Мерзко было так говорить. Но что делать, если тебя загнали в мерзкую ситуацию?
Хорошо, что взгляд черных глаз не убивает, иначе я уже был бы мертв.
Должен признать, что, когда я глядел на это красивое лицо, искаженное ненавистью и ревностью, внутри меня начал нарастать гнев. Торопливо, чувствуя, что слабость может изменить мое решение, я постарался обозлить Теренса О'Дэя еще больше.
- Это тоже игра - то, что он якобы возмущен ее поведением? Часть игры, задуманной, чтобы ввести меня в заблуждение?
Все это было ни к чему. Несмотря на все усилия, перед моим внутренним взором продолжало маячить зрелище охваченных пламенем золотистых кудрей и разлетающегося на клочки прекрасного лица. А, черт с ними! Может, для них это и игра, но для меня все это слишком грубо.
- Послушайте! - воскликнул я. - Вы отпустите заговорщиков, захваченных в этом убежище, если я скажу, где спрятана бомба?
Заметьте, как неточно я сформулировал свою мысль. Позднее они использовали это против меня: я не относился к числу заговорщиков.
В комнате стало так тихо, словно все перестали даже дышать. Потом…
- Да! - Голос генерала Симон вилла прозвучал в тишине подобно раскату грома.
Я поверил ему. Просто не было времени получить доказательства или составить письменный договор. И они выполнили свое обещание, буквально.
Нельзя было терять ни минуты. Я и двое инженеров рванули, как сумасшедшие, в то место коридора, где я споткнулся около стены. Пусковая система снова была переведена в безопасное положение, и на протяжении двух последующих дней - пока, с моей помощью, они вытаскивали взрывчатку из настоящей бомбы - они не проявляли никаких признаков того, что со мной будут обращаться иначе, чем с другими. Потом…
Потом дело было сделано.
Мне вручили бумагу с официальной печатью, которая начиналась следующим образом:
"Объединенное правительство Земли сим постановляет, что…"
Мое имущество конфискуется, ни одно человеческое существо не должно никогда больше общаться со мной.
Сжимая в руке бумагу, я выбежал на улицу.
Я был объявлен тем самым сукиным сыном, который еще четыре года назад задумал уничтожить человечество.
- Послушайте, - протестовал я, - я вовсе не потому установил эту бомбу. Просто я всегда действую подобным образом…
Никто меня не слушал. Никого это не волновало. К черту Арта Аткинса. Все вокруг были в ярости из-за того, что мир оказался "на грани" гибели.
Надо полагать, с двадцатью двумя парнями в других убежищах обошлись точно так же.
Выбрасывая меня оттуда, мне сказали вот что:
- Не воображай, будто во второй раз проникнешь сюда через свой личный вход.
- О'кей, простаки, можете взглянуть на меня в последний раз. Больше вы меня не увидите.
Черт, едва выйдя из тумана детства, я все время ждал, что мир ополчится против меня. Всегда знал, что "господа такие-то" не любят меня.
И, едва выросши из детских штанишек, начал создавать для себя другую легенду, готовясь к тому дню, когда за мной придут. Зачем, как вы думаете, я начал отращивать бороду, когда мне было шестнадцать, фактически над телом умершей матери? Я хотел, чтобы никто, даже она, не помнил, что когда-то у меня было чисто выбритое лицо.
…Прошло два года.
Говорят, фторный дождь прекратился.
Глубоко в недрах большого кислородного убежища в мою дверь постучали. Я догадался, кто это, и сказал Моне:
- Открой.
Она послушалась. Там стоял генерал Симонвилл. На его холодном лице застыла вынужденная улыбка. Он сказал преувеличенно сердечным тоном:
- Обитатели вашей секции выиграли в лотерею право первыми в этом убежище получить инъекцию.
Я воспринял сказанное, будто так и надо. Остальные - вполне возможно - были действительно отобраны с помощью лотереи. Но во всех случаях номер один оставался за мной.
Генерал сделал шаг в сторону, и три девушки вкатили оборудование: металлический стол с большой прозрачной банкой, в которой плескалась жидкость. Это и есть сыворотка, решил я. От банки отходило множество трубок с иглами.
Я лежал, девушки обрабатывали мое обнаженное бедро, и тут мой взгляд встретился со взглядом генерала Симонвилла.
- Все в порядке? - спросил он.
Его вопрос имел двойной смысл, и я хорошенько подумал, прежде чем ответить. После того как я сбрил бороду и изменил отпечатки пальцев, проблема состояла в том, чтобы проникнуть в убежище.
Ну, я посчитал, что человек, имеющий личный вход в банковский подвал, может для начала ограничиться, скажем, сотней тысяч долларов. Такие деньги наличными, казалось мне, смогут убедить генерала, - который, не колеблясь, позволил себе иметь роскошные апартаменты, - открыть мне ворота и подыскать скромное местечко, где я мог бы жить в стороне от всего, вместе с Моной. В такой компании, рассуждал я, мне удастся пересидеть все ливни и ураганы с относительным комфортом. Вручая деньги, я также поставил условием, что буду трансформирован первым.
Вторую сотню тысяч долларов я обещал ему, если выживу…
Взгляд метнулся к игле, входящей в тело. Проснусь ли?
Достаточно ли я ему предложил?
Я ведь могу обчистить весь банк. Поскольку правительство гарантирует компенсацию потерь, возникших в результате ограбления, банк получит свои денежки обратно… Мой план состоит в том, чтобы вернуть себе все, чего меня лишили.
Я поднял взгляд.
- Все в порядке, генерал. По крайней мере, с моей стороны.
- И с моей тоже, - ответил он.
Люди надеются, что, когда человечество станет дышать фтором, это изменит их к лучшему. Я же придерживаюсь того мнения, что, чем ни дыши, не стоит рассчитывать, что эти странные двуногие существа изменят свою манеру поведения.
Я медленно уплывал в бессознательное состояние, надеясь, что слова генерала означают в точности то, что я думаю. И что я проснусь. Проснусь. Проснусь.
И стану первым фтородышащим сукиным сыном новой Земли.
Ах эти любящие андроиды!
Полиция быстро явилась по аварийному вызову андроида, и "скорая помощь" увезла Аниту Коупленд, впавшую в бессознательное состояние из-за передозировки снотворного.
Полицейский офицер А. Саттер отметил в своем отчете, что этот андроид - позвонивший им - удивительно похож на человека по своей манере держаться.
"В этой модели, хотя и дорогой, но в остальном мало отличающейся от прочих, - писал он, - отсутствует даже легкий наклон вперед, характерный для серийных андроидов. Мне никогда не приходилось слышать о создании столь мастерски сделанных андроидов".
Выслушав всю историю, Саттер и его напарник оказались в затруднительном положении.
- Ну-у-у, - с сомнением протянул офицер Дж. Блэк, пока Саттер продолжал яростно строчить, - это вроде бы законно, и все же есть какой-то мерзкий трюк в том, что он подсунул жене андроида, внешне похожего на себя, ничего не сказав ей об этом.
- У нее есть родственники? - спросил Саттер андроида.
- Брат, - последовал ответ. - Однако от него вряд ли можно ждать помощи. Он считает сестру ненормальной.
- Тебе о нем что-нибудь известно? - продолжал допытываться Саггер.
- Да. Его зовут Дэн Тайлер. Он физик на службе у правительства.
Андроид знал и адрес, и номер телефона. Офицер Блэк набрал номер и, к счастью, сразу же дозвонился.
Оказавшись в гостиной сестры, Дэн увидел там двух полицейских и своего зятя, Питера Коупленда.
По крайней мере, он думал, что это его зять, и сказал:
- Привет, Питер.
Питер поклонился со слабой, циничной улыбкой, но не произнес ни слова.
Один из офицеров выступил вперед и суровым тоном спросил Питера:
- Ты осознаешь, что только что поддержал ложное впечатление, будто ты и есть настоящий Питер Коупленд?
- Я Питер II, - последовал спокойный ответ, - и запрограммирован действовать, как если бы был Питером I. Сам я не в состоянии отменить этот приказ.
Вот так сюрприз!
Первая ниточка!
Дэн стоял совершенно спокойно, стараясь не выдать, какая это для него неслыханная удача.
Вот уже больше года он выполнял тайное задание, суть которого сводилась к выяснению того, что происходит среди андроидов.
Что-то происходило - правительство понимало это. Но что?
Ни он, ни его начальники никогда даже не подозревали, что существуют столь совершенные андроиды.
Обычно андроиды - а их насчитывались уже десятки миллионов - имели лицо, тело, конечности, искусственную плоть и кожу, практически неотличимые от человеческих. Однако то, как они стояли, ходили и поворачивались, сразу же выдавало их происхождение.
У данного андроида, однако, отсутствовали эти характерные особенности.
Едва осознав, с чем столкнулся, Дэн потрясенно подумал: это суперандроид!
И все же андроид, а потому, несмотря на все внешние атрибуты человечности, он имел электронно-механическую структуру.
- В чем все-таки дело? - спросил Дэн.
Когда он услышал, что случилось, его бледное лицо вспыхнуло от ярости, худое тело оцепенело.
- Известно, где этот… так его растак? Я вышибу ему мозги!
- Вы имеете в виду мужа Аниты, Питера? Где он? - вежливо спросил андроид, вынул из кармана бумажник и извлек из него карточку. - Питер запретил мне разглашать свой адрес, но, естественно, на полицию этот запрет не распространяется.
Он вручил карточку офицеру Саттеру. Дэн Тайлер попытался выхватить ее, но полицейский помешал ему.
- Только после того, как вы успокоитесь, мистер Тайлер, - увещевающим тоном сказал он.