- Но если там правда они допустили какие-то ошибки? - спросила Ли, - и голод был из-за этого?
- Может быть, и так, - согласился Ресков, - я не историк, таких подробностей не знаю. А это имеет какое-то значение для нас сейчас? Все допускают ошибки, и мы их тоже допускаем. Важно следить, чтобы не наделать ошибок сейчас, а не копаться до бесконечности в проблемах, существовавших когда-то давно. Сейчас у нас все изменилось, трудности другие, задачи перед нами другие стоят. Лийя, я думаю, лучше, если ты продолжишь. Они к чему-то пришли? Что-то планируют?
- Петр сказал, что надо вносить в школу этот… дискурс. Но постепенно. Например, провести день национальной культуры… никто же не откажется. А что? Мы, кажется, в младших классах делали что-то подобное. Я даже учила узбекский танец.
- Точно, - вспомнил Рустам, - языковые сектора у нас проводили дни культур.
- В общем, наверное, они скоро внесут предложение о дне казахской культуры. В принципе, в этом нет ничего плохого, но мне не нравится, что они при этом скрывают себя самих. Свои намерения. И там будет дискуссия.
- Хрен мы им дадим провести такой день! - угрожающе воскликнул Анвар. Коля поднял руку.
- Ты неправ. Провести надо обязательно, и дискуссию! И даже лучше, если инициатива будет исходить от них. Вот только к этой дискуссии мы подготовимся. Мы будем заранее знать их аргументы. Если бы они не предложили, я бы даже сам сейчас сказал - а давайте вынесем все это на открытое обсуждение!
- Согласен, - наклонил голову Ресков, - но с нашей стороны сейчас не должно исходить никакой инициативы. Если они предложат дискуссию, открытый разговор - подготовиться и провести. Но - мы ничего не знаем о них и о их организации. Коля, понимаешь, в чем дело? Ты сейчас мыслишь как юнком, как коммунар. А мы тут с вами другим делом занимаемся. Для нас важно не переубедить их, а выяснить технические вопросы. Морозова, слушай внимательно, это относится к тебе в первую очередь. Откуда они берут тексты. Кто у них лидер группы. С кем и как они контактируют вне ШК. Но выяснять все это следует без нажима, ни в коем случае не задавая вопросов… понимаешь? Мы еще поговорим об этом с тобой.
- Да я понимаю, - буркнула Ли.
- Лидер, как мне представляется - Петр?
- Ну он взрослый. Наверное, он. Но и Талгыт вообще-то тоже. Петр - он же даже не казах.
- Это ни о чем не говорит. Ладно, ребята, давайте сначала поработаем. Поднимаемся, берем оружие, строимся!
- Противно, - буркнула Ли. Они возвращались с Юлей и Вэнем - только до цеха, дальше им следовало идти по отдельности. Здесь территория была совсем не освещена - в темноте Ли с трудом различала даже силуэты друзей.
- Ты молодец, - возразил Вэнь, - смотри-ка! Внедрилась в группу, шустрая! Мы все искали какие-то подходы издалека, а ты…
- Да пошли бы эти подходы куда подальше! - Ли замолчала. Она не знала, как выразить все чувства, мучающие ее в последнее время. Вернее - с чего начать их выражать.
- Как жить вообще… зачем жить, если все - вот так? - спросила она наконец. Юля остановилась. Поглядела ей в лицо.
- Ты чего? Про что это ты?
- Да противно это все! Вы не видели их, не слышали… а я слышала. И мне противно. Вот живешь тут, занимаешься астрономией. На видаках проблемы решаешь, у нас вроде как самоуправление. На юнкомовских собраниях… И кажется - жизнь вроде такая интересная, и главное - мы сами можем ее менять как захотим, и всем хорошо. А тут видишь людей, которым все вот это - абсолютно пофиг. Понимаете? Я же их персоналы изучила. Они столько лет в коммуне прожили. И ничего не заметили, ничему не научились. У них, оказывается, проблема жизни в том, что их русские угнетают. И главное, нельзя же сказать, что этого нет, раз им что-то обидно, неприятно - то это проблема, которую надо решать. Но почему не решить ее на общем собрании, не сказать об этом открыто? Да хотя бы в субмире открыто об этом говорить, на конфах.
Но они вообще ни о чем не говорят! Они живут сами по себе. Я даже не думала о том, что вот есть в коммуне такие люди.А они есть! И у нас в отряде такие вот тихие есть. Никуда не лезут, работают себе потихонечку… Я думала, ну не страшно, не всем же быть активистами. Но сейчас… Я себя, вы знаете, чувствую такой дурой! Ну такой дурой! И все мы дураки какие-то! Вопросы решаем, школой управляем, учимся, работаем. А люди живут совсем по-другому. Они умные, а мы - дураки.
Ли перевела дух. Ребята остановились на углу цеха, еще в тени здания. Глаза Юли казались огромными и черными на белом лице.
- Это они дураки, - убежденно произнесла Юля, - почему ты слушаешь их? Они… да они просто обыкновенные инды!
Ли вспыхнула и сжала зубы. Индивидуалисты. Как родители. А ведь и с родителями она постоянно чувствовала себя глупой - вот мама, она умная. Она занимается серьезным взрослым делом - зарабатывает деньги, обеспечивает ее, Лийю, себя, копит, приобретает вещи. А Лийя - просто какая-то прекраснодушная дурочка, которая верит в коммуну и любит работать вместе со всеми.
- Нас тогда много, дураков таких, - заметил Вэнь, - нас даже больше, чем этих умных. Наше мнение тебя не интересует?
- Да нет, я все понимаю, - кивнула Ли, - я не о том даже. Просто стало как-то все… не так. Надо скрывать какие-то вещи. Подругам не расскажешь, юнкомам нашей ячейки даже не расскажешь. Вообще - разве это нормальная жизнь? Выслеживать, подозревать… такое ощущение, как в грязь окунулась. Мы же жили нормально. Мы все - как семья, как братья и сестры. И вдруг ты начинаешь вот так - подозревать, выяснять, прятаться. Доносить. Мерзко! - вырвалось у нее, - вообще ничего не хочется больше!
Юля обняла ее за плечи.
- А почему ты думаешь, что война - это только где-то там, далеко? Что война - это не прямо здесь и сейчас? - тихо спросила она, - ведь это и есть классовая борьба.
Ее слова эхом отдались в ушных раковинах. Мир показался Ли нереальным. Звезды качнулись в высоте. Не бред ли все это - высокое звездное небо, темный угол гигантского цеха, стоптанная дорога, и они, трое подростков… и вот эти странные, дикие слова. Война?
- Они же не принадлежат к другому классу, - пробормотала Ли, - какая тут классовая борьба.
- Обыкновенная, - ответила Юля, - она вот такая и есть. Не очень красивая, не как в фильмах.
- Они транслируют ценности другого класса, буржуазные ценности, - добавил Вэнь, - ты не понимаешь, что ли? Им же это все кто-то внушил. С определенной целью.
- Ты давай, Ли, не сдавайся, - Юля сжала ее плечи, - ты у нас молодец. Если не ты, то кто это сделает? Ну… мы же теперь кобристы. Мы знаем, что да, придется скрывать и придется выслеживать. Потому что классовая борьба еще не скоро кончится. Еще весь мир - видишь какой хреновый? Давай, не падай духом. Да, теперь всегда будет так. Но надо когда-то становиться взрослыми.
- И еще одно предложение поступило! - член ВК школы, Рашид Нурмухаметов, взглянул на экран, - не знаю даже, надо ли обсуждать!
- Ну ладно уж, говори, - буркнула сидящая рядом Женя Волошина.
- Предлагают провести день казахской культуры. А почему именно казахской? Можно вообще серию дней культуры провести! Конкретику смотрите на экране.
Ли с Гулей переглянулись. Как часто бывало, они участвовали в школьной видеоконференции вдвоем, сидя на ковре в комнате Гули.
- Что-то задолбали в последнее время с этой казахской культурой, - буркнула Гуля, - заняться, что ли, больше нечем?
- Но посмотри, предложение интересное… история. Публичные дискуссии. Мне кажется, может получиться неплохо! - возразила Ли. У нее даже челюсти свело от необходимости врать. Пальцем она нащупала сенсор и послала сигнал на выступление. На экране уже что-то говорили другие ребята.
- Я лично буду против! - ощетинилась Гуля, - и так времени нет, а они еще какой-то ерундой…
Комм Ли засветился синим светом. Быстро до нее дошла очередь. Ли выпрямилась - сейчас на нее смотрела вся школа. И Талгыт тоже, и Дастан, и Петро. Хотя Петро взрослый и даже не учитель, он, скорее всего, не участвует в видаках.
- Я считаю, это очень хорошее предложение! - быстро заговорила Ли, - в самом деле, если в нашей школе есть люди, которых волнуют такие вещи - национальная культура, скажем, то надо дать им высказаться! Почему мы должны об этом молчать? И что плохого в том, чтобы ознакомиться с национальной культурой Казахстана? А потом можно и другие национальные культуры изучить всем вместе… По-моему, отличное начинание! Если есть люди, готовые это организовать и провести - то почему нет? А я вижу, что есть… вот инициативная группа из трех человек.
Она ощутила, как под форму из яремной ямки катится крупный пот.
- Ставлю на голосование! - подытожил Рашид. - внимание всем, голосуем! Подсчет!
Большинство коммунаров - 63 процента - проголосовали за предложение о дне национальной культуры. Ну что ж, теперь дело за инициативной группой.
Ли выдохнула. Посмотрела на Гулю. Та смотрела на нее в упор, с очень странным выражением в темных глазах.
- А почему ты против? - спросила она, - что тут такого? Ты же сама, кстати, казашка.
Гуля тяжело вздохнула. Легла на ковер и заговорила, глядя в потолок, закинув руки за голову.