- Да… Может быть, ты и прав. Я всего лишь потомок династии миллиардеров. Зови меня просто Джон.
Треверс-Девятый открыл банку с апельсиновым соком, наполнил бокал, протянул Никите, потом плеснул себе.
- Слушай, Ник, я расскажу тебе. Другого пути у меня нет. Я понимаю: то, что я хочу, силой не возьмёшь… Я безумно люблю лошадей… Однажды на аукционе я за два миллиона купил подлинник рукописи Ксенофонта. Слышал про такого?
- Это автор трактата "Иппика". Пятый век до нашей эры…
- Да. Там он упоминает о кентаврах. Я думал, это легенда. Но когда в порту, услышав глупое замечание чинуши, вы с Патриком переглянулись, я сразу понял: это кентавр… Такой осмысленный, полный иронии взгляд! О чём вы говорили?
Зеленков уже открыл рот, чтобы сказать правду. Но вдруг вспомнив давнишнее заклинание Патрика: никому! никогда!
- Ты ошибаешься, - кашлянув в кулак, глухо произнёс он. - Это обыкновенный жеребец. Просто он очень привязан ко мне.
Джон усмехнулся. Помолчал, обдумывая ситуацию.
- Ты догадываешься, кто выиграл на тотализаторе? - У него была странная манера: он задавал вопросы и тут же сам отвечал на них. - Это я… Конечно, через подставных лиц. Никто не пронюхает… Вас будут искать. У мафии. А вы здесь - у меня. Знаешь где? Это небольшой остров в океане. Вас доставили самолётом. Частное владение… Всё! Считай, для внешнего мира ты потерян.
- Что вам от меня нужно? - подавленно спросил Никита.
- Я хочу, чтобы ты уговорил кентавра вступить со мной в контакт. Я хочу добиться его расположения. В конце концов ведь он всего лишь животное! А ты будешь моим другом, братом… Я обеспечу тебе самую блестящую судьбу. Какую пожелаешь…
- А иначе?
Треверс-Девятый вскинул брови и холодно сказал:
- Худший вариант - твоё тело находят где-нибудь в Лондоне под кустом. Это, как говорится, для прессы, чтобы поставить точку в этой истории. Лучший - будешь до конца жизни находиться здесь, в моих конюшнях. Выбирай…
8
Патрик спокойно выслушал Никиту.
- Да, влипли… Похоже, он не врёт. Это действительно остров. Когда сюда долетает ветерок, я чувствую запах тропических вод.
- Что же теперь делать?
- Скажи, пусть зайдёт. Посмотрим, что за зверь.
Джон Мортинер Треверс-Девятый с гордостью переступил порог.
- Приветствую тебя, кентавр! - торжественно произнёс он.
Патрик фыркнул, чутко повёл ушами, покосился в его сторону.
- Почему молчит? - раздражённо спросил Джон.
- Не знаю, - ответил Зеленков. - Когда он со мной разговаривает, я слышу его голос в себе.
- Вот как? Почему я не слышу? Спроси его!..
Патрик поднял верхнюю губу, тихо заржал.
- Смеётся? Он смеётся надо мной! - пронзительно воскликнул Треврес.
- Не обижайся… Ты смотришь на меня, как ребёнок на новую игрушку. Это так забавно!
Никита глянул на Джона. И по тому, как расширились его зрачки, понял - он "услышал".
- Значит, это правда… - восторженно прошептал Треверс - Ты на самом деле кентавр! Честно признаться, я до конца не верил. Думал, всё это выдумки, бред.
- Нет. Это правда, - кивнул Патрик.
- И ты помнишь прошлое?
- Не только помню. Но могу показать…
Для Никиты такие слова тоже были неожиданностью. Он с изумлением посмотрел на Патрика. Над головой кентавра возникло сияние. И у мальчика перед глазами поплыл туман…
Видение первое. ХИРОН
Они встретились у подножия горы Пелион - там, где бил родник. Вода с нежным журчанием выкатывалась из-под земли. Вокруг росла густая, шелковистая трава. Невдалеке шумела листвой буковая роща, в которой паслись кентавры.
Геракл возмужал. Борода его стала жёсткой, местами в ней проступила первая седина. Взгляд дерзкий, шальной.
- Здравствуй, Хирон. Давно не виделись… - каким-то нервным, горловым голосом сказал он.
- Рад нашему свиданию, - тихо ответил кентавр.
- Помнишь, когда-то мы здесь резвились. Я был мальчиком, ты - жеребёнком. А теперь - ты вожак табуна. Я - вождь великого племени.
- Да. Время выбрало нас. - Геракл криво усмехнулся.
- Я принёс вино. Будешь пить?
Нет. Ты же знаешь, я люблю виноград. Но лакать сок гнилых ягод, который отравляет разум, - это чуждо нашему естеству.
Геракл захохотал:
- Если следовать естеству, всю жизнь будешь жевать сено!
Он развёл костёр, стал жарить на углях мясо.
Налил из амфоры в чашку душистую красную жидкость.
- Ну? Давай попробуй…
- Не уговаривай. Я свой закон не нарушу.
- Зря!.. - яростно крикнул Геракл. - Так бы мы быстрее договорились.
Запрокинул голову, жадно дёрнулся кадык.
Геракл вытер губы тыльной стороной ладони. Его глаза помутнели, и в то же время дикая искра вспыхнула в глубоких, чёрных зрачках. Хирон вздрогнул, отступил.
- Тебе передали моё предложение? - с угрозой спросил Геракл.
- Прости, мы не можем его выполнить.
- Почему? Вы мне нужны… Я открыл новый закон: оказывается, отнимать гораздо быстрее и удобнее, чем добывать и собирать…
На опушку вышла лань. Геракл встрепенулся, схватил лук. Тетива впилась в подбородок… Свистнула стрела - животное замертво рухнуло на землю.
- Ха! - радостно воскликнул воин. - Ха-ха!
- Зачем ты это сделал? У тебя же есть еда, - печально произнёс Хирон..
- Затем, чтобы ты видел - в моих руках сила! А сильному подчиняются!
Геракл снова налил вина.
- Хочу выпить за наш союз! Кентавр - лучший боевой конь. Вы всё слышите, всё понимаете, вы можете принять решение быстрее всадника, но вам не хватает свирепости. Если мы объединим эти качества - станем непобедимыми! Ну, согласен?
- Нет, - ответил Хирон. - Умение убивать и разрушать - это ещё не сила!
Геракл выхватил из огня головешку, с размаху бросил в рощу.
Запылали деревья. Выскочили на лужайку кентавры.
- А это сила? - угрюмо спросил Геракл.
- Это безумие… Ты уродуешь Мать-Природу - своего учителя, своего исцелителя, свою кормилицу… Глядя на рыб, вы научились плавать. Глядя на гнёзда птиц, начали строить жилища. Хлестнувшая по лицу ветка подарила тебе идею лука… И какова благодарность?
- Последний раз спрашиваю: ты будешь моим?
- Нет! - гневно ответил кентавр. - Мы уходим отсюда. Прощай… Ты раскаешься, но будет поздно.
Хирон стукнул копытом, повернулся и поскакал к своему табуну.
- Если не мне, то никому!.. - прохрипел Геракл. Он выхватил из колчана стрелу. Звонко тренькнула тетива.
Хирон обернулся и увидел свою смерть.
9
Туман рассеялся… Никита и Джон обнаружили, что они сидят на полу конюшни. Патрик стоял рядом, фыркал, потряхивал гривой.
- Ну, как впечатление? - иронично произнёс он.
- Немного болит голова, - чуть слышно ответил Треверс. - Что это было?
- Ты желал, чтобы я показал прошлое. С первого раза это тяжело…
- Потрясающе! - прошептал Джон. - Просто чудо… Правда, слегка мутит. Такое чувство, будто стреляли в меня… Я пойду прилягу. А ты, Ник?
Зеленкова тоже подташнивало, но он хотел остаться с Патриком, поэтому по возможности бодрым голосом сказал:
- Я привык к таким картинам.
- Как хочешь. - Треверс, покачиваясь, вышел.
Никита дождался, когда гравий под его подошвами перестал хрустеть, и спросил:
- Патрик, почему ты раньше молчал об этом?
- Это действительно опасно. Но сейчас я решил попробовать. Может быть, это наше единственное оружие против Треверса. У него дурная наследственность: сочетание жестокости и сентиментальности - самый тяжёлый характер.
Зеленков провёл пальцами по лбу.
- Всё как во сне… Дед, наверно, там с ума сходит.
Кентавр звякнул уздечкой, - задумчиво сказал:
- Послушай, Никита, а если мы примем предложение этого Треверса-Девятого? Подумай, ведь это твой шанс. Тебе повезло!
- О чём ты? - Зеленков испуганно отпрянул.
- Будешь жить без забот. Развлекаться, путешествовать, балдеть…
- Нет!
- Не торопись. Осознай возможность.
- Нет! Не хочу!
- Ну почему?
- Хочу домой - и всё!
Патрик улыбнулся. Он подошёл к мальчику, прикоснулся влажным носом к его щеке.
- Не бойся, мы выберемся отсюда…
А в Лондоне в это время тренер терзал деда:
- Вторые сутки ищут - и никаких следов! Их и не будет… Теперь я понял, почему он всё время торчал рядом с Патриком. Вот она, современная молодёжь! Он давно задумал эту акцию!
- Какую "акцию"? О чём ты говоришь, Никодим? - дрогнувшим голосом отвечал Егор Васильевич. - Мальчик попал в беду. Нужно сделать всё, чтобы его выручить.
- Он сам вывел жеребца! Сам!.. Никто его не похищал! - истерично вопил тренер. - Твой "мальчик" решил остаться на Западе! Понял? С меня теперь три шкуры сдерут. Господи, зачем я только согласился его взять! Как сразу не догадался! А может, ты тоже с ним в сговоре?
- Замолчи, что ты мелешь? - не выдержал жокей. Он стоял бледный, с фиолетовыми губами. - Никита чистый и добрый мальчик… А ты… Ты подлец!
Тренер удивлённо глянул на Петровича. Хмыкнул и затих…