– У тебя это звучит, как будто я радиоприемник или компьютер.
– Ну, в какой-то мере так теперь и есть, – Ротан улыбнулся, – только компьютером является твой мозг, а приемником имплант.
– Ну, успокоил, – капитан улыбнулся в ответ. – Что же мы стоим как истуканы.
Капитан обнаружил, что они оба стоят посреди комнаты. Видимо, от волнения капитан вскочил с кресла, а Ротан даже не пытался сесть. Хотя для него любая поза была одинаково удобной. А может, и нет, капитан как-то этим никогда не интересовался.
– Садись, Ротан, – капитан сел сам и указал Ротану на кресло напротив себя, – я почему-то уверен, что тебе все равно, стоять или сидеть, но мне так удобнее.
– Да, Леонид, ты абсолютно прав, но я знаю о человеческих привычках.
– Подстраиваешься, – капитан добавил иронии.
– Да, конечно, – ответил Ротан как ни в чем не бывало, – как и ты.
"Да, он прав, я тоже принимаю те позы, которые от меня ожидают, а не те, которые бы хотел принять".
– Ты, как всегда, прав, – капитан улыбнулся одновременно с Ротаном.
– Как тебе удалось испечь такой необыкновенный пирог? – решил перевести разговор капитан.
– Ну, ничего особенного. Правда, это удалось только с пятой попытки, но оказалось, что алгоритмы приготовления пирога и стейка не очень отличаются. Хотя приготовление пирога оказалось намного сложнее, разная структура начинки и теста требует координации значительно большего количества параметров.
– Верю, пирог был замечательным, кое-кто явно объелся, – капитан улыбнулся и кивнул в сторону Ренди.
– Да, он настоящий ценитель, – серьезно ответил Ротан, – он понимает все оттенки запаха, правда, вкус для него пока не так важен, сладко – он и доволен.
Капитан посмотрел на щенка, тот улыбался во сне, а может, подслушивал разговор. "Ну и ладно, – подумал капитан, – подслушивай на здоровье".
Звук в ухе опять привлек внимание капитана. Он потрогал его рукой, попытался снова открыть и закрыть. Звук не менял интенсивности.
– Что, так сильно мешает? – спросил Ротан, наблюдая за активными манипуляциями с ухом капитана.
– Да, очень непривычно, все время звенит в ушах, – капитан продолжал открывать и закрывать уши.
– Попытайся представить, что ты закрываешь и открываешь источник этого звука, – посоветовал Ротан.
Капитан представил большой кран, из которого с этим противным звуком текла вода, и начал мысленно его закручивать. Поток воды стал сокращаться, а с ним и уменьшился звук, но даже когда капитан мысленно перекрыл всю воду, звук все равно остался.
– Вроде могу управлять громкостью, но выключить не могу, – капитан посмотрел на Ротана.
Ротан опять задумался.
– Ну да, следующий этап – умение отключать – занимает от нескольких часов до нескольких дней.
– Ну, успокоил, – капитан опять начал открывать и закрывать уши руками. – А что там графиня говорила о большой роли киборгов в разрешении кризиса? – решил еще раз перевести тему капитан, рассчитывая, что это поможет отвлечься от звука в ушах.
– Ну, все довольно просто, – начал Ротан, – у киборгов после возникновения сознания развивается очень похожий кризис. Найти свое место и наполнить существование смыслом непросто. Обычно киборгу в этом помогает тот, кто был основной причиной инициализации самосознания. В моем случае это была Настя. Для меня она была смыслом моего существования, так как мое предназначение было ее обслуживать. С возникновением сознания эта задача продолжает доминировать у одних короткое время, у других она остается определяющей и дальше. Но кризис наступает от того, что понимание окружающего мира и основная задача начинают не совпадать. Киборгу необходима помощь того, кто его инициализировал, на то, чтобы найти свое место. Поэтому, когда возник кризис, в котором во многом виноваты киборги, для нас стало важно помочь человеческой цивилизации найти свое место. Киборги занимались теми, кто сохранял интерес к цивилизации, и помогали им найти формы и пути ее восстановления.
– Понятно, – протянул капитан, – киборги вернули долги, помогая восстановить цивилизацию людей.
– Она уже была не только цивилизацией людей, – заметил Ротан, – это была цивилизация четырех разумных рас. Что, кстати, только усложняло задачу. Лаза выбрала путь монархии. За определенными семьями закреплялись определенные функции. Каждая семья становилась центром формирования общественного устройства. Решено было ввести титулы и сложные системы норм поведения. Сначала было установлено правило создания дворцов. Это вызвало первый экономический скачок. Построить дворцы и здания всем, кто на тот момент решил остаться в Лазе, оказалось сложной задачей. Требование, чтобы большинство материалов были натуральными, сделало задачу почти невыполнимой. Но это очень быстро восстановило экономику. Потом были установлены правила питания, требовавшие только натуральных продуктов, одежды, сшитой только на заказ с уникальным дизайном для различных семей, но отвечающих моде, и так далее. Определенный ранг требовал наличия яхт, глайдеров, космических кораблей. Но главное, что движет экономику Лазы – это мода. Она все время меняется. На все. А значит, все нужно менять – переделывать и обновлять.
– Ах, вот почему все дворцы выглядят такими новыми, – капитан сам ответил на свой вопрос.
– Да, дворец должен соответствовать моде, но при этом сохранять свою первозданность и особенность, – подтвердил Ротан. – Это очень непросто и требует участия художников и архитекторов, дизайнеров и оформителей.
– Ну, все понятно, – подвел итог капитан, – все построено на высоких требованиях к качеству жизни и соответствии моде. Но ведь это только форма существования, а в чем смысл?
– Это уже намного сложнее, – заметил Ротан, – и задача каждого – найти ответ на этот вопрос самому. Так что смысл в создании условий для всех – его найти.
– Это совсем непонятно, но, наверное, надо об этом подумать на свежую голову, – капитан почесал затылок, – а сейчас она тяжелая.
Ротан все понял и поднялся.
– Спокойной ночи, капитан.
"Интересно, как он определяет, когда называть меня Леонидом, а когда капитаном, – подумал капитан, – вот все остальные называют меня принцем". Капитан вспомнил, как его называла графиня. "Интересно, а если сейчас к ней наведаться".
– Ротан, а что говорит этикет о ситуации, когда гость хочет поблагодарить хозяйку за прекрасный ужин? Может он сделать это лично? – капитан остановил Ротана уже в дверях.
Ротан повернулся и посмотрел на капитана.
– Графиня готова вас принять через пятнадцать минут.
Капитан понял, что за эти секунды Ротан успел связаться с графиней и получил разрешение на аудиенцию. "Да, все-таки без импланта тут просто невозможно, – подумал капитан, – вот теперь как я найду, куда идти?"
– Я вас провожу, капитан, – сказал Ротан, возвращаясь обратно в кресло, как будто прочитав мысли капитана. – У вас есть пятнадцать минут.
* * *
Капитан вошел в гостиную. Слева у окна стояла Леля в том самом платье и ослепительно улыбалась той самой улыбкой.
– Проходите, Степан, – Леля повела рукой в центр комнаты. Но капитан подошел к ней. Леля обняла его за шею и поцеловала.
* * *
Капитан открыл глаза от ощущения, что на него кто-то смотрит. Он повернул голову. Рядом лежала Леля и смотрела на него, подперев голову рукой. Капитан улыбнулся. Ситуация была избитой, и он мог вспомнить с десяток фильмов и романов с таким сюжетом. Но участие в подобном сюжете от этого не становилось менее приятным, а скорее наоборот.
– И давно ты так на меня смотришь? – решил не отступать от сюжета капитан.
– Нет, не очень, – улыбнулась Леля в ответ.
– Ну и что ты увидела?
– Не знаю, капитана или принца, Степана или Леонида.
– Да, я тоже на себя в зеркало периодически смотрю и пытаюсь понять, кто я теперь, – и капитан глупо улыбался. – Ну и как я выгляжу?
– Вполне соответствуешь, – Леля провела пальцем по носу и лбу капитана.
– Хорошо, а то я боялся, что совсем не в себе. Вокруг графини и баронессы.
– Да, надеюсь, тебе тут нравится. Но и ты тоже удивляешь, был капитаном, стал принцем.
– Я не нарочно, – улыбнулся капитан. – Вот кто-то был студенткой медицинского института, а оказался руководителем Отдела Внешнего Наблюдения.
– Ну да, мы прикрывали адмирала, а ты пытался его поймать. А нам надо было, чтобы он спокойно вернулся.
– Вот, а под раздачу попал я.
– Я бы это раздачей не называла. Разве тебе было плохо?
– Ну, в том-то и дело, что слишком хорошо.
– Ну, в этом я не виновата, – улыбнулась Леля.
– А кто же тогда виноват? – капитан обнял ее и притянул к себе.
– Природа, наверно, – Леля не сопротивлялась.