Дверь запиралась тяжелым засовом, установленным в предыдущую ночь. Его шурупы, сделанные из металла, расщепили темное дерево двери. Тви рывком отодвинула засов и вошла.
Комната для гостей была наскоро заполнена разрозненной мебелью, принесенной со склада на чердаке: здесь находилась кровать-канапе с пухлыми подушками и голубыми оборками, пара стульев, обитых парчой персикового цвета, толстый ковер из фиолетового меха, хрустальная лампа в форме балерины-Хосейли, держащей на голове абажур из цветного стекла. От этого смешения цветов и культур у Тви еще сильнее разболелась голова.
Амалия Йенсен представляла собой еще один контраст с аляповатой обстановкой. Ее лицо было покрыто полуживыми примочками, питавшими ее болеутолителями и заживлявшими ее царапины. Она лежала на покрытой оборками кровати в той же черной пижаме, в которой ее схватили, ее лодыжки были скованы кандалами. Амалия смотрела на Тви, злорадно усмехаясь разбитыми губами.
– Еще один Шалун Ронни, – произнесла мисс Йенсен. Она говорила на языке Хосейли. – И зачем вы так стараетесь принять человеческий облик? Я все равно могу узнать вас обоих.
– Валяйте, – отозвалась Тви на том же языке. – И как же меня зовут?
– Послушай. Я могу понять необходимость маскировки. Но зачем было выбирать персонаж, который все время УЛЫБАЕТСЯ?
Тви поставила поднос на древний инкрустированный троксанский столик и подвинула столик к обитому парчой стулу. Затем отошла в угол комнаты и села на другой стул.
– Я сейчас скую вам руки и освобожу лодыжки, – произнесла она и взяла пульт управления оковами Йенсен. – Тогда вы сможете подойти к стулу и сесть, и тогда я освобожу вам руки и скую ноги. Хорошо?
Глаза Йенсен быстро обежали комнату, подмечая кровать, стулья, стол, оценивая обстановку.
– Очень хорошо, – сказала она.
Тви умела распознавать человека, готовящегося к отчаянному прыжку, с первого взгляда, поэтому ее диафрагма спазматически сократилась и расслабилась. Она вынула из кобуры парализатор.
– Хорошо, – сказала Тви. – Начали.
Она нажала кнопку пульта управления наручниками. Плотно прилегающие браслеты на запястьях Йенсен задвигались по направлению друг к другу, словно сами по себе, и остановились, соприкоснувшись. Йенсен спустила ноги с кровати и скованной походкой подошла к стулу. Раны явно беспокоили ее. Она не сводила глаз с оружия Тви. Стоя у стола, мисс Йенсен, казалось, заколебалась, потом снова посмотрела на парализатор и села, куда ей было велено.
Тви нажала другую кнопку. Лодыжки Йенсен неумолимо сошлись вместе. Руки освободились. Йенсен сняла крышку с подноса и принялась за еду.
У Тви заурчало в животе. О том, чтобы покормить ЕЕ, не было сказано ни слова.
Йенсен положила в рот ложку жареной арнетты, содрогнулась и сосредоточила свое внимание на более мягких овощах. Тви откинулась на спинку стула.
– Знаешь, а вы, похоже, поймали не того, кого надо, – заметила Йенсен. – За меня большой выкуп не получишь.
– Вас держат здесь не ради выкупа, – ответила Тви.
Йенсен, казалось, это не очень удивило. Она нетвердой рукой подцепила на вилку еще еды.
– Тогда зачем? – спросила она.
– Осмелюсь предположить, что вам лучше знать об этом, мэм, – отозвалась Тви. На видео Признанные Грабители всегда держались вежливо. В конце концов, стиль давал полных десять очков.
– Почему я до сих пор жива? – поинтересовалась Йенсен.
Не так уж плохо на самом деле, подумала Тви. Цивилизованная беседа между похитительницей и ее жертвой. Хорошая возможность для нее разыграть из себя обходительную начальницу.
– Нет необходимости прибегать к таким крайним мерам, как убийство, мэм. Просто вы побудете несколько дней нашей гостьей.
– До каких пор?
Тви решила изобразить всезнающее молчание. Как ни наслаждалась она ролью культурной похитительницы, ей ничего не было сказано о причинах похищения Йенсен. Она знала, что каким-то образом с этим делом связан Мейстрал и что Судьба Империи поставлена на карту, но, если не считать этого, ее держали в полном неведении.
Амалия Йенсен просто пожала плечами. Проглотила свой кофе.
– Что ж, – сказала она, – наверное, тебе ничего не сказали.
Тви стиснула зубы. Эта женщина проницательна. Она решила избрать другой путь, другую форму светской беседы. Элегантные наемники – это была не менее увлекательная игра, чем элегантные руководители.
– Это не так уж важно, – произнесла Тви. – Мне хорошо заплатили.
Йенсен посмотрела на нее и положила вилку с манным пюре назад на тарелку.
– Я могла бы сделать так, чтобы тебе заплатили больше.
– Мисс Йенсен. Кажется, я припоминаю, что всего минуту назад вы утверждали, что за вас большого выкупа не получить. – Верхний желудок Тви заурчал. Жареная арнетта, как она заметила, была под белым соусом.
Йенсен тонко улыбнулась, потом вздрогнула и приложила салфетку к разбитой губе:
– Можно ведь устраивать разные вещи. Что ты скажешь о сорока новых?
Уши Тви настороженно сдвинулись вперед. Это были неплохие деньги, совсем неплохие, если допустить, что Йенсен сможет их достать, а Тви – получить. Но по сравнению с Судьбой Империи это ничто, решила она. Тви небрежно повела рукой:
– Вы плохо оцениваете меня, мисс Йенсен, если думаете, что наемница с моим положением перейдет на другую сторону, уже остановившись на каком-то приключении. Видите ли, до конца выполнять контракты – для меня предмет гордости.
– Прошу прощения, – Йенсен снова улыбнулась. – Я не хотела задеть вашу профессиональную гордость.
– Я принимаю ваши извинения. Познакомившись с Хот… с моим коллегой, вы могли составить и обо мне неправильное мнение, я понимаю. Но могу заверить вас, он не из моих друзей. Это креатура моих нанимателей.
– Понимаю. – Нижний желудок Тви нестройным хором присоединился к верхнему. Прикрываясь своей голографической человеческой улыбкой, она заворчала.
Амалия Йенсен, казалось, услышала урчание в животе Тви. Она протянула тарелку.
– Хотите жаркого? Боюсь, что сегодня для моего рта оно немного… острое.
– Я и ВПРАВДУ голодна. Если вы не возражаете.
– Нисколько. – Йенсен с трудом поднялась на ноги, протягивая жаркое. Тви приподнялась и протянула руку. Йенсен бросила тарелку в улыбающуюся голову Шалуна Ронни и вскочила, согнув пальцы рук, как когти. Ноги ее все еще были скованы.
Тви наполовину была готова к этому – лекция барона о необходимости быть начеку не совсем прошла мимо ее ушей, а мисс Йенсен неожиданно оказалась слишком любезной. Тви выстрелила из парализатора в живот Йенсен, и прыжок пленницы оборвался на середине – она мягко упала на плюшевый ковер. Диафрагма Тви пульсировала от разочарования. По ее шее тек белый соус.
Проклятие, подумала Тви. А она только-только начала получать удовольствие.
Пьетро Кихано вылил большую часть первого бокала с шампанским себе на рубашку, но второй ему удалось проглотить. Его цвет лица и состояние значительно улучшились. Теперь он уже был в состоянии сесть, не подвергаясь опасности свалиться.
Грегор наблюдал за ним, сидя в углу на стуле с прямой спинкой и выстукивая какие-то мелодии пальцами по колену. Роман молча стоял в углу зловеще нависающей тенью. Мейстрал определил, что его слуга был очень серьезно расстроен.
Мейстрал прошел в свою комнату, стянул волосы в узел и заколол их на затылке. Он переоделся в мягкие замшевые брюки, свободную серую шелковую блузу и нацепил серьгу. Если уж у него гости, можно с тем же успехом принять презентабельный вид.
Он вошел в гостиную и предложил Пьетро печенья со своей тарелки. Пьетро принял тарелку. Мейстрал выбрал мягкий стул напротив софы Пьетро и устроился в нем. Над его головой в нише медленно вращалось голографическое изображение Головы Бартлета. Мейстрал подтянул завязки на рукавах блузы.
– Что ж, м-р Кихано, – произнес он, тщательно выбирая слова, – может быть, вы просветите нас по поводу последних событий.
Пьетро Кихано нервно посмотрел в направлении Романа, потом бросил взгляд на Грегора.
– Понятия не имею, – пробормотал он и протянул бокал, чтобы ему налили еще шампанского. Робот с мягким жужжанием выплыл из угла и стал наполнять бокал.
Мейстрал принялся считать, загибая пальцы:
– По-видимому, Амалию Йенсен похитили, – сказал он. – Похищение произошло меньше чем через два дня после того, как она наняла меня и моих помощников достать антиквариат. Мои изыскания показали, что мисс Йенсен явно связана с политикой здесь, на Пеленге, занимая высокий пост в организации, имеющей отделения по всему Созвездию. Вы казначей этой организации.
Пьетро стал выказывать признаки беспокойства. Он откусил кусочек печенья и принялся нервно жевать. Мейстрал поднялся со стула, повернулся и сунул руку в Голову Бартлета. Он извлек оттуда серебряный антик и, держа его в руках, опустился на стул. В глазах Пьетро зажглось неприкрытое вожделение.
– Я вижу, вы его узнаете, – заметил Мейстрал. – Мисс Йенсен была похищена через считанные часы после того, как я заполучил этот предмет. Поскольку сам по себе он не представляет ценности, я полагаю, он имеет политическое или символическое значение, о котором я не осведомлен.