Оплатив оружейнику, триста пять талеров за все, захватив купчие и взяв подмышку завернутые в ремни пистоли, мы вышли на улицу.
Здесь-то нас и ожидали, четверо аркебузиров и расфуфыренный дворянин, с огромным плюмажем на шляпе, и лентой офицера.
Глава 3
При нашем выходе аркебузиры попарно разошлись в стороны, контролируя наши движения, но аркебузы снимать не стали.
- Сеньоры, от имени алькальда городского совета, прошу остановиться, - офицер посмотрел вначале на меня, потом на Луиса, окинул взглядом оружие и к моей шпаге прямо прикипел взглядом, затем, внимательно посмотрел мне в глаза, - Прошу простить меня, альгвасил алькальда, Альфонсо де Геррера, с кем имею честь?
- Микаэль Каширский.
- Прошу простить, как?
- Микаэль де Кашир, потомственный дворянин, владетель земель под названием Каширы в царстве Московском.
- Кабальеро Луис де Торрес, честь имею, - мой товарищ топнул ногой и резко боднул головой.
- В городской совет поступило свидетельство, что по городу ходят бродяги с длинным клинковым оружием. Показано было на вас, сеньоры, но сегодня вы выглядите, как настоящие идальго. Не могли бы вы, сеньоры, предъявить документы, или каким либо другим образом засвидетельствовать свою личность?
- Дон Альфонсо, мы бежали из турецкого рабства. Лично я был пленен при захвате алжирскими пиратами брига 'Черная Чайка', приписанного к порту Барселоны, на нем стажировался перед получением патента морского офицера. Мою личность могут засвидетельствовать офицеры морской школы. Что же касается дона Микаэля, то он является моим гостем, и я готов под присягой засвидетельствовать его благородное происхождение.
- В таком случае, сеньоры, для разрешения недоразумений, прошу проследовать за мной, в морскую школу. До выяснения ситуации не требую сдачи оружия, но настоятельно прошу вас, клинки не вынимать.
Делать нечего, фактически в классической коробочке, с лейтенантом во главе, нас доставили к школе. На наше счастье, перед входом нас встретили два морских офицера, одним из них оказался сеньор Хуан, бывший капитан 'Черной Чайки' ( как мы потом выяснили, выкупленный из рабства).
Встреча случилась бурная. Нас тут же затащили к шефу школы, мужчине довольно молодому, лет тридцати, и заставили поведать о наших похождениях. О себе постарался говорить поменьше, зато за двоих во всех красках распинался Луис, сделав меня, чуть ли не Олимпийским героем. На меня все присутствующие стали кидать уважительные взгляды.
- Мальчик мой, а ведь мы отчаялись тебя искать. Твоя тетушка, дона Изабелла, была здесь, оставила выкуп но, к сожалению, наши агенты о тебе выяснить ничего не смогли. Посчитали, что тебя больше нет. Так вот, сумма выкупа полностью погашает твою задолженность за обучение.
Начальник школы порылся в недрах массивного деревянного шкафа, нашел выписанный на имя Луиса патент, и тут же торжественно вручил.
Воспользовавшись ситуацией, выяснил и для себя условия поступления в их школу. Оказывается, для местных - нет ничего проще. Нужно оплатить пятьсот пиастров перед началом обучения и пятьсот - в конце, перед получением патента. Сумма значительная, не каждый отпрыск дворянской фамилии позволит себе подобную науку. Очень часто многие обедневшие дворяне, чтобы в будущем получить патент шкипера, начинали службу прямо на судне в должности унтер-офицера.
Однако, сложность не в деньгах. Эта школа - строго для дворян, и мой статус должен быть подкреплен, по прошению посланника моего государства о проведении процедуры индигената*, валидо** короля. В другом случае, мне нужно получить пять рекомендательных писем от известных дворян провинции. Есть еще третий вариант - отправляться в морскую школу Барселоны, там для поступления на учебу быть дворянином не обязательно, но там обучают только управлению караккой, обычным торговым судном, и об обучении искусству морского боя - речи не идет.
Честно говоря, даже не знаю, есть здесь наше посольство или нет. А если есть, выправят ли мне какую бумаженцию? Второй вариант тоже сложен, впрочем, подсчитав количество присутствующих в кабинете офицеров, вышел из-за стола:
- Уважаемые сеньоры, в честь нашего чудесного спасения, а так же в честь рождения нового морского офицера, разрешите пригласить вас на дегустацию лучших вин солнечной Испанской империи. Какое здесь место самое лучшее? Мой кошель попытается выдержать ваше предложение.
Вначале наступила непродолжительная тишина.
* Признание шляхетсва для иностранца-дворянина.
** Канцлер в Испанской империи.
- Ну же, великолепные сеньоры, - подзадорил компанию, - Помогите вашим молодым товарищам выбрать для хорошей попойки достойное место.
Все вдруг зашумели и одновременно заговорили, выбирая таверну, рекомендованную для посещения аристократией.
Стоит ли говорить, что на шару и уксус сладкий, а здесь - предложение самых изысканных вин. Короче, после потери в кабаке пятнадцати талеров, а так же после развозки по домам, специально нанятым экипажем, в усмерть пьяных офицеров, все пять рекомендаций лежали свернутыми в рукаве моего пиджака. Сумма, потраченная на пьянку, считалась очень значительной, но по полученному результату, представлялась мне совершенно ничтожной.
К спиртным напиткам всегда относился безразлично. В той жизни, в какие-то значимые дни мог себе позволить выпить на донышке коньяку или полбокала вина, да и в этой жизни отец не приветствовал излишнее пьянство, и меня к тому приучил. Но тот день пришлось притворяться, что пью наравне со всеми, да и выпил раза в три меньше других, апеллируя к своей молодости, но тоже напился неслабо. А бесчувственного Луиса в номер вообще тащил на плечах.
Но, оно того стоило. Казалось бы, не решаемый вопрос, разрешился спокойно и к взаимной выгоде всех сторон. Эту попойку вспоминать будут долго.
Когда проснулся, голова слегка побаливала, но первой мыслью было, что в карманах, то есть в поясе, - гуляет ветер. Помню, к концу вечера оставалось пять талеров. Потянулся за поясом и расстегнул клапан: всего три и несколько реалов. Непонятно. Ах да! От доброты душевной два талера выдал водителю кареты, один - за извоз, второй - на чай. Так и сказала по-русски, пьяная морда непривычного к алкоголю молодого человека: 'На чай'.
Еще запомнился конфуз, который чуть ли не произошел во время общения с офицерами, и если бы не разъяснения Луиса, мог бы влететь в неприятности, а рекомендаций никогда бы не получил. Оказывается, испанские дворяне в своем кругу обращаются друг к другу исключительно на 'ты'. На 'вы' обращались ко всем прочим сословиям, кроме работного, поэтому, подобное могут воспринять, как оскорбление. Не считается плохим тоном, если на 'вы', но с глубоким поклоном, обратился к высокопоставленному гранду, но и в этом случае, как правило, тебя воспринимают как высокородного и дают разрешение обратиться привычным образом. Вот таковы тайны Мадридского двора.
Тряхнув поясом, подумал, что пора прощаться с трофейными драгоценностями. Высыпал на руку и навскидку определил, что золота с камнями будет не меньше двухсот грамм. В общем, нормально, должно хватить на решение всех текущих вопросов.
Намочил из графина чистую тряпку, вытер тело, затем, брызнул водички на лицо, оделся, подпоясался, водрузил на голову шляпу и заглянул за перегородку к Луису. Тот сопел без задних ног.
В первую очередь вышел на свежий воздух, на террасу, где можно было покушать. Заказал миндалевый холодный суп 'ахабланко' с кусочком мяса, быстренько перекусил, запил кубком разбавленного водой молодого вина, почувствовал себя человеком и направился на поиски ювелирных мастерских.
Две нашел почти сразу, одну напротив другой с сияющими перстнями на вывеске. Шел с правой стороны, поэтому, в правую и зашел. Странно, мне казалось, что евреев в Испании нет, их какой-то король в каком-то году из страны изгнал, безвозвратно под страхом смертной казни. А здесь сидит, вот, натуральный. Может быть, выкрест?
Высыпал на стол свое богатство и предложил оценить. Вчера пьяненькие офицеры исподволь, перебивая друг друга, просветили меня в вопросах оценки и стоимости серебра, золота и некоторых видов драгоценных камней. Поэтому, можно сказать, что к посещению ювелира был подготовлен. Сидел и наблюдал, как тот, взяв толстую линзу, долго рассматривал все драгоценности.
- Двести пятьдесят пиастров за все уважаемому молодому сеньору могу дать, - огорошил меня.
- Послушайте, Абрам...
- Сеньор, я не Абрам, меня зовут Ицхак.
- Послушайте, Ицхак. У меня была надежда сделать вместе с таким серьезным человеком взаимовыгодный гешефт. Но вижу, что этот человек несерьезен, либо ему деньги не нужны, либо он в драгоценностях ничего не смыслит, поэтому, пойду дальше, - начал сгребать со стола золотые изделия.
- Постойте! Достопочтимый сеньор, это как же так, - не нужны? Это как же так, - не смыслит?
- Да обыкновенно. Вот смотрите: один фунт золота меняют на шестнадцать фунтов серебра. Здесь же вместе с камнями золота не менее полутора фунтов, то есть, в переводе на серебро - около двадцати четырех фунтов. Если снять четверть, которая должна отойти в королевскую казну, то казначей любого городского совета заплатит мне те же двести пятьдесят пиастров, а то и больше.
- Вот! Уважаемый сеньор! А я вам, о чем толкую? Но могу немного добавить, - двести семьдесят.
- Нет, казначей уплатит такие деньги за куски золота, побитые молотком.
- Высокочтимый сеньор хочет сказать, что эти некрасивые игрушки могут стоить дороже трехсот пиастров?