– Опять-таки, если верить документам, на теле насчитали четыре раны. Труп положили на груду камней, пригнали пленных, местных жителей, позвали репортеров. Фотографировали, снимали на кинопленку… Похоронить не дали, увезли куда-то и, как рассказывают, сожгли. Может, признаем данного гражданина самозванцем?
"Баритон" отложил бумагу, неспешно встал.
– Трибунал признает. Вы на жалость-то не давите, о-о-от… Факт героического боя на плато Веркор сомнений не вызывает. И то, что присутствующий здесь гражданин Гравицкий, о-о-от… он же капитан Ричард Грай, сдаваться не стал, тоже подтверждается. Свидетели есть, и немцы, и местные, о-о-от… Я даже поверю, что вас, гражданин, мертвым сочли, о-о-от… И такое бывало. А вот как вы здесь оказались, о-о-от… Чьими, так сказать, молитвами, мне очень даже интересно. Поделитесь с нами, гражданин белоэмигрант, облегчите душу! Глядишь, и послабление вам какое выйдет, о-о-от…
Бывший штабс-капитан тоже встал. Одернул пиджак, взглянул майору прямо в глаза:
– Два дня назад я бы честно сказал: "не знаю". Но сейчас могу ответить. Молитвами Чезаре Тросси – или того, кто молился за него. Но Армагеддон вы не отмолите. И пугать очень скоро будет попросту некого.
Крупный план
Эль-Джадира
Февраль 1945 года
Сон
…А Мод все-таки не осталась. Конечно, она была с этим попугаем, он же вроде как ее начальник. Но могла бы вернуться, если бы, конечно, захотела.
Не захотела…
А, может, и не смогла. Сонник, конечно, попугай, типичный большевистский попка-дурак, с полным набором трибунальских приемчиков. Но уж больно дурак в тон попадает! Идеальный дуэт двух следователей: один измену родине шьет и "вышкой" грозится, другая пытается отмазать, но мягенько, лишнего не обещая. Тогда ясно, почему майор взял Мод на короткий поводок. Женщина в постели – все-таки не робот пана Чапека, может и сболтнуть лишнего, и элементарно предать. С товарищем капитаном мы знакомы не первый год, значит, Мод тоже под подозрением, особенно в нынешней ситуации. Спала с врагом – верный сюжет для все того же трибунала. Как спала, зачем спала…
Выходит, Сталин не боится, что долбанут по Москве? Или просто не верит? Бомба в Лос-Аламосе еще не взорвалась, и Хиросима не погибла. А Черчилль? Одно дело подставить под удар Ковентри, совсем другое – пожертвовать Лондоном, да еще и в конце выигранной войны.
А от меня чего хотят? Если в Москве и вправду собрались одни дебилы, все просто. Получить показания на "банду Тросси", вывезти врага народа Гравицкого в СССР, лучше всего в компании с бедным Лёвой-коллаборационистом, устроить процесс a la генерал Власов, повесить за шею.
Но вдруг они умные? Тогда что им надо?
Стоп! Сто-о-о-п!.. Дядька, ты бы отдохнул. На картинку все-таки поглядел, спасибо, хватило ума… Теперь дай другим поработать.
…Скатерть с цветочками, красное на желтом, стены цвета беж, витраж с ангельским сюжетом, синяя подушка на кушетке. Вермеер, "Бокал вина" – без вина и без бокала. Пусто, даже лимонад не предлагают.
Пульт – ап! Сколько кнопочек горит? Одна и горит. Как там Липка говаривал? Der Teufel soll den Kerl buserieren! Какой смысл создавать связную "платформу", с которой никуда не попасть? Только один – надеть поводок, но уже не на русскую шпионку Мод, а лично на меня. Я не слишком спешил встретиться со здешним Хозяином, посему Тросси, если это, конечно, он, решил обрезать мне крылья. Из его Q-реальности уходить некуда, разве что в созданный не-графом рукотворный ад. Тоже нечто вроде связной "платформы", но весьма избирательного действия.
Всего одна кнопка… Но в маленьком мире с часовней и старинной башней мне делать нечего. Даже отпущения грехов у Святого Чезаре не получишь. Файл простейший, информация не передается, а записывается. Так сказать, до востребования.
А что за окном? За окном белый свет, от верху до низу, ни солнца, ни облачка на небе, ни самого неба… Может, стоило поглядеть на гравюру о двух комнатах с лестницей? Но если пути перекрыты здесь, едва ли вторая "платформа" будет более гостеприимной.
На полочке… Ничего там нет, ни лимонада, ни мармелада.
Двигаем стул. Садимся.
Подводим итоги.
…Надо ли? Все и так ясно. Интересно, что в том мире, где башня и речка, поделывают разбойники? Скучают, поди. Ни меня, ни пастушки…
– Рич? Вот здорово! Я как раз о вас думала.
Пастушка? Пастушка! Жаль, не видел, как вошла: через стену – или из воздуха соткалась. Джинсы с ковбойкой те же, зато на запястье браслет, серебряный с чернью…
– А я думал о разбойниках – как они без нас скучают. Доброй ночи, сеньорита!..
Встать, стул отставить… А хорошо она смеется! По-взрослому, но без издевки. Интересно, что она обо мне думала?
– Рич, я садиться не буду, насиделась в гостях. Чем бы вас угостить? Здесь, кроме лимонада, ничего нет…
И лимонада тоже нет. Ого, а это что? Бутыль глиняная, чашки.
– С полки сняли?
– Конечно! Как я сюда прихожу, так сразу и вижу. Причем всегда свежий. Вам полную?
Даже не удивилась. То ли привыкла, то ли решила, что в мире так и должно быть. Полка-самобранка… Значит, "платформа" черноглазую признала, теперь она – часть ее сна. А меня только на порог пускают.
Отменный, кстати, лимонад. Лучше, чем в прошлый раз.
– Сигаретой не угостите?
В нагрудном кармане – бензиновая зажигалка. А вот табачком не наделили, что уж совсем против правил, во всех файлах Джимми-Джона курево входит в обязательную программу. А здесь?
– Рич, тут никогда не бывает сигарет. Я же не курю, а у гостей свои имеются… А, вот! Я еще смотрю, что это там на кушетке?
Обидно? Конечно, обидно. Как ни крути, а это моя картинка, честно купленная, личная жилплощадь, можно сказать. Но ведь и черноглазая тоже – мое творение. Художник лишь обозначил, одушевлять – не его забота.
– Вы же, кажется, курили трубку?
Это не трубка. Это чудовище какое-то, причем из глины. Хорошо хоть табак в кисете настоящий. Рискнуть? Или есть дела поважнее?
Чашку в сторону, трубку отодвинем, кисет туда же.
– Сеньорита, если у вас найдется второй стул…
Кажется, нет. И не надо, встанем, еще раз осмотримся… Комната все та же, зато черноглазая… Не узнать? Узнать-то легко, но спутать невозможно. Взрослая девушка, серьезный умный взгляд, легкие морщинки на лбу…
Уже не смеется, даже не улыбается. Опять что-то не так?
– Я вам уже не нравлюсь, Рич? Знаете, иногда, особенно когда никого вокруг нет, начинаю жалеть о той деревенской дурочке. Сейчас бы я полезла к вам с поцелуями, вы бы меня обняли, а я бы только сопела от радости. Тогда начинаешь понимать, что Иисус прав. Блаженны нищие духом…
И что ответить? Вероятно, правду.
– Если бы мы встретились на танцплощадке лет тридцать назад, то это я сопел бы от радости. Здесь, в Гипносфере, у нас нет возраста, но есть память и есть опыт. Вы пока еще – очень симпатичный утенок, не успевший перебороть свой baby duck syndrome. Что это такое, пояснить?
Может, зря это я так, под дых? Но не сюсюкать же с собственным клоном?
– Импринтинг, Рич. Первый встреченный утенком объект навсегда будет самым лучшим, самым правильным. А я даже не утенок, я – кусочек простейшей "сонной" программы. И еще я ваше отражение, которое инстинктивно пытается во всем походить на оригинал. Ну что, маленький сеньор, толковая у вас выросла дочь?
А вот поцелуй совсем какой-то не родственный. Совсем не… Этак и до инцеста дойдет!.. Эй-эй!..
Стул! Хорошо, что по ноге не попало. Фу ты!
Где тут лимонад?
– Мне… Мне тоже налейте, Рич. Я, кажется, нарушила кучу правил. Извините! В следующий раз стану нарушать только по вашему приказу.
Звучит хорошо, однако вид у пастушки не слишком виноватый. Да какая, к чертям, пастушка! Взрослая девка со вторым размером и при мускулах, еще немного – и снасильничала бы прямо на столе.
Лимонад, конечно, охлаждает, зато теория сушит.
– Секс в таких файлах не предусмотрен, сеньорита. Слишком высокое эмоциональное напряжение. Обычно вышибает сразу. Тот, кто спит, просыпается, стало быть, исчезает из объятий, причем в самый неподходящий момент.
Да-а… Таким бы взглядом стекла резать. Вместо алмаза.
– Об этом я тоже знаю, Рич, потому и пью сейчас лимонад. Несправедливо… Гипносфера – очень странный мир. Иных я, правда, пока не видела, только читала. Но получается так, что здешние аборигены – те, что с картинок, – вроде големов. Функции, не больше. Только гости из Мира Неспящих – люди. Но я уже не утенок, Рич. Кое с кем удалось познакомиться, причем достаточно близко. Было интересно и очень приятно, но… Но я выбираю импринтинг, причем в здравом уме и твердой памяти. Не смущайтесь, я ведь только ваш сон, правда?
Выросла пастушка! Но если выросла…
– Давайте, я тоже выберу. Сегодня я посмотрел на гравюру от отчаяния. Когда загоняют в угол, начинаешь искать выход даже в комнате без дверей. Но сейчас обещаю бывать здесь в здравом уме и твердой памяти. Если, конечно, буду достаточно трезв. И достаточно жив.
Молчит. Думает. Обиделась?
Глаза…
– Рич! Простите дуру, набитую эстрогеном. Простите – и рассказывайте все, от начала до конца. Только переберемся в иное место. Нет-нет, не в ту глупую картинку, туда меня калачом не заманишь…
Ага, пульт с кнопками, не виден, но явно у нее в руке. Думает выдернуть меня отсюда? Не получится. Блокада!
– Я создала собственный связной файл. В нем ничего нет, пусто – как за этим окном. Но вы представьте то, что хотели бы увидеть. Просто закройте глаза – и постарайтесь вспомнить. А я пока возьму вас за руку.