- Не знаю, как человек способен все пережить, - устало проговорила Теода. - Наверное, это инстинкт самосохранения заставляет нас не сдаваться, помогает сохранить рассудок и не потерять себя, прибегая для этого к переоценке ценностей. Помню, мне тогда казалось: если я добьюсь такого профессионального совершенства, что мне больше никогда не придется беспомощно наблюдать, как из-за неумелости умирают любимые люди, то неведение, которое погубило мою семью, обретет прощение.
- Но разве ты могла остановить космическую эпидемию? - спросила Хельва.
- Знаю, что не могла, и все равно не могу себе простить.
Хельва мысленно перебирала слова Теоды, и смысл их, как обезболивающий бальзам, изливался ей в душу.
- Спасибо тебе, Теода, - помолчав, сказала она и снова взглянула на женщину. - О чем ты плачешь? - Она с удивлением увидела, что Теода сидит на краешке койки, и по лицу ее безудержно струятся слезы.
- О тебе. Ведь ты сама не можешь, правда? Ты потеряла своего Дженнана, а они даже не позволили тебе передохнуть. Сразу дали приказ доставить меня сюда и...
Хельва глядела на Теоду, и ее разрывали противоречивые чувства: недоверие - неужели кто-то еще может понять ее тоску по Дженнану? Удивление - в час своего триумфа Теода думает о страданиях Хельвы... Она чувствовала, как тугой узел боли ма-ло-помалу ослабевает, и вдруг ошеломленно поняла: ее, Хельву, кто-то жалеет.
- Эй, Хельва, проснись, ради бога, - донесся снизу голос Онро, и она поспешила спустить лифт.
- По какому поводу слезы? Можете не отвечать, - загрохотал он, врываясь в каюту и забирая вещевой мешок из обмякших рук Теоды. Потом ринулся на камбуз. - Не сомневаюсь, что у вас есть причина, только знайте: вся планета ожидает ваших указаний... - Он собрал все банки с кофе, которые ему удалось отыскать, и затолкал в мешок, а те, что не поместились, принялся рассовывать по карманам. - Обещаю, что дам вам сколько угодно времени, чтобы выплакаться, но только после того, как вы подробно объясните мне режим терапии. - Он сгреб оставшиеся банки в охапку. - И тогда я предоставлю вам свою жилетку.
- Моя тоже в ее распоряжении, в любое время дня и ночи, - не совсем уверенно вставила Хельва.
- Ты понимаешь, что говоришь? - насмешливо спросил майор. - Разве у тебя есть жилетка?
- Она все прекрасно понимает, - решительно возразила Теода, но Онро уже тащил ее по направлению к шлюзу.
- Скорее, Теода, нас ждут.
- Спасибо тебе, дорогая, - пробормотала Теода, оборачиваясь к Хельве. Потом стремительно отвернулась и позволила Онро затолкать себя в кабину.
- Нет, Теода, это я должна тебя благодарить, - сказала Хельва ей вслед. - Мне так недоставало слез, - тихо добавила она про себя.
Машина стремительно понеслась по направлению к больнице. Хельва видела, как Теода помахала ей рукой. Она знала: Теода поняла все то, что осталось невысказанным. Пыль, поднятая экипажем, еще не успела осесть, а Хельва уже отправила на Регул сообщение: "Задание выполнено. Возвращаюсь на базу".
Потом, как феникс, восставший из горького пепла сточасовой скорби, Хельва взвилась на ослепительном хвосте топливных газов и устремилась вперед - навстречу звездам и исцелению.
Глава 3.
КОРАБЛЬ, КОТОРЫЙ УБИВАЛ
Каждый мельчайший синапс заключенного в капсулу тела Хельвы вибрировал от негодования: ну почему Центральные Миры снова позволяют себе такое самоуправство!
- И это у них называется срочно, - в бессильной ярости проворчала она, обращаясь к своей товарке 822 по внутреннему межсудовому каналу, который не мог прослушивать даже Ценком.
Но Селд-Ильза только хмыкнула, и в голосе ее не прозвучало ни тени сочувствия.
- Мне вообще непонятно, о чем думает ваша Диспетчерская служба. Я столько недель проторчала на старте, дожидаясь, пока они решат, какой планете требуется самая неотложная помощь. А когда мы добрались до места, там уже творилось такое, что мы не знали, за что хвататься.
- Ты думаешь, у Медслужбы не бывает проволочек? - огрызнулась Хельва. - Как-то мы с Дженнаном... - и растерянно замолчала: вот она и смогла произнести его имя...
Воспользовавшись этой краткой паузой, Ильза снова принялась бубнить свое, не замечая ошеломленного молчания Хельвы.
- А вспомни, как нас учили! Когда я думаю, сколько мне уже встречалось ситуаций, о которых нам не удосужились даже намекнуть... Только и знали, что долбить теорию, методику да устав. И ничего по-настоящему полезного. Знай переливали из пустого в порожнее. Им нужны не мозговые корабли, а компьютеры! - все больше заводилась 822. - Тупые, безмозглые, бесчувственные компьютеры!
Хельва заметила в обличениях Ильзы некоторую непоследовательность, но предпочла промолчать. Они были одноклассницами, и Хельве по прошлому опыту были известны некоторые слабые места ее товарищей.
- Я слышала, - доверительно произнесла 822, - что твое задание имеет какое-то отношение к той голубой панельной пристройке, которая примыкает к больничному корпусу.
Хельва настроила камеру на правом крыле, но в длинном унылом здании не было никаких внешних признаков, по которым можно было бы предположить, что делается у него внутри.
- А ты случайно не слышала, когда я должна отправляться? - с надеждой спросила она.
- Пока больше ничего сказать не могу - Селд возвращается. Как-нибудь увидимся!
Хельва наблюдала, как напарник 822 поднялся в воздушный шлюз, и скоро СИ-822 покинула базу Регул. Однажды Селд был у них с Дженнаном, когда оба корабля застряли на Левите-4. Она помнила, что у Селда оказался неплохой бас. Хельва ощутила мимолетный укол зависти к подруге и поскорее переключила камеры на загадочную больничную пристройку. Она терзалась любопытством: что за срочное задание ожидает ее на этот раз? Неужели ей всю жизнь суждено носить половинный буквенный индекс - X?
На этот раз Хельва совершила посадку на самом краю огромного поля базы Регул, как можно дальше от кладбища. Несмотря на то что она уже смирилась с потерей Дженнана, несмотря на живительные слезы Теоды, находиться рядом с могилой возлюбленного значило бы сыпать соль на едва начавшую рубцеваться рану. Может быть, через век-другой... И вообще ожидание на Регуле было для нее тягостным. Теперь, когда рядом больше нет 822, она даже не может отвлечься, пожаловавшись подруге на затянувшееся ожидание, которому ее здесь подвергают.
- КХ-834, твоя напарница сейчас прибудет. Пленка с заданием при ней, - прервал ее раздумья голос Ценкома.
Хельва почувствовала, как от этой новости ее начинает охватывать волнение. Что ж, пожалуй, это уже некоторое облегчение - иаконец-то к ней обратились, используя полный буквенный индекс. Нахлынувшая радость заглушила укол сожаления при вести о том, что ее новое "тело" оказалось женщиной. И еще большее облегчение она ощутила, осознав, что снова способна на ка-кие-то чувства после тупого оцепенения, овладевшего ею после смерти Дженнана. Пережитое на Аннигоне помогло ей сбросить апатию.
Со стороны огромного комплекса, где размещались диспетчерские службы и казармы, стремительно приближался наземный экипаж. Скоро он притормозил у ее основания и остановился. Не дожидаясь просьбы, Хельва спустила лифт и стала наблюдать, как маленькая фигурка поднимает на площадку багаж - три предмета.
"Похоже, "К" собирается задержаться", - решила Хельва. Л ифт поплыл вверх, и через несколько мгновений новая напарница появилась в отверстии шлюза, четким силуэтом выделяясь на фоне сияющего небосвода.
- Кира с Канопуса просит разрешения войти на борт Х-834, - отрапортовала молодая женщина, четко салютуя в ту сторону, где за своей титановой броней скрывалась Хельва.
- Разрешение дано. Добро пожаловать на борт, Кира с Канопуса.
Девушка бесцеремонным пинком втолкнула матерчатый мешок в рубку. Два остальных предмета она осторожно перенесла в пилотскую каюту. У одного из них была странная форма, но после недолгого раздумья Хельва узнала в нем старинный струнный инструмент, называемый гитарой.
"Вполне в их духе - прислать мне напарницу, которая разбирается в музыке", - подумала Хельва, вовсе не уверенная, что ей по нраву такое посягательство на самые заветные воспоминания, связанные с Дженнаном. Но она безжалостно отбросила эту мысль как недостойную, напомнив себе, что большинство персонала спасательной службы разбирается в музыке - безграничные возможности искусства помогают приятно коротать время в долгих полетах.
Кира раскрыла второй пакет, и Хельва, незаметно заглянув внутрь, увидела, что он битком набит ампулами и прочей медицинской утварью. Пробежав быстрыми пальцами по содержимому коробки, Кира закрыла крышку и бережно пристегнула контейнер к полке рядом с койкой, чтобы уберечь от опасностей, связанных с ускорением.
И внешностью, и повадками, не говоря уже о поле, Кира оказалась полной противоположностью Дженнану. Поскольку Хельва была настроена подозрительно, она невольно задала себе вопрос: не кроется ли за этим тонкий расчет? Но тогда придется признать, что Ценкому со всеми его компьютерами присуща большая чуткость, чем она привыкла считать.
Кира с Канопуса весила никак не больше сорока кило, и это в полном обмундировании. Ее узкое личико с выдающимися скулами было тонким и нежным и плохо сочеталось с грубоватым прозвищем "тело", которым именовали пилотов "мозговых" кораблей. Темно-каштановые волосы, туго заплетенные во множество косичек, венчали удлиненную головку затейливой короной. Широко расставленные миндалевидные глаза в ореоле густых ресниц отливали чистой прохладной зеленью. Тонкие чуткие пальцы были столь же изящны, как и маленькие узкие ступни, сохранявшие странную грацию даже в тяжелых форменных сапогах.