- А что, есть проблемы? - язвительно поинтересовалась Сьюзен. - Каких роботов мы производим? Целиком и полностью доведенных до совершенства, готовых к выполнению своих обязанностей. Промышленность сообщает нам, каковы ее потребности, компьютер разрабатывает мозг, станки собирают робота - и вот он, пожалуйста, готов, полностью и окончательно. Питер, в свое время вы меня спросили, что толку в моих занятиях с Ленни. "Что толку, - вы тогда сказали, - в роботе, который не способен ни на какую работу?" Так? А теперь ответьте мне, что толку в роботе, который способен выполнять одну-единственную работу? На мой взгляд, такой робот совершенно бесперспективен. Возьмем модель ЛНИ. Она предназначена для добычи бора. Потребуется, не дай бог, перебросить ЛНИ на добычу бериллия, и от этих роботов не будет ни капли пользы. Вступит в новую стадию технология добычи бора - и опять-таки их можно будет со спокойной совестью отправить на свалку. Человек, так работающий, - это получеловек. Так работающий робот - это полуробот.
- А вы что же, хотите создать многофункционального робота?
- А почему бы и нет? - спросила Сьюзен. - Почему бы и нет? Смотрите; мне дали робота, мозг которого был почти целиком выведен из строя. Я занялась его обучением, и вы, Альфред, спросили меня, какой в этом смысл. Может быть, конечно, что касается Ленни, смысла и немного - он никогда не станет старше пятилетнего ребенка, по человеческим меркам. Но есть ли от этого польза в общем смысле? Есть, и немалая, если взглянуть на мои исследования абстрактно: они заключаются в изучении принципиальной возможности обучения роботов. Я установила способы замыкания близлежащих цепочек целью создания новых. Дальнейшие исследования приведут к созданию более тонких и эффективных методик обучения.
- Ну и?
- Представьте, что вы начали работу с позитронным мозгом, у которого имеются в наличии все основные цепочки, но напрочь отсутствуют второстепенные. Представили? А теперь представьте себе, что вы принялись формировать эти вторичные цепочки. Вы же сможете поставлять роботов, которые обучаемы, способны воспринимать самые разнообразные инструкции, переключаться с одной работы на другую. Роботы станут так же универсальны, как люди. Роботы смогут обучаться.
Оба - и математик, и директор - смотрели на нее, не говоря ни слова.
- Вы что, - спросила она раздраженно, - так и не понимаете, о чем я говорю?
- Ну почему? Слова я понимаю, - возразил Лэннинг.
- Тогда вы должны понять, что, располагая принципиально новой отраслью научно-исследовательской деятельности и держа в руках перспективу разработки новых технологий и возможность проникновения в область непознанного, вы имеете уникальный шанс привлечь интерес молодежи к роботехнике. Попробуйте - и сами убедитесь.
- Однако позволю себе заметить, - нерешительно возразил Лэннинг, - что это опасно. Ведь при обучении таких невежественных роботов, как Ленни, не может быть никакого доверия Первому закону - так ведь именно и получилось.
- Ну и что? И прекрасно, что так получилось. Этот случай следует широко разрекламировать.
- Раз-ре-кла-ми-ро-вать?! Я не ослышался?
- Нет, не ослышались. Самым откровенным образом сообщите об опасности. Объявите, что вы откроете новый научно-исследовательский центр на Луне, если общественность воспротивится его основанию здесь, и всеми возможными способами подчеркните опасность.
Лэннинг, ошеломленный до последней степени, всплеснул руками:
- Но почему, господи боже? Почему?!
- Да потому, что привкус опасности послужит прекрасной приманкой! Что, по-вашему, ядерная технология так уж безопасна? А космические полеты - это увеселительные прогулки? Разве ваше обещание абсолютной безопасности сослужило службу? Удалось ли заманить хоть кого-нибудь? Помогла ли обещанная безопасность преодолеть всеобщий комплекс Франкенштейна, который вы так ненавидите? Нет? Так попробуйте же что-нибудь другое, такое, что приносило успех в других областях.
Тут из-за двери, ведущей в лабораторию Сьюзен, донесся мелодичный низкий звук. Это, конечно, был Ленни.
Сьюзен сразу умолкла, прислушиваясь.
- Кажется, Ленни меня зовет, - пробормотала она. - Простите, я сейчас.
- Он научился это делать? - поразился Лэннинг.
- Я же сказала, что мне удалось обучить его кое-каким словам.
Сделав несколько поспешных шагов к двери, Сьюзен обернулась:
- Не уходите, я быстро.
Глядя ей вслед, они некоторое время молчали. Потом Лэннинг задумчиво спросил:
- Как ты думаешь, Питер, есть что-то в том, что она говорит?
- Может быть, и есть, Альфред, - кивнул Богерт. - Может быть. Во всяком случае, можно поднять этот вопрос в дирекции. Посмотрим, что скажут остальные. В конце концов, деваться все равно некуда. Масло в огонь уже подлито. Робот ударил человека, и этот факт стал достоянием общественности. И если верить Сьюзен, мы можем попытаться обратить случившееся в свою пользу. Но только… ее намерениям я не слишком доверяю. Вернее, совсем не доверяю.
- Ты о чем?
- Видишь ли, даже если все, что она сказала, - чистая правда, это не более чем рационализация с ее стороны. Собственный ее интерес в этом деле проистекает нежелания удержать при себе, спасти этого робота. Ты же прекрасно понимаешь, как бы мы на нее ни наваливались, - математик усмехнулся нелепости звучания этой фразы в буквальном значении, - она по-прежнему будет заявлять, что он необходим ей для создания методики обучения роботов. Только мне кажется, что Ленни ей совсем не затем нужен. Она нашла для него совершенно уникальное применение - настолько уникальное, что из всех женщин на свете на такое способна только Сьюзен.
- Что-то не пойму я твоих туманных намеков.
Богерт спросил:
- Ты слышал, что сказал робот?
- Нет. То есть не совсем расе…
Тут дверь из лаборатории резко распахнулась, и Лэннинг умолк на полуслове.
Сьюзен вошла, рассеянно глядя по сторонам.
- Послушайте, вы не видели тут… куда же она запропастилась? А, вот она где!
Сьюзен бросилась к книжной полке и взяла с нее странный металлический предмет в форме пустотелого колокола с множеством дырочек и с разнообразными кусочками металла внутри.
Когда Сьюзен взяла этот странный предмет, железки внутри весело зазвенели. Лэннинг окаменел: предмет, как он догадался, представлял собой не что иное, как предназначенную для робота погремушку!
Когда Сьюзен открыла дверь лаборатории, оттуда снова послышался голос Ленни. Теперь-то Лэннинг прекрасно расслышал - робот произносил слова, которым его научила Сьюзен Кэлвин.
Низким, как басовый регистр челесты, голосом Ленни звал:
- Мамацька, ди ка мне-е! Де ты, ма-маць-ка?
И были слышны торопливые шаги Сьюзен Кэлвин, которая спешила на зов единственного ребенка, которого ей когда-либо было суждено иметь и любить.
Раб корректуры
(Перевод Ю. Эстрина)
Дело слушалось без присяжных при закрытых дверях. Ответчиком была фирма "Ю. С. Роботс энд мекэникл мен корпорейшн", а при ее влиянии добиться подобной уступки было не так уж трудно.
Впрочем, истец особенно и не возражал. Попечители Северо-восточного университета прекрасно представляли себе, как будет реагировать широкая публика на известие о проступке робота. То, что проступок этот был совершенно необычного и исключительного свойства, не имело значения. Попечители боялись, что бунт против роботов может перерасти в бунт против науки.
Равным образом и правительство в лице судьи Харлоу Шейна не собиралось поднимать шум вокруг этой истории. Портить отношения и с "Ю. С. Роботс", и с ученым миром было одинаково неблагоразумно.
- Итак, джентльмены, - начал судья, - поскольку ни присяжных, ни репортеров, ни публики здесь нет, мы можем отбросить формальности и перейти прямо к сути дела.
Он криво улыбнулся, не слишком веря в действенность своего призыва, и, подобрав мантию, уселся поудобнее. У судьи была добродушная румяная физиономия, округлый подбородок, нос картошкой и широко расставленные светло-серые глаза. Словом, не такая бы внешность подобала могущественному вершителю правосудия, и судья в глубине души сознавал это.
Первым был приведен к присяге свидетель обвинения Барнабас Гудфеллоу, профессор физики Северо-восточного университета. Сердитый вид, с которым профессор пробормотал стандартные слова клятвы, никак не вязался с его фамилией, означающей "славный малый".
Покончив с предварительными вопросами, обвинитель глубже засунул руки в карманы и спросил:
- Скажите, профессор, когда и при каких обстоятельствах к вам обратились с предложением воспользоваться услугами робота И-Зет-27?
На маленьком остром личике профессора появилось беспокойное выражение, но от этого оно не сделалось менее сердитым.
- Мне приходится поддерживать профессиональные контакты с директором исследовательского отдела "Ю. С. Роботс" доктором Альфредом Лэннингом, а кроме того, мы знакомы лично. Вот почему я счел возможным выслушать до конца то странное предложение, с которым он обратился ко мне 3 марта прошлого года…
- То есть 2033 года?
- Совершенно верно.
- Простите, что прервал вас. Продолжайте, будьте добры.
Профессор холодно кивнул, нахмурился, припоминая все обстоятельства, и начал.
Профессор Гудфеллоу смотрел на робота с некоторым беспокойством. В соответствии с правилами перевозок роботов на Земле в подвал университетского склада робота доставили в закрытом контейнере.
Это событие не застало профессора врасплох. После телефонного разговора третьего марта он все больше поддавался настойчивым уговорам доктора Лэннинга и вот оказался с роботом лицом к лицу.