"Недолго. Мернер Имхальтер, загляните, пожалуйста, в лазарет. Вы что-то сказали, доктор Льювиль?"
"Уходите. Убирайтесь!"
Хетцель последовал за Имхальтером на веранду и дал указания, вызвавшие на физиономии Имхальтера мрачную усмешку.
Вернувшись в гостиную, Хетцель сказал: "Мернер Имхальтер и его агенты приведут сюда Сабина Крю. Если вы не возражаете, доктор Льювиль, мы зададим ему несколько вопросов на веранде".
"Я предпочел бы слышать, о чем вы его спрашиваете".
"Как вам будет угодно". Хетцель обратился к своим спутникам: "Скорее всего, вы задаете себе вопрос: почему я и доктор Льювиль придаем так много значения какому-то Сабину Крю. В конце концов, он всего лишь рыбак из племени аршей, которому нанес многочисленные увечья морской скелет. Но он представляет собой шедевр доктора Дакра, венец его профессиональной карьеры, если можно так выразиться - возвращение к жизни человека, от которого остался лишь растерзанный обрубок. Даже доктор Льювиль не может не согласиться с тем, что доктор Дакр хорошо сделал свое дело. Не правда ли?"
"Доктор Дакр, несомненно, непревзойденный специалист в своей области".
Прошло несколько минут. Конвит Клент начал было что-то говорить, но передумал. Барон Койрбум несколько раз судорожно сжимал кулаки, приподнимая руки уже привычным для окружающих жестом.
В дверь постучали. Вошли Имхальтер и один из его подручных, в сопровождении человека в грязном больничном халате.
Хетцель пригласил новоприбывшего присесть: "Мы причинили вам некоторое неудобство и, боюсь, вам придется еще немного потерпеть". Обратившись к Зерпетте, он сказал: "Будучи дочерью доктора Льювиля и медсестрой, вы, конечно же, знакомы с устройством человеческого организма". Повернувшись к спутникам, Хетцель продолжал: "Не пытаясь произвести какой-либо драматический эффект, я всего лишь позволю себе представить вам Сабина Крю, некогда рыбака-арша, а ныне - человека, которого вы видите перед собой".
Окружной медицинский инспектор, Андер Стайпс, с внезапным интересом наклонился к пациенту: "Он не арш. Если, конечно, он не полукровка - но он не выглядит, как полукровка".
"Его нельзя назвать чистокровным аршем, - подтвердил Хетцель. - Имхальтер, будьте добры, снимите с Сабина больничный халат".
Сабин Крю почти не сопротивлялся и вскоре сидел на стуле голый, в одних трусах.
"Попрошу вас, господа, внимательно рассмотреть Сабина Крю, - сказал Хетцель. - Вполне возможно, что вы заметите знакомые вам части тела".
"Если я не ошибаюсь, - произнес доктор Аартемус, - у него мои ноги. И мои ступни".
"Вот куда дует ветер! - внезапно встрепенувшись, воскликнул Шейд Казбейн. - У него моя левая рука! Взгляните на татуировку!"
"Правая рука принадлежит мне, - заявил пастор Чизлинг. - Я уже давно ношу этот протез из пластика и стали, и до сих пор никогда не жаловался, но теперь - другое дело!"
Медицинский инспектор Стайпс мрачно кивнул: "В свое время доктор Дакр посоветовал мне не совать нос не в свое дело, если я не хочу лишиться носа. И это были не пустые слова".
"Форенс заявил мне, что я слишком часто открываю рот и могу потерять челюсть, - печально заметил барон Койрбум. - Так и случилось".
Вмешался Конвит Клент: "Не хотел бы обсуждать характер моей потери при посторонних, но у меня, наконец, появилась надежда. Майро Хетцель, вы оправдали свою репутацию. Как вы обо всем этом узнали?"
"Это довольно сложный процесс сопоставления фактов, в сочетании с парой удачных догадок", - уклончиво ответил Хетцель, никогда не желавший, чтобы применяемые им методы показались слишком очевидными. Теперь однако, заметив вопросительные взгляды окружающих, он понял, что ему придется дать дополнительные разъяснения: "По ходу расследования, конечно, мне удалось пронаблюдать несколько любопытных обстоятельств. Несколько дней тому назад я навестил мать Сабина Крю, живущую по соседству с "Баром Тинкума". Находясь у нее в доме, я заметил на стене фотографию Сабина Крю - в том виде, в каком он находится в настоящее время - и мои подозрения подтвердились. С тех пор моя первоочередная задача заключалась в том, чтобы предохранять Сабина от какого-либо несчастного случая или насилия и ни в коем случае не допустить, чтобы он сбежал или чтобы его убили. Теперь я могу продемонстрировать вам ваше похищенное имущество".
"Все это замечательно, - сказал Шейд Казбейн. - Но что мы можем сделать с нашим имуществом?"
Хетцель пожал плечами: "Напротив, через дорогу - небольшая больница, а среди вас есть выдающиеся медицинские специалисты: доктор Аартемус, доктор Льювиль..."
"Я вышел на пенсию. Плохое зрение не позволяет мне работать".
"Что, кстати, позволяет выдвинуть еще одно предположение. Когда именно у вас испортилось зрение, доктор Льювиль?"
"Не так давно. Три года тому назад. Причем это случилось буквально за одну ночь".
"Вам известно, что в лазарете установлено оборудование для пересадки глаз?"
"Да, конечно. Но ваши домыслы смехотворны. Доктор Дакр никогда не посмел бы..."
"Какого цвета были ваши глаза перед тем, как у вас испортилось зрение?"
"У меня были голубые глаза. Но заболевание привело к изменению их цвета".
Хетцель кивнул: "Позвольте нам вспомнить о том, в чем заключалось ваше сотрудничество с доктором Дакром. Он поступил к вам на работу в качестве помощника. Медсестрой тогда была Оттилия..."
"Да! Она никак не могла оставить его в покое, похабница! Я выгнал Дакра и ее вместе с ним, после чего моей медсестрой стала Импи".
"Совершенно верно. Доктор Дакр улетел на Скалькемонд. В свое время он поссорился с мернером Казбейном и, в то же время, нарушил строгие законы скальков, что заставило его поспешно вернуться в Масмодо. Здесь он стал конкурентом доктора Льювиля, открыв свою собственную практику, и нанял - или соблазнил - Импи, покинувшую отца.
Ему удалось спасти жизнь Сабину Крю, но я сомневаюсь, что великолепный замысел уже сложился у него в голове к тому времени, так как он занялся экспериментами над пламенеонами. Доктор Льювиль сообщил о его деятельности инспектору Стайпсу, тот прибыл в Масмодо и аннулировал лицензию Дакра. Доктору Дакру снова пришлось сменить место жительства. Импи, которую отец больше не желал видеть, стала работать в таверне. Доктор Дакр объявился в Кассандере на планете Фесс и быстро добился там успеха, но при этом не забывал о своих многочисленных врагах - начиная с пастора Чизлинга, выгнавшего его из Академии Трепетных Вод, и кончая инспектором Стайпсом и несчастным Конвитом Клентом. Доктор Дакр часто совершал поездки, и во время каждой из этих отлучек Сабин Крю получал новые органы и части тела. Но, как видите, не новые глаза. У доктора Льювиля были голубые глаза.
Доктору Дакру, таким образом, приходилось проводить в Масмодо много времени. Как он ухитрялся скрывать свое присутствие? Могу предположить один подходящий способ. Однажды ночью доктор Льювиль умер, будто бы во сне. На следующее утро появился доктор Дакр; ему удалось утешить Зерпетту, к тому времени уже превратившуюся в легкую добычу - подобно всем остальным дочерям Льювиля, изнывавшим в окружении аршей. Форенс Дакр тихонько спровадил тело Льювиля в море, научился ходить шаркающей походкой, ссутулившись и опираясь на тросточку - и доктор Льювиль воскрес, но стал еще большим затворником, чем прежде. Имхальтер, будьте добры..."
Бруно Имхальтер схватил Льювиля за седые локоны и сорвал парик вместе с тонкой пленочной маской, покрытой бледными морщинами - перед присутствующими явился Форенс Дакр.
"Маскарад был настолько дерзким и невероятным, что мог обмануть кого угодно. Но Оттилия упомянула, что в их семье все были левшами. Когда я впервые встретился с доктором Льювилем, я заметил, что он держит трость в правой руке. Таким образом, доктор Льювиль был кем-то другим. Кем он мог быть? Доктором Дакром, кем еще?
Фрайцке, конечно, отправили помогать Оттилии. В конце концов, теперь наступил черед Зерпетты. И все это время в Кассандере Форенс Дакр настойчиво ухаживал за Пердрой Ольруфф - но она предпочла другого, более порядочного человека. Имхальтер, надеюсь, вы конфисковали все оружие?"
"Все, что смогли найти, кстулль Хетцель - лучевой автомат "Вааст" и пару мини-пистолетов, стреляющих разрывными пулями".
"Итак, мое расследование закончено. Господа, вам предстоит решить, что вам следует делать дальше. Предлагаю воспользоваться оборудованием, установленным в лазарете. Доктор Аартемус мог бы связаться с хирургами-специалистами, не возражающими против конфиденциального выполнения нескольких операций. Кроме того, если кому-либо при этом будет нанесен ущерб - почему, в частности, должен пострадать ни в чем не повинный Сабин Крю? - предлагаю также предоставить ему органы и части тела того индивидуума, который незаконно пересадил ему органы и части тела других людей".
"Не могу не согласиться с вашим предложением, - откликнулся Конвит Клент. - Что вы думаете по этому поводу, доктор Аартемус?"
"Меня в какой-то степени стесняет присутствие мернера Стайпса, медицинского инспектора Торпельтинского округа".
"Из-за меня можете не стесняться! - заявил Андер Стайпс. - По сути дела, я сию минуту складываю с себя полномочия инспектора. Когда операции будут завершены, я могу пересмотреть свое решение, но в данный момент рассматривайте меня как пособника".
"В таком случае нет никаких причин откладывать операции, - сказал доктор Аартемус. Впрочем, как быть с Зерпеттой?"
Зерпетта сухо отозвалась: "Я узнала много такого, о чем даже не подозревала - в частности, о существовании некой Пердры Ольруфф в Кассандере. Можете игнорировать мое существование. Мне тут больше нечего делать. Наступила очередь Фрайцке".