Это придавало миссис Арнфелд жутковатое чувство уверенности, что трое ученых, проводящих операцию (как спокойно они действовали, как спокойно!), обречены на смерть вместе с ее мужем - если что-то пойдет не так. Она могла не сомневаться, что они сделают все, чтобы сохранить свою жизнь, а значит, и жизнь ее мужа.
Конечно, если операция пройдет успешно, будет найден способ автоматизировать процесс, чтобы риску подвергался только пациент. В таком случае вероятность фатального исхода из-за небрежности несколько увеличится, но только не сейчас. Миссис Арнфелд внимательно наблюдала за тремя учеными, которым, в случае любой серьезной ошибки, грозила смерть.
Миссис Арнфелд уже доводилось наблюдать за процессом миниатюризации, поэтому она не удивилась, когда Майк стал быстро уменьшаться, а потом исчез. Затем невидимого робота впрыснули в тело ее мужа. (Ей объяснили, что было бы несравнимо дороже использовать для этой цели уменьшенного человека в устройстве для подводного плавания. Майк, по крайней мере, не нуждался в системе жизнеобеспечения.)
На экране появилась голосонограмма соответствующей части тела пациента. Картинка была трехмерной, но смутной и несфокусированной, качество изображения определялось ограниченным размером звуковых волн и эффектами броуновского движения. И все же было видно, как Майк пробирается сквозь ткани тела Грегори Арнфелда в его кровеносную систему. Определить, что делает робот, практически не представлялось возможным, но Йоганнес описывал происходящее тихим и спокойным голосом, пока миссис Арнфелд не почувствовала, что больше не в силах это выдерживать, и попросила, чтобы ее увели.
Миссис Арнфелд дали легкое успокоительное, и она проспала до самого вечера. Когда ее пришел навестить Йоганнес, она только что проснулась и не сразу пришла в себя. Но тут на нее накатил внезапный страх:
- Что случилось?
- Успех, Терция, - торопливо ответил Йоганнес. - Полный успех. Ваш муж здоров. Мы не можем гарантировать, что не будет рецидива, но на данный момент рак полностью излечен.
Миссис Арнфелд облегченно откинулась на подушку.
- Как чудесно.
- Тем не менее произошло нечто непредвиденное, и это необходимо объяснить Грегори. Мы полагаем, что будет лучше, если это сделаете вы.
- Я? - Миссис Арнфелд снова стало страшно. - Так что же произошло?
И Йоганнес рассказал.
Прошло два дня, прежде чем ей разрешили задержаться у постели мужа. Он сидел, опираясь спиной на подушки, и улыбался жене. Несмотря на некоторую бледность, Грегори выглядел совсем неплохо.
- Я получил новую жизнь, Терция, - весело заявил он.
- Верно, Грег, я ошибалась. Эксперимент прошел успешно, врачи говорят, что не смогли найти даже следов рака.
- Ну, тут полной уверенности быть не может. Отдельные раковые клетки могли сохраниться, но я надеюсь, что моя иммунная система с ними справится, в особенности при помощи лекарств. Ну а если ситуация начнет ухудшаться - это произойдет не раньше чем через несколько лет, - тогда мы вновь воспользуемся помощью Майка.
Тут Арнфелд нахмурился и добавил:
- Ты знаешь, я не видел Майка.
Миссис Арнфелд промолчала.
- Вы что-то от меня скрываете, - заявил Арнфелд.
- Ты был слишком слаб, дорогой, и находился под влиянием седативных средств. Не следует забывать, что Майк совершил путешествие по твоим тканям, уничтожая клетки твоего организма. Даже после успешной операции необходимо время для полного восстановления сил.
- Если я пришел в себя настолько, что могу беседовать с тобой, то не вижу причин откладывать разговор с Майком - хотя бы для того, чтобы его поблагодарить.
- Робот не нуждается в благодарности.
- Конечно, но в этом нуждаюсь я. Сделай мне одолжение, Терция. Скажи им, что я хочу поговорить с Майком.
После короткого колебания миссис Арнфелд приняла решение. Оттягивать дальше не имело смысла - будет только хуже.
- Дело в том, что Майк не может с тобой говорить, - осторожно сказала она.
- Не может говорить? Но почему?
- Понимаешь, ему пришлось сделать выбор. Он успешно закончил свою работу, уничтожив все раковые клетки, и, по общему мнению, он все сделал превосходно. Но после этого ему предстояло начать обратный рост - самую опасную часть операции.
- Да, но со мной же ничего не случилось. Почему ты морочишь мне голову?
- Майк решил минимизировать риск.
- Естественно. И как он поступил?
- Ну, дорогой, он решил сделать себя еще меньше.
- Неужели! Но он не мог. Он ведь получил соответствующий приказ.
- Это лишь Второй закон, Грег. Первый закон имеет над ним приоритет. Майк хотел получить гарантии, что твоя жизнь будет спасена. Умея контролировать свои размеры, он стал уменьшаться с максимально возможной скоростью, а когда его масса стала меньше массы электрона, он воспользовался лазером, который к этому моменту стал таким крошечным, что уже не мог причинить вреда твоему телу, и отдача выбросила его со скоростью, близкой к скорости света. Он отправился в открытый космос. Был засечен выброс гамма-лучей.
Арнфелд не сводил с жены глаз.
- Не может быть. Ты говоришь серьезно? Майк умер?
- Да, именно так все и произошло. Майк отказался совершить действие, которое могло причинить тебе вред.
- Но я этого не хотел. Я хотел, чтобы он мог продолжать работу. Я уверен, что Майк сумел бы взять обратный рост под контроль и остался бы с нами.
- У него не было полной уверенности. Он не мог рисковать твоей жизнью, поэтому принес в жертву свою.
- Но жизнь Майка гораздо важнее.
- Только не для меня, дорогой. И не для тех, кто работал с тобой. Ни для кого. Даже для Майка. - Она взяла мужа за руку. - Перестань, Грег, ты жив. Ты здоров. Остальное не имеет значения.
Но он нетерпеливо оттолкнул ее руку.
- Нет, имеет! Ты не понимаешь. Как жаль! Как жаль!
Робби
(Перевод А. Иорданского)
- Девяносто восемь… девяносто девять… сто!
Глория отвела пухлую ручку, которой закрывала глаза, и несколько секунд стояла, сморщив нос и моргая от солнечного света. Пытаясь смотреть сразу во все стороны, она осторожно отошла на несколько шагов от дерева.
Вытянув шею, она вглядывалась в густые кусты справа от себя, потом отошла от дерева еще на несколько шагов, стараясь заглянуть в самую глубину зарослей.
Глубокую тишину нарушало только непрерывное жужжание насекомых и время от времени чириканье какой-то неугомонной пичуги, не боявшейся полуденной жары.
Глория надулась:
- Ну конечно, он спрятался в доме, а я ему миллион раз говорила, что это нечестно.
Плотно сжав губки и сердито нахмурившись, она решительно зашагала к двухэтажному дому по ту сторону аллеи.
Когда Глория услышала сзади шорох, за которым последовал размеренный топот металлических ног, было уже поздно. Обернувшись, она увидела, что Робби покинул свое убежище и полным ходом несется к дереву.
Глория в отчаянии закричала:
- Постой, Робби! Это нечестно! Ты обещал не бежать, пока я тебя не найду!
Ее ножкам, конечно, не сравниться было с гигантскими конечностями Робби. Но в трех метрах от дерева тот вдруг резко сбавил скорость. Сделав последнее отчаянное усилие, запыхавшаяся Глория пронеслась мимо него и первая дотронулась до заветного ствола.
Она радостно повернулась к верному Робби и, платя черной неблагодарностью за принесенную жертву, принялась жестоко насмехаться над его неумением бегать.
- Робби не может бегать! - кричала она во всю силу своего восьмилетнего голоса. - Я всегда его обгоню! Я всегда его обгоню!
Она с упоением распевала эти слова.
Робби, конечно, не отвечал. Вместо этого он сделал вид, будто убегает, и Глория кинулась вслед за ним. Пятясь, он ловко увертывался от девочки, так что она, бросаясь в разные стороны, тщетно размахивала руками и, задыхаясь от хохота, кричала:
- Робби! Стой!
Тогда он неожиданно повернулся, поймал ее, поднял в воздух и завертел вокруг себя. Ей показалось, что весь мир на мгновение провалился вниз, в голубую пустоту, к которой тянулись зеленые верхушки деревьев. Потом Глория снова оказалась на траве. Она прижалась к ноге Робби, крепко держась за твердый металлический палец.
Через некоторое время Глория отдышалась. Она сделала напрасную попытку поправить растрепавшиеся волосы, бессознательно подражая движениям матери, и изогнулась, чтобы посмотреть, не порвалось ли сзади ее платье. Потом хлопнула ладошкой Робби по туловищу.
- Нехороший! Я тебя нашлепаю!
Робби съежился, закрыв лицо руками, так что ей пришлось добавить:
- Ну, не бойся, Робби, не нашлепаю. А теперь моя очередь прятаться, потому что у тебя ноги длиннее и ты обещал не бежать, пока я тебя не найду.
Робби кивнул головой - небольшим параллелепипедом с закругленными углами. Голова была укреплена на туловище - подобной же формы, но гораздо больших размеров - при помощи короткого гибкого сочленения. Робби послушно повернулся к дереву. На его горящие глаза опустилась тонкая металлическая пластинка, и изнутри туловища раздалось ровное гулкое тиканье.
- Смотри не подглядывай и не пропускай счета! - предупредила Глория и бросилась прятаться.