Неожиданно напомнил о себе пожилой в штатском. Он постучал трубкой по столу и, когда все взглянули на него, взял со стола небольшую пластмассовую линейку и молча протянул ее капитану.
Капитан удивился, но линейку взял.
- Иди, иди, - покашливая, сказал пожилой в штатском, попробуйте-ка разыграть в четыре руки…
Капитан заметно смутился. Он встал из-за стола и медленно вышел с линейкой на середину кабинета.
Подойдя к Тимофею сказал, не глядя на него:
- Будете еще раз повторять? Вы, вероятно, устали?
- Устал, - подтвердил Тимофей, - но попробую.
- Что мы будем делать? - спросил капитан.
- Я отниму у вас линейку.
- И все? - подозрительно нахмурился капитан.
- А что вы еще хотели?
- Нет, ничего… Вы используете те движения, которые показывали?
- Угу, - кивнул Тимофей, думая только о том, удастся ему сейчас или не удастся задержать время. Ну, если не удастся, скажу, что от усталости…
- Исходное расстояние три шага, - сказал капитан.
- Два, - возразил Тимофей.
- Нет, три.
- Два… Вам же будет легче. Успеете ударить линейкой, я проиграл, и этот мой прием на вас, товарищ капитан, не годится.
- Ну хорошо, - согласился капитан, видимо польщенный. Значит, если я успею ударить вас линейкой, на этом кончаем.
- Кончаем, - повторил как эхо Тимофей. - Вы готовы?
- Сейчас, - сказал капитан.
Он отступил на два шага, пригнулся, согнул ноги в коленях и занял почти такую же позицию, как Тимофей в начале показа. Линейку он судорожно сжимал в правой руке.
Тимофей критически оглядел его и посоветовал держаться менее напряженно. Капитан в ответ только сверкнул очками. Тимофей потряс кистями рук, и капитан повторил этот жест. Потом Тимофей повернулся к зрителям, которые следили за их приготовлениями затаив дыхание.
- Товарищ майор, - попросил Тимофей, - может, вы подадите нам сигнал начинать? Чтобы все было по правилам.
- Ладно, - согласился майор. - Я хлопну три раза в ладоши. По третьему хлопку начнете.
Тимофей растопырил пальцы и повернулся к капитану.
- Острожнее с очками, - предупредил майор капитана. - Может, лучше снимешь их?
- Не надо, - великодушно объявил Тимофей. - Буду действовать осторожно.
Капитан незаметно отступил на полшага. Тимофей поймал его взгляд и понял, что капитан очень волнуется.
"И правильно", - подумал Тимофей, обретая вдруг уверенность в успехе.
- Остановись время, - шепнул он, едва прозвучал третий хлопок. Наступила уже знакомая тишина. Тимофей неторопливо подошел к оцепеневшему капитану, не без труда извлек из его судорожно зажатой руки линейку, снял с капитана очки, сунул их себе в карман, потом заставил капитана нелепо растопырить руки, повернул его вполоборота к зрителям, вернулся на свое место, высоко поднял правую руку с линейкой и скомандовал времени: "Иди".
Эффект оказался поразительным. Капитан, которого Тимофей оставил в недостаточно устойчивом положении, устремился с растопыренными руками прямо перед собой и наскочил на письменный стол. С грохотом полетели со стола графин с водой, ручки, настольная лампа с зеленым абажуром. Графин и абажур разлетелись на мелкие осколки в дальнем углу кабинета. Капитан остановился, держась за край стола, и растерянно щурился, пытаясь понять, что, собственно, произошло. Первым обрел дар речи старший лейтенант.
- Вот это приемчик! - восторженно воскликнул он. - Вот это я понимаю! Что скажете? И никакого гипноза не требуется. Поздравляю, товарищ Иванов!
И старший лейтенант схватил руку Тимофея и принялся трясти ее.
Майор Вепров задумчиво покачал головой:
- Никогда бы не поверил, если бы сам не видел… Фантастика какая-то… - Он пожал плечами и посмотрел на капитана, который продолжал щуриться, держась руками за стол. - Слушай-ка, - продолжал он озабоченно, - а куда девались твои окуляры?
Все почему-то посмотрели в угол, где лежали осколки абажура и растекалась по паркету лужа воды.
- Не знаю, - пробормотал капитан, ощупывая свое лицо.
- Вот окуляры товарища капитана, - сказал Тимофей, извлекая из кармана аккуратно сложенные очки. - Пришлось их снять, на всякий случай, в момент обезоруживания.
Капитан прерывисто вздохнул и, не глядя на Тимофея, протянул руку за очками.
- Феноменально, - объявил старший лейтенант. Майор Вепров промолчал. Он поглядел на Тимофея, потом на капитана, потом опять на Тимофея. Поднял с пола шариковую ручку и листок пропуска. Подписал пропуск и протянул Тимофею.
- Ну что же, - сказал он очень серьезно. - Спасибо, товарищ Иванов, идите отдыхайте. Может, мы вас еще разок потревожим, а может, и нет… Всего вам доброго.
- А в отпуск мне можно уехать? - поинтересовался на всякий случай Тимофей. - Я в отпуске в этом году не был. Думаю в Крым поехать или на Кавказ…
- Поезжайте куда хотите, на здоровье.
- Только не прерывайте тренировок, - посоветовал старший лейтенант.
Облегченно выдохнув, Тимофей вышел в коридор. После его ухода в кабинете некоторое время царило молчание.
- Вот такие пироги получаются, - заметил наконец майор Вепров. - Ну а ты, - обратился он к капитану, - ты ведь тоже каратэ занимался, чемпион. Что скажешь?
- Я абсолютно ничего не успел сделать, - расстроение объяснял капитан. - Это было как молния.
- А вы, друзья, не догадались снять все это ускоренной съемкой? - поинтересовался пожилой в штатском, вынимая изо рта потухшую трубку.
- Не догадались, Пал Палыч, - сокрушенно сказал майор. В следующий раз сделаем.
- Ни-ни, - погрозил пальцем Пал Палыч. - Никакого следующего раза. Оставьте пока парня в покое. Присматривайте за ним, конечно. Издали… С такими… способностями до беды недалеко. Вы меня поняли? Вот так. Людям верить надо… Раз говорит - тренировка, значит - тренировка. И у нас с этим пора порядок навести. Чтобы тренеры не зря деньги получали. Надо подготовить проект приказа. Ну ладно, поразвлекались, и хватит. Я пошел к себе…
С этими словами Пал Палыч поднялся, сунул в карман трубку и, тяжело ступая, вышел из кабинета.
- Ничего не понимаю, - покачал головой майор. - Просто чертовщина какая-то.
- Что вам, собственно, непонятно? - удивился старший лейтенант. - Тренировка… Вы слышали, и Пал Палыч тоже так думает. Йоги постоянными тренировками еще и не такого добиваются.
- Может, он действительно йог, - предположил капитан.
- Или пришелец из другой галактики, - невесело усмехнулся майор.
И снова все замолчали.
По дороге Тимофей почувствовал, что сильно проголодался, и завернул в гастроном. Народу в магазине было немного. На прилавке лежали аккуратные горки только что нарезанной ветчины. Стоя в очереди, Тимофей наметил себе горку, которую попросит. Однако мужчина, стоявший впереди, взял целый килограмм, и продавщица, набирая для него ветчину, бросила на весы и кусок, который приглянулся Тимофею. Когда подошла очередь Тимофея, нарезанной ветчины уже почти не оставалось, но рядом лежал аппетитный едва начатый окорок с симпатичной коричневой корочкой. Тимофей проглотил набежавшую слюну и отдал продавщице чек. Она быстро собрала с подноса остатки, шлепнула на весы.
- Нет, мне оттуда отрежьте, - запротестовал Тимофей и указал на окорок. - Обрезки мне не нужны. Беру всего двести граммов.
- Какие такие обрезки? - затараторила продавщица. - Мы обрезками не торгуем, у нас весь товар одинаковый. Заелись совсем… - И она принялась торопливо заворачивать отвешенную ветчину в бумагу.
- Отрежьте мне оттуда, - настойчиво повторил Тимофей. Этого не возьму.
- А это куда девать буду? - завопила продавщица, швырнув пакет на прилавок под руки Тимофея.
- Не знаю. Я платил за ветчину, а не за обрезки.
- Не нравится, не бери, - отрезала продавщица, демонстративно поворачиваясь к Тимофею спиной.
- Жалобную книгу попрошу, - пригрозил Тимофей.
Очередь заволновалась, а какой-то солидный мужчина в кожаном пальто и модном трехцветном вязаном кепи - он стоял за Тимофеем - назидательно сказал:
- Нехорошо… При чем тут жалобная книга, молодой человек? Девушка все правильно сделала… Вы давайте проходите, не задерживайте очередь. - И он грубо потеснил Тимофея плечом.
- Что толкаетесь! - возмутился Тимофей. Но мужчина в кожаном пальто сделал вид, что не слышит, и, перегнувшись через прилавок, принялся что-то тихо объяснять продавщице. Та расцвела, закивала и начала старательно и деликатно нарезать тонкие пластики розовой ветчины от окорока, хотя на подносе еще лежало несколько размочаленных кусочков - таких же, какие она только что завернула Тимофею. Аккуратно нарезанные ломтики легли на весы; Тимофей заметил, что продавщица отвешивает тоже двести граммов.
Решение пришло мгновенно. Когда продавщица протянула аккуратный пакетик мужчине в кожаном пальто, Тимофей мысленно скомандовал: "Время, остановись…" Потом осторожно извлек из пальцев оцепеневшей продавщицы пакетик с ветчиной, вставил на его место свой с обрезками, взял с подноса ломтик белого ветчинного сала, сунул в открытый рот продавщицы, поддал плечом кожаное пальто и, лавируя среди неподвижных людских фигур, направился к выходу.
Проходя мимо кассы, он случайно заглянул внутрь и увидел пачки крупных купюр в выдвинутом ящике кассового аппарата. Застывшая кассирша рассматривала на свет пятидесятирублевку, только что полученную от накрашенной женщины в замшевом пальто.
У Тимофея перехватило дыхание. Он остановился и заглянул поверх стеклянной перегородки в кассу. Денег было очень много, и достаточно было протянуть руку, чтобы взять их, а потом уйти спокойно и безопасно… Все эти люди вокруг были сейчас персонами музея восковых фигур.