- Ты хочешь сказать, что летел рядом с ракетой, внутри которой скрывается атомная бомба?
- Да, мама, но и здесь мне ничто не угрожало. Расщепляемые материалы, находящиеся в бомбе, надежно изолированы и не испускают опасного излучения. К тому же я находился рядом с бомбой всего пару минут.
- А если она взорвется?
- Она не может взорваться. Для этого бомба должна врезаться в землю с достаточной скоростью, чтобы субкритические массы соединились в одно целое - словно под воздействием взрывного механизма, или нужно дать команду по радио, и сработает взрывное устройство, которое пошлет несколько субкритических масс навстречу друг другу. Более того, в соответствии с правилами, сразу после сближения с ракетой я ввел в действие предохранительное устройство - всего лишь нечто вроде маленького металлического лома, но этого вполне достаточно, чтобы предупредить даже случайную детонацию взрывного механизма. Лом, вставленный в соответствующее место ракеты, не даст субкритическим массам сблизиться.
- Вот что, Мэтт, давай оставим этот разговор. Мать начинает нервничать из-за него.
- Папа, это ведь мама сама спросила меня.
- Да, я знаю. Лучше расскажи нам, как вы осматриваете ракету.
- Для начала производится осмотр наружной поверхности самой бомбы, но еще не было случая, чтобы с ней что-нибудь произошло. Кроме того, я еще не получил допуска для осмотра внутреннего механизма бомбы - для этого нужно иметь диплом физика-ядерщика. Особенно внимательно мы осматриваем ракетный двигатель и замеряем запас топлива. Иногда его приходится пополнять: бывает случаи, когда часть топлива испаряется через клапаны. Но нашей главной задачей является проверка баллистики и контуров управления.
- Проверка баллистики?
- Конечно, теоретически мы должны быть готовы определить координаты любой из бомб в любой момент на протяжении следующих тысячелетий. Однако на практике бывают отклонения. Их вызывают самые незначительные причины - приливные течения, то обстоятельство, что сама Земля не является идеальным шаром, и тому подобное. Из-за этого орбита ракеты может немного отклониться от расчетной. После того как ее берут на борт корабля и заканчивают осмотр, корабль ложится точно на курс, по которому должна следовать ракета, и ее выталкивают из грузового отсека. Затем направляемся к следующей. Отыскать ее не составляет никакого труда - она редко удаляется далеко от расчетной орбиты.
- Теперь понятно. Значит, осмотр ракет и коррекция орбит должны производиться достаточно часто? По-видимому, корабль постоянно летает от одной ракеты к другой?
- Нет, папа, осмотр производится чаще, чем это требуется. Поэтому команда корабля не страдает от безделья и монотонности космического полета из-за частых осмотров.
- Мне кажется, что это просто напрасная трата средств налогоплательщиков.
- Папа, ты не понимаешь - наша главная задача заключается не в том, чтобы осматривать ракеты и осуществлять коррекцию их орбит. Патрульный корабль находится на околоземной орбите для того, чтобы он мог по переданной ему команде нанести атомный удар, если в этом возникнет необходимость. Именно поэтому корабль патрулирует околоземное пространство до тех пор, пока ему на смену не придет другой. И чтобы не тратить времени даром, производится осмотр ракет и коррекция их орбит. Если говорить начистоту, ядерный удар может быть нанесен и с Лунной базы, но при наведении с патрульного корабля атака будет более точной и не принесет вреда невинным людям.
- Мы опять вернулись к вопросу бомбардировки Земли, Мэтт, - с упреком заметил отец.
- Я всего лишь отвечаю на вопросы, папа.
- Боюсь, что я не должен был задавать тебе такие вопросы. Дело в том, что твоя мать не может беспристрастно относиться к таким проблемам. Кэтрин, уверяю тебя, нет ни малейшей опасности бомбардировки Северо-Американского Союза. Скажи ей, Мэтт, мать поверит тебе.
Мэтт молчал.
- Ну говори же, Мэтт. Послушай, Кэтрин, ведь это наша Патрульная Служба. Большинство офицеров Космического Патруля - американцы. Ведь это правда, Мэтт?
- Раньше мне не приходило в голову задумываться над этим.
- Хорошо. Понимаешь, Кэтрин, разве можно представить себе, что Мэтт согласится участвовать в атомной бомбардировке Де-Мойна? Да скажи ей это, Мэтт!
- Но, папа, ты просто не понимаешь, о чем говоришь!
- Что? Что это значит, молодой человек?
- Я… - Мэтт беспомощно посмотрел по сторонам, внезапно встал из-за стола и вышел в коридор.
Через некоторое время отец вошел к нему в комнату.
- Мэтт?
- Да, папа.
- Извини, Мэтт, этот разговор зашел слишком далеко. Я признаю свою вину и не сержусь на тебя. Все дело в твоей матери. Мне нужно было успокоить ее.
- Ты ни при чем, папа. Прости меня за то, что я ушел из столовой. Мне следовало вести себя сдержаннее.
- Давай забудем о случившемся, Мэтт. Мне хотелось только задать тебе один вопрос. Я знаю, что ты предан Патрульный Службе и ее идеалам. Твои чувства достойны уважения. Однако ты еще слишком молод. И не в состоянии понять политические аспекты этой проблемы. И все-таки ты не можешь не знать, что Патрульная Служба никогда не подвергнет атомной бомбардировке Северо-Американский Союз.
- Разумеется, если в этом не будет необходимости.
- Но как может возникнуть такая необходимость? Вздор! Даже если такая необходимость возникнет, ты никогда не согласишься бомбить свой народ - и твои сослуживцы тоже.
В голове Мэтта боролись противоречивые мысли. Он вспомнил капитана Риверу - одного из знаменитой Четверки, носителя гордых традиций Патрульной Службы, вспомнил, как Ривера, когда его послали на Землю, в столицу его собственной страны, для переговоров с ее президентом, не нарушил клятву офицера. Подозревая, что его могут захватить и удерживать в качестве заложника, Ривера распорядился, чтобы удар был нанесен, если только он лично не вернется на корабль и не отменит свое решение. Ривера, чье тело превратилось в радиоактивную пыль, но чье имя произносилось на каждой поверке всех подразделений Патрульной Службы…
- Разумеется, Патрульная Служба обязана следить за соблюдением законов на нашем континенте, точно так же как она следит за их соблюдением на всех планетах Солнечной системы, - продолжал отец. - В противном случае это произвело бы неблагоприятное впечатление, верно?
- Мне не хочется говорить на эту тему, папа.
Мэтт посмотрел на часы и увидел, что корабль скоро состыкуется с космической станцией Терры. Ему хотелось бы заснуть, как это сделали остальные. Теперь он был уверен, что именно повлияло на его решение остаться в Патрульной Службе.
В течение нескольких недель после возвращения из отпуска Мэтт был так занят, что ему некогда было размышлять. Нужно было снова впрячься в работу - так много требовалось усвоить и так мало времени для этого. Теперь ему приходилось участвовать в несении вахтенной службы и подменять офицеров, а также накопился большой объем лабораторной работы в области электроники и нуклеоники. К тому же, вместе с другими старшими курсантами он помогал в воспитании юных курсантов, только что прибывших на "Рэндольф". До отпуска по вечерам Мэтт обычно был свободен, и посвящал это время учебе, но теперь ему приходилось три раза в неделю обучать молодых курсантов астрогации.
Мэтт начал уже подумывать о том, что ему придется отказаться от космического поло, но в это время его выбрали капитаном команды Свинячьего закоулка, и нагрузка стала еще больше. Мэтт и не задумывался над абстрактными проблемами, пока не встретился с лейтенантом Вонгом.
- Добрый вечер, - произнес его наставник. - Как успехи в обучении новичков астрогации?
- Ну, видите ли… кажется странным обучать других, вместо того чтобы учиться самому, и постоянно проваливаться во время испытаний.
- Именно поэтому вам и поручили вести основы астрогации - вы все еще помните, что было самым трудным и почему.
- Пожалуй… наверно, я кое-что понимаю в этом предмете, но Эйнштейном мне не стать.
- Я был бы в этом случае невероятно изумлен. Ну, а как у вас дела вообще?
- Неплохо, пожалуй. Вы знаете, мистер Вонг, когда я отправлялся в отпуск, думал, что не вернусь обратно.
- Я тоже думал, что ваша мысль о переходе в космическую пехоту была ничем иным как попыткой ускользнуть от решения проблем, стоящих перед вами.
- Да? Скажите, мистер Вонг, вы настоящий офицер Патрульной Службы или психиатр?
- Я - обычный офицер, - по лицу Вонга промелькнула едва заметная улыбка, - но закончил специальные курсы, необходимые для выполнения своей работы.
- Понятно. Так от чего я старался ускользнуть?
- Не знаю. Думаю, вам это куда понятнее.
- С чего же начать?
- Расскажите о своем отпуске, Мэтт. У нас достаточно времени.
- Хорошо, сэр, - кивнул Мэтт. Он рассказал Вонгу все, что смог припомнить. - Как видите, закончил он, - это был самый обычный отпуск. Ничего серьезного. Вот только… я был дома, но казался себе гостем. Мы вроде говорили на разных языках.
Вонг засмеялся. - Нет, не думайте, что я смеюсь над вашим рассказом, - извинился он. Все совсем не смешно. Нам всем пришлось пройти через это. Неизбежно узнаем, что вернуться обратно невозможно. Это болезнь роста, однако для космонавта такой процесс является особенно мучительным и тяжелым.
- Даже мне это стало понятно, - кивнул Мэтт. - Что бы ни случилось, я не смогу вернуться, по крайней мере, не смогу вернуться навсегда. Может быть, перейду в космический торговый флот, но останусь космонавтом.
- На этом этапе вы уже вряд ли потерпите неудачу.
- Может быть. Но я все еще не уверен, что хочу сделать Патрульную Службу целью своей жизни. И это беспокоит меня.