет?
– Нет! Нет! Обойдешься без салата! И отойди от стола со своей бутылкой, еще нальешь на карты!
– Слушай, - миролюбиво начал братец, - а почему ты работаешь на кухне? Шла бы в комнату…
– В какую? - трясясь от бешенства выдавила я. - В какую именно из этих двух крошечных комнат? Куда я могу пойти работать, если там везде, абсолютно везде, повсюду вы?! Даже на кухне вы не можете оставить меня в покое!
– Ну, ты же сама выбрала эту квартиру…
– Да, но я выбирала ее для себя одной! Для одной! Для одной меня места предостаточно!
– Можно переехать, - пожал плечами братец, выуживая из морозилки пачку пельменей, а из холодильника кочан капусты.
– Я никуда не собираюсь переезжать! - завопила я. - Мне надо работать! До сдачи готового материала осталось меньше пяти дней! Вы что, не понимаете, что это главный проект в моей жизни, если я его провалю…
В прихожей хлопнула входная дверь - явился дядюшка с полными авоськами продуктов.
– Вы представляете, - азартно начал он.
– Да, да, - обреченно кивнула я, - пахнет марихуаной.
– Чего?
– Ничего, забудь. Так что мы должны представить? - Я все равно ничего не собиралась представлять, я смотрела на дядюшку в полглаза и слушала его в пол-уха, шурша клавиатурой.
– Я выяснил, что, оказывается, "армян" - это не блюдо, - оживленно рапортовал дядюшка, выкладывая из сумок продукты, - армян это тот, кто сам может приготовить блюдо!
– Не армян, а армянин, - поправил братец, хрустя мороженными пельменями и кромсая капусту для салата.
– Какая разница!
Мне сделалось дурно от нехорошего предчувствия.
– Дядюшка, - прошептала я, - ты что, опять кого-то съел?..
– Да ну что ты! - замахал он на меня пачкой макарон. - Я уже отсидел своё за поедание представителя иной цивилизации. Вы все знаете, что я ни в чем не виноват и это была роковая ошибка! Разве же я мог предположить, что это - разумное существо? Выглядело оно как самая настоящая, отличная еда! Да, совсем забыл сказать, сегодня вечером приезжают папа с тетушкой, по этому случаю я приготовлю исключительный ужин! Кстати, чем это так пахнет?
– Марихуаной, - хором ответили мы.
Дядюшка принялся щебетать о чем-то постороннем, делясь своими впечатлениями от трехдневной прогулки по городу, но я его не слышала и, практически не видела - перед глазами было темным темно. Вот это был реальный конец света… Еще мне только папы с тетушкой не хватало! Все, работе крышка, я ни за что на свете не успею сдать книгу в срок. Допив остывший кофе, я принялась собирать со стола бумаги.
– Ты куда? - мгновенно материализовалась на кухне мама.
– На Луну! - отрезала я.
– Ни в коем случае! Там дурной климат!
Выдернув шнур из розетки, я убрала ноутбук в сумку, туда же сунула пачку документов.
– Нет, а кроме шуток, - братец плюхнул в миску с капустой майонез, - куда ты?
– Куда-нибудь, - я обула легкие босоножки без каблуков и, перед тем как хлопнуть дверью, крикнула: - Я вас всех транклюкирую когда-нибудь!
На улице было тепло и шумно, в лесопарке - многолюдно. Не без труда я отыскала в каких-то кустах небольшую полянку с серым деревянным столиком и двумя лавочками. На лавочке, положив руки на столик, а голову на руки спал какой-то дядя. Дядя спал тихо, поэтому я присела напротив, достала из сумки ноутбук и поставила его на стол. Открыв монитор, я принялась набирать текст по памяти, не вытаскивая из сумки бумаг. Если что, потом поправлю…
– Чего пишем? - неожиданно изрек дядя, не поднимая головы и не глядя в мою сторону.
– Да так, - неопределенно ответила я, - книгу на заказ.
– Книги на заказ это плохо, нельзя заказывать книги.
– Угу, - я быстренько перескочила на следующий абзац. - Это не обычная книга, в смысле, не художественное произведение.
– А что?
Дядя поднял давно немытую голову и посмотрел на меня мутноватыми карими глазами.