Некоторые методы работы этой организации его смущали. Он часто выполнял задания, самые сложные и опасные в любой точке планеты… Планеты, но не времени. А тут… Не будет контактов, ни приблизительного плана, только цель и возможный путь возвращения, да и то какой-то неправдоподобный и вызывающий сомнения. Ему сказали: "Если мы не выйдем на встречу, ожидай каждую неделю, каждое воскресенье в условленном месте. Если место это перестанет существовать, есть резервный план отхода. Если воскресенье перестанет существовать, значит, – каждый день в строго определенное время. Если исчезнет время"… Все расплывчато и неконкретно, зато цель реальна и определена…
В одном небольшом государстве готовился план вторжения в соседнюю страну. Мотивация – исконные исторические земли и их возврат. Его не интересовала история, если вдаваться в подробности, можно сойти с ума. В прошлом одна страна, сейчас на этой же территории уже несколько государств. Сначала один народ, потом другой, третий. Некогда соседи и братья, а теперь кровные враги… Кому это было нужно, его не интересовало, но так было всегда. Под видом территориального вопроса можно устроить такой конфликт, мало никому не покажется, что, однако, давало возможность кому-то решить свои политические и финансовые вопросы. Но для Вудли – этическая сторона всегда должна оставаться в стороне, иначе невозможно выполнить задание. Стоит засмотреться на красивую женщину – дрогнет палец на курке. Обратить внимание на ребенка в машине твоей цели – все сорвется. На работе все должно быть строго по плану, а остальное нужно отнести в церковь и оставить там навсегда. Не ты, значит другой. Все равно ни этой женщине, ни ее ребенку уже не жить.
Итак, план – предотвратить нападение и сорвать в регионе войну. Когда-то он помогал в этой стране взойти на трон одному политику, поэтому хорошо помнил его повадки и характер. И сейчас он не беспокоился, будучи уверенным, что быстро убедит это ничтожество тихо сидеть в своем углу. Задание простое: никаких погонь, террористических акций, захватов президентского дворца, организаций волнений и дестабилизации обстановки, исключительно работа переговорщика от лица "организации".
Так думал он, отправляясь на задание…
– Здравствуй, дорогой. Здравствуй мой старый друг.
Собеседник обнял его, как родного.
– Здравствуйте, господин президент, – усмехнулся Вудли, вяло отвечая на приветствия.
– Ты снова послан мне в помощь. Да-да, я помню, как мы с тобой устраивали здесь нашу маленькую революцию, – сказал президент. – Ты, как всегда вовремя! Нас снова ждут великие дела…
Он проводил его к столу и занял место напротив. Вудли молчал и ждал инициативы от собеседника. Он должен был понять, насколько тот готов к войне, и каковы его планы. Со времен так называемой революции прошло около четырех лет. Сегодня рейтинг этого правителя составлял 2 процента. Беспрецедентных 2 процента, и помочь ему могла только война или какая-нибудь значительная акция, которая отвлечет людей страны от бездарного правителя и сплотит под его знаменами нацию. Президент тоже украдкой наблюдал за Вудли, стараясь понять, зачем его прислали. Он был ставленником одной могущественной державы. Тогда, перед выборами, он появился перед народом буквально с улицы. Его привезли из другой страны, где он родился и вырос, сделали из него идола-изгнанника, провели мощную пиар-компанию, посадили в кресло, и теперь он безраздельно служил своим хозяевам. А на территории этого государства появилась еще одна военная база для контроля над весьма сложным регионом. Тогда он был нужен, но теперь… За четыре года он и его родственники захватили все наиболее важные и значимые предприятия страны. Сколотили на этом огромный капитал и теперь вынуждены были защищаться. Стоило переизбрать такого политика, и его сразу же можно будет определить в тюрьму по многим статьям, но тогда потянется ниточка… Он понимал, что зашел слишком далеко, а родственников у него было много, а страна такая маленькая, что пришлось прибрать к рукам почти всю экономику. И теперь весь народ трудился на его семью. Выход один – война! Тогда его переизберут, появятся еще четыре года, можно будет спокойно вывести некоторые активы, а там посмотрим…
Они вели мирную беседу о делах, о погоде, о жизни. Словом, встреча старых друзей.
– Зови меня просто Бобби, – сказал президент, – забыл? Так меня называли в детстве, я ведь тебе рассказывал.
Бобби говорил на английском лучше, чем на родном языке и вспоминал свое детство там, за океаном, в прекрасной стране, откуда его привезли "спасать нацию". При слове "нация" слезы навернулись у него на глазах.
– Ну, давай за встречу! – президент чокнулся и опорожнил бокал до дна. – Ешь-ешь, закусывай. Где тебя еще так угостят?! – сказал президент и налил снова. – Как семья, как дети? – продолжал он дружескую беседу. Заметив, что Вудли с удивлением на него посмотрел, осекся:
– Ах, прости, людям твоей профессии таких вопросов не задают! – посмеялся и выпил второй бокал, набросившись на еду, громко чавкая и постоянно хватая жирные куски прямо из тарелки. Президент любил поесть.
Обед был прекрасен. Почему бы не посидеть за хорошим столом с бокалом замечательного вина в компании "президента", – подумал Вудли, отпивая глоток. Хорошая у него работа. Он расслабился и успокоился. Сегодня он без труда выполнит задание и уже завтра будет дома…
– Кстати о детях! – продолжал президент. – Ты знаешь, что сделал мой старший? Недавно я подарил ему наш национальный канал и телестудию. Так этот шалопай взял камеры, съемочную бригаду и отснял целый фильм…
– Порно? – усмехнулся Вудли, вспоминая шалопая. Чем вызвал неудержимый хохот президента.
– Нет! – наконец успокоился тот, – Бери круче! А какой фильм! Вот посмотри! – и щелкнул пультом видеомагнитофона. На экране телевизора возникли кадры боевых действий. Фильм был документальный. А военная техника стреляла не холостыми патронами.
– Стреляют боевыми, – заметил Вудли.
– Конечно, боевыми! Все по-настоящему! Смотри-смотри, сейчас будет красивый кадр, тот танк на склоне подвзорвется и полетит в реку, как бабочка!
Президент с любовью пересматривал кадры, а глаза его горели радостным огнем. Вдруг он громко засмеялся:
– Вот! Я говорил, как бабочка, – и с гордостью продолжил:
– Сынок! Настоящий орел! Все в солдатики играется! Зато, как натурально! – захохотал и снова выпил.
– Мы только завтра начинаем нашу маленькую священную войну, а он уже ее снял! Молодец, мальчишка, мужчина, будущий генералиссимус!
– Господин президент, – спустя мгновение, спокойно переспросил Вудли, – вы что-то сказали о войне? Или мне послышалось? Если можно, подробнее, пожалуйста.
– Ну вот! – с обидой в голосе произнес его собеседник, – снова "президент"! Для тебя я Бобби! Просто Бобби.
– Хорошо, – согласился Вудли, – Бобби. Так что там насчет войны…
Тот стал серьезен, тяжело вздохнул и с трепетом в голосе продолжил:
– Война-война… Война, брат, дело серьезное. Завтра я перейду границу и верну своему народу захваченные территории. Пора восстановить справедливость, пора объединить нацию! – и снова выпил.
– А почему ты, Бобби, не поставил в известность нас? – холодно спросил Вудли. – Или ты считаешь, что один можешь принимать такие решения?
На что Бобби мягко, но убедительно ответил:
– Вудли, я прекрасно знаю, что делаю, и от завтрашней победы ваша организация только выиграет! Такой регион! Такой плацдарм! Еще спасибо скажете! Или я не прав?… То-то же! Давай, дорогой, еще по одной и поедем на экскурсию! Кое-что покажу – полетим смотреть готовность армии, – воскликнул хозяин, допивая вино… Они встали и поднялись на крышу дворца, где их ждал вертолет, разрывая тишину города мощными моторами.