Незнакомец пожал плечами.
- Меня просто просили передать вам это. Не спрашивайте - кто. Я не смогу вам ответить. Но из проездного документа ясно, что Влад Синеухов, то есть, вы, летит сегодня в город на Волге.
Сказав все это, он повернулся и пошел к двери.
- Вы исполняете волю покойного? - спросил Влад, понизив голос, как всегда, когда вспоминают мертвых.
- Повторяю, - гость же наоборот, повысил голос, - я ничего не могу вам сказать. До свидания.
Разумеется, а как же иначе? - решил Влад. - Хозяин обещал, Хозяин сделал.
Влад захватил в угловом магазине плоскую бутылку коньяку и выпил ее до донышка в такси на аэропорт. Секретного агента из него не вышло, и теперь можно пить, сколько угодно, лишь бы в самолет пустили. Когда стали снижаться, уже светало, крыло "Боинга" перерезало Волгу, тот самый мост трассы М-7, по которому его везли на джипе, из жизни в жизнь… Над туманным городом парила голубая мечеть, будто какое-то остролистное болотное растение.
Все хорошо, что хорошо кончается. Главное, что он остался жив. Есть еще несколько часов, чтобы придумать историю, где он был эти три недели, которые показались ему сроком, гораздо более долгим. Ну, ничего. Теперь на него неожиданно свалились деньги - сумма, о какой он не мог и мечтать. Купит катер и заплатит за стоянку на год вперед. И горючего для этого катера нальет целое море! Хорошо, пусть всего лишь маленький бассейн. Наверняка его объявили в розыск. Корове своей объяснит, да ей и не важно, куда его швырнула судьба. Дочке - тоже не важно. Наверное, придется давать показания ментам, то есть, теперь полицейским. Пентам? Это труднее, чем объяснить семье. Главное, что он остался жив, - мысленно повторил Влад, даже и не предполагая, насколько он ошибается. - Наталья! Надо поскорее забыть ее. Пусть это и будет довольно трудно…
Ее счастье
Женщина, которую Влад хотел забыть, зная, что сделать это будет довольно трудно, в этот самый момент лежала в постели с ноутбуком на животике и вовсе не думала о нем. Вот-вот ей должен позвонить человек, который, возможно, и есть благополучный финал ее судьбы.
Путь, который привел ее к этому человеку, был извилист, словно река, причудлив, как магический орнамент.
Все началось с тоски и одиночества. С мужем она развелась давно, затем была череда мужчин, каждый из них либо тоже оказывался алкоголиком, либо она уличала его в измене, либо срабатывала элементарная несовместимость.
Еще при советской власти она закончила Литинститут, думала работать в каком-нибудь толстом журнале, все считали ее талантливым критиком, но в начале девяностых престиж и литературы, и критики упал ниже плинтуса, многие гуманитарии стали бизнесменами, вернее, вышли с тряпками на базар. Наталья также вышла на улицу, на Арбат, но не торговать чем-то, а гадать по рукам. Она стояла напротив театра Вахтангова с самодельным плакатиком на треноге, где была изображена огромная ладонь. Рядом частенько сиживал ее бывший муж, как бы охраняя, надеясь, наверное, вернуть ее, а скорее всего - просто с целью заработать на водку. Да, она давала ему деньги, но это была вроде как плата за крышевание.
В девяностых Арбат был местом неизбежных случайных встреч. Тогда еще бесконтрольная, разноцветная толпа художников, торговцев матрешками и всяческих мелких спекулянтов облепила его стены, и все это было в диковинку, и каждый москвич или "гость столицы" считал необходимым отметиться здесь или же - регулярно гулять. Видеть институтских знакомых порой было для нее пыткой. Чаще всего Наталья старалась не замечать их, но чуть ли не каждый день выныривала из толпы чья-то голова:
- Ба! Вот так встреча!
- Какие люди! И без охраны…
- С охраной, с охраной, - отвечала Наталья, указывая на бывшего мужа с бледной похмельной или уже красной довольной рожей.
Впрочем, эти встречи порой были не столь радостными: знакомые несли вести о гибели, самоубийстве или пропаже того или другого человека. Так прошла, коснувшись каждого, гражданская война.
Погибли и друзья ее детства, ребята из старого двора на Чистых прудах, и школьные товарищи. Недавнее тридцатилетие школы, встреча с одноклассниками еще более усугубило чувство заброшенности, чувство разрыва с людьми. Круг институтских друзей также был ею давно покинут, поскольку по специальности она не работала, и стыдно ей было перед сокурсниками, что бросила, что зарыла в землю талант…
Литература вообще потеряла для нее всякий смысл: с начала девяностых она не только писать, но и читать перестала. Нет, она постоянно покупала книги, но это не была художественная литература, чей-то вдохновенный вымысел, а только "нон-фикшн" - что-то нужное и полезное. "Как прожить на одну зарплату" Рыбникова, "Твой мужчина - это ты" - Хлестаковой, "Духи огня и воды" сестер Сырниковых. Три эти книги уже год лежали в разных местах ее дома: на кухне, в ванной и на сонной тумбочке, раскрытые посередине, она порой полистывала их. Странно, конечно, но не научили ее эти книги ни древней магии, ни экономии денег… И одиночество продолжалось долго, пока вдруг не произошло нечто совершенно немыслимое: она и представить себе не могла, что такое с нею возможно…
В прошлом году, когда скоростной интернет стал доступным по цене, она увлеклась сетью, с жадностью рассматривала картинки, читала статьи. С удивлением узнала, что есть в инете места, где можно свободно публиковать собственные произведения. Увлеклась, сделала страничку в Живом Журнале, поместила туда несколько своих стихотворений.
Как критик она понимала, что ее стихи ниже всякой критики. Стишата - так называла она их. Но задача этих текстов была в другом: Наталья рекламировала свою профессиональную деятельность, и в этом качестве "стишата" служили исправно. Рифмовала она астрологию, белую магию, хиромантию и онейрологию - науку о толковании снов.
Что слышал ты, дрожа глазами,
в глубокой ночи темноте?
Поверь, порой не знаем сами,
что означают звоны те.
Разочарование постигло ее довольно быстро: читателей у этой страницы было мало, отзывов - ни одного. Вскоре стало ясно, что публиковать тексты в интернете - это все равно, что развешивать их на деревьях в лесу.
Наталья перестала заглядывать на свою страничку, использовала интернет как энциклопедию для работы, как музыкальный ящик, но вскоре знакомый специалист объяснил ей, как надо действовать, чтобы протоптать тропинки в этой дремучей чаще. Ее никто не читал просто потому, что никто не видел. Для того, чтобы обратить на себя чье-то внимание, надо быть активным, открывать множество чужих страниц. Если их хозяева увидят ее имя на своих счетчиках, то нанесут ответный визит. И необходимо писать всякие возгласы на чужих страницах, вроде: Классно! Отпадно! Улет! Рулез!
Андрей, с которым она общалась лишь виртуально, никогда не видела его, попросил у нее пароль от ЖЖ и продемонстрировал, как привлекать читателей. Сразу пошли и гости, и отзывы. Наталья воспрянула духом, ее снова увлекла эта игра. Тут-то и появился в ее жизни Тарас Балашов.
Ей вдруг пришло письмо, совершенно волшебное: человек не только был восхищен ее стихами, но признавался в том, что ПОЛНОСТЬЮ совпадает с нею по интересам. Так и выделил это слово крупными буквами, будто крича.
Он рассказал, что сам из Измайлово, что отправился в путешествие вокруг Байкала, попал в аварию, теперь его спасли вояки, и он лежит в госпитале. И он тоже был писателем, и отправил ее на страницу Прозы-ру, где было опубликовано множество его произведений.
Тарас понравился ей лицом и телом, футболист с оранжевым мячом, а его маленькие рассказы, так называемые миниатюры, бегло просмотренные, произвели самое хорошее впечатление. Однако, составив натальную карту согласно времени и месту его рождения, она сделала категорический вывод: этот мужчина ей не подходит.
Переписку оборвала по-английски: просто не ответила, и все. Казалось, Тарас поймет этот жест, но не тут-то было! На следующий вечер пришло письмо с вопросами: что случилось, почему она замолчала, уж не заболела ли? Наталья и это письмо оставила без внимания. Еще раз вызвала на монитор карту: никаких точек соприкосновения с этим человеком нет и быть не может. То, что он родился в Москве, это плюс, конечно, но… В карте его рождения ярко выражен второй квадрант: Тарас безусловно остался в периоде своей юности, ему свойственна ювенильная психопатия. В отличие от инфантилизма (глубинной недозрелости, отсутствия стержня), ювенильность - это когда человек в чем-то ложно убежден, у него есть гордыня, тщеславие, желание подавлять других, ни на чем не основанный эгоцентризм, он с налета отвергает то, что представляет действительную ценность. А раз так, то нечего ни продолжать общение, ни даже объяснять причин своего ухода.
На следующий вечер от Тараса пришло длинное письмо. Наталья хотела было стереть его, не читая, но взгляд зацепился за слово "сиреневый"… Да и к письму была пристегнута фотография сиреневых лилий, ее любимых цветов.