Вот и теперь за столом на его проводах в армию, на поминках, блин, по сороковому дню родной матери, без стыда сидел новый Танькин хахаль! Этот мозгляк все время хватал ее за колени под скатертью, и у Тереха уже играли желваки. У Кузьмы не было жены с ребенком как у Бобки, поэтому его отсрочка от армии уже заканчивалась, он пытался надраться шампанским и зло подглядывал на Катьку, из-за которой Терех не купил водки. Бобка пришел, конечно, со своей женой - крашеной, легкомысленной блондинкой, тут же клюнувшей на безучастного ко всему Валета. Она призывно смотрела на Валерку, оживленно просила его что-то ей подать, подлить и громко смеялась, сука. Бобка, как и его отец, работал экскаваторщиком, пришел он на проводы после работы. К вечеру он уже наморозил сопли в своей жестяной кабинке. От шампанского он сразу осовел и откровенно клевал носом в салат. Поэтому, глянув на Тереха, конца застолья Катерина разумно решила не дожидаться, всякое там еще могло произойти. Провожать ее пошел Терех, которого никто не посмел остановить.
Шли пешком, молча. У ее подъезда они остановились, и Терех посмотрел ей прямо в глаза. Странно, но Катя будто впервые его увидела. В глазах Тереха почему-то стояли слезы, и ей самой тут же страшно захотелось плакать.
- Ты пиши мне иногда, Кать!
- Хорошо.
- Катя, помоги Валету учиться, а? Вышибут ведь его без тебя. Я Таньке накажу, она будет тебе его задания передавать.
- Ладно.
- Ну, не грусти ты, Кать, а то я сам по-волчьи завою!
- Нет-нет, все нормально! Ты только сразу напиши, что там и как. Мне так будет трудно без тебя! Почему, почему ты уезжаешь именно сейчас!
- Я скоро вернусь, Катя! Тебе сейчас будет не до меня. Ты закончишь школу, поступишь в институт, поучишься там немножко, и я уже приеду… Ну, не плачь! Эх, Катя-Катерина…
У ее подъезда Терех повернул ее к себе за плечи и неловко поцеловал в щеку. Катя даже не успела сообразить, что же это было, а он уже быстро шагал по направлению к остановке.
ТУЗ БУБЕН
Здравствуй!
Я получила твое письмо, я рада, что у тебя там все хорошо. Ты только не бей там солдат, а особенно командиров. Ну, и что, что они - мудаки! Кстати, кто такие - "мудаки"? Я послала тебе конфет и блок сигарет "Родопи", ты там за посылкой проследи. У нас выкидывали в гастрономе сигареты, я с мужиками долго в очереди за ними стояла, меня ребята из класса видели. Теперь все просят закурить, поэтому больше я тебе сигарет покупать не буду, извини. Подворотнички я тебе сшила, отдала Таньке, когда она заносила задания Валета.
Вот только как он экзамены сдавать будет - не знаю, но Танька говорит, что он очень старается, а некоторые контрольные уже делал сам. Он перевелся на участок к электрикам, поэтому теперь у него много свободного времени на работе. Если он не сопьется, то закончит техникум как раз к твоему дембелю. Кстати, что такое "дембельнуться"?
Ты спрашивал про моих мальчиков просто так или с воспитательной целью? Я уже из твоих советов и указок выросла! И писать девушке, что если она будет с кем-то целоваться в губы, то ее все шалашовкой считать будут, просто как-то нелепо. Можешь там не переживать, ни с кем в губы я не целуюсь! Почему-то не выходит у меня никакая любовь. Почему, Терех, а? Вот сколько мне еще ждать, как ты думаешь? Может, до девятнадцати? Но ведь я тогда буду уже совсем старая.
Мама говорит, что мне надо поступать на экономический. Там учатся одни девочки, там уж точно меня никто целовать не будет. А потом я буду работать на заводе в планово-финансовом отделе, пить чай с толстыми тетками, кофты вязать, требовать с цеховых мастеров показатели, а они меня будут материть за глаза.
Хотя считать и подсчитывать - это единственное, что у меня получается. Ну, ты знаешь.
Ты меня извини, что я тебя все забывала поздравить с присягой, я сразу ничего у тебя из письма не поняла ни про учебку, ни про сержантскую школу. Ты бы как-то над подчерком поработал, Терех. Но то, что теперь ты уже даже сержант - это, наверно, просто здорово! Я все равно тобой горжусь!
Почему у тебя сменился номер почты? Хотя это, конечно, военная тайна, но ведь это, Терех, не Китай? Я почему-то очень китайцев боюсь. Катя.
Терех!
Как некстати тебя взяли в армию! Я конечно, знаю, что с тобой ничего не случится, я ведь регулярно на тебя пасьянс раскладываю. Но когда только и разговоров, что о цинковых гробах, то поневоле начинаешь беспокоиться. У девочки с нашего потока в институте тоже одного парня прислали в цинковом гробу, у нее, конечно, был другой парень про запас, но ведь у матерей запасных сыновей не бывает. Со двора Бобки и Кузьки в гробу прислали Мишку-маленького. Помнишь, он еще в таких дурацких зеленых валенках к нам на катушку приходил? Господи, как жалко Мишку! И, знаешь, совсем не помню его большим, а вот маленьким - помню. Но почему-то, в основном, с валенок.
Я каждый день думаю, что это просто здорово, что тебя из-за хулиганства в свое время заставили сдать все нормы ГТО. А еще ты на своего военрука ругался, когда он вас заставлял с деревянными автоматами по азимуту ходить! Помнишь? Танька сказала, что он помер недавно с перепою, я ему свечку ходила потихоньку в храм с тете Галей ставить за тебя, что драл тебя, как Сидорову козу. Я думаю, что это тебе поможет, я так верю в это!
Я все только учусь, учусь. Разницы большой между институтом и школой почти не различаю. Из нашего двора почти никого не вижу. Таньку только твою часто встречаю в булочной. Совсем мне грустно, что и Татьяна замуж вышла без тебя. Они квартиру снимают недалеко от нашего дома. Теперь, когда она стала Горбунковой, все ее мужа зовут Горбунком, а саму Таньку - Горбушкой. Ох, и будешь же ты его бить! Вид у нашей царевны замотанный, нездоровый. Ребенка носит, а видно ходит с ним совсем голодная. Я давеча видела, как она булку прямо в очереди к кассе кушала. А муж ее все в нашей газете стихи про любовь печатает. Я заходила к ней с твоим письмом, занесла варенья да по мелочи чего. Там у нее в буфете - шаром покати! Буду теперь к ней ходить как тимуровка, хотя она и одни гадости мне про Валета говорит, будто он ни одну юбку не пропускает. Мне-то, какое дело до его юбок? Будь здоров, Терёха! Катя.
Здравствуй, Терех!
У нас на потоке мальчик есть один, комсорг нашего потока, Володя Карташов. Вот он меня, кажется, давно хочет поцеловать. Но я с ним еще не целовалась, я с тобой хочу посоветоваться. А когда уже ты приедешь?
А недавно я встретила Валета. Он почему-то ждал меня у подъезда, он хотел разобраться с заданием по математике. Какие у него джинсы и кроссовки! Просто, отпад! Даже не скажешь с виду, что он шесть лет сидел в тюрьме и на поселении. Он все надо мною подшучивал, в кино приглашал. А потом почему-то полез целоваться. Мы с ним договорились в субботу встретиться, опять позаниматься, но он даже не позвонил. Как всегда. Видно, сам уже с физикой разобрался, без меня. Вот единственный раз за два года меня и пытался кто-то поцеловать, да и тот - Валет.
Терех, когда ты приедешь, то очень расстроишься. Танька в булочной сказала, что все твои рыбы передохли, потому что твой папа их почти не кормил, а жил на кладбище. А потом он два раза пил из аквариума, и они из-за этого отравились. Танька теперь с мужем к вам в квартиру переехала, раз твоего папы там все равно не бывает. Она говорит, что если ты в институт поступишь, то тебе все равно общежитие дадут.
Знаешь, я вообще твоих советов ждать не буду. У нас в группе все девочки целуются. И если кто-то меня захочет поцеловать, то лично мне не жалко. Катя.