- Я бы освоил его не хуже, чем ты, Фима, но в моем черепе прочно угнездились грамматические правила куманийской бытовой и письменной речи, и они все время вступают в драку с нормами земной словесности и письменности. Поэтому не дивись, Фима, что у меня иногда возникает неправильное говорение, - закончил он свое признание.
- А тетя Клава знает, откуда тебя к ней подбросили?
- Моя маманя земная знает, я ей говорил. Но она не верит. Она повелела мне в тряпицу помалкивать, а то подумают, что я психоненормальный. Это я только тебе, по дружеству…
- Не бойся, куманек, я тебя никому не выдам. Вот если бы ты со шпионским заданием к нам прибыл, если б ты резидентом был, я бы тебя своею собственной рукой укокошил. Но ты, я вижу, вреда землянам не причинишь.
- Курв я буду, если причиню! - воскликнул Юрик.
- Только не "курв", а "курва", - поправил я иномирянина. - Пора бы тебе освоить кое-какие необходимые слова!
- Во-во! Давно пора! Но не ладится у меня дело с необходимыми словами. В кумианском языке похвалительных слов много, а вот осудительных - один, два, - и фиг с маслом. А ведь я здесь земной язык полностью должен в свой ум вобрать. Когда на Куму окончательно вернусь, я там профессором стану, специалистом по земной словесности.
- Ладно, Юрик, по части необходимых слов я над тобой шефство возьму. Буду расширять твой словесный кругозор.
- Спасибо, Фима!.. Обогащай меня!.. Беден, беден наш кумианский язык. Ведь вот, например, на букву "Д" только двумя словами я могу себя критиковать: "Уп - домтиа" и "Уп - дионлат".Это значит: "Я - непослушный" и "Я - слишкомнеторопливоработающий". А по-вашему, поземному, на эту букву - целая алмазная россыпь: я - дурак, дурень, дурошлеп, дуралей, двоечник, дармоед…
- Дебил, домушник, душегуб, держиморда, демагог, дегенерат, двурушник, диверсант, дебошир, - продолжил я.
- Боги мои, какое речное богатство! - восхищенно прошептал Юрик.
- Богатство речи, - поправил я иномирянина и добавил, что могу составить для него словарик строгих слов от слова "алкаш" до слова "ябеда", И он может взять его с собой на свою Куму. Но иномирянин ответил мне, что никаких книг, никаких записей увозить с Земли он не имеет права. Только то, что есть в голове!
5. Я УЗНАЮ, ЧТО В НЕБЕ ЕСТЬ ФЕМИДА
После школы я успешно сдал экзамены в Проекционио-теоретический институт, а закончив его, поступил работать в ИРОД (Институт Рациональной Организации Досуга). Что касается Юрия, то ему нужна была работа, помогающая обогащению его устного словаря. Поэтому он устроился продавцом в букинистический магазин. Однако вскоре понял, что устная речь книголюбов слишком стерилизована, в ней отсутствуют "твердые словечки", что ему нужно выйти на широкий словесный простор. Какое-то время был он банщиком, затем, сменив еще несколько специальностей, наконец стал гардеробщиком в столовой.
Теперь жизнь наша текла по разным руслам, но дружба продолжалась, и я был в курсе его бытия. Все свободное время Юрий проводил за чтением, но устная речь его по-прежнему не была гладкой. И очень тяжело шло у него дело с освоением "строгих" слов, хоть был он очень старателен. Иногда он даже в ИРОД мне звонил:
- Фима, срочно проэкзаменуй меня на букву "С"! Перечисляю: скупердяй, соблазнитель, сволочь, слабак, склочник, совратитель, скандалист, слюнтяй, стервец, скопидом, спекулянт, симулянт, сопляк…
- Садист, сутенер, свинтус, сутяга, скобарь, супостат, саботажник, сквернослов, самодур, сквалыга, - перехватывал я эстафету.
- Какая роскошь! Как богата словесность земляная! - восклицал мой друг.
- Не "земляная", а "земная", - поправлял я его.
С такими запросами Юрик обращался ко мне не раз, и, к сожалению, ответы мои слышал не только он. Телефон общего пользования находится в курительном коридорчике нашего ИРОДа, вход туда никому не запрещен… И именно здесь зарождаются сплетни.
Добрая старенькая тетя Клава умерла, когда Юрию шел двадцатый год. Похоронил он ее со всеми возможными почестями. Теперь он одиноко жил в однокомнатной темноватой квартирке. Жил скромно и всю свою зарплату тратил на книги. Однажды он сказал мне, что когда закончит земное образование, то перед отлетом на Куму он все эти тома бесплатно отнесет в районную библиотеку. Ведь никаких книг и вещей подкидышам брать с чужих планет не положено - только умственный багаж да ту одежду, что на них.
- Это хорошо, Юрик, что ты такой добрый и честный, - констатировал я. - Ты даже ненормально-честный, я это давно заметил. Но кое-что мне в тебе не нравится.
- А что именно? Говори нараспашку.
- Не нравится мне, что живешь ты, как монах. В хавире твоей - никаких следов женского присутствия. И вообще за девицами совсем не ухлестываешь. Ты что, в святые записался?
- Нам, подкидышам, нельзя на чужепланетницах жениться, - тихо ответил Юрик.
- Чудило, никто тебя в загс не гонит! Ведь и помимо загса можно…
- Фима, я не предатель, не мошенник, не инсинуатор, не христопродавец, не блудень! Я не могу изменничать своей невесте.
- Так женись на ней! Чего же проще!
- Но она - не здесь. Я ее на Куме, как это у вас говорится, засковородил.
- Юрка, ты в своем уме?! Как ты мог на Куме девушку захороводить, ежели ты почти с пеленок на Земле околачиваешься?!
- Фима, раскроюсь тебе…. Когда мне пятнадцать лет звякнуло, я заимел право летать на родную Куму. Мне тогда особые таблетки прислали. Я там много времени прохлаждаюсь. Поэтому и с русским языком у меня торможенье; то я на Земле по-землянски говорю, то на Куме, по-куманийски, - а в голове паутина получается.
Признание моего друга ошеломило меня. Ведь вся его жизнь шла у меня на виду, и мне было известно, что за все годы нашего знакомства он никуда далеко из Питера не отлучался. В то же время я знал, что он не способен на преднамеренную ложь. Но если он верит в это раздвоение своего бытия - значит, он болен психически…
- Не бойся, я на все проценты психонормальный, - словно угадав мои мысли, продолжил разговор Юрий. - Мне давно надо было вскрыть перед тобой эту секретную тайну. Но один наш мудрец так высказался: "Если твоя правда похожа на ложь - молчи, дабы не прослыть лжецом". Я боялся, что ты мне не поверишь. А с другой стороны, боялся, что поверишь - и тогда с ума спятишься.
- Не бойся, куманек, ум у меня прочный, - резонно возразил я. - Но объясни мне, как ты ухитряешься незаметно с Земли ускользать в эти свои космические самоволки?
- Для ускользновений я пользуюсь законом сгущенного времени. Заглотаю особенную таблетку - и мое десятиминутное отсутствие на Земле равняется моему двухмесячному пребыванию в космосе и на Куме. Веруешь мне?
- Верю, Юрочка. Но верю умом, а не воображением.
- Фима, тебе надо побольше фантастики читать. Фантасты уже научились и останавливать время, и удлинять его, и укорачивать, и скособочивать, и спрессовывать, и расфасовывать…
- Повторяю, Юрик: я тебе верю, - прервал я словоохотливого иномирянина. - Но ты фантастикой мне голову не задуривай! Не забывай, что я тружусь в серьезном научном институте, и там у нас - никакой фантастики, там у нас - реальная забота об улучшении быта трудящихся!.. Кстати, как на твоей Куме с зарплатой дела обстоят? Деньги-то у вас существуют?
- Существуют, - ответил инопланетчик. - Но деньги у нас устные.
- То есть как это "устные"? - удивился я.
- А так. Никаких банкнотов, никаких монет. В конце суртуга, то есть месяца, к каждому турутаму, то есть работающему, подходит тумпрон, то есть бухгалтер, и сообщает, сколько тот заработал бутумов, то есть денежных единиц. Турутам прочно и точно запоминает сумму и тратит ее в магазинах по своему усмотрению. Он выбирает себе вещи, продукты, а продавец каждый раз говорит ему: "Вы истратили столько-то". А он продавцу отвечает: "Учту и вычту".
- Ну, Юрка, вот это уже какая-то бредовая фантастика началась. В сгущенное твое время я поверил, а в устные деньги - не могу. Ведь при такой финансовой системе все магазины и универмаги за один день прогорят.
- Нет, Фимушка, на Куме у нас пожаров не наблюдается. Положа руку на солнце, скажу тебе, что не лгу! Я - не врун, не лгун, не вральщик, не обманник!.. И ты своими зрачками можешь в этом убедиться. Вообще-то посторонних пассажиров брать на звездолеты не полагается, но насчет тебя я договорюсь. Ведь ты - мой ангел-спаситель!.. На Земле никто и не заметит твоего неприсутствия, так что никакого прогула не будет. А на Куме тебя встретят дружеским гимном!
- Так у вас там тоже музыка есть? - огорченно спросил я.
- Есть! - радостно воскликнул иномирянин. - И такая звучимость, что хоть святых в дом приноси, как у вас говорится.
- Нет, Юрик, на Куму к тебе в гости я не полечу, - твердо ответил я. - Ты ведь знаешь, какое у меня отношение к музыке… Мне бы на какой-нибудь тихой планете побывать, отдохнуть от земного шума.
Хотел бы один я дожить на планете,
Где нет ни роялей, ни джазов, ни ВИА,
Где нет никаких сослуживцев и сплетен,
Где ждет меня уединенная вилла!