- Я и сама приду!
Ну, вот, вылезла. Куда раньше времени?! Куда? Всё же рассчитано было. Хотя, Сизого только так и можно брать - неожиданностью. Он глаза вытаращил, пальцами в Наталью тычет и не знает, что дальше делать. То ли набрасываться на нее, то ли спросить о чем-нибудь для начала. А потом всё равно наброситься.
Наталья в этот момент и вдарила. Всё как я учил: наличие опоры, приложение усилия, предполагаемая траектория движения. Точный расчет. Сизый не только головой в переборку впилился, но и своих друганов руками-ногами зацепил. Те в кучу-малу сбились, ругаются неприлично, но до Натальи долететь не могут.
Она посмотрела на это безобразие, хмыкнула так презрительно и в люк вылетела.
Тут Сизый в себя пришел.
- Это она чего?! - возмущается.
- Я ж предупреждал. Ты сам просил с ней встретиться. Вот, пожалуйста. Доволен?
- Нет, не н-доволен! У меня нос всмятку!
- А-а-а. То есть, тебе баба лицо расшибла?
Вот и нечего ему сказать. Кто ж признает, что его женщина побила? Авторитета - ноль, все смеяться будут, как увидят. Сизый поразмыслил и решил, что лучше ничего не афишировать. Мало ли где стукнулся. На монтаже еще не то бывает. Да только каждому рот не заткнешь. Слухи поползли.
Сизов и уволился. Да и не жалко - сам виноват.
А к Наталье после этого лезть совсем перестали. Приказ - приказом, а насмешки никому сносить не интересно.
В общем, работаем потихоньку, спокойно так, по графику. Ни проблем особых, ни происшествий. Вот только Наталья под боком. Постоянно чего-то спрашивает. И если б только по работе. Конечно, интересно с ней о посторонних вещах разговаривать. Да только это палка о двух концах. Раньше с ребятами спокойно общался, а теперь как-то напряжно. Интересы стали расходиться.
И работа меня утомлять стала. Раньше никогда такого не было. Собираешь и собираешь секции - ни о чем не думаешь. А тут уже не получается ни о чем не думать, когда Наталья поблизости вертится. Не то, что бы я о ней непосредственно думал. Только она слишком сильно на всех воздействует. От этого я нервничаю и всё время в напряжении нахожусь, потому что нельзя ошибаться. От ошибок и жертвы могут быть, и зарплата снизится - это все понимают.
Понимать-то я понимаю, но никак не успокоюсь. И главное - никакой видимой причины нет. Ну, не должен я волноваться. Вчера подобного состояния не было, а сегодня - есть. Хотя ничего не изменилось. Всё с точностью до мелочей повторяется. Или именно эта повторяемость виновата? Разнообразия, например, хочется? Не получаю различных впечатлений, вот и беспокойство. Организм думает, что чего-то не в порядке. Может, ему какую-нибудь встряску устроить, организму этому? Чтоб от спячки пробудить?
Ага. Встряхнешь его, а он и развалится, пусть и в фигуральном смысле. Что я тогда делать буду? Для организмов сборочных цехов не предусмотрено. Поэтому надо досконально проанализировать ситуацию, найти беспокоящий элемент и удалить его.
Именно поэтому два последних свободных вечера я не стал заниматься с Натальей, а просидел в медитации перед иероглифом "счастье", который сам же и нарисовал. Рисовать пришлось фломастером, потому что черной китайской туши выпросить у второй бригады не удалось. Сказали, что ее нет. Вернее, есть, но разводить ее нечем. А даже если развести, то она по коридорам летать начнет и что-нибудь наверняка измажет. Зажилили тушь, одним словом.
А без туши - что за иероглиф? Срамота одна. Вот медитация и не получилась. Только два вечера зря убил. Даже не выспался. И беспокойство нарастает. Будто прям сейчас случится невесть что.
Ну, вот чего непредвиденного может в космосе произойти? Здесь же всё в строгом соответствии с астрономическими законами происходит. Всё прогнозируется, достаточно базу наблюдений иметь. А у нас она есть! Даром, что ли, мы тут спутник десять лет как повесили - возле Ю-2? Как вышли, так сразу и повесили. Он до сих пор крутится, наблюдения анализирует и выводы передает. Было б что тревожное, такая бы суета поднялась! Никто бы в стороне не остался. А раз молчат, значит, проблем нет и не будет.
Допустим, с астрономией разобрались. А как насчет человеческого фактора? Может, кто-нибудь на монтаже прямо сейчас не так секцию монтирует? В результате, появится трещина, и станцию разорвет на много кусочков. Или пополам. И полетят кусочки прямо на Ю-2. Не верю. С нашей тройной проверкой и отчетностью такого в жизни не произойдет.
Значит, остается неучтенный фактор, который нельзя спрогнозировать. Таких - тысяча. И что выпадет - тоже неизвестно. Даже на Земле никто не застрахован от случайности, которая подстерегает просто повсюду, что ты не делай. Чем станция лучше? Но на Земле почему-то никто не тревожится о том, что может быть произойдет, а может и нет. Иначе станешь каким-то пессимистом, который в любом событии только плохое видит. Пессимистам на станции не место - живо с жизнью распрощаешься. Так что у нас все оптимисты.
Кроме меня.
И надо бы от этой тревожности избавляться. Всеми возможными способами.
Способ первый: заняться неотложным делом. Тогда на всё остальное времени не останется. Способ второй: уснуть и проснуться, когда всё закончится. Еще бы знать, что это "всё". Третий способ: не обращать ни на что внимания и плюнуть на все предчувствия.
Я прекрасно знал, что ничего поделать с этим моим состоянием невозможно. Что оно само уйдет, стоит случиться непрогнозируемому событию. Когда полегчает, тогда и можно будет сказать, что вот оно, событие, именно его предвидел! Только поздно будет.
Неправильная у меня интуиция. Нет, чтобы помочь человеку. Подсказать хоть что-нибудь. А пока майся, страдай. Жди.
Надоело.
* * *
4
Ничего особенного на станции не происходило. Широков приоткрыл дверь личной каюты, тревожно оглянулся и с облегчением вздохнул: в коридоре никого не было. В последнее время директор стал опасаться просто так передвигаться по коридорам. Пойдешь и как встретишь! Главное, даже непонятно - кого. Может, Красную Шапочку, а, может, Серого Волка. Причем, в прямом смысле.
Директор завернул за угол и увидел.
Не может быть у человека три ноги, пять рук и две головы. Не может. Тогда это уже и не человек вовсе. Пусть и разумное, а всё равно - чудище. Почему разумное - понятно: бормочет что-то издали, хоть и не по-русски, да и одето в облегающий костюмчик. Костюм, конечно, не по человеческой моде, но для космоса сойдет: шортики и маечка. На головах обручи золотые с камнями зелеными и красными, а на шее - ожерелье синее, переливчатое. И висит это существо не где-нибудь, а в коридоре станции.
Ладно, висит, так оно еще и что-то хочет! Что именно - не ясно. Может, на ночлег просится, а, может, требует, чтобы его немедленно выпустили. Вот как хочешь, так и понимай его. И главное, что никто его не видит. За исключением директора станции. Широков у многих спрашивал - нет, не видят. А что именно видят - не признаются. Ну, да, это ж личное.
Трехногое чудище приблизилось и вежливо сказало:
- Здравствуйте, Владимир Аристархович! Как поживаете? Как здоровье?
- Н-нормально, - ответил Широков.
- А по виду не скажешь, - не очень вежливо сказало существо. - Рожки как, не мешают?
- Какие рожки? - изумился директор и провел ладонью по макушке. Разумеется, ничего такого он не нашел.
- Во-во, эти, - подтвердило существо. - Ну, не мешают и ладно. Я чего спросить хотел. Можно сменой с Гурьевым поменяться?
- А-а вы кто?
- Сергеев я, монтажник, - чудище наклонило правую голову и неодобрительно ею покачало. - Не помните?
- Сергеева - помню. А вас - нет.
Левое лицо вдруг сконфузилось и спросило:
- Что, со мной тоже что-то не так? - при этом правое злорадно ухмылялось.
- "Не так" это мягко сказано, - директор едва удержался от того, чтобы погладить существо по левой голове. - А вы этого никак не ощущаете?
Чудище всеми руками ухватилось за головы и невнятно произнесло:
- Чего-то я ничего не чувствую.
- Вот и я тоже, - ответил Широков и полетел по делам.
Сергеев вздохнул и направился к главному инженеру, старательно рисуя маркером крестики на стене через каждые двадцать метров.
Странности, которые отмечали все, начались три дня тому назад. Галлюцинации никого не обошли стороной. Сначала научники пытались что-нибудь выяснить о природе массового воздействия. Не получилось. Приборы, вероятно, что-то и показывали, но что именно - прочитать было невозможно. Да и выглядели приборы странно. Иногда - очень странно.
Попробовали пропустить воздух станции через фильтры и наполнить одну из изолированных секций, но безрезультатно: галлюцинации в секции не прекратились. Оставалось послать сигнал бедствия и подождать помощи, терпеливо игнорируя видения.