Толпа тревожно зашумела. Консультант по Менеджменту поднял руку, и шум стих.
– Впрочем, эта проблема решается достаточно просто. И мы, чтобы принять меры к ее решению, и добиться скорой и успешной стабилизации курса листа, готовим широкомасштабную кампанию, первой стадией которой станет уничтожение лиственного компонента лесов, а второй – э… полное уничтожение лесов вообще. Я надеюсь, что вы признаете необходимость и разумность такого шага в сложившейся ситуации.
Толпа казалась не очень уверенной в необходимости и разумности такого шага, но через секунду-другую кто-то заметил, что это резко повысит ценность листьев, которые они успели набрать, и тогда толпа снова взорвалась аплодисментами, приветственными криками, все встали и устроили Консультанту по Менеджменту продолжительную овацию. Экономисты ожидали прибыльной осени.
– Вы все сошли с ума, – заметил Форд.
– Вы все спятили, – объяснил он.
– Да вы просто толпа свихнувшихся идиотов, – подытожил он.
Настроение толпы изменилось. То, что начиналось, как прекрасное развлечение, теперь, с точки зрения толпы, выродилось в самые обычные оскорбления, и поскольку их целью был в основном подрыв устоев зарождающейся цивилизации, слушатели быстро устали.
Уловив эту перемену, специалистка по маркетингу повернулась к Форду.
– Возможно, мой вопрос сочтут нарушением порядка ведения собрания, – заявила она, – но тогда что вы делали эти полгода? Почему вы позволяете себе вмешиваться в наши дела, если вас не было видно с самого момента прибытия?
– Мы путешествовали, – сказал Форд. – Мы отправились исследовать планету.
– А… – многозначительно протянула специалистка, – с вашей точки зрения, это очень плодотворное занятие?
– Ну тогда, дорогая моя, слушайте внимательно. Мы узнали, что ожидает эту планету.
Форд сделал паузу, чтобы произвести больший эффект. Пауза пропала втуне. Толпа его не понимала.
Он продолжил.
– Что бы вы тут ни решали, не имеет абсолютно никакого значения. Вы можете жечь леса, что угодно, вы все равно ничего не измените. Ваша история уже закончилась. У вас есть всего два миллиона лет, и все тут. Через два миллиона лет с вашей расой будет покончено раз и навсегда. И это только к лучшему! Запомните это! Два миллиона лет!
Толпа раздраженно зашумела. Люди, которые так неимоверно разбогатели за одну ночь, не обязаны выслушивать подобный вздор. Возможно, если бросить парню парочку листьев, он оставит их в покое.
Впрочем, они могли не беспокоиться об этом. Форд уже ушел с поляны. Последнее, что он сделал – беспомощно покачал головой, увидев Номера Второго, который уже расстреливал из смерть-вужаса ближайшую рощицу.
Номер Второй заметил это.
– Два миллиона лет! – радостно захохотал он.
– Да ладно вам, – сказал капитан с добродушной улыбкой.
– Значит, еще есть время принять ванну. Поднимите, пожалуйста, мочалку. Я, кажется, уронил ее.
Глава 33
Артур Дент сидел примерно в километре от поляны, и был слишком занят, чтобы услышать, что Форд Префект вернулся с собрания.
Он был занят очень странным делом, а именно: он начертил на большом плоском камне квадрат и разделил его на сто шестьдесят девять клеточек, тринадцать на тринадцать.
Затем он собрал кучку маленьких камешков, и на каждом выцарапал букву. Вокруг большого камня мрачно сидела кучка туземцев, которых Артур Дент пытался познакомить с забавной идеей, заключенной в этих камешках.
Далеко продвинуться ему не удалось. Туземцы пробовали камешки на вкус, пробовали зарывать их в землю или просто швырять в озеро. Наконец, Артуру удалось убедить одного из них, что камешки нужно выкладывать на большой камень, и это уже было большое достижение по сравнению с вчерашним занятием. Казалось, что быстрый упадок духа у этих созданий сопровождается таким же быстрым снижением их мыслительных способностей.
Пытаясь объяснить им, что от них требуется, Артур выложил пару камешков сам, и теперь пытался убедить их добавить несколько камешков.
Ничего не получалось.
Форд уселся под деревом поблизости и молча смотрел.
– Да нет, – сказал Артур туземцу, который только что смешал все камешки на доске в припадке смертной тоски, – "Ф" оценивается в десять очков, и она стоит на желтой клетке, это значит, что ее десять очков умножается на три, значит… ну я же объяснял тебе правила… нет, положи, пожалуйста, эту кость… ладно, начинаем сначала. И постарайся сосредоточиться.
Форд облокотился на руку.
– Что ты делаешь, Артур? – тихо сказал он.
Артур испуганно вскочил. Он внезапно понял, что со стороны его занятие выглядит несколько неумным. Хотя в детстве эта игра всегда казалась ему колдовством. Правда, тогда все было по другому. Вернее, будет по другому.
– Пытаюсь научить пещерных людей играть в "Эрудит", – сказал он.
– Они не пещерные люди, – сказал Форд.
– Они похожи на пещерных людей.
Форд не стал спорить.
– Ладно, – сказал он.
– Непосильная задача, – устало сказал Артур. – Единственное слово, которое они знают, это урргх , к тому же они не знают в нем ни одной буквы.
Он вздохнул и снова сел.
– И что, по-твоему, должно из этого выйти? – спросил Форд.
– Но мы должны заставить их развиваться! Тренировать ум!
– взорвался Артур. Он надеялся, что усталый вздох и вспышка гнева перевесят ощущение того, что он занимался очевидной глупостью. Его надежды не оправдались. Он вскочил на ноги.
– Ты можешь себе представить мир, который получится, если дать волю этим… кретинам, с которыми мы прилетели?
Форд удивленно поднял брови.
– Представить? Зачем? Представлять ничего не надо. Мы его видели.
– Но… – Артур безнадежно махнул рукой.
– Мы видели его, – повторил Форд. – Выхода нет.
Артур разъяренно пнул камень.
– Ты рассказал им о том, что мы нашли?
– Мммм? – Форд, казалось, отвлекся.
– Про Норвегию, – сказал Артур. – Про подпись Слартибартфаста на леднике. Ты сказал им об этом?
– Зачем? – спросил Форд. – Разве для них это имеет какое-нибудь значение?
– Значение? Ты сам прекрасно знаешь, какое это имеет значение. Это значит, что эта планета – Земля! Это мой дом! И здесь я появился на свет!
– Появился?
– Ну, появлюсь!
– Да, через два миллиона лет. Так почему бы тебе не сказать им об этом. Иди, скажи: "Извините, но я хотел бы заметить, что через два миллиона лет я появлюсь на свет неподалеку отсюда." И увидишь, что тебе скажут. Тебя загонят на дерево, и внизу разложат большой костер.
Артур посмотрел на него несчастным взглядом.
– Смотри фактам в лицо, – продолжал Форд. – Твои предки
– та толпа придурков на поляне, а не эти бедняги.
Он встал и подошел к туземцам, которые бесцельно швырялись камешками. Он покачал головой.
– "Эрудит" им не поможет, Артур, – сказал он, – и не спасет человечество, потому что они не будут человечеством. Человечество сейчас сидит вокруг большого камня по ту сторону холма, и снимает о себе репортажи.
Артур болезненно поморщился.
– Должно быть что-то, что мы могли бы сделать, – сказать он. Его охватило ужасное чувство несправедливости при мысли о том, что он на Земле, на Земле, у которой отняли будущее, разрушив ее ради постройки (предположительно) новой гиперпространственной ветки, и у которой, похоже, теперь отнимали и прошлое.
– Нет, – сказал Форд. – Мы ничего не можем сделать. То, что происходит, не изменяет историю Земли, это и есть история Земли. Нравится тебе это или нет, но голгафринчамцы – это те, от кого вы произошли. Через два миллиона лет их уничтожат вогены. Историю невозможно изменить. "Отдельные исторические события подходят друг к другу точно, как частицы головоломки", – процитировал он. – Смешная штука жизнь, правда?
Он поднял букву "Ф" и, размахнувшись, забросил ее далеко в кусты. Буква "Ф" упала на молодого кролика и до смерти перепугала его. Он бросился бежать, и бежал до тех пор, пока его не остановила и не съела лисица, которая подавилась кроличьей косточкой и издохла на берегу ручья, который подмыл берег и понес ее труп по течению.
Через пару недель Форд Префект, скрепя сердце, вернулся к голгафринчамцам и завел знакомство с девушкой, которая на Голгафринчаме была инспектором отдела кадров, и страшно огорчился, когда она неожиданно скончалась, выпив воды из лужи, в которой разлагался труп лисицы. Единственной моралью, которую можно извлечь из этой истории, является то, что никогда не следует бросать букву "Ф" в кусты, но, к сожалению, в некоторых случаях этого невозможно избежать.
Подобно многим жизненно важным вещам, эта причинно-следственная связь была абсолютно невидимой для Форда Префекта и Артура. Они печально смотрели на угрюмого туземца, который бесцельно перебирал камешки.
– Бедный пещерный человек, – сказал Артур.
– Они не…
– Что?
– Да нет, ничего.
Несчастное создание жалобно завыло, и забарабанило по камню.
– Сколько времени они потратили напрасно, – заметил Артур.
– Угхх угхх урргхх, – пробормотал туземец, и снова забарабанил по камню.
– Их вытеснили консультанты по менеджменту и специалистки по маркетингу.
– Урггх, грр грр, грхх! – настаивал туземец.
– Ну и чего он барабанит по этому камню? – спросил Артур.
– Может, он хочет, чтобы ты еще поиграл с ним в "Эрудит"?
– предположил Форд. – Смотри, он показывает на буквы.
– Бедняга, наверно, опять выложил "лщхщтефтымлоымцув". Я уже сто раз ему говорил, что в "лщхщтефтымлоымцув" только одна буква "о".