Бодрый, искрящийся энтузиазмом голос диспетчера сообщил, что никакой опасности нет. Утром этого дня случилось невероятное происшествие, но в начавшейся суматохе персонал просто забыл прекратить автоматическую трансляцию предупреждения о вторжении во Францию. Выяснилось, что группа быстрого реагирования, высланная на место падения снаряда марсиан для нанесения упреждающего удара, обнаружила вместо готовящих бойню чудовищ лишь одного, чудом уцелевшего при посадке гуманоидного пилота. Марсианин был жив и даже пришел в себя, когда его осматривал специально вызванный ксенобиолог.
Но следующие слова вызвали у всех слушателей, в особенности у профессора Уотсона, ощущение, что диспетчер сошел с ума. Он со всей серьезностью заявил, что когда пилот пришел в себя и увидел людей, то обратился к ним на английском языке, приветствовал их и понимал, когда они отвечали тоже по-английски.
Услышав это, Уотсон разразился длинной тирадой, изобилующей научными терминами, но общий смысл которой был в том, что его исследования трупов гуманоидов показали такие отличия в строении гортани, которые не дают возможности воспроизводить звуки земной речи. Это было единственное научное доказательство, остальные же высказывания сводились к описанию отклонений в умственном развитии всей этой французской шайки неучей, не способных оторвать носы от дешевой детской фантастики. При этом профессор, извиняясь, оборачивался к Аннет, но она была настолько потрясена счастливым известием, что никакого оскорбления национальной гордости не почувствовала. на первом месте для нее было только то, что родине не угрожают чудовища, пусть даже пока. Что она сейчас приземлится в стране, на землю которой еще не ступила нога треножника. Это было для девушки главным, даже весть о живом пилоте не настолько ее потрясла.
Мистер Чи успел вынуть иглы из лица Аннет как раз перед тем, как прозвучали слова диспетчера. Это было очень кстати, ведь Аннет, не помня себя от радости, подпрыгнула до потолка кабины и могла бы пораниться. Мистер Чи в первую минуту немного расстроился оттого, что всплеск волнения свел на нет все его усилия по успокоению нервов Аннет с помощью акупунктуры. Но спустя некоторое время китаец присоединился к остальным в их воодушевлении и уже не вспоминал о срыве сеанса лечения.
Диспетчер не стал уточнять подробности утреннего происшествия, а только добавил, что сейчас пилота удалось поднять из снаряда на поверхность земли, и в сопровождении вооруженной группы его перевозят на главную базу сил сопротивления, расположенную в Лилле.
Джек живо вспомнил, как это известие подействовало на профессора. Он стал подавать сигналы Джеку, чтобы тот немедленно сообщил диспетчеру, что на борту с ними известный ученый-биолог Персифаль Уотсон, который требует допуска к участию в контакте с марсианином. Джек передал просьбу. Диспетчер долго с кем-то совещался, куда-то докладывал, а когда вернулся к передатчику, сообщил, что командование штаба просит их совершить посадку на аэродроме базы в Лилле.
Услышав координаты, профессор так резко сменил курс, что Аннет даже высказала возмущение таким марсианским обращением с людьми. Уотсон, однако, мыслями был уже на земле и такие мелочи, как недовольство пассажиров его маневрами, были вне поля его зрения. Он испытывал редкостной силы азарт, получив шанс подтвердить живым примером свое открытие. а ведь это было открытие, способное не только избавить человечество от агрессоров, но и решить великое множество других жизненно важных проблем в будущем.
Чуть в стороне, с левого борта, проплыл Лилль, готовящийся принять сегодня такое количество необычных гостей. Самолет пошел на снижение, стремясь коснуться показавшейся на горизонте бетонной ленты взлетной полосы.
Часть II. Противостояние
Глава 1
Джек Ридл сидел на поставленных друг на друга плоских ящиках и отдыхал. в этой каменной норе было холодно, Джек в который раз поежился. Покрашенные в хаки доски уже нагрелись под ним и создавали некоторый комфорт. Под бетонными полукруглыми сводами помещения и ближайшего коридора гулко разносились торопливые шаги. Мимо быстро проходили, а иногда пробегали люди, несущие похожие ящики и вещевые мешки. Все происходило в сосредоточенном молчании, лишь изредка нарушаемом короткими точными фразами командира Криспина.
Носильщики выходили с грузом из дальнего конца прохода, где за ржавыми створками скрывался "причал". Так сразу же окрестили эту двухметровую трубу, наклонно выходящую из гранитной стены набережной Темзы. Отверстие было скрыто под несколькими метрами воды, выходило почти к самому дну. в былое время никто не отважился бы подплыть к нему даже на десять метров из-за риска попасть в мощную струю отработанной воды, вытекающей оттуда после долгих блужданий по очистному комплексу. Предприятие по очистке городских выбросов было самым совершенным в Англии. Будучи вписанным в окружающий стиль архитектуры, оно ничем не выделялось среди соседних зданий, одним из которых был лондонский корпус Института Марса.
После вторжения предприятие прекратило работать, как и все остальные по всей стране, внутренние резервуары опустошились и теперь представляли собой комплекс бетонных помещений, соединенных трубами прямоугольного сечения, по которым внутри могли свободно передвигаться люди. на поверхности невозможно было определить, что внутри здания кто-то скрывается. Разведчики уже обнаружили и наметили основные точки, в которых предстояло проделать выходы наружу. Нужно только удалить несколько вентиляционных решеток и можно оборудовать выходы, у которых будут выставлены посты наблюдения.
Отверстие сточной трубы несколько часов назад успешно переделали в шлюз. Два водолаза прикрепили герметичные перегородки, из-за которых затем откачали воду, чтобы смогла пришвартоваться подводная лодка. Лодку из флота военно-морских сил Франции специально оборудовали боковым люком еще в Кале, чтобы обеспечить подобную стыковку.
Все прошло как и намечалось. После шести часов скрытного подводного перехода по проливу и руслу Темзы, лодка с передовой группой партизанского отряда прибыла к назначенному месту. Сейчас выгрузка почти завершилась, и люди двигались уже не так быстро, предвкушая скорую передышку. Скоро лодка отправится в обратный путь к Кале, чтобы завершить первый полный цикл транспортного сообщения между Пикардией и опустошенной столицей захваченной страны.
Пользуясь высоким положением консультанта по выживанию на захваченной территории, Джек испросил у командира разрешение приступить к отдыху немного раньше остальных. Его физическая подготовка была не настолько хорошей, как у тщательно отобранных добровольцев из рядов движения сопротивления. Он вспоминал множество жарких споров в штабе в Лилле. в конце концов победил план оборудования в тылу врага партизанской базы, с которой можно будет совершать вылазки и добывать разведывательные данные из самого логова чудовищ. Это был первый этап подготовки освободительной операции, которая претерпела радикальные изменения с тех пор, как к штабу присоединились пассажиры перелетевшего пролив самолета.
Прошло около месяца, но у беглецов не было свободной минуты за все время, что прошло в совещаниях, докладах и многочисленных пересказах увиденного. Все сведения тщательно записывались и обрабатывались аналитиками штаба, выдающими начальству толстенные отчеты и прогнозы о предположительном развитии событий. Настроения в штабе резко переменились. Теперь никто не помышлял о кавалерийском наскоке, которым будут сметены наглые захватчики. Серьезность происходящего предстала во всей ужасающей сложности. Теперь, когда стали известны наблюдения очевидцев, можно было строить планы, основывающиеся на реальных фактах.
Джек внимательно посмотрел на проходившего мимо Криспина. Он еще раз отметил, насколько верно решение назначить его главой операции. Криспин англичанин, еще в детстве осел вместе с семьей во Франции. Паника во время первого нашествия, когда люди тысячами бежали на кораблях в Европу, заставила и его родителей покинуть разрушенную страну. в родном городе у них не осталось ничего. Один из снарядов упал в черте города, и квартал, где жила семья Криспинов, первым подвергся безжалостной атаке чудовищ.
Не желая возвращаться на руины, они поселились по другую сторону пролива, в живописном пригороде Лилля, откуда Криспина и призвали через десяток лет во французскую армию. Показав себя отличным командиром, он решил сделать карьеру военного. Второе вторжение застало Криспина на штабной должности на военной базе, которая со временем стала сердцем сил сопротивления. Он был одним из рьяных сторонников решительных ответных действий и при первой же возможности высказал предложение по организации партизанской группы в тылу врага. Он не собирался бежать от захватчиков, как это сделали его родители. Он хотел сделать все возможное, чтобы приблизить час расплаты, и быть при этом как можно ближе к передовой линии фронта.
"Вот с кого следовало бы мне взять пример, - не в первый раз подумал Джек. - Как никто другой, этот майор обладает теми качествами, которые я наметил для себя. Что ж, пусть он, сам не зная этого, будет моим учителем. Я не отступлюсь, пока не избавлюсь от мерзкого страха, выгнавшего меня пинком под зад из моей страны. Что за помрачение рассудка овладело мной тогда? Хотел бы я знать, заметил ли кто-нибудь, что творилось со мной?"