Некоторое время все молчали, и тишина была вязкой, как болото.
– Надо было здешнего пойла попросить у этого короля, все равно делать нечего, – наконец всколыхнул ее Хельмут Балдис. – Кто знает, сколько они там будут договариваться – а мы бы пока винцо похлебывали.
– Я ни за что не соглашусь на такие условия нашего освобождения, – голос Шерлока Тумберга звучал столь твердо, что этой его фразой можно было бы забивать гвозди.
Молчание, которым спутники следователя встретили такое заявление, было не простым, а изумленным – это чувствовалось.
– Мне объяснить или вы поняли? – осведомился Шерлок.
– Да уж объясните, начальник, – осторожно сказал Умелец. – Если только мне не послышалось.
– Не послышалось, Дасаль, – еще более твердо произнес Тумберг. – Я уже говорил: такое деяние не предусмотрено действующим законодательством. Не прописано там, что можно отпускать на свободу лиц, приговоренных к пожизненному заключению без права апелляционного обжалования. Вот если будет принято соответствующее дополнение к закону, тогда – да, я выйду отсюда. Но такие вещи за день-другой не делаются.
– Вот проблема! – фыркнул Дасаль. – Зачем вы сами себя загоняете, начальник? Переговорят с этими блатарями, согласятся на их требования. Вывезут, куда они захотят, отпустят. А что мешает потом их всех опять переловить? Ну, не сразу – пусть покайфуют, в ванне намоются, ногти подстригут, носки поменяют…
– Вы всерьез считаете, что те, кто будет принимать решение, способны на такой обман?
– Ну… не знаю…
– Тогда вы просто уникум, Дасаль. Точнее, реликт. Никто на обман не пойдет, потому что это аморально. Повторяю: на обман не пойдут, я не предполагаю, а совершенно в этом убежден. А значит, сидеть нам здесь придется до тех пор, пока нас не отыщут.
В темноте раздался стук кружки и гулкие глотки.
– Поэтому воду надо расходовать очень экономно, – предупредил Шерлок.
– Да я чуть-чуть, – виновато сказал Тангейзер. – Сушняк…
– А чего вы тогда в позу вставали, начальник? – уязвленно спросил груйк. – Не соглашусь на условия, останусь здесь… Если вы знали, что шишки отвергнут такие условия.
– Просто обозначил свою позицию, – объяснил Тумберг. – И еще я вот что скажу: пусть этот псевдокороль что хочет болтает: экранирование, не докопаются… Это слова, а на деле нас обязательно найдут. Территория этого так называемого королевства не бесконечная, и нас не на три километра под землю засадили. Так что найдут, тут сомнений нет. Другой вопрос – когда это случится?
– Ну да, – согласился Дасаль. – Найти-то могут и наши трупы. Истощенные… Придется кидать жребий – кого из нас остальные будут хавать первым.
– Но-но! – подал голос Хельмут Балдис. – Только попробуй.
– А у тебя есть какой-то другой вариант, спецура? – спросил груйк. – Так давай, предлагай. Кирпичи вы на публику крошите голыми руками только так, а замок сможешь выломать?
– Уже пробовал, – уныло ответил спецназовец. – Не получается. Это же не кирпич…
– Вот такой у нас спецназ, – резюмировал Дасаль. – Только мух гонять способен, да и то не каждую.
– Еще нос можем кому-нибудь сломать, ага, – с угрозой отреагировал Балдис. – Причем легко. Или пару ребер. Могу продемонстрировать.
– Слушайте, а если прорыть отсюда ход? – торопливо предложил Тангейзер, пресекая намечающуюся перебранку или даже членовредительство.
– Ну да, это лучший вариант, – едкости в голосе Умельца, пожалуй, хватило бы на то, чтобы растворить прутья решетки. – Особенно хорошо копать ложкой. Или кастрюлей, как этот граф… как его? Кристомонте. Правда, кастрюли у нас нет, зато есть кружка. Ну, а то, что мы не знаем, где сидим, под землей или нет, и в каком направлении копать, так это неважно. Думаю, надо идти вертикально вниз, когда-нибудь продырявим планету и выберемся с противоположной стороны. Давай, танкист, начинай. А за то время, что ты будешь корячиться, все мы успеем похудеть с голодухи и сможем протиснуться между прутьями.
– Это вы хорошо сказали, Дасаль, – оценил Тумберг. – Еще можно облить решетку водой. Она заржавеет и сломается от доброго пинка. А специалисты по пинкам у нас имеются. И вообще, мозговой штурм мы устроили просто замечательный. Жаль, что, по всей видимости, бесполезный.
– Именно что по всей видимости, которой тут нет от слова "совсем", – остался верным себе груйк. И напомнил: – Еще тут табуретки есть, можно мозгой пошевелить, как их достать и использовать.
– Что-то не припомню побегов при помощи табуреток, – задумчиво произнес Шерлок.
– Дать по голове табуреткой, когда придут, – мгновенно выдал новую идею Хельмут Балдис. – У меня должно получиться… Или нет, есть другой способ: как-то заставить этого короля подойти к загородке, и тут я его ухвачу за бороду. И шею сверну, если они нас не отпустят.
– Это стоит обдумать, – сказал Тумберг. – Но для осуществления подобного плана надо, чтобы он вновь сюда пришел. А это не очевидно.
– Вот еще идея! – радостно воскликнул Тангейзер. – Прикинемся мертвыми, они войдут, а мы их схватим!
– Интересная мысль, – пробормотал Шерлок. – Мертвые будут хватать живых, и живые будут завидовать мертвым… Тут кроется целая философия… Есть и другая мысль: почему бы вам не применить какое-нибудь древнее заклинание для срыва замка?
– Если бы я знал такое заклинание… – вздохнул Тангейзер. – Может, мама и знает, но не я. Кстати, она бы и сквозь стену могла пройти. Жаль, что меня не научила…
– Вот уж действительно жаль, – согласился Умелец. – Учиться нужно было у мамы, танкист, учиться, учиться и учиться. Обогащать свою память знанием всех, как говорится, богатств. А ты не обогащал. – Он помолчал и подытожил: – В общем, амбец к нам крадется. Конкретный такой амбец.
Никто ему не возразил. Угрюмая тишина заполнила все вокруг, и эту тишину можно было охарактеризовать одним унылым словом: безнадега…
Глава 3.
Реформаторы
Что нам стоит дом построить…
Из песни Темных веков.
И стучали, стучали пивными кружками по столам посетители кабака "Место встреч", радуясь великолепному голу, который забил нападающий фортицкого "Лурга" в ворота приезжего "Мидано". На экране унивизора шли бесконечные замедленные повторы, и Дарий Силва ликовал вместе со всеми. И тут кабак просто заходил ходуном, как при обстреле, вынудив Силву вернуться к реальности.
Хоть и не сразу, но он все-таки понял, что сотрясается не только кресло под ним, но и вся многотонная громада супертанка.
– Что такое, Бенедикт? – ошарашенно просипел Дарий, едва удерживаясь в кресле. – Это атака?
– Можно сказать и так, – отозвался Спиноза. – Это колотит кулаками в бортовой люк господин Хапсалис. А рядом с ним стоит господин Кожемяка. Наверное, они хотят вам что-то сообщить.
– Почему же ты их не впускаешь? – Силва приподнялся было, но встать так и не смог. – Он же руки себе отобьет!
– Я не получал такого приказа, – кротко промолвил супертанк. – И ведь господин Хапсалис спецназовец, а они если руки и отбивают, то только противнику.
– О-о! – Дарий принялся ожесточенно тереть виски. – Открывай, Бенедикт!
– Слушаюсь, командир!
Через несколько секунд на пороге выросла внушительная фигура командира группы спецназа. Он бешено сверкнул глазами на Силву и тут же посторонился, пропуская в башню Добрыню Кожемяку.
– Экскурсанты влипли, – сухим и каким-то надтреснутым голосом с ходу бросил тот.
– Что значит – влипли? – озадаченно спросил Дарий, сумев все-таки выбраться из кресла. – Во что влипли?
– Угодили в плен к каким-то уголовникам, – раздраженно пояснил Ермак Хапсалис и звучно хлопнул себя ладонями по бедрам. – Как мог спецназовец позволить взять себя в плен?! Это же позор какой-то! Ну, я ему устрою: пахать будет от рассвета до заката и обратно!
– Мы идем к планете, – сообщил Добрыня Кожемяка, мрачно глядя на еще не въехавшего в ситуацию Дария. – Давайте, будите этих ваших магов, надо что-то придумывать.
– А… Э-э… – Силва вновь потер виски. – А поподробнее можно?
– Расскажу по пути, – сказал Кожемяка и развернулся к выходу.
– Спецназ и плен! – простонал Хапсалис, покидая башню. – Это все равно что пиво с вареньем – невозможное сочетание!
– Почему? – возразил Бенедикт Спиноза. – У бернабейских ланчичаков такой напиток пользуется популярностью.
Но его слова пропустили мимо ушей – оба командира и Дарий уже шагали к каюте магов.
Разумеется, вслед за ними тут же отправился посланный супертанком воздушный разведчик.
Как вскоре оказалось, предложение разбудить Аллатона и Хорригора было гораздо легче сделать, чем претворить в жизнь. Оба мага категорически не желали просыпаться и только вяло отмахивались и что-то бубнили.
– "Велосипед" им устроить, – наконец хмуро процедил Хапсалис. – Ветошь засунуть между пальцев ног и поджечь…
– Это чревато, – заметил Силва. – Мы им – "велосипед", а они из нас какой-нибудь трактор соорудят в два счета. Натуральный. Лучше уж не рисковать.
И тут из воздушного разведчика загремел голос Бенедикта Спинозы:
– Господин Хорригор, ваша сестра Изандорра опять уснула!
Иргарий подскочил на койке и обвел каюту ошалелыми глазами.
– Что?! Уснула?! Почему уснула?!
– Успокойтесь, не уснула, – заверил его Дарий. – Зато вы, господин маг, проснулись. У нас тут проблема нарисовалась, и хотелось бы, чтобы вы пребывали в бодрствующем состоянии. И ваш коллега тоже. Помогите его разбудить, а то мы уже упарились. А у вас, я уверен, это должно запросто получиться.