- Очевидно, что яблоко упадет. Не может полететь вверх, потому что существует гравитация. Гравитация же существует, поскольку…
Не успел закончить фразу, потому что яблоко парило под потолком. Из упрямства полетело вверх?
- Но как?!
- А почему бы и нет? Попробуйте сами.
- Да, но…
Он не ждал, пока чёрный фрак подыщет слова. Теперь принялся рассматривать уже другую проблему.
- Сейчас я докажу вам, что два и два совсем не должно равняться четырём.
Люди, уже шокированные предыдущим опытом, теперь возмутились не на шутку. Однако, несмотря на угрозы и насмешки, ему разрешили продолжать.
- Так вот, у нас есть здесь две женщины, - указал на сидящих неподалеку дам. - А здесь, - указал на тех же женщин, - у нас есть две особы, одетые в платья. Теоретически, должны быть это четыре человека, однако - о чудо! - есть лишь два.
- Еретик! - раздавались вскрики в толпе. - Безумец!
- На костёр его! - рявкнули двое служителей порядка.
Однако он не обращал внимания на возмущение.
- Далее, суммируя дорогу, которую я преодолел…
Сделал два шага, отходя от места, на котором раньше находился.
- Я прохожу два шага. Потом ещё два, - проговорил, возвращаясь на место. - Однако, вопреки математическим правилам, как их трактуют некоторые учителя начальных классов, я не удалился от исходного местоположения на четыре шага. Собственно, я остался там, где я находился ранее. То есть, в этом случае два и два дали нам нуль.
- Дурак, - прокомментировала женщина в жёлтом платье.
Он оставался бесстрастным. Расстегнул молнию на сумке, которую принёс собой, и вынул кота.
- Вот животное. Кот.
- Достаточно! - возмутилась дородная матрона с надутой физиономией. - Почему ему позволяют плести эти бредни? Публично! Его нужно бы выпороть!
- Но, собственно говоря, на каком основании мы можем сделать вывод, что это кот? - невозмутимо продолжал он. - Только потому, что оброс кошачьей шерстью? Если вы все посмотрите на эту воительницу за публичное спокойствие, то легко можете прийти к выводу, что усы под её носом является именно кошачьей шерстью. А почему я всё-таки этого не скажу? Потому что она не является ни котом, ни кошкой, а, как бы то ни было, женщиной! Откуда, однако, мне известно, что она не является кошкой?
- Потому что баба, кретин!
- Я знаю, поскольку у меня есть жизненный опыт, что кошка, кроме кошачьей шерсти, имеет также хвост. Однако…
После этих слов он начал снова шарить в сумке.
- Этого зверя вы тоже назвали бы, конечно, котом, - показал бесхвостого кота. - И были бы правы, потому что это кот с острова Мэн. А, может быть, и кот обычный. Кот, которому не повезло, и он жил у скупого шотландца, который экономил на обогреве своего дома до такой степени, что укоротил беднягу на хвост. Итак, перед нами явный кот, но у него нет хвоста! Следовательно, или все трое, то есть кот, женщина с усами и кот без хвоста принадлежат к виду кошки…
- На костёр его! - скандировала толпа. - Не позволим, чтобы этот дурак распространял среди нас сомнения и неверие!
Он удержал напирающую на него толпу властным жестом ладони. Сохраняя бесстрастность, заговорил в последний раз.
- Каждый из вас творит для себя свой собственный, созданный на основе личных верований мир. Вы не умеете смотреть на то, что находится перед вашими глазами именно своими глазами. Вам обязательно нужны гиды, проводники и переводчики, чтобы воспринять действительность. Вы смотрите на реальные вещи и события сквозь очки каких-то странных умозрительных схем и общепринятых убеждений, сквозь чужие миры. Можно бы сказать, - впервые проявил волнение, - что для меня вы являетесь существами из-за миров! А вот вашу принадлежность к роду людскому нужно ещё доказать, поскольку только чудище может требовать, чтобы каждое мировоззренческое отступничество каралось плетью или костром.
- Костром! Именно! Хватайте его!
- Для меня вы - чудища из-за миров.
Сожгли его в полдень того же дня…
- Я и не подозревал, что дорога на костёр так усиливает аппетит? - сказал высокий блондин. - Но не будем плохо говорить об отсутствующих: последний обед мне всё же принесли.
- Но для умершего вы неплохо выглядите, - отозвался Демид, удержавшись от продолжения: "И у вас отличный аппетит!" - Но что хотите сказать этим чудовищным "сожгли"?
- Вы считаете, что в наше время не жгут на кострах? Очень даже жгут и совсем не фигурально. Это поодиночке мы обычно миролюбивы и гуманны. А в массе каждая отдельная особь теряет индивидуальность… хотя бы из страха разделить судьбу еретика. Но если в линчующей толпе найдётся пара-тройка трезвых умов, тогда используется то, в чём я пытался убедить и за что меня собственно и потащили на костёр. Неважно, что происходит на самом деле. Важно знать, что произошло то, что нужно. Оказалось достаточным, чтобы раздражающий субъект был прилюдно сожжён, уничтожен, развеян по ветру. А куда он направился после этого, никого не волнует. Многие даже радуются, встречая такого потом на улице, и вежливо кланяются.
Блондин хихикнул:
- Если быть откровенным до конца, то мне помог приятель: ему понадобился мой свитер.
- Свитер?
- Гуси спасли Рим, стакан воды изменил карту Европы, так что для избавления от костра свитер - это совсем недорого.
- Он пришёлся ему впору? - спросил Демид, чтобы разговор не угас.
- Вряд ли, Габилис на голову ниже меня, но вдвое толще. Я думаю, он использовал его для изобретения.
Демид насторожился: приятель столь странного существа здесь? Значит, этих, так называемых духов, уже не шесть, а семь?
- Он изобретатель? Очень интересно. Не могли бы вы меня с ним познакомить?
- С Габилисом? Если только он не испытывает где-нибудь новое творение, то обязательно у себя в гараже. Но туда около часа ходьбы.
- Вызовем такси.
По пути Демид сообразил, что прежде чем знакомиться с приятелем духа-философа, неплохо бы познакомиться с самим философом. У того оказалось незатейливое имя Вольф, а фамилию он проговорил быстро и неразборчиво, и прозвучала она как нечто среднее между "брудершафт" и "брауншвейг".
Прибыли они вовремя. Габилис, который походил на средних размеров шкаф, одетый в старый комбинезон, заталкивал кусочки свитера в фанерный ящик. Изобретатель, стол, ящик и кусочки свитера - только это и можно было видеть в направленном свете небольшой лампы, остальное тонуло в вечерней тьме.
- Что ты делаешь в этот раз? - спросил Вольф после того, как приятель проигнорировал их с Демидом приветствия.
Габилис посмотрел на них глазками-щёлочками и оскалил крупные жёлтые зубы не то из вежливости, не то от злости.
- Излучатель отсутствия желаний, - буркнул он и отвернулся к ящику.
- А что общего имеет свитер с излучением? - тихо спросил Демид.
- Бесполезно расспрашивать, - шепнул в ответ Вольф. - Я его знаю. Когда Габилис работает, можно поджечь мастерскую, и не заметит. Если до конца сборки несколько дней, то нам не повезло.
- Он собран, - сквозь зубы ответил Габилис. - Не хватает основной субстанции. Вы очень кстати.
Демид и Вольф синхронно попятились, но Габилис неожиданно шустро выскочил из-за стола, схватил их за руки и начал инструктаж.
В результате этого на следующий день Демид и автоматический зонд-сборщик составляли неразлучную пару.
Началось с больших фирм, которые буквально распирало отсутствие мотивации. Прокрадывался в рабочее время в курилки и на крыши, выслеживая травящих анекдоты и просто дремлющих с сигаретой, приклеенной в углу рта.
Быстрое появление за их доноров, размашистое движение зондом, щёлк-щёлк, широкая улыбка в ответ на сонные взгляды - готова порция! Сразу же проявлялся эффект лишения субъектов этой субстанции, которую Габилис называл ОМ, то есть, отсутствие мотивации. Все немедленно кидались на рабочие места, а самые энергичные успевали по пути раздобыть бутылочку-другую пива или состроить друг другу глазки.
Неиссякаемыми источниками ОМ оказались дети, особенно оставленные один на один с невыученными уроками и запертыми компьютером и телевизором. Щёлк-щёлк - и зелёная, густая, похожая на шампунь ОМ заполняла целую канистру!
Вольф и Габилис с двумя другими зондами трудились на своих участках.
После полудня изобретатель решил, что ОМ достаточно, и пора провести испытание, но его приятель потребовал перерыва на обед и самого обеда. Жуя бутерброд и запивая его кофе, Демид никак не мог понять, почему эти двое производят на него такое неземное впечатление. Обычные мужчины, не более плотные или прозрачные, чем люди вокруг. Если Вольф сразу после своего появления и по словам Толика летал по воздуху, то сейчас уверенно передвигался по земле. "Ладно, - решил Демид, - когда испытания закончатся, я вежливо, но непреклонно, - его всегда привлекало это сочетание слов, - попрошу их отправиться со мной в КЧС". Только он додумал последнее слово, как запустились двигатели, и гараж полетел над городом.
- Ну, ты, торопыга! Куда рулить? - спросил Вольф, кидаясь, судя по его словам, к месту водителя. Сам изобретатель держал в объятиях аппарат, похожий на рыжего осьминога с утроенным количеством тощих ножек.
- Не знаю, - буркнул Габилис. - Мне нужна небольшая толпа людей, действующих целеустремлённо. Двигай к стадиону!