Досушив одежду и носки, он внимательно осмотрел ноги. Намокшие ли ботинки обмялись, ноги ли привыкли, но мозоли не проступили. Вот и славно! Сметя зашипевшие остатки костра в реку, Матвеич набросал на их место толстый слой лапника, накрыл брезентом, улегся. Поворочался минуты три, умащиваясь и убирая надоедливые выступы веточек, затем начал расслабляться в густом потоке тепла с прогретой земли. Странно, тошноты во время еды он не ощутил. Да и сейчас в голове было только ощущение несвободы, ничуть не похожее на то, противное до желчи чувство. "Выздоравливаю!" - проползла мысль. Дождь шуршал, бессильно стекая по нижней веревке. Противно жужжали комары, отыскивая пути к коже лица, рук и ног, спрятанных под брезентом. Разноголосо взбулькивала струя. До настоящей воды оставалось совсем немного.
16
- …посмотрите, у них это место отмечено, как геомагнитная аномалия. По наблюдениям, в том районе травы вызревают раньше, и деревья выше, чем соседние. Причем, вот случайный снимок этого места, видите? Сосны выступают, как шапка, среди соседей. А по зверью нет никаких наблюдений. Зверя там почти нет. Поэтому никто из охотников район не посещает. Вот и все, что я нарыл в отчетах уфологов!
Москвич раздраженно шваркнул пачкой бумаг по столу. Терехин молча ждал. Встречу с несколькими сенсетивами он сумел организовать изящно. Обратившись к знаменитой целительнице на прием, вовлек Ивлева в разговор, в котором старушка открыла в подполковнике экстрасенсорные задатки. Дальше началась череда знакомств, в которых настоящие и фальшивые - кто их разберет? - сенсетивы хвастались успехами, поучали новичка, не интересуясь, откуда тот появился и кто его привел. Но встречи ничего не дали. Зацепок не было, хотя, честно говоря, майор не понимал, что искал москвич.
- Скажите мне, Алеша, - эксперт к молодежи обращался по имени, но строго на "Вы", - скажите мне, к шаманам народ обращается?
- Да черт их знает, наверное. Раньше это было запрещено, а сейчас во всех газетах объявления, мы и не отслеживаем…
- Я имею в виду настоящих шаманов, которые живут в тайге, - уточнил Кирилл Игоревич, пожевывая нижнюю губу.
- Не знаю, тут были афиши, шаман Какой-то Оол, из Тувы, кажется.
- Узнайте. Откуда, куда, с кем, чем знаменит, короче - все.
Пожав плечами, майор отправился выполнять приказ.
17
- Здравствуй, начальник! - Протянул руку пожилой абориген. - Меня Анатолий Иженерович зовут.
- Инженерович? Какое интересное отчество, - удивился Егор Васильевич, приглашая гостей в палатку.
- ИЖЕ-нерович, - поправил его собеседник.
- Очень приятно! Егор Васильевич, начальник археолого-этнографической экспедиции. Вот, скит будем изучать, уже начали работать…
- Ага, видели сверху. - Узкие щелочки глаз совсем сомкнулись, сладкая улыбка обнажила желтые крепкие зубы. Абориген невозмутимо смотрел, как Егор выставляет водку, командует Елене разогреть банку тушенки, открывает консервированные огурчики.
- Что у вас за род, Анатолий?
- Ойроты.
- Ойроты намного южнее осели, рядом с Монголией, разве нет? - Удивился Егор, неплохо знакомый с результатом Чингизовых начинаний. Кроме Руси, этот деятельный монгол и Сибирь активно проверил на прочность.
- Давно живем. Охота, пушнина, панты - маралов разводим. Раньше совхоз был, теперь сами себе хозяева.
Выпили по первой, зажевали горячей говяжьей тушенкой, похрустели огурчиками, повторили.
- Куда направляетесь, Анатолий?
- А есть у нас тут родовое капище, - ошеломил термином Егора пожилой ойрот, - так мы его посетим, подправим, покараулим, чтоб никто не напакостил и не разграбил.
В голосе гостя нет угрозы, но признание - пять вооруженных стрелков рядом с лагерем, это серьезный вызов. Тайга по-прежнему оставалась тайгой, где бесследно исчезнуть могли, да что могли - исчезали, и не такие экспедиции. Сердце Егора Васильевича дрогнуло.
- А где капище-то? Скажи, чтобы я своим запретил туда лазить, молодежь ведь, попрутся сдуру, осквернят…
- Не осквернят. Ты просто за пределы лагеря не ходи, на гору не лазь…
- Шутишь, Анатолий? Скит к горе примыкает, как нам не ходить, это же работа наша. Тем более, что у меня трое американцев, не только русские.
- Ну, начальник, вам в ските работы до морозов хватит, - Анатолий Иженерович снова улыбнулся.
Такой доброй, широкой была его улыбка, что все россказни о лукавых и жестоких азиатах - китайцах, японцах и прочих представителях желтой расы, всплыли в памяти Егора. Да такой узкоглазый улыбаючись соврет, недорого возьмет, и горло перережет с той же милой улыбкой!
Допили водку. Ойрот соскоблил остатки тушенки, подтер жир со сковородки кусочком хлеба, встал:
- Так мы договорились, Егор Васильевич?
Водка ли, эйфория ли от находок сегодняшнего дня тому виной, но сорвался Егор, пригрозил этому чингизиду недоделаному:
- Зря пугаешь, Анатолий. Тут интерес государственный, за нас тебя вместе с родом в порошок сотрут. Шел бы ты со своими сторожами назад. Обещаю, что капище ваше не тронем, даже не войдем, ты только покажи, где оно. А вот сидеть, как в тюрьме, мы не будем. Я сегодня дам знать о твоих угрозах, и завтра вертушка с милицией здесь будет. Ну, что ты против автоматов сделаешь?
Сказал, хотя и не хотелось. Ничего археологи охотникам не сделают. И вертолёт не прилетит. И они оба, Егор и ойрот, это знают. И даже знают о том, что каждый из них это знает - не прилетит! - но куда денешься? Надо играть роль, предписанную должностью.
- Вот ведь ты, какой упрямый, начальник, - с акцентом, явно придуриваясь, изумился ойрот, прикрыв глаза. - Я разве слово грозное сказал, пугал разве? А капище родовое я тебе показывать не могу, оно тайное, испокон веку. Не зря ведь земля эта наша, за совхозом записана, а ты, к тому же, и разрешения на археологические работы у нас не спрашивал…
- Мне край разрешение дал! Я еще только по стойбищам вашим за разрешениями бегать буду, дождетесь, ага, - начал дожимать гостя Егор, приняв последние слова за отступление.
- А мы бы и не разрешили, - обрезал ойрот. Дойдя до кисейного полога, обернулся:
- Так не ходите на гору-то. Дважды предупредил я, однако!
- Э, нет, Анатолий, разговор не окончен, - тормознул его Егор Васильевич, доставая еще одну бутылку. - Давай думать, как миром разойтись. Что это мы, на одной земле, да договориться не сумеем?
Переговоры завершились согласием со стороны экспедиции - не лазить на гору. Ойроты обещали уйти с глаз долой, не маячить с оружием и в скит не заходить. Хватило и половины "Столичной", хотя Анатолий оказался на диво устойчивым. Ушел на своих ногах, даже не пошатываясь.
18
Тайга молчала, слышалось только чавканье под ногами, да постукивание капель по капюшону. Дождь серой кисеей завесил перспективу, и глаза смотрели вперед метров на пять, не дальше. Монотонная ходьба превратила тело в автомат, тупо переставляющий ноги с учетом данных зрительного анализатора. Матвеич внутренне усмехнулся наукообразной формулировке. Освобожденное от рутинной работы сознание работало сразу на нескольких уровнях: сверху и часто шли воспоминания о катастрофе, ниже прорисовывались варианты будущего плота, подзабытые навыки водного туризма. Еще глубже перетирались воспоминания о застольях (как не помечтать о жизни сытой и беспечной!), в них подмешивалась грусть о семейной неудаче (скучно жить в одиночку). Множество мыслей и мыслишек крутились в общем комке, как белье в стиральной машине, вдруг выворачивась наружу какой-то одной.
Ручей выскочил на открытое место. В мутной от мороси перспективе, плотным комком ваты стоял туман, как привязанный. Странный туман. Да мало ли в тайге странностей? Матвеич уважал ее секреты и остерегался совать нос не в свое дело. Охотником не был, но ружьишком баловался. Однако предпочитал "тихую охоту", благо грибов, рыбы, ягоды и орехов тайга плодила в изобилии. Себя считал частью природы, поэтому зверья особо не боялся и руководствовался инстинктами. У зверя своих забот предостаточно, чтобы тратить время на стычки с человеком. Не мешай, и тебя не тронут. Медведям дорогу уступал всегда, волков шугал криком или выстрелами. Единожды врезал палкой по морде наглой росомахе, поволокшей рыбу вместе с мешком. Отнял зайца у рыси. Но это были обычные обитатели тайги, а вот лешие, водяные да кикиморы не встречались.
Хотя их появлению он тоже не удивился бы. В непознанное и даже в принципиально непознаваемое ему верилось. Но, в отличие от многих, Александр не боялся ни барабашек, ни привидений. Однако талисман-оберег всегда хотелось иметь. Была даже задумка сделать себе "самопальный". Жаль, вчера в темноте смахнул в ручей тот симпатичный камешек-глазок. Отполировать, просверлить и носить на шее. На всякий случай. Разные они бывают, случаи-то…
Вспомнилось, как месяца три назад пришел к бывшей жене забрать почту, что накопилась. Анастасия потащила в комнату, где порыкивал и светился зелеными глазами игрушечный тигр. Совершенно без батареек, чем и напугал ее до полусмерти. В руках Матвеича игрушка замолкла. Положил на место - начала светиться. Заинтересовался. В ходе эксперимента со всей батареечной бытовой электроникой, выяснилось, что в том именно месте был некий энергетический узел, диаметром с полметра. Там пел Ванечкин музыкальный горшок и китайский игрушечный телефон, засветилась спиралька электрического пробника. Но это была чистейшей воды физика, без чертовщины и пришельцев… Скрестилось несколько электромагнитных потоков, велика загадка! Он, в бытность ординатором нефрологического онкоотделения, подобные штуки проделывал для облучения опухолей. С рентгеновскими лучами.