* * *
Отсек, в котором ван Гелдер, очевидно, претерпел свое таинственное изменение, для непривычного глаза Кирка выглядел точно так же, как и любой другой медицинский кабинет, пожалуй, более всего напоминая рентгеноскопическую лабораторию. Когда вошли Адамс, Кирк и Хелен, на столе лежал пациент, - похоже, без сознания. Из небольшого, но сложного прибора, свисавшего с потолка, на лбу пациента сфокусировался узкий, монохромный луч, наподобие лазерного. Рядом с дверью, у небольшого пульта, не защищенного экраном, стоял терапевт в униформе. Очевидно, что радиация, какова бы она ни была, не несла в себе опасности даже на таком небольшом расстоянии. Все выглядело совершенно спокойным.
- Вот это и есть наш прибор, - мягко произнес Адамс. - Нейронный потенциатор, или подавитель. Эти два термина звучат как полная противоположность друг другу, но в действительности они касаются одного и того же эффекта: увеличения проводимости нейронов, что, в свою очередь, увеличивает число соединений между клетками головного мозга. А при определенном уровне, как мы предсказывали на основе существующей теории информации, увеличение числа соединений ведет к потере информации. Мы считали, что это поможет пациенту лучше справляться с наиболее беспокойными мыслями и воспоминаниями… Но воздействие пока только временное. Я сомневаюсь, что это будет столь полезно, как мы надеялись.
- Гм-м… - хмыкнул Кирк. - Тогда, если это не совсем помогает…
- Почему мы используем этот прибор? - как бы извиняясь, улыбнулся Адамс. - Мы надеемся, вот и все, капитан. Может быть, нам все же удастся получить кое-какую пользу от него, особенно в тяжелых случаях, не исключая такие, как паллиатив.
- Поскольку лекарства-транквилизаторы, - предположила Хелен Ноэль, - действуют не постоянно, необходимо все время вводить их в кровь человека, для того, чтобы держать его под контролем…
Адамс кивнул, соглашаясь.
- Именно так, доктор.
Он повернулся к двери, но Кирк продолжал разглядывать пациента, лежавшего на столе. Неожиданно он повернулся к терапевту и спросил:
- А как этот прибор работает?
- Достаточно просто - он неизбирательный, - ответил терапевт. - Всего лишь выключатель, включатель и потенциометр. Обычно мы старались подобрать выход по уровню дельта-ритма пациента, находящегося в спокойном состоянии, но затем обнаружили, что это неважно. Похоже, мозг сам проводит постоянный мониторинг, лишь с небольшой помощью извне. Но для этого, конечно, мы должны хорошо знать пациента. Его нельзя просто так взять и положить на стол, ожидая, что машина будет обрабатывать его, как пленку компьютера.
- И нам не следует много разговаривать в его присутствии, по той же самой причине, - произнес Адамс, в голосе которого впервые почувствовались легкие нотки раздражения. - Лучше, если вы подождете дальнейших пояснений, пока мы не вернемся в офис.
- Я предпочитаю задавать вопросы, когда они возникают, - пояснил Кирк.
- Капитан, - пояснила Хелен Адамсу, - импульсивный человек.
Адамс улыбнулся.
- Вы немного напоминаете мне древнего скептика, который потребовал, чтобы его научили всем премудростям мира, пока он стоит на одной ноге.
- Я просто хочу быть уверенным, - с каменным выражением произнес Кирк, - что именно здесь и произошло несчастье с доктором ван Гелдером.
- Да, - ответил Адамс, - и это была его собственная неосторожность, как вы уже поняли. Мне не нравится плохо говорить о коллеге, но Симон - исключительно упрямый человек. Он мог бы год просидеть здесь, под лучом, настроенным на такую или даже большую интенсивность. Или, если бы у пульта стоял кто-нибудь, кто смог бы отключить энергию, при необходимости. Но он все сделал один, причем на полной мощности. Естественно, ему это нанесло вред. Даже вода может отравить человека, если ее достаточно много.
- Очень непредусмотрительно с его стороны, - по-прежнему без выражения произнес Кирк. - Хорошо, доктор Адамс, давайте взглянем на остальное.
- Очень хорошо. Я бы хотел, чтобы вы встретились с некоторыми нашими весьма неплохими удачами.
- Введите.
* * *
В комнате, предоставленной ему на ночь сотрудниками Адамса, Кирк вызвал "Энтерпрайз", но ничего нового не услышал. Мак-Кой по-прежнему пытался пробраться мимо шрамов на памяти ван Гелдера, но пока то, что ему удалось обнаружить, было несущественным. Ван Гендлер чувствовал себя опустошенным и произнес только: - Он опустошает нас… и затем заполняет самим собой. Я убежал прежде, чем он смог меня наполнить. Это так одиноко - быть опустошенным…
Какая-то чепуха. И все же, это как-то совпадало с ощущениями Кирка. И спустя некоторое время он осторожно выбрался в коридор и постучал в дверь соседней комнаты, где разместилась Хелен Ноэль.
- Так-так! - произнесла она из-за двери. - В чем дело, капитан? Вы считаете, что снова наступило Рождество?
- Корабельное дело, - произнес Кирк. - Впустите, пока меня никто не заметил. Это приказ.
Несколько помешкав, она впустила его и он захлопнул за собой дверь.
- Спасибо. А теперь, доктор, что вы думаете о тех, кого мы сегодня видели?
- Ну что ж… в целом это произвело на меня впечатление. Похоже, они выглядели счастливыми, или по крайней мере - приспособившимися, прогрессирующими…
- И, может, несколько пустыми?
- Но они же не были нормальными. Я и не ожидала этого.
- Хорошо. Я бы хотел осмотреть процедурный отсек снова. Вы мне нужны. Вы, должно быть, лучше меня можете разобраться в теории.
- А почему бы не попросить доктора Адамса? - натянуто спросила она. - Он здесь - единственный эксперт по этому вопросу.
- И если он лжет, то он продолжит лгать, и я ничего не узнаю. Есть лишь один путь удостовериться и понять, как работает эта машина. Мне нужен оператор. И вы - единственная кандидатура.
- Что ж… хорошо.
Они нашли лечебный отсек без особых затруднений. Там никого не было. Кирк быстро настроил управление, как показывал терапевт, и занял место пациента. Затем он уныло посмотрел на прибор, свисавший с потолка.
- Я думаю, вы сможете определить, наносит мне эта машина какой-нибудь вред или нет, - сказал он. - Адамс утверждает, что она совершенно не опасна. Именно это я и хочу знать. Начните с минимального усиления на секунду или две.
- Ну? Вы готовы?
- Я уже давала вам две секунды.
- Гм-м. Совершенно ничего не произошло.
- Нет, что-то случилось. Вы почему-то нахмурились. Затем ваше лицо разгладилось. Когда я отключила энергию, вы нахмурились опять.
- Я ничего не заметил. Попытайтесь еще раз.
- А как вы теперь себя чувствуете?
- Как-то… э, ничего определенного. Просто жду. Я думал, что мы еще раз попробуем.
- Мы так и сделали, - сказала Хелен. - Похоже, ваша память совершенно стирается, вы даже не чувствуете хода времени.
- Так-так, - угрюмо процедил Кирк. - Весьма эффективный прибор, чтобы, как Адамс, счесть его непригодным. Тот техник упомянул, что еще должно быть и небольшое внушение. Попытайтесь что-нибудь такое - безобидное, пожалуйста. Знаете, когда мы закончим с этим, я надеюсь, мы сможем совершить набег на какую-нибудь кухню.
- Это сработало, - произнесла Хелен напряженным голосом. - Я дала вам две секунды на низкой интенсивности и сказала - "вы голодны". И теперь вы действительно голодны.
- Я ничего не слышал. Давайте еще попытаемся. Я не хочу, чтобы у меня остались какие-то сомнения на этот счет.
- Совершенно верно, - произнес голос Адамса. - Кирк вскочил и обнаружил, что ему в лицо смотрит дуло фазера. Тут же был и терапевт, нацеливший другой пистолет на Хелен.
- Тюрьмы и психиатрические клиники, - продолжил Адамс, улыбаясь почти вежливо, - контролируют каждую беседу, каждый звук - иначе они долго не протянут. Так что я вполне могу удовлетворить ваше любопытство, капитан. Мы предоставим вам надлежащую демонстрацию.
Адамс подошел к пульту и повернул ручку потенциометра. Кирк так и не увидел, как он нажал на кнопку включения-выключения. Комната просто растворилась в волне невыносимой боли.
Как и прежде, не было никакого ощущения хода времени. Кирк вдруг обнаружил, что стоит на ногах и сам отдает Адамсу свой фазер. И в то же время Кирк понимал, что это была за боль: это любовь к Хелен, и боль одиночества оттого, что он находился не с ней. Хелен исчезла. И все, что у него осталось - это воспоминание, как он на руках отнес ее в ее каюту на Рождество, воспоминание о ее протестах и его лжи, которая стала правдой. Странно, но почему-то эти воспоминания казались бесцветными, одномерными, а голоса, звучавшие в них - монотонными. Но одиночество и желание были в них настоящими. И чтобы как-то облегчить их, он готов был лгать, красть, обманывать, продать свой корабль, свою репутацию… Он закричал.
- Ее здесь нет, - сказал Адамс, передавая фазер Кирка терапевту. - Через некоторое время я пришлю ее назад, и тогда будет лучше. Но сейчас пора связаться с кораблем. Важно, чтобы они знали, что все в порядке. Тогда потом мы, возможно, сможем увидеться с доктором Ноэль.
Сквозь возобновившиеся уколы боли Кирк вытащил свой передатчик и включил его.
- Капитан… "Энтерпрайзу", - произнес он. Он обнаружил, что говорить ему очень трудно, связь казалась чем-то совершенно неважным.
- "Энтерпрайз" на связи, капитан, - ответил голос Спока.
- Все в порядке, мистер Спок. Я по-прежнему нахожусь с доктором Адамсом.
- По голосу мне кажется, что вы здорово устали, капитан. Никаких проблем?
- Совершенно никаких, мистер Спок. Мой следующий вызов - через шесть часов. Конец связи.
Он стал было убирать передатчик, но Адамс протянул Руку.
- И это тоже, капитан.