- Голос, друг мой, время стабилизировано! - сказал я, появившись в рубке. Граций уже шествовал там вдоль стены. - Чувствуешь ли ты, что мы снова в здоровом времени?
Он ответил печально:
- Я чувствую, что время стабилизировано. Но не чувствую в себе единства. Боюсь, что во мне стабилизирован разрыв между прошлым и будущим.
Все дни разорванного времени Голос был как бы надтреснут, в нем слышалось глуховатое дребезжание. А сейчас, мелодичный, полнозвучный, он так и лился в душу. Я не мог поверить, что такое гармоничное звучание прикрывает разрывы.
- Чепуха, Голос! В здоровом времени будущего нет. Следы прошлого остаются, но будущее еще только будет. Я слышу тебя, я вижу тебя, - ты в настоящем, в стабилизированном настоящем!
- Слишком много следов прошлого, Эли, - возразил он с той же грустью.
Я обратился к Грацию:
- В тебе, надеюсь, не стабилизирован разрыв между прошлым и будущим?
Он остановился, подумал и не спеша ответил:
- Во мне и не было разрыва. А если и был, то не сумел проявиться. Ты ведь знаешь, Эли, наше будущее повторяет наше прошлое. Мы, бессмертные, всегда в наилучшем из времен.
В этом он прав. Галакты настолько совершенны, что будущее не способно улучшить их прошлое. Но это не относилось к Голосу. Генетически он принадлежал к галактам, но в жизни его страдания сменялись радостью и радость становилась страданием. У него одновременное существование в разных временах означало совмещение несовместимых форм жизни. Это не могло не породить раздвоения психики. Я не сказал Голосу о своей тревоге, зато признался в ней Ромеро, когда тот посетил меня.
- Не преувеличиваете ли вы, Эли? Между прочим, все МУМ вступают в строй. И остаточных повреждений интеллекта не обнаруживают.
Он так был наполнен радостью от восстановления цельного времени, что пришлось вылить немного холодной воды на его энтузиазм.
- Чего вы хотите от машин, Павел? Их обучили рассуждать, то есть делать выводы из посылок. Достаточно для рассудка, но маловато для разума. В природе не дано расчлененных логических цепочек, природа существует сразу и вся, во всей целостности своих связей. Природа разумна, а не рассудочна. Это важно, это чрезвычайно важно, Павел!
- Зачем вы мне говорите это, Эли? Неужели я?…
- Подождите, Павел. Наше сознание разумно, рассудок лишь часть его. Рассудок в любом из нас восстановился, согласен. Но разум может остаться расколотым, - что тогда? Не появятся ли две личности в одной душе? Совместятся ли они или вступят в борьбу?
- Одна наверняка поборет другую!
- Хорошо, если победит хорошая.
- Вы мрачно смотрите на действительность, Эли.
- Хочу уяснить недостатки, чтобы не дать им разрастись в неудачи. И по величине недостатков заранее сужу, будет ли успех.
- В старину существовала забавная скороговорка: не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что нехорошо, да хорошо! Чем-то она напоминает ваш образ мышления.
Напоминание Ромеро свидетельствовало лишь о непонимании. Я прибег к простому математическому расчету. Ромеро математиком был неважным, и цифровые выкладки вызывали у него уважение. Он не столько понимал математику, сколько верил в нее. Мысли он мог оспаривать любые, но цифра представлялась ему непогрешимой.
- Возьмем нас с вами, Павел. В нормальном своем бытии мы составляем одну пару: Эли - Павел. Характеры наши могут быть скверные и хорошие, но сочетание их имеет лишь одно значение.
- Мы можем бороться или мириться.
- Все равно - взаимоотношение однозначно. Пусть в нас произошло раздвоение личности. Я теперь одновременно Эли Старый и Эли Новый, а вы Павел Старый и Павел Новый. Взаимоотношения наши теперь образуют шесть пар: Эли Старый - Эли Новый, Павел Старый - Павел Новый, Эли Старый - Павел Старый, Эли Старый - Павел Новый, Эли Новый - Павел Старый, Эли Новый - Павел Новый. Иначе говоря, начинается борьба между двумя личностями в нас самих, ибо такое раздвоение не может не быть драматичным, если только ты не галакт, у которого и старое, и новое одинаково прекрасно. И четыре разных взаимоотношения между нами вместо прежнего одного. Вдумайтесь в это, Павел. В четыре раза увеличивается возможность конфликтов, несогласований, несовпадений, несовместимостей!..
- И в четыре раза увеличивается возможность совпадений, симпатий, дружбы!.. Вы видите только скверное, Эли? Вы очень изменились. Я вас временами не узнаю.
- Старею, Павел. Все мы стареем понемножку… когда-нибудь и как-нибудь.
Он не принял шутки. Он медленно проговорил, не сводя с меня пристального взгляда:
- Вы храните тайну, Эли… Поделитесь, вам станет легче.
Я встал. Разговор заходил опасно далеко.
- Да, я храню одну горькую тайну. Еще не пришло время обнародовать ее.
- Мне кажется, Эли, я знаю вашу тайну. - сказал он, удаляясь.
Я усмехнулся. Он не мог знать моей тайны.
6
Голосу и Эллону не повезло. Из четырех образованных ими пар возобладала самая скверная: "Голос Старый - Эллон Старый". Это не могло не привести к трагедии.
Нет, я не хочу сказать, что в каждом из них окаменело двоедушие и двуличие. Такое толкование было бы примитивным. Оба раздвоились, но не на двуличие, не на двоедушие, а на двоесущее. Ибо в двуличии присутствуют лишь одно лицо и одна личина, а в их двоесущии обе личности были одновременны и равноправны. И Эллон и Голос сохраняли свое единство, но то было чудовищное единство двух разных времен в одном "сейчас". Всё стало ясно, когда мы уже не могли ничему помешать.
Я сидел в командирском зале, когда нас с Олегом внезапно вызвали к себе Голос и Эллон. "Козерог" обходил в это время опасное сгущение звезд. МУМ работала с прежней четкостью, Осиме с Камагиным, подстраховывающим друг друга, оставалось лишь превращать ее рекомендации в команды. Я сказал Олегу:
- Иди к Эллону, а я в рубку.
Голос встретил меня взволнованным выкриком:
- Эли, Эли, Эллон замышляет недоброе. Предотврати!
Я быстро сказал:
- Что замышляет Эллон? Мне надо знать точно.
Голос простонал:
- Не знаю. Очень плохое. Спеши, Эли!
Я опрометью кинулся в лабораторию. В лаборатории снова появилась Ирина. Я впервые увидел ее после выздоровления. Она очень похудела, молчаливо стояла у коллапсана. Я улыбнулся ей, она ответила сухим кивком. Эллон что-то запальчиво втолковывал Олегу. Я подошел к ним. Эллон, зло посверкивая глазами, сказал мне:
- Послушай и ты, что я говорил командующему. Больше терпеть плавающий Мозг я не намерен. Уберите его в какое-нибудь драконье или жабье тело. Ползающим я его приму, но не витающим.
- Что сказал командующий? - спокойно поинтересовался я.
- Что драконов на корабле больше нет и что плавающий Мозг останется в своем высоком шаре. Надеюсь, адмирал, ты объяснишь командующему, что его решение неправильно и нуждается в отмене?
- Мне не дано права отменять решения командующего, Эллон. Кроме того, я согласен с командующим.
Если бы взгляд убивал, я был бы мгновенно испепелен - так поглядел Эллон. Долгую минуту он молчал. Молчали и мы с Олегом.
- Ваше мнение окончательное? - спросил Эллон.
- Наше мнение окончательное, - ответили мы в один голос.
Он высоко подбросил голову на тонкой шее и с таким зловещим стуком прихлопнул ее о плечи, что я вздрогнул. Ко всему у демиургов я привык - и к порхающей походке, и к фосфоресцированию синеватого лица, и к дикому хохоту, нередко нападающему на таких, как Эллон, - но к этой как бы вылетающей из плеч голове, к грохоту ее обратного падения, вероятно, уже никогда не привыкну. Это слишком уж нечеловеческое.
- Раз оба адмирала сошлись на одном, настаивать бесполезно, - сказал Эллон почти безразлично, и нас с Олегом обмануло его коварное спокойствие.
- Ты звал нас только затем, чтобы высказать претензии к Голосу? - спросил Олег.
Он страшно осклабился.
- Нет, адмирал, не только за этим. Как ты знаешь, по приказу Орлана я прекратил доделку трансформатора времени, чтобы сконструировать стабилизатор. Теперь я трансформатор закончил. Полюбуйтесь.
Он подвел нас к панели и показал ручки прямого времени - в будущее, ручки обратного времени - в прошлое, ручки возвращающие путешественника в настоящее и отключающие коллапсан от трансформатора. Потом мы вернулись к шару. В трансформаторе стояло кресло и около него панель с такими же ручками.
- В прежней конструкции выбросом в другое время распоряжался оператор у коллапсана, - сказал Эллон. - Вы видели, как это происходило с Мизаром. Отныне сам путешественник командует своей судьбой.
Он сделал шаг к открытому люку. Я невольно схватил его.
Он поглядел на меня со злой иронией:
- Ты боишься, что я хочу умчаться в другое время? И думаешь, что твоя рука помешает мне? Но согласись, адмирал, я мог бы выбрать для бегства часы, когда тебя тут нет и никто не смог бы мне помещать.
Я отпустил его руку.
Эллон спокойно вошел внутрь, захлопнул люк, сел в кресло.
- Вы слышите меня? - донесся его голос. - Слушайте внимательно. Плавающему Мозгу не место на корабле! Он хорош в прошлом, но не в настоящем и не в будущем. Это я могу вам сообщить со всей определенностью, потому что меня готовили в надсмотрщики Четвертой имперской категории, и я отлично знаю, как обращаться с такими тварями. Довожу до вашего сведения, что Мозг сфокусирован в трансформатор и что я сейчас вышвырну его на Третью планету, задолго до того как вы завоевали ее.