"Ты грэммит? Попользуешься мной, а потом захочешь отправить на удобрения?"
Ее удивляет собственный интерес. Он не красив, он не японец, он - никто. И все же эти жуткие глаза держат Эмико с той же силой, с какой когда-то - глаза Гендо-самы.
- Что вы хотите знать? - шепчет она.
- Этот твой белый китель рассказывал о взломе генов?
- Хай, да. И, по-моему, очень гордился. У него была с собой целая сумка фруктов новой модели - подарки девушкам.
Интерес, разгорающийся в его глазах, подстегивает Эмико.
- Какие они?
- Красные вроде. С такими ниточками длинными.
- С зелеными усиками? Вот такими? - Он отмеряет пальцами сантиметр. - И толстенькими?
- Именно с такими. Называл "нго", говорил, что их его тетя сделала, и что теперь ее наградит Сомдет Чаопрайя, защитник Дитя-королевы, за пользу родине. Очень гордился тетей.
- Он пришел к тебе и?.. - торопит незнакомец.
- Да, пришел, но позже, когда никого из его друзей не осталось.
Гайдзин нетерпеливо мотает головой, ему наплевать на подробности их встречи: на беспокойный взгляд этого мальчика, на то, как робко расспрашивал маму-сан, как Эмико отправили наверх и ей пришлось порядочно ждать - никто не должен был заметить их одновременного отсутствия.
- О тете он еще говорил?
- Только то, что работает на министерство.
- Больше ничего? А где, например, у нее лаборатория, опытное поле?..
- Нет.
- И всё? - Незнакомец раздраженно смотрит на Райли. - Ты вытащил меня ради этого?
- А? - Старик возвращается из грез. - Ты про фаранга-то сказала?
Эмико только растерянно хлопает глазами:
- Прошу прощения? - Она помнит, как мальчик хвастался тетей - ее наградят за нго, продвинут по службе, - но никаких фарангов не упоминал. - Я не понимаю…
Старик сердито откладывает трубку.
- Ты же сама мне говорила - он рассказывал о фарангах, которые взламывают генетический код.
- Нет. Простите меня, но об иностранцах не было ни слова.
- Дай знать, когда появится информация, на которую мне действительно не жаль будет потратить свое время, - раздраженно бросает гайдзин, берет свою шляпу и встает.
Райли гневно смотрит на Эмико:
- А как же тот фаранг-генхакер?
- Но… Подождите! Постойте, кун. Я поняла, о чем говорит Райли-сан. - Она тянется к незнакомцу, трогает его за рукав - тот вздрагивает и брезгливо отступает. - Прошу вас! Я сначала не поняла. Тот мальчик ничего не говорил о фарангах, но назвал одно имя… как будто иностранное. Да? Вы об этом? - Она с надеждой смотрит на Райли.
О том странном имени, как у фаранга? Не тайское, не китайское и не южноминьское…
- Расскажи ему то же, что и мне, - обрывает ее старик. - Все до последней мелочи. Как мы обычно беседуем после каждой твоей встречи? Вот так и сейчас.
И она начинает снова. Гайдзин садится и с недоверчивым видом слушает историю о том, как мальчик нервничал, как сперва не мог смотреть на Эмико прямо и как потом не сводил с нее глаз, как переживал, что не может возбудиться, и как наблюдал за ней, когда она раздевалась, как рассказывал о своей тете и набивал себе цену - перед проституткой, перед проституткой - Новым человеком; как самой Эмико все это казалось нелепым и глупым и как старательно она от него это скрывала. Наконец пружинщица доходит до нужной части. Райли довольно улыбается, а бледный незнакомец со шрамом слушает ее затаив дыхание.
- Мальчик сказал, что копии документов им обычно дает некий Ги Бу Сен, хотя чаще он хитрит и привозит фальшивки. Но тетя обнаружила обман, а потом им удалось так составить код, что получился нго, и Ги Бу Сен тут ни при чем. В итоге все это - заслуга его тети. Вот так и сказал: Ги Бу Сен - обманщик, но тетю не проведешь.
Незнакомец со шрамом не мигая глядит на Эмико. Холодные серые глаза. Кожа бледная, как у трупа.
- Ги Бу Сен… - бормочет он. - Ты уверена?
- Уверена - Ги Бу Сен.
Гайдзин задумчиво кивает. В тишине потрескивает опиумная лампадка, а через открытые ставни и москитную сетку далеко снизу слышны выкрики припозднившегося торговца водой. Этот голос отвлекает незнакомца от размышлений, и он снова переводит взгляд на Эмико.
- Я бы очень хотел знать, когда твой друг придет в следующий раз.
- Ему потом было очень стыдно. - Девушка подносит руку к щеке, к замазанному косметикой синяку. - Думаю, он не…
- Иногда приходят снова, даже если чувствуют себя виноватыми, - обрывает ее Райли, свирепо сверкая глазами. Эмико кивает. Мальчик не вернется, но гайдзин будет рад думать иначе, а значит, рад будет и старик. А он - босс. То есть надо поддакивать и выражать уверенность.
- Иногда, - выдавливает она. - Иногда возвращаются, даже если стыдно.
Гайдзин переводит взгляд с Эмико на старика и обратно.
- Дай ей льда, Райли.
- Пока не время. И ей еще выступать.
- Я заплачу.
Райли совсем не хочет уходить, но ему хватает ума не возражать.
- Конечно, - натянуто улыбается он. - Я принесу. А вы пока побеседуйте. - И выходит, бросив на Эмико многозначительный взгляд. Старик хочет, чтобы она совратила гостя, соблазнила запретным сексом с марионеткой, а потом желает услышать подробный отчет - как и от всех девушек после встреч.
Эмико садится поближе. Его глаза скользят по приоткрывшемуся телу - вдоль ноги, туда, где пасин плотно обтягивает и скрывает плоть, - и смотрят в сторону. Девушка прячет раздражение. Что это - интерес? Тревога? Отвращение? Ничего не понятно. Большинство мужчин вписываются в элементарные схемы, с ними все просто и очевидно. Может быть, он находит Новых людей слишком гадкими? Или предпочитает мальчиков?
- Так как же ты здесь существуешь? Почему белые кители до сих пор не отправили тебя в компостную яму?
- Деньги. Они ничего не сделают, пока Райли-сан дает им взятки.
- А живешь ты, видимо, не здесь? Райли платит за отдельную комнату?
Она кивает.
- Дорого выходит?
- Не знаю, Райли-сан записывает это в мой долг.
Словно по зову появляется старик и начинает раскладывать лед на невысоком столике. Гайдзин умолкает и с нетерпением ждет, когда тот закончит. Райли мешкает, наконец замечает неловкую паузу и, пробормотав что-то вроде "не буду мешать", уходит. Эмико смотрит ему вслед и пытается понять, какую власть над ним имеет гайдзин.
На столе стоит соблазнительнейший стакан с ледяной водой. Незнакомец кивает, и она тут же - судорожно, почти мгновенно - выпивает все до дна, а потом прижимает холодное стекло к щеке.
Гайдзин наблюдает.
- Делали тебя не для тропиков. - Приблизившись, он начинает пристально изучать девушку. - Любопытно, что конструкторы решили изменить структуру пор.
Эмико подавляет в себе желание отпрянуть и через силу тоже тянется навстречу.
- Это чтобы кожа была привлекательней - глаже. - Она подтягивает пасин повыше, приоткрывает колени. - Хотите потрогать?
Гайдзин смотрит вопросительно.
- Пожалуйста, трогайте.
Его пальцы скользят по бедру.
- Приятно.
Ему в самом деле нравится - выдают сбивчивый шепот и жадный взгляд, как у ребенка, который предчувствует приключение.
- Кожа у тебя просто горит, - говорит он, кашлянув.
- Хай. Как вы сказали, делали меня не для тропиков.
Теперь гайдзин изучает ее до мельчайших подробностей, голодные глаза бегают вдоль тела, будто могут насытиться зрелищем. Райли бы это понравилось.
- Ну да. Такую модель могли продавать только богатым, в дома с кондиционерами. Тогда это имело бы смысл, - думает он вслух, и, догадавшись, спрашивает: - "Мисимото"? Тебя из "Мисимото" выбросили? Дипслужбе таких бы не дали - правительство не разрешило бы везти пружинщицу в страну, когда дворец на религии просто… - Гайдзин смотрит ей прямо в глаза. - Так что - "Мисимото"?
Эмико накрывает волной стыда, будто он вскрыл ее и покопался во внутренностях - отстраненно, безлично, но оскорбительно, как патологоанатом, который ищет в теле следы цибискоза. Она осторожно ставит бокал на стол.
- Вы генхакер? Поэтому так много обо мне знаете?
Выражение его лица мгновенно меняется - с изумленного восхищения на лукавство.
- Это, скорее, мое хобби - слежу за новостями генной инженерии.
- Вот как? - Девушка нарочно показывает, что испытывает к нему некоторое презрение. - Вы не сотрудник "Мидвест Компакт"? Нет? Не из какой-нибудь корпорации? - Придвигается поближе и добавляет с нажимом: - Не из калорийщиков, случайно?
Последние слова Эмико произносит шепотом, но эффект от них такой, будто закричала: гайдзин вздрагивает, глядит на нее, как мангуст на кобру, хотя вымученная улыбка с губ так и не сходит.
- Любопытное предположение.
Девушке приятно отыграться за прежний стыд. Если повезет, гайдзин просто убьет ее - и конец истории, наступит отдых от такой жизни.
Она ждет удара - дерзости от Новых людей не терпит никто. Сенсей Мидзуми позаботилась о том, чтобы Эмико никогда не выказывала и малейшего признака неповиновения: учила ее подчиняться, раболепствовать, выполнять любые желания тех, кто выше статусом, и быть гордой своим положением. И хотя девушке стыдно из-за излишнего любопытства гайдзина и своей несдержанности, сенсей Мидзуми сказала бы: это проступка не извиняет - нельзя так дразнить мужчину. Хотя какая разница - назад ничего не воротишь, а душа Эмико настолько омертвела, что сама она готова ко всему.
- Расскажи-ка мне еще раз про того мальчика. - В глазах гайдзина нет злобы - только то непреклонное выражение, какое бывало у Гендо-самы. - Все рассказывай. Ну?