- Да ладно. Тебе радоваться надо, что ты здесь живешь. Прикинь, как люди в ЗР! Там тебе пособия никто не даст. Сдохнешь с голоду - никто не заметит.
Рей ощутил, как внутри закипает злость. Сжал зубы. Поднялся.
- Ну ладно, Джо, спасибо. Пойду я.
Пожал руку упаковщику и вышел. Августовский вечер показался прохладным, Рей прикоснулся к воротнику куртки, отчего та мгновенно застегнулась по невидимому шву. Достали, думал он, шагая к станции электрички. "Радоваться надо". Надо радоваться, что у тебя есть рабочее место. Надо радоваться, что ты живешь в Германии. Гер-ма-ни-я! В Демократической Федерации. Гражданин Федерации - весь мир мечтает о твоем статусе! Надо радоваться всему, потому что будет еще хуже. Мы все такие многоопытные, не чета тебе, мы о жизни все знаем, и мы знаем, что бывает хуже, и будет хуже, и надо радоваться, пока не стало хуже! Потому что хуже все равно станет! Даже если радоваться!
Ванг встретила его прохладно. Рей опасался, что она сразу же нацепит на него "поводок", но та, к счастью, всего лишь заставила подписать новый договор о поиске работы.
Все возвращалось на круги своя. Рей ожидал, что депрессия подступит хотя бы не так сразу. Что он будет радоваться хотя бы тому, что можно высыпаться по утрам, вяло сидеть в интернете, что не болят ноги… Но эта радость кончилась уже на третий день.
Начиналась новая холодная осень, зарядили дожди, и Рей вылезал из дому только в базис-центр и за покупками.
Депрессия - это когда входишь в интернет, и не знаешь, куда пойти. Рей не думал, что такой момент когда-нибудь наступит. Ему обрыдло все. Нет, нельзя сказать, что он мечтал вернуться на работу и бегать туда-сюда с товарами в руках. Но и сидеть теперь дома было невыносимо. Не хотелось онлайн-игр, интерэки - да еще в плохом качестве - казались нестерпимо скучны.
Единственное, что пока еще спасало - была Пати. Как назло, именно сейчас у нее было много смен - вечерние, затем ночные. Но как только она освободилась, сразу же приехала к нему.
Рей боялся, что Пати начнет его презирать. Вообще перед ней было особенно неудобно. Он решился познакомиться с девушкой именно потому, что почувствовал какую-то перспективу в жизни. Ему было не стыдно жить - он работает, он приличный человек, не опустившийся алкаш. А что теперь? Он снова превратился в полное ничтожество.
Но Пати восприняла происшедшее легко.
- Да какая разница? Ну отдохнешь хоть немного от этой работы, что ты так нервничаешь?
Они снова пошли в "Ангелу", а потом ночевали у Пати. Рей пожил у девушки целых три дня, пока у той были дневные смены - готовил к ее возвращению нехитрые обеды из полуфабрикатов, чему Пати бурно радовалась. Убирал квартиру.
- И в самом деле, ничего страшного, - сказал он как-то, читая портал местных городских новостей, - вон посмотри, что пишут: по статистике базис-гражданин является безработным в среднем три месяца в году. А остальное время посещает курсы, проходит практики либо работает. Причем практики и работа - бесплатная, только за базис. Так что мне надо радоваться, что у меня отпуск!
- Вот и я говорю - чего переживать! - подхватила Пати. Но как-то неуверенно.
Потом у нее начались снова вечерние смены, и Рей переехал к себе. Отпуском его вынужденное безделье все же назвать было нельзя. Ежедневно он кропотливо просеивал десятки объявлений, рассылал резюме. Складывал в папочку отказы. В биографию он теперь добавлял с некоторой гордостью: подносчик, фирма "Гамазон", с такого-то по такое-то.
В отсутствие Пати депрессия все больше захлестывала его. Видеобеседы через интернет не успокаивали. А приезжать смысла не было: у Пати время сейчас было только на сон и работу.
Рей отсчитывал дни до ее выходных.
Накануне свободной субботы Пати вдруг позвонила ему - неожиданно поздно вечером. Лицо ее было заплаканным и каким-то незнакомым. Холодным.
- Рей, - произнесла она сдавленно, - извини, но… Нам с тобой придется расстаться. И больше никогда не встречаться. Прости.
Глава двенадцатая. Коммунарская юность
Седьмое мая пришло ясное, теплое, солнечный шар поднялся над лесом, будто праздничное украшение. Девушки выскакивали из корпусов в одних нарядных платьях, лишь некоторые кутались в кофты.
Ли, вопреки обыкновению, тоже смастерила себе платье на этот раз. На складе взяла обычное, "платье праздничное типовое", голубое с юбкой-полусолнцем, и нашила на лиф кружева, и на юбку - какие-то оборки, и еще атласные ленты, и финтифлюшки, и брошки. Даже маман, наверное, одобрила бы. Гуля тоже выпендрилась в ярко-алом, с цветком в волосах, в черной шали, она была похожа на испанку.
Торжественная часть дня основания СТК была короткой - на митинге выступил Коля Стрелков (он теперь был в ВК коммуны), гостья из города - работница и коммунистка с "Электрона", потом спели несколько песен. По случаю хорошей погоды основное празднование было на улице, в роще за корпусами. Парни разводили костры, ставили мангалы, доставали маринованное мясо - кстати говоря, мясо с собственной фабрики, недавно начали производить животную биомассу в чанах. Девчонки на раскладных столах резали салаты. Ли с Гулей присоединились к своим и бойко крошили картошку.
- Подумать только, - лирически вздохнула Гуля, - это последний наш день СТК! Я имею в виду, здесь, в школе!
Из динамиков доносились тихие песни - "По кавказским горам", "Я знаю, будет встреча", какие-то древние вроде "Смело, товарищи, в ногу". Ли посмотрела на подругу.
- И не говори! Как подумаешь, что сейчас экзамены начнутся…
В принципе, жестких сроков сдачи экзаменов нет, можно дотянуть и до осени, и еще год проучиться. Каждый сдавал индивидуально. Но Гуля и Ли планировали, как и большинство, закончить школу уже месяца через два - с тем, чтобы осенью начать службу. К счастью, теперь в армию берут и с семнадцати - раз участились случаи сдачи школьных экзаменов семнадцати - и даже уже шестнадцатилетками.
А что тянуть?
Ли стряхнула нашинкованную картошку в блюдо. И вдруг ахнула.
- Ты чего?
- Да мне же Васька надо найти! Он же, оболтус, точно забудет свет поставить, а я потом отдувайся на ячейке!
И она убежала.
- Охота тебе было пацана брать, - сказала Гуля ей вслед. Ее собственная подопечная была тихая девочка Анечка, с ней Гуля уже два года не знала забот.
Ли попробовала вызвать Васю по комму - но ответа не было. Тогда она поймала первого попавшегося мальчишку, на плече которого сиял шеврон 5 - в последнее время на форме стали носить номера отрядов.
- Ты Васю не видел?
- Он вроде в виртуалке был! - Ли кивнула и отпустила пацана. Понятно - где же еще искать Васю в такой день. Виртуальный зал закончили лишь недавно, а в праздник там, конечно, крутили какую-нибудь увлекательную для младшего школьного возраста интерактивку вроде "Баррикад в Буэнос-Айресе" или "Катакомб Ленинграда". Или, может быть, "Космос зовет", про училище космонавтов в недалеком будущем, встречи с инопланетянами, приключения во времени и пространстве…
Ли пошла медленнее, кивая в ответ на встречные улыбки.
Может, и правда, зря она согласилась взять пацана-подопечного, да еще такого оболтуса. Но за эти два года она привязалась к Ваську, точно к младшему брату. И была для него непререкаемым авторитетом.
Ресков оказался прав - в школе никто ничего не узнал о роли Ли во всей истории с националистами. Известно было только о ее ранении. Она была жертвой, ее жалели. Но вот за что, почему - этого никто так и не узнал. Гуля, вероятно, догадывалась о чем-то, но держала догадки при себе.
Однако Васю Мартынова почти сразу после поступления в коммуну Ресков пригласил в секцию КБР. Это было связано с выдающимися Васиными способностями - и в области мелкого хакерства (это в 10-то лет!) и знанием четырех языков (так получилось, что Васина семья все время переезжала в разные языковые области), и все это сочеталось с отличными физическими данными и прекрасными оценками по военке. Хотя также и с полной недисциплинированностью - но это Ресков большой проблемой не считал.
Будучи юным кобристом, Вася знал о Лийе все. И как все они, уважал ее за историю с бандеровцем; а будучи ребенком младшего школьного возраста, он ее прямо-таки боготворил и был счастлив, когда Ли назначили его вожатой.
Правда, Ли частенько жаловалась Гуле:
- Это же кошмар какой-то! Я себя чувствую дрессировщиком дикой собаки динго! Разве мы так относились к нашим вожатым?
В самом деле, сама Ли и к Кате, и к Бинху относилась с большим пиететом. Вожатые для нее были авторитетными людьми, и не из-за заслуг - а просто потому, что они старшие и главнее. Это не они за ней бегали, а она бегала в поисках вожатого, если у нее что-то не получалось. Они с ней хлопот не знали! Им даже почти не приходилось ей выговаривать или что-то в этом роде - потому что Ли самой было неудобно что-то забыть, не выполнить, не оправдать ожидания. Она приходила, задавала вопросы, выполняла задания - а вожатым оставалось только с высоты своей 16-17-летней непревзойденной мудрости давать ей указания и ценные советы.
Этот же малолетний бандит вымотал ей все нервы!
Ну вот пожалуйста, например, сегодня он должен к танцам и к вечернему шоу выставлять свет! Он в световой группе, как юный любитель-программист. И стопроцентно он забудет об этом и явится лишь к самому шоу, и будет лихорадочно что-то там быстренько заканчивать. А если свет в итоге будет с дефектами - то в группе, конечно, выяснят, кто виноват, и на собрании отряда Ли будет отдуваться вместе с Васей. Почему не проследила, не воспитала, не мотивировала…
Так, во всяком случае, уже было несколько раз. Может, посоветоваться с психологами по поводу Васи?