Рог ногаса кивнул в знак понимания. Рукас тронул топор, висевший у него на боку. Крилло насторожился.
Фландри открыл дверь.
- Я привел тебе гостя, Катрин, - сказал он.
Она испустила такой вопль, что он долго потом слышал его в своих кошмарах. Его марсейанский нож блеснул в ее руке.
Он вырвал у Снелунда сумку и перехватил его руки жестом, отнюдь не напоминающим пожатие. Пинком закрыв за собой дверь, он сказал:
- Любым способом, какой пожелаешь, Катрин. Абсолютно любым.
И тут Снелунд закричал.
15
Усевшись в пилотское кресло шлюпки, Фландри активизировал приборы и включил видеоэкран. Пространство расступилось перед ним. Мрачный Сатан и блестящие звезды медленно проплывали мимо "Роммеля", пока он крутился вокруг планеты. Дважды Фландри замечал, как серебряное с черным мелькало на фоне созвездий и Млечного Пути: военный корабль. Но одни чувства не могли убедить его в том, что он находится в центре флота повстанцев.
Потом ему сказали об этом приборы и несколько кратких разговоров, когда он очутился в пределах радиосвязи. Даже когда Катрин говорила с Мак-Кормаком, между ними стояла неведомая преграда. Предупрежденный офицером связи, Мак-Кормак имел время приготовиться. Как мог он быть уверен в том, что это не ловушка? Если он действительно говорил со своей женой, а не с ее электронной тенью, то она могла находиться под воздействием мозгового излучателя и произносить те слова, которые вкладывал в ее среднее ухо оператор. И те безразличные предложения, которые она произносила, так же, как и ее безжизненный голос, могли лишь укрепить его в этом страшном предположении. Фландри был удивлен. Он считал само собой разумеющимся, что адмирал должен был плакать от радости. Объяснялось ли это простой потребностью в приватности, или же в этот самый важный и самый напряженный момент она таким образом удерживала себя от истерики? Она повиновалась приказаниям Фландри, ничего не скрывала от него и настояла на том, чтобы два человека дежурили у плотно закрытой двери его каюты, пока все не будет закончено. Мак-Кормак согласился, хотя голос его звучал не совсем твердо; а потом все пошло очень быстро - объяснение направлений, расстояний, подходов и орбит - и Фландри уже не мог узнать, что она чувствовала.
Но когда он собрался выйти, она взяла его за руки, посмотрела ему прямо в глаза и прошептала:
- Доминик, я молюсь за вас обоих. - Ее губы коснулись его губ. Они были холодными, как и ее пальцы, с солоноватым привкусом. Прежде, чем он успел ответить, она ушла.
Пока они летели сюда, между ними установилась странная близость. Кровавый подарок, который он ей преподнес; выношенный им план и то, как она прекрасно ему помогала после того, как поняла, что он останется ему верен; и, временами, разговоры о прежних днях и далеких мирах, особенно о событиях на Дидоне - Фландри сомневался в том, что мужчина и женщина могут быть ближе друг к другу даже во время медового месяца. В одном смысле - да, несомненно, могли, но оба они избегали разговоров об этом.
И вот в поле зрения появился "Персей" - и это, так или иначе завершало ее приключения. Флагман казался огромным, как луна, ярко сверкали пушки, подобно кристаллическому лесу светились сенсоры. Его окружали корабли-спутники. Глазок индикатора на приборной доске перед Фландри мигнул, и голос в приемнике сказал:
- Мы взяли вас на абордаж. Давайте.
Он включил гравзы. Шлюпка оставила "Роммеля" и попала под контроль "Персея". Переход был коротким, но напряженным для обоих сторон. Как мог Мак-Кормак быть уверен в том, что все это - не уловка, чтобы доставить атомную бомбу на его корабль и взорвать его?
"Никак, - подумал Фландри. - Особенно после того, как я отказался от сопровождающих. Конечно, этот отказ мог быть продиктован страхом оказаться схваченным патрульным судном - и он отчасти был им продиктован - но все равно… Он смелый человек, этот Мак-Кормак. Он неприятен мне до мозга костей, но он смелый человек."
Лацпорт открылся и поглотил его. Несколько мгновений он сидел, слыша, как шипит нагнетаемый воздух. Открылись клапаны. Он вышел из шлюпки навстречу ожидающим его людям. Их было полдюжины. Они мрачно наблюдали за ним, не хватая его, но и не приветствуя.
Он с интересом оглядел их. Их лица, так же как и его, были отмечены печатью голода и напряжения, но казались более угрюмыми.
- Успокойтесь, - сказал он. - Осмотрите мое судно, если хотите. Там нет никаких ловушек, уверяю вас. Впрочем, не будем зря терять время.
- Сюда… пожалуйста. - Лейтенант, возглавлявший группу, пошел вперед, и шаги его были быстрыми и напряженными. Часть людей осталась для того, чтобы обследовать шлюпку.
Те, кто шли следом за Фландри, были вооружены. Его это не беспокоило. Прежде, чем он сможет уснуть, ему предстояло посмотреть в лицо опасностям куда худшим, чем эта.
Они прошли по металлическим туннелям и углублениям, мимо сотен глаз, в молчании, нарушаемом лишь биением пульса корабля. Наконец они дошли до двери, охраняемой четырьмя часовыми. Переговорив с ними, лейтенант открыл дверь. Он отдал честь и доложил:
- Командор Фландри, сэр.
- Впустите его, - ответил спокойный низкий голос. - Оставьте нас одних, но будьте наготове.
- Слушаюсь, сэр. - Лейтенант отступил в сторону, и Фландри прошел мимо него. Звуконепроницаемая дверь закрылась с мягким шипением.
Молчание тяжелым облаком сгустилось в салоне адмирала. Он состоял из двух кают. Эта, главная, была обставлена очень просто: кресла, стол, диван, простой ковер. Все было светло-серого цвета. Несколько картин и анимаций придавали комнате индивидуальность: семейные портреты, виды родных мест. Такую же роль играли шахматы, а еще - книжная полка, на которой стояли самые разнообразные книги - военные и юридические труды, классика и научные монографии. Одна из внутренних дверей была открыта, и за ней виднелся кабинет, где Мак-Кормак, должно быть, часто и подолгу трудился. "А спальня, конечно, совсем уж аскетическая, - подумал Фландри, - камбузом и баром пользуются редко, а…"
- Приветствую вас, - сказал Мак-Кормак. Он держался прямо, хотя и был изнурен не меньше своих людей; одежда его была очень аккуратной, и знаки отличия ярко сияли на его плечах. Он уже не молод, заметил Фландри: в волосах его седины больше, чем это было видно на фотографиях, и кости на лице выступали резче, и морщин было побольше, а глаза запали так, что нос и подбородок казались крупнее, чем были на самом деле.
- Добрый день, - на мгновение Фландри ощутил благоговение, но тут же прогнал его и вновь сделался холоден.
- Вы могли бы и отдать честь, командор, - спокойно сказал Мак-Кормак.
- Это было бы нарушением устава, - ответил Фландри.
- Вы ведь сложили с себя полномочия.
- Вот как? Что ж… - Мак-Кормак повел рукой. - Может быть, лучше сядем? Не желаете ли что-нибудь съесть?
- Нет, благодарю вас, - ответил Фландри. - У нас нет времени на дипломатию: флот Пикенса обрушится на вас через семьдесят часов.
Мак-Кормак опустился в кресло.
- Мне об этом известно, командор. Вы, знаете ли, задали работу нашим разведчикам. Подобное скопление сил скрыть невозможно. Мы приготовились к бою, мы рады ему. - Он посмотрел на молодого человека и добавил: - Вы заметили, что я обращаюсь к вам по званию. Я, Император всех подданных Земли. После войны я собираюсь даровать амнистию всем, кто действовал против меня. Возможно, даже вам.
Фландри сел напротив него, положил ногу за ногу и улыбнулся.
- Вы откровенны, не так ли?
- Лишь отчаяние побудило вас торговаться, используя мою жену в качестве заложника. - Мак-Кормак сурово сжал губы. Его ярость мгновенно стала явной, хотя голос и не стал громче. - Я презираю тех, кто опускается до таких методов. Неужели вы могли себе представить, что я покину тех, кто мне доверился, чтобы спасти одного человека, пусть и самого дорогого для меня? Сообщите Снелунду и его бандитам, что для них не будет ни мира, ни прощения, пусть даже они убегут на край вселенной. Но и умереть можно по-разному, и если моей Катрин будет причинен вред, люди еще миллион лет будут вспоминать об их конце.
- Я не могу выполнить ваше поручение в точности, - ответил Фландри, - учитывая то, что Снелунд мертв. - Мак-Кормак встал. - То, что мы с Катрин хотим вам сообщить, заключается в следующем: если вы и ваши сторонники примете битву, это будет конец для вас.
Мак-Кормак подался вперед, схватил Фландри за плечи и встряхнул изо всех сил.
- Что все это значит?! - закричал он.
Фландри одним движением вырвался.
- Не нужно хватать меня, Мак-Кормак, - проговорил он.
Теперь они оба стояли - двое высоких мужчин, под стать друг другу. Кулаки Мак-Кормака были сжаты. Дыхание со свистом вырывалось из его груди. Руки Фландри были спокойно опущены, но колени напряжены, и он был готов в любой момент отразить нападение. Так они стояли тридцать безумных секунд.
Мак-Кормак овладел собой, сделал несколько шагов по комнате и вернулся обратно.
- Хорошо, - сказал он придушенным голосом. - Я согласился с вами встретиться, следовательно, должен вас выслушать. Продолжим.
- Так-то лучше. - Фландри снова опустился в кресло и достал сигарету. Внутри у него все еще дрожало, его попеременно бросало то в жар, то в холод. - Дело в том, - продолжал он, - что у Пикенса есть ваш код.
Мак-Кормак так и застыл на месте.
- Имея его, - излишне подробно продолжал Фландри, - он легко рассеет вас на мелкие группы и переловит вас раньше, чем вы сможете убежать. У вас нет времени на перекодирование, и никогда уже не будет. Ваша карта бита, Мак-Кормак.
Он махнул сигаретой.