Волтроны являлись ночным видом. И как только роту возглавил капитан Шутник, не склонный забивать квадратные колышки в круглые отверстия, трудности с ночными дежурствами для людей практически прекратились. Например, сержанты были не в восторге от перспективы ночных бдений, конечно, если это не входило в какую-нибудь вечеринку. Капитан составил для Клыканини такой график, чтобы он мог трудиться в те часы, когда ему удобно. А так как ночью большинство людей спали, волтрон занимался в основном расширением своего кругозора путем прочтения человеческой литературы. В любом случае, он не покидал комнатку для дежурных, а если что-нибудь случалось не в его смену, то должен был позвать кого-нибудь из людей. Таких мелочей Клыканини не понимал, это было для него одной из загадок человеческой расы.
Центр связи был расположен неподалеку от плаца. Шутт позаботился, чтобы в модульном лагере, купленном им специально для зенобианской операции, был доступ к командному центру из любой точки лагеря. Клыканини одобрял это решение. В случае реальной угрозы оно могло не только сэкономить время, но и спасти жизни.
Он вышел на плац и посмотрел в ночное зенобианское небо. Здесь, в пустыне, было темно и незнакомые созвездия дождем рассыпались по небу. Родное светило Клыканини в этот час не было видно, но он знал, что Зенобия находится в созвездии Орлиный хвост. Клыканини не видел никакого сходства между звездами и хвостом какой-либо птицы, но никогда не видел орла и пока что примирился с названием.
Пока он стоял, глядя в ночное небо, раздался тихий шепот:
– Клыканини! Подойди срочно, пожалуйста! – Он обернулся и увидел Руба, одного из трех гамбольтов, зачисленных в роту "Омега". Принадлежа к семейству кошачьих, они тоже были незаменимы для ночной работы. Ввиду отсутствия боевых действий, их работа в основном заключалась в помощи плохо видящим в темноте видам добраться куда-либо. Но на всякий случай капитан решил иметь несколько натренированных солдат в ночном карауле.
– Что такое? – спросил Клыканини, понизив голос и присев к Рубу, прислонившемуся к гусенице БТРа.
– Не знаем, Клык, – произнес другой голос – человек-легионер Убивец. – Странные вещи в пустыне…
– А почему вы тогда не сообщать об этом? – удивился Клыканини. В последнее время он сидел в Центре связи и никаких докладов о подозрительной деятельности получено не было. Он был полностью уверен в этом, так как лейтенант Армстронг тщательно следил за любыми изменениями на экране.
– Мы не уверены в опасности происходящего, – сказал Руб; речь его была более цивилизованной, чем у волтрона, но только потому что он пользовался транслятором. Но Клыканини своей целью ставил изучение языка, без чего было невозможно понимать людей. Собственно, познание этого таинственного вида и было целью вступления волтрона в Легион.
– Датчики по периметр ничего не обнаруживать, – сказал Клыканини, вглядываясь в указанном Убивцем направлении. – Какие вещи показаться тебе странными? Огни, звуки, запахи?
– Слабый свет, движение, – сказал Руб. – Настолько слабые, что Убивец не всегда может их заметить.
– Что-то я все-таки заметил, – уточнил Убивец, носивший на голое прибор ночного видения. – Что-то желто-зеленое и медленно передвигающееся.
– Есть вероятность, что это микроиды? – спросил Клыканини, вспомнив о микроскопических кремниевых существах, которые капитан и Бикер обнаружили не так давно в зенобианской пустыне.
– Возможно, – сказал Руб. – Да только микроиды обнаруживаются электроникой. Их можно было исключить ещё этой стадии защиты, верно?
– Да вроде бы так, – согласился Клыканини. – Хотя о них немногое известно. Может, это их новый форма жизни. А может, мы не знать некоторые стороны зенобианская жизнь, как летающие тарелки со светом, которые быть на Старой Земле.
– Ах, это всего лишь детские сказочки, – протянул Убивец. – Идиоты, которые пописывают эти тупые книжонки, должно быть, нехило ширяются перед тем, как начать записывать. Я уверен, никто из них и не был на Старой Земле.
– Там что-то иное, – пробормотал Руб, указывая в пустыню. Свет был слабым, но различимым для ночного зрения Клыканини. Он двигался медленно, слева направо примерно на одном и том же уровне над пустыней и внезапно погас.
– И что, Клык, теперь ты видел это. Как думаешь, стоит пойти туда и посмотреть, в чем дело? – спросил Убивец Клыканини как самого опытного легионера из них.
– Я не знать, – сказал Клыканини. – Выглядит неопасно, но кто знает? Я дойду до центра связи и посмотрю на датчики. Сегодня дежурить лейтенант Армстронг и он решить, стоит сходить на разведка или нет.
– Да, так было бы неплохо, – сказал Убивец, обрадованный тем, что не нужно идти в жутковатую пустыню – по крайней мере, пока.
Клыканини подумал немножко и сказал:
– Что бы ни приказал Армстронг, завтра я спросить Квел про зенобианских животных, которые мочь делать это. Он должен знать, если это животные.
– Хорошая мысль, – сказал Руб, кивая. – Хочешь, я пойду с тобой докладывать Армстронгу?
– Да, пока лагерь никто не атакует, – задумчиво произнес Клыканини. – Я постою на дежурстве, а вам лучше доложить.
Но когда два легионера описали лейтенанту Армстронгу то, что они увидели, тот решительно не замечал на приборах какой-либо активности в пустыне.
– Я рад, что вы обнаружили это, – сказал лейтенант. – Но не знаю, что с этим делать. Я попробовал вести наблюдение в нестандартных диапазонах излучения. Руб, вы следите за этими огнями и если видите какую-либо угрозу лагерю, срочно бьете тревогу. Но сейчас инстинкт подсказывает мне, что неплохо бы посмотреть и подождать. Если что-то изменится, срочно дайте мне знать и я приму решение, будить или не будить капитана. До тех пор держитесь начеку и будьте бдительны.
– Есть, сэр, – сказал Руб и продолжил несение дежурства. Но какими бы эти огни не являлись, для датчиков базы они остались незамеченными и через час даже гамбольт признал их исчезновение.
В нескольких парсеках от них, на учебной базе Легиона на планете Муссина полсотни новобранцев нервно стояли в своем кубрике. И некоторые из них уже стали думать, что проверка явилась поводом, чтобы лишить их сна, как вдруг дверь казармы распахнулась.
– Смир-рна! – взревел сержант Питбуль. – Генерал Блицкриг прибыл для осмотра казарм!
Последнее было излишним, так как генерал Блицкриг уже бушевал в кубрике. Следом за генералом вошла женщина со скучающим выражением на лице. Рекруты, будучи предупреждены, выстроились в шеренгу у стены, одев свою лучшую форму и тщетно пытаясь скрыть нервозность.
Никого даже отдаленно напоминающего старшего офицера не появлялось во время их краткого обучения. Даже полковник, номинально командующий базой, возможно, отсутствовал на планете – рекруты не могли сказать, был ли это мужчина, женщина или вообще человек.
А вот генерал Блицкриг явно был человеком. Лжец даже унюхал его, перед тем как тот вошел в казарму. Лжец вырос на планете с немалой численностью человеческого населения, понимал плюсы этой расы и даже по-своему любил некоторых людей. А развитое чувство обоняния позволило ему запомнить человеческий запах. Особенно – некоторых человеческих мужчин, которые ели мясо, курили табак, пили чистый спирт, воняли своими подмышками и не умывались по утрам. Генерал Блицкриг явно был из этих людей. Он вошел с угрюмым видом, явно желая устрашить новобранцев. И получилось у него очень и очень неплохо, во всяком случае, с некоторыми.
Но сколько бы Лжец не знал о людях, о психологии он не знал ничего. Небольшой лепоид даже не подозревал, чего можно бояться.
"Я сделал все, от меня зависящее, – думал Лжец. – Так с чего бы ему придираться ко мне?"
Он стоял с предельным вниманием, безупречным мундиром, рядом со своей койкой, заправленной лучше чем на иллюстрации в пособии. Стоял, вытянувшись в струнку. Если бы сержанта Питбуля спросили, кого может разнести генерал Блицкриг, то он назвал бы кого угодно, только не Лжеца.
Сержант Питбуль готов был в любую секунду открыть рот, чтобы отчитать провинившегося, если таковые найдутся, но тут кто-то прошептал "Сейчас!" и начался настоящий ад. Лжец не успел повернуть голову и посмотреть, кто это сказал, как погас свет и послышался топот со всех сторон. Раздался дикий рев из центра помещения, где стоял генерал Блицкриг и Лжецу впихнули что-то непонятное в руки со словами "Держи это!" Даже не успев понять, что у него в руках, Лжец почувствовал что нечто капает на его штаны. И тут зажегся свет.
В этот момент Лжец увидел, что генерал Блицкриг с ног до головы забрызган какой-то зловонной коричневой жижей, а мокрые следы ведут в его сторону.
Только теперь он понял, что неприятный запах жижи, который теперь стал частью генерала Блицкрига, принадлежит запаху той жидкости, ведро с которой он держал в руках. И – какое совпадение! – мокрые следы заканчиваются как раз около него.
– Что, дьявол всех раздери, здесь происходит?! – взревел сержант Питбуль, как только включился свет. Потом он увидел, в КАКОМ виде стоит генерал Блицкриг. – Ой, Боже, – сказал он так тихо, что Лжецу впервые не пришлось беспокоиться за свои барабанные перепонки.
И теперь каждый тупица в комнате убедился, что произошло нечто непоправимое. Для такого хватило бы и интеллекта амебы.
Кроме того, даже самые несообразительные новобранцы вычислили связь между внешним видом генерала, цепочкой следов и ведром в руках Лжеца. И тут он понял, что все глаза в казарме направлены на него.
– Я этого не делал, – выдавил он, глядя на бездны ярости в глазах сержанта Питбуля. Но было слишком поздно.