Почти над головой плавно и удивительно легко кружил белоснежный альбатрос. Он то поворачивал резко в сторону, наклоняя широко распластанные крылья, то скользил вниз, то стремительно набирал высоту. И удивительно: ни одного взмаха крыльями! Словно в небо была заброшена чьей-то могучей, волшебной рукой белая стрела, которой было суждено лететь и лететь, не зная покоя…
- Чудесная, сильная птица! - вырвалось у Вилли искреннее восхищение.
- А вы не могли бы подарить ее мне, мистер? - сверкнула глазами Айда в лицо Рендола. - В знак уважения, нашего знакомства и дружбы…
- Ее нельзя убивать, мисс, - не глядя на свою спутницу, ответил инженер. - Смерть ее предвещает беду. А здесь у нас и так хватает беды.
- А если я захочу? - капризно настаивала Айда.
Вилли насмешливо взглянул на спутницу.
- У вас, милая, много желаний…
Рендол не успел закончить, как увидел, что лицо девушки перекосилось от ужаса. Она вскрикнула, закрыла глаза и, схватив инженера за руку, потянула к себе.
- Спасайтесь! - крикнула она.
Вилли быстро отскочил в сторону, и в то же мгновение черная длинная стрела вонзилась в палубу - и как раз в том месте, где только что он стоял. Стрела пружинисто закачалась, и на ее хвосте, как живое, зашевелилось оперение…
- Прячьтесь за меня, прячьтесь, - испуганно шептала Айда. - Убийцы…
Вилли Рендол осмотрелся. Стрела упала сверху. Но на палубной надстройке никого не было. Значит, она кем-то была прикреплена и метко нацелена.
Когда же все это было подготовлено? Конечно, не сейчас, во время разговора с Айдой. В таком случае, было ясно, что его спутница умышленно привела его на это место? Иначе он не оказался бы с ней как раз возле мостика…
Все это за несколько секунд пронеслось у него в голове. Айда сразу сообразила, что Рендол может не на шутку рассердиться, подозревая ее участие в подготовляемом убийстве. Когда инженер вопросительно посмотрел на нее, она ступила шаг вперед и ахнула:
- Вилли, а стрела не простая - реактивная!
Слова эти она произнесла так, как человек, которому нечего сказать, но нужно что-то сказать, чтобы отвести от себя подозрение, переменить тему разговора.
В хвостовой части стрелы было отверстие, из которого выходила струйка дыма. "Модернизированная… - усмехнулся Рендол. - Они прибегают к открытому покушению и сейчас, видимо, активизируют свои действия. Что ж, надо быть ко всему готовым".
Хотя светлое, ласковое небо, неугомонный, рокочущий океан привлекали к себе взгляд, сердце, оставаться на палубе было опасно. Сославшись на головную боль, Вилли стал прощаться с Айдой.
- Вилли, обождите, - преградила она ему дорогу. На него смотрели мягкие, полные доброты и женской ласки глаза. - Обождите! - и как бы пересиливая в себе нерешительность, стыдливость, прошептала: - Пойдемте ко мне в каюту, пойдемте… Я на этом так настаиваю, видя, что вокруг творится. Без меня вам не сдобровать. Я все знаю, все… Понимаете?.. - Потом приподняла голову, вскинула брови и произнесла уже обычным твердым голосом: - А может снова в "каюту смерти" пойдете?..
- Как вам сказать… - не отрываясь, смотрел на Айду Вилли.
Она поняла, - и это обозлило ее, - что совершенно бесполезно уговаривать этого человека.
- Вилли, мой дорогой, - прижалась Айда к Рендолу, и тот услышал ее горячее, взволнованное дыхание. - Идемте ко мне…
Да, все происходило так, как он думал. Конечно, следовало бы сейчас же осечь эту навязчивую проходимку, но осторожность победила. Становилось понятным: покушения на него делались для видимости, чтобы сломать его дух, волю. Целью своей борьбы они ставили другое: захватить его живым. Подумав так, Рендол через минуту сказал:
- Я от души хотел бы сделать вам, Айда, что-нибудь хорошее. Но…
- Что но? - чуть ли не вскрикнула девушка
- Нужно подумать… Позвоните вечером.
- Хорошо…
Простившись с Айдой, инженер вернулся в свою каюту. Сразу услышал за собой стук в дверь. Вилли разрешил войти. В дверях показался высокий негр, тот самый, который приходил в первый день пребывания на электроходе.
Негр почтительно поклонился и передал пакет.
Письмо было от капитана "Черной стрелы" Рональда Андерсена. Он выражал сочувствие по поводу происшедшего ночью инцидента и просил извинения за вынужденное волнение и тревогу. Капитан объяснил, что змея шесть дней назад вырвалась из клетки зверинца и куда-то исчезла. Поиски не дали никаких результатов. За уничтожение опасного ползуна Вилли выносилась благодарность. В конце письма капитан предложил Рендолу перейти в новую каюту.
Рендол сложил пополам письмо, почесал затылок. Черт возьми, новая задача! Когда же будет конец этим письмам, неожиданно падающим стрелам? Он хотел тут же написать капитану электрохода грубый, дерзкий ответ, но удержался. Зачем лезть напролом! До Стокгольма еще далеко, можно, в конце концов, на несколько дней продолжить игру. Что ни говори, а Рендол все же не чувствует себя загнанным в угол, беспомощным. Он вошел в свою роль и, зная свою силу, играл эту роль безупречно, с каким-то ожесточенным вдохновением.
Интересно, что же приготовил нового этот плюгавый Рональд Андерсен? Видимо, не случайно приглашает он в новую каюту. Не иначе как новый сюрприз готовит.
В письме ему предлагалась каюта номер 215, этажом ниже каюты Айды. Возможно, это было к лучшему: он реже станет встречаться с хитрой соотечественницей. На том этаже был свой ресторан, своя палуба. Не исключено, что там могут найтись новые, настоящие друзья.
Вилли указал негру на свой чемодан и направился на новый этаж. Каюта находилась в конце коридора, была просторной, светлой, хорошо обставленной.
Протянув негру чаевые, Рендол присел на мягкий плюшевый диван, осмотрелся. Новое местожительство ему нравилось.
Через несколько минут зазвонил телефон, и в трубке послышался голос капитана электрохода.
- Мистер Рендол! О кэй! Как устроились? Хорошо? Очень приятно. Со всей ответственностью заверяю: у вас не будет больше никаких непредвиденных тревог и неприятностей. Да, да. Это слово чести. Разве вы не знаете Рональда Андерсена, бывшего мойщика автомашин, а сейчас капитана лучшего в мире океанского электрохода? Мне, как пролетарию, хотелось бы встретиться с вами, много о чем поговорить.
Рендол что-то сухо буркнул в ответ и положил трубку на рычаг.
Ловко они выкручивались из затруднительного положения…
Рендол начал внимательно изучать все уголки новой каюты, подозревая, что плюгавый "пролетарий" подготовил и здесь что-то из ряда вон выходящее.
Но самые тщательные поиски не подтвердили его предположения. Ничего подозрительного он не обнаружил. Вилли даже выстукивал стены каюты, ожидая обнаружить какие-нибудь тайники, где могли бы укрыться в засаде наемные убийцы.
Нет, никаких претензий не мог предъявить Рендол администрации электрохода. Предстояло провести здесь еще несколько ночей. Что же принесут они? Не появится ли и здесь какая-нибудь "невидимка"?
Весь день инженер провел в каюте за чтением книг. Заманчивый, увлекательный мир романтики, любви, в который ввели его писатели своими творениями, рассеяли надоедливые, тревожные мысли, помогли ему на время забыть то, что так беспокоило его.
Глава XXI
Полиция все еще так и не помогла сенатору Уолтеру. Поиски Рендола,продолжались, но безуспешно. От этой неудачи сенатор не находил себе места.
Самым мучительным для него было сознание того, что приостановилось строительство ракеты. Тысяча дьяволов! И как все это неожиданно произошло! И "райские ворота" были у него, и шпики на всей ракетостроительной территории следили за каждым рабочим. И вот - на тебе: Рендол выскользнул из рук, исчез, будто сквозь землю провалился… И это, конечно, недосмотр Чарли Петтона. Осел! Чтоб ему жариться на вечном огне!
Вместе с Рендолом исчезли чертежи самой важной части ракеты - сопла. Уолтер приказал срочно отыскать чертежников, выполнявших вместе с Рендолом проект космического корабля. Но копий у них не осталось. Были найдены лишь первоначальные эскизы проекта, которые потом сам же Рендол забраковал. Конечно, они могли быть полезными для сенатора не больше, чем для мертвого горчичники…
Встреча с государственным секретарем несколько успокоила Уолтера. В радостном ожидании осуществления своих надежд возвращался он на воздушном автомобиле домой, в главный город Республики. Просьба сенатора была исполнена. Все принадлежавшие Республике самолеты, ракетопланы и корабли возвращались назад, в свои базы и порты.
С минуты на минуту Уолтер ожидал желанного сообщения. Он сидел дома, в своем кабинете, один, угрюмый, злой, настороженный.
За широкими проемами окон висел кусок грязно-голубоватого неба. Будто злобно оскаленные зубы какого-то страшного чудовища, торчали невдалеке тупые, серые стены небоскребов.
… Обессиленный шумом, скрежетом, железным непрекращающимся громом города-спрута, города-дракона, уходил на отдых день.