Неизвестно, на сколько выстрелов хватило бы батареи, и вообще, работала ли эта пушка, но проверять Слай не собирался и очень порадовался предусмотрительности Сиххи, потребовавшей посадить "Бродягу" поодаль от чужого звездолета.
– Второй, гляди! – шепнула Сихха, и ухо Слая засвербило от ее теплого выдоха. Он покосился на пятнистую щеку девицы, и по коже пробежали мурашки. Слай всегда ежился, когда кто-то дышал ему в ухо… или целовал.
Второй робот был пошустрее. Он деловито пробежал вдоль борта корабля, поводил вправо-влево башкой-сенсором и снова скрылся за корпусом своего "дома", не обращая внимания на тихо ползущего напарника. Через несколько минут исчез и тот, скрывшись за выступом брони звездолета. И снова кладбище кораблей затихло, мертвое, как и всегда. Снова лишь писк древесных прыгунов, шелест ветвей и трели птиц, притихших при появлении металлических монстров.
– Видали? А одному поганцу досталось! Управляемой ракетой! Говорят, это люди Вшукиха несколько лет назад пытались его достать. И это плохо для них закончилось. Эти роботы – не знаю, кто их сделал, – но они настоящие бойцы. Броню не берет ничего, даже турельный плазмомет. Ну и ракета, само собой. А ведь они услышали нас. Это ты виноват, многорукий болван, – рычал и пердел! Шума наделал, как стадо гуалов! Чуть не подставил нас! Надо было бы тебя возле корабля оставить, но нам нужен здоровенный дурак, чтобы за раз перенести блоки, иначе бы я тебя в жизни с собой не взяла! Тьфу на тебя! Тебя что, не учили тихо ходить по джунглям?! Сто раз ведь сказала – не шуметь! Идиот!
– Эй, ты говори, да язык-то придерживай! – вяло трепыхнулся Хаган. – Ну да, не учили, и что? Меня учили биться в открытом бою, а не ползать по кустам, как червяк! Или вонючая кошка! Это не дело для настоящих воинов! Нечего мне тут предъявлять претензии!
– Тебе смерть предъявит претензии, дурак! – мрачно бросила Сихха и, осмотревшись по сторонам, поднялась с земли. Пощупала бедро, вздохнула, скорчив рожицу. – Промочила насквозь. Противно! Не люблю сырость!
– Как и все кошки, – оскалился Хаган, желавший хоть как-то самоутвердиться в своих глазах. – А мне влага не мешает! Я даже люблю, когда идет дождь. Мы все, волки, любим дождь. Нас не пугает…
– Заткнись. Пошел вперед! – прервала его Сихха и добавила: – Ни слова больше. Тут еще хватает опасных мест, это только одно из них. Если махну ладонью вниз – сразу падайте, и Бог вас упаси, не расспрашивайте зачем! Просто падайте, и все. Убедились, что я не просто так говорю вам об опасности похода по кладбищу?
Оставшийся до места назначения путь поисковики прошли без приключений. Тропинка, которую каким-то образом находила Сихха, петляла между звездолетами, от которых остались одни металлические пластины в куче полусгнившего мусора, и внешне целыми кораблями, зияющими открытыми люками. Это указывало, что здесь уже побывали мародеры или, как их здесь называли, "хаперы".
Двойник "Бродяги" показался неожиданно, как-то сразу, в сумерках, когда солнце, выглянувшее из-за хмурых туч, скрылось за деревьями, едва успев порадовать путников парой-тройкой запутавшихся в ветвях лучей. Пахло мокрой травой, цветами, а еще какой-то химией, будто из кораблей что-то вытекало, тут же впитываясь в жирную черную землю, где нога утопала по самую щиколотку, стоило хоть чуть-чуть сойти в сторону с натоптанной узкой тропы. Деревьев тут было уже поменьше: лишь молодая поросль, скрывающая поисковиков, но не мешающая идти сквозь лес.
Люк клона "Бродяги" был открыт, и у Слая испортилось настроение – стопроцентно, что мародеры уже вытащили из корабля все, что можно, не погнушавшись никаким барахлом. Получится ли найти то, что нужно?
Будто услышав мысли капитана, Сихха слегка усмехнулась, подмигнув, весело улыбнулась:
– Хе, ну что такие рожи сделали? Ну да, лазили тут, и не раз! Но брали-то совсем не то, что нужно нам! Кому нужны древние двигательные блоки? Не переживайте – будет ремонт! Все сделаем! Пошли!
– Темно! – пробормотал Слай, с опаской входя внутрь грузового трюма, так похожего на трюм "Бродяги". – Что я тут разгляжу?! Надо было фонарь захватить! Я что-то и не додумался…
– Прости, – без малейшего раскаяния в голосе ответила Сихха, поднимаясь по пандусу туда, где был машинный отсек. – Я все вижу, как днем. Забыла, что вы – низшие, не можете видеть в темноте.
– И я все вижу, – ощерился Хаган. – Кстати, слышал, как она тебя назвала?! Низший! Хо-хо-хо… ох, и наплачемся мы с этой девкой, я тебе точно говорю!
– Не болтайте лишнего, пошли! – Сихха махнула рукой, и через несколько секунд ее ладная фигурка исчезла за полуоткрытой дверью машинного отделения. Хаган двинулся следом, за ним Слай, злой и очень сильно раздосадованный тем, что только что врезался коленом в угол открытой капитанской каюты. Ему было так больно, что Слай зашипел и выругался особо хитрым матерным ругательством, включающим в свой состав упоминания о нездоровом, извращенном способе воспроизводства кошачьего племени, теоретически не допускающем зачатие котят.
Впрочем, от этих кошек можно ожидать чего угодно. Так считал Хаган, и Слай был почти согласен с этим спорным утверждением.
Глава 9
– Как ты можешь тут что-то рассмотреть? Я себе уже отбил все, что мог! Что, нельзя включить систему освещения? Реактор теплится?
– Теплится. Но не все так просто… погоди, дай мне время. Немного времени…
Слай чертыхнулся, отошел в сторону и сел у ограждения пандуса, прямо на пол, предварительно с подозрением потыкав пальцев в предположительное место приземления. Ему и так досталось за последнее время, и опускать свой зад в кучку дерьма какого-нибудь ушлого зверька Слаю совсем не хотелось. Он отчетливо чуял запах нечистот, доносящийся откуда-то со стороны, и это при том, что никогда не отличался особенно хорошим нюхом. Воняло застарелыми экскрементами, чем-то нечистым, будто здесь устроили гнездо какие-то звери.
Из грузового люка в противоположном конце звездолета падал рассеянный, очень тусклый свет, меркнущий буквально на глазах, не позволяя рассмотреть ничего внутри корабля.
Сихха засела в двигательном отсеке. Уже минут пятнадцать оттуда доносилась сдавленная ругань и скрежет. Ее способность видеть в темноте просто поражала, Слай даже заподозревал, что беаргийка не просто видит, как все люди, а видит в инфракрасном диапазоне, уж больно смело она расхаживала по захламленному корабельному нутру.
Слай, глаза которого привыкли к яркому синему солнцу, в таких условиях был совершенно беспомощен, как любой человек, внезапно ставший слепым.
Хаган сопел где-то неподалеку. В тишине умершего корабля его сопение раздавалось размеренно, и Слай заподозрил, что чертов волк уснул, как истый солдат, используя любую свободную минутку для сна. Или как настоящий бездельник…
Решив потом поподробнее расспросить о способности расы Сиххи видеть в темноте, Слай поднялся на ноги. Только он собрался шагнуть по направлению к сопящему Хагану, как вдруг световые панели звездолета начали светиться, и глаза Слая, уже привыкшие к темноте, закрылись, предохраняя от яркого света, хотя панели едва теплились, максимум на двадцать процентов от их реальных возможностей.
– Есть! – торжествующий голос Сиххи ударил по ушам, эхом отозвавшись в пустом трюмном пространстве. – Я подключила резервную сеть! Живем!
Слай повернулся туда, где должен был находиться волкочеловек, и вдруг замер в оцепенении. Возле Хагана, вольготно развалившегося возле стены и выводившего рулады, стояли пятеро беаргийцев. Они были почти наги – две женщины и трое мужчин – лишь обрывки комбинезонов прикрывали пятнистые грязные тела. Никакого оружия, никаких признаков агрессии, потому и получилось то, что Слай потом вспоминал с ужасом и дрожью в теле.
Все пятеро беаргов молча, без "объявления войны", как по команде бросились на Хагана, и прежде чем Слай сообразил, что нужно что-то делать, волкочеловек оказался в самой гуще терзающих его тел.
Надо отдать должное Хагану – переход от сна к бодрствованию занял у него доли секунды. Впрочем, и немудрено – когда в тебя вонзаются острые когти и такие же острые, длинные зубы, волей-неволей перейдешь от сна к бодрствованию, и если в это время видел кошмар, то кошмар покажется весельем по сравнению с тем, что происходит в реальности.
Хаган взревел, завозился под грудой тел, встал, опираясь на нижнюю пару рук, а верхней парой начал отрывать от себя впившихся, как огромные паразиты, беаргийцев. Могучие руки с трудом оторвали одного из нападавших, Хаган метнул его подальше от себя, но тот, описав в воздухе дугу, ловко приземлился на ноги и снова вернулся к месту боя, покрыв несколько метров одним прыжком.
– Стреляй, Слай! Стреляй! – голос Хагана вырвал Слая из оцепенения, лучевик оказался в руке, но… куда стрелять? В этом месиве из тел стоило промахнуться – и Хагану придет конец. Он не активировал ИЗС, а потому был практически беззащитен против лучевых ударов.
– Что там у вас происходит? – послышался голос Сиххи. Девушка выглянула из двигательного отсека, вскрикнула, и тут же в ее руке появился лучевик. Точными игольными выстрелами Сихха сбила одного, другого нападавшего. Третьего Хаган схватил за ноги и со всей силы ударил об пол, размозжив голову, как хрупкий орех.
Четвертый тоже пал под импульсом лучемета, пятого Хаган зарубил ритуальным мечом, развалив практически пополам, и замер, тяжело дыша, вытирая с лица кровь – то ли свою, то ли чужую.
Он весь был залит густой красной жидкостью, которая стекала по его бочкообразной груди, заросшей темной шерстью, по бедрам, покрытым полосами ран, нанесенных когтями тварей.