- Все внешние признаки этих триопсов - две руки, четыре ноги, три глаза - свидетельствуют о том, что предки этого вида обитали в Сумеречной Стране. Даже их светобоязнь - не абсолютна: вспомни, как они "лакомились" омерзительной протоплазмой, хотя освещение той части ущелья существенно отличалось от здешней тьмы. Возможно, пещерные триопсы лишь переходная ступень к еще более диким обитателям этих просторов. - Вздохнув, она тоже взглянула в окно и добавила: - Так что надо быть готовыми ко всему…
Хэм что-то проворчал и ободряюще похлопал жену по плечу - да ладно, мол, - но Пат вновь увлеченно заговорила:
- Они появились здесь сравнительно недавно. Если руководствоваться земными мерками, то перерождение миролюбивых аборигенов в чудовищных хищников могло произойти примерно за двадцать тысяч лет. Однако этот срок весьма приблизителен - нам же неизвестна скорость эволюции на Венере. Они могли приспособиться к новым условиям значительно быстрее.
- Вот-вот! Я, например, приспособился к ночной жизни студентов университета за один семестр, - перебил ее Хэм.
- Но не все же такие вундеркинды! - усмехнулась Патриция и надолго умолкла.
Некоторое время ничто не нарушало тишину корабля, но затем в темноте снова зазвучал задумчивый женский голос:
- Меня занимает вот какой вопрос: какая жизнь появилась здесь до появления триопсов? Допустим, некий первый абориген, будущий родоначальник нового вида, отыскал путь, приведший его на темную сторону планеты. Но что-то же он ел - иначе бы не выжил! Значит, здесь уже имелась некая флора, а поскольку ночной триопс - хищник, следовательно, была и фауна. Вот какой напрашивается вывод.
- Ты хочешь сказать, что в этом мраке и холоде возможно существование даже разумных существ? - нахмурил брови Хэм.
- Такое тоже возможно, но не обязательно. Как известно, высокий интеллект не гарантирует устойчивость вида, - спокойно проговорила Пат.
- Но ведь именно разум сделал человека практически властелином Вселенной, разве не так? - возмущенно вскинулся Хэм.
- Это просто патетика, - все так же невозмутимо возразил женский голос. - Настоящими хозяевами той же Земли - не будем говорить о Вселенной - являются обыкновенные нематоды, то есть разнообразные черви, населяющие практически всю планету. Их численность в миллионы раз превосходит количество столь обожаемых тобой Homo Sapiens. - Услышав недовольное ворчание, Пат усмехнулась. - Ладно, не будем касаться человечества - можно провести и другие параллели, ну хотя бы гориллу и черепаху. Это тебя больше устроит? - Поскольку возражения не последовало, она продолжила: - Горилла, как ты понимаешь, более интеллектуально развитое существо, чем черепаха, однако последняя встречается повсеместно и даже в водной стихии, а ареал гориллы ограничен отдельными областями Африки: разум не помог ей приспособиться к жизни в других условиях.
- Мне кажется, ты как-то специфически понимаешь значение разума, - недовольно проговорил Хэм. - В конце концов ни черепахи, ни нематоды не привели к научному и техническому прогрессу, в результате которого мы находимся здесь.
- Все это верно, но я хотела показать, что интеллект сам по себе не является решающим фактором, когда речь идет о выживании. В огненном смерче ядерного взрыва погибнет любая цивилизация, а вот "безмозглый" таракан - уцелеет.
Голос Пат становился все слабее и слабее. Обеспокоенный Хэм поинтересовался, как она себя чувствует.
- Это все нервы, - проговорила она. - Наверное, я хочу сама себе доказать, что мы не встретимся здесь с чуждым и непонятным нам разумом: даже трудно представить, насколько чудовищным может быть проявление интеллекта на этой чудовищной планете.
Когда она повернула рубильник, включив наружные прожектора и свет в кабине, Хэм заметил тревожное выражение серых глаз и болезненную бледность любимого лица.
- Тебе просто надо отдохнуть, - заботливо сказал он и, когда Пат скрылась в жилом отсеке, погрозил кулаком тьме за иллюминаторами, проворчав: - Уж я до вас доберусь, будьте вы хоть трижды разумными!
2
Пятичасовой сон благотворно сказался на экипаже челнока. Пат повеселела и больше не казалась такой изможденной, и Хэм, успокоенный ее видом, занялся подготовкой к первому выходу наружу. Прежде всего они достали легкие скафандры с внутренним подогревом, приспособленные для существования в условиях пониженных температур. Поскольку приборы показывали, что наружный воздух вполне пригоден для дыхания, отпала надобность в дополнительных фильтрах, и теперь защитные маски лишь оберегали лица от обморожения.
Хэм проверил работу всех систем жизнеобеспечения скафандров, а также исправность четырех укрепленных на наголовниках мощных ламп, установленных таким образом, чтобы равномерно освещать пространство вокруг человека: при включении этих мини-прожекторов он оказывался как бы в конусе света.
Кстати, это новшество в оборудование скафандров внесли по рекомендации Хэма, который описал разработчикам реакцию триопсов на свет.
Затем он зарядил два пистолета, рассовал по многочисленным карманам запасные магазины к ним, а также заряды к паре бластеров, укрепил оружие в предназначенных для них петлях и только после этого разрешил Пат облачиться в скафандр. Она добавила к своему снаряжению еще мешок для образцов, причем Хэм страстно надеялся, что тот так и останется пустым.
После комбинезонов, пригодных для Хотленда, эти скафандры казались невероятно громоздкими. Супруги посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись.
- Тебе не кажется, что мы смахиваем на роботов первых лет колонизации? - поинтересовался Хэм, с удовольствием рассматривая улыбающееся личико жены.
- Ну да, перед отправкой их на свалку, - согласилась она, входя в шлюзовую камеру и открывая люк. Подождав, пока опустится трап, она первой шагнула на обледенелый грунт. - А теперь дай нам Бог удачи!
Заблокировав подъемный механизм трапа, Хэм захлопнул люк и спустился следом за женой.
Вокруг по-прежнему царила пульсирующая мгла, но теперь окружающий мир более соответствовал характеристике, которую дал ему Хэм, - "угрожающий". Возможно, этому способствовало унылое завывание ветра, дующее в сторону Ледяной Стены, местоположение которой отмечали яркие сполохи зарниц.
Долина, где совершил посадку челнок, представляла собой нагромождение ледяных глыб самых разнообразных форм и размеров. Она постепенно повышалась к северу - к отрогам Гор Вечности, и там россыпи льда перемежались черными головами валунов или длинными языками каменных выступов. К югу грунтовых обнажений было значительно меньше: вероятно, толщина ледяного панциря планеты увеличивалась по мере удаления от горного массива.
Пат словно в ознобе передернула плечами и на вопрос Хэма, не замерзла ли она, ответила:
- Нет, конечно. В этом скафандре чувствуешь себя как под одеялом. Просто немного страшноватое местечко, верно? А кстати, почему здесь не так уж и холодно? Мне казалось, что на неосвещенной стороне планеты должна царить почти космическая стужа.
Хэм обнял жену за плечи и проговорил:
- Теперь моя очередь прочесть тебе небольшую лекцию. Видишь ли, облачное покрывало Венеры не позволяет теплу, которое приносят сюда горячие ветры с освещенной стороны планеты, беспрепятственно рассеиваться в космическом пространстве. Конечно, часть тепловой энергии безвозвратно теряется в этой безумной схватке с холодом над Ледяной Стеной, но что-то проникает и сюда. Таким образом, влияние раскаленных пустынь поддерживает здесь вполне приемлемую температуру воздуха. Думается, что ближе к горам она еще повысится, поскольку теплый воздушный поток, ударяясь о каменные стены, должен стекать по склонам вниз: подняться вверх ему мешает облачная крыша. А вот что творится дальше на юг или севернее Гор Вечности, по-видимому, определят новые экспедиции: ученые мужи, я надеюсь, как-нибудь обойдутся и без тебя, милый мой биолог!
Они медленно двинулись в сторону выступающего из-под ледяной корки валуна, и вдруг Пат резко рванулась вперед. Присев возле камня, она повернула к Хэму улыбающееся лицо.
- Ты только взгляни на это, - радостно сказала она, указывая рукой на какой-то серый ком, примостившийся у самой подошвы валуна на обнаженном участке грунта. Он напомнил поспешившему на зов Хэму гриб-дождевик, испещренный глубокими морщинами.
Когда Хэм поделился с женой пришедшей на ум аналогией, та похвалила его за наблюдательность:
- Оно действительно больше похоже на гриб, чем на традиционное растение, поскольку в этом мраке не может вырабатываться хлорофилл. Но зато - ты только посмотри! - какая мощная проводящая система!
В ярком свете прожектора челнока Хэм разглядел на серой поверхности отчетливый рисунок переплетающихся сосудов.
- Ты понимаешь, о чем это говорит? - все так же восторженно спросила его Пат. - Оно способно прогонять по жилкам нечто жидкое, не позволяя влаге замерзнуть! Значит, его температура выше точки замерзания воды и, кроме того, существует какой-то орган, способный прокачивать этот субстрат по сосудам. Какой-то насос - наподобие сердца или желудка.
Говоря это, Пат вынула из мешка для образцов температурный датчик и приложила его к морщинистой поверхности: тот показал четыре градуса выше нуля.
- Эту находку необходимо исследовать более детально. - Восторженность неофита теперь заменила холодная рассудочность ученого. - Заберем ее с собой.
С этими словами Пат подцепила серый нарост и попыталась отделить его от основания, но это оказалось не таким простым делом: морщинистая масса, казалось, намертво вросла в грунт и не желала поддаваться. Пришлось пустить в ход нож, и наконец торжествующая Пат поднялась, сжимая в руках трофей.