не послали кого другого! Так что, буду тебе помогать! Что скажешь, то и сделаю!
- От, спасибо, шуряк, я всегда верил в тебя. А тебе за самовольство не попадёт?
- Если всё делать по уму, то выкручусь! Сам-то что думаешь делать? Ведь кроме
Президента за Вратами охотятся и Серые Колдуны! Это они каким-то образом за
ставили тебя откапать для них Врата. А тут такой облом! Врат и в помине нет, но зато есть Вход в Подземелье. Может взорвать его и дело с концом? Ни вашим-ни нашим!
- При иных обстоятельствах, я может быть так бы и поступил… Но не теперь…
- Что за обстоятельства, Степаныч?
- А вот послушай…
И Симаков подробно передал Игнатову свой ночной разговор с Лыковой.
Игнатов выслушал и потемнел лицом
- Ну, дела-а-а!
Узнав, какая печальная участь ожидает ещё не рождённого ребёнка Симаковых в случае попадания Врат в чужие руки, Костя скрипнул зубами и ненадолго задумался. Утверждение Лыковой, что телепортатор обладает защитой на энергетическом уровне, не показалось ему слишком уж фантастичным. Он, как учёный, отчётливо представлял какими неограниченными возможностями могли оперировать изобретатели-конструкторы древнейшей суперцивилизации атлантов, контактировавшей к тому же с представителями инопланетного разума.
- Вот и скажи мне теперь, шуряк, как учёный подтверди слова Лыковой: могут ли Врата причинить вред моему ребёнку али нет?
- Врать не стану - могут, Степаныч, вполне! Но ты не расстраивайся раньше времени! Врат тут нет, значит нет и проблемы.
- Эх, Костик, повторяю - Врата в Подземелье! Я их чувствую, они "зовут" меня!
Но на их "зов" могут придти и серые колдуны, и твой генерал Нефёдов!
Тогда беда! Что присоветуешь?
- Я бы сделал так, как подсказала Лыкова. Давай спустимся в Подземелье, отыщем артефакт и ты отправишь его куда вздумается!
- И я так хотел! Значит, собираешься пойти со мной, шуряк?!
Учти, задачка не из лёгких!
- Где наша не пропадала? И потом, у меня задание, Степаныч, забыл? - рассмеялся Игнатов, - Не захочешь, а пойдёшь! Но, если шутки в сторону, то я за вас с Клавдией хоть в огонь, хоть в воду!
- Тогда давай собираться, пока серые колдуны не нагрянули…
- Собраться недолго… А вот Клавдию надо дождаться по-любому, рассказать ей всё и услать со двора на время. А то, я чувствую, тут в наше отсутствие Третья Мировая может разразиться…
- Оно конечно, подождём. А что б время не терять, давай попробуем люк открыть?
- Эка невидаль, открыть! Видишь выемки для ладоней? Вкладываешь в них руки и готово - люк открыт! Верно, Страж? - Игнатов задорно ткнул Симакова в бок.
- Это теория! Боюсь, на практике ничего не выйдет.
- Так давай проверим? Я попробую, Степаныч? - попросил Игнатов, давая понять, что признав Симакова как Стража Врат, подчиняется ему и по старшинству.
- Пробуй, - ухмыльнулся Симаков, заранее зная результат.
Костя взял стремянку и спустился в колодец. Помедлив мгновение, он решительно вложил ладони в углубления. Секунда… другая… однако ничего не произошло! Игнатов выпрямился и в растерянности почесал затылок.
- Чой-то не фурычит, Степаныч!
- А ты попробуй ещё раз.
Но, как Костя ни старался, как ни комбинировал с руками - люк не открывался, хоть ты криком-кричи! Симаков сверху наблюдал за его манипуляциями и тихонечко посмеивался. Внезапно он почувствовал, как в груди к него, в районе чуть выше солнечного сплетения, что-то вспыхнуло, закипело, потом томительно медленно прилило к голове, сконцентрировалось в темечке и на мгновение затмило сознание. Симаков недоумённо потряс головой, ему показалось, что на неё плеснули кипяток.
Но уже в следующий момент острая боль отступила и растаяла без следа, оставив в глазах золотисто-радужный туман и неодолимое желание самому спуститься в колодец и наложить ладони на люк.
- Прекращай, Костик, - прохрипел Симаков, ощущая сухость в горле, - Дай-ка я попробую…
Игнатов вылез обескураженный. По просьбе зятя вытянул стремянку на верх. Тот тем временем разулся, похлопал Костю по плечу: "Учись, пока я жив,
шуряк! " и легко спрыгнул в яму. Косте бросилось в глаза, что пока он экспе-рементировал с люком, с зятем произошла странная, едва заметная перемена.
Он стал каким-то "воздушным" и вроде как помолодел на лицо.
Пока Симаков примерялся на дне ямы, подыскивая удобное местоположение для ног на ободе плиты, Игнатов быстро задействовал всю фиксирующую аппаратуру. Что бы увековечить торжественный момент открытия Входа в Подземелье Атлантов, плюс для отчёта Нефёдову, он решил заснять все манипуляции Симакова с люком на видеоплёнку.
Для этого спустил в колодец тонкий оптико-волокнистый кабель с мини-объективом на конце и включил видеокамеру в режим "Запись". Сама по себе плёнка мало что давала генералу, зато подтверждала стремление Игнатова выполнить задание любой ценой. Доверие к себе, как к агенту, со стороны начальства сейчас было необходимо Игнатову как никогда. Отснятый сюжет его обеспечивал на все сто…
Между тем Симаков присел на корточки.
Пробормотав: "Господи, помоги украсть корову!", он чуть нагнулся вперёд и вложил ладони в пятипалые углубления люка. Кожу пронзила приятная теплота и слабое покалывание. Больше ничего не произошло и Симаков, словно по наитию, мысленно попросил: "Ну, давай же, давай! Открывайся!"
Игнатов на краю раскопа затаил дыхание, одним взглядом контролируя показания приборов, а другим следя за зятем. Целую секунду всё было без изменений, но уже в следующее мгновение он увидел, как из углублений люка полилось золотистое, ощутимо густое свечение! Сначала оно пронзило золотом кисти Симакова и те, послушно окрасившись в жёлто-оранжевые тона, стали прозрачными на вид, словно их отлили из цветного стекла.
Затем золотистая волна поползла выше - по рукам и одежде зятя и уже спустя четверть минуты распространилась на плечи, голову, грудь, туловище и ноги Симакова. Тот оставался невозмутимо-неподвижным и казалось не замечал происходящих с ним перемен. Игнатов же наоборот, места себе не находил от волнения, но подать голос и нарушить тишину всё же опасался. Ему ничего не оставалось делать, как стоять и молча наблюдать.
Прошла ещё пара секунд и зять стал походить на светящуюся изнутри скульптуру, целиком вырубленную из глыбы розового хрусталя. Костя вовсе пе-
рестал дышать… Если бы он отвлёкся от фантастического зрелища и внимательно осмотрелся по сторонам, то его непременно заинтересовали бы две вороны на дереве и отощавший кот под кустом, которые, как и он сам, глаз не сводили с человека в колодце.
Прошла минута, а Симаков будто окаменел. Он не подавал ни малейших признаков жизни, превратившись в "золотого истукана". Волнение Игнатова переросло в настоящее беспокойство. Он решил, что подождёт ещё с минуту, потом спустится вниз и поднимет онемевше-окаменевшего зятя на поверхность.
Но тут, к счастью, солнечные лучи пробились сквозь утренние облака, просеялись через листву вяза и упали на дно колодца. Симаков вспыхнул как сверхновая. Игнатов чуть не ослеп, но вовремя зажмурился и отвернулся в сторону. А когда рискнул посмотреть снова, то увидел, что Симаков опять стал самим собой и зашевелился!
- Степаныч, ты как? - тихо позвал Игнатов, сдерживая ликование, - Живой? А то Клавка меня убьёт за тебя!
- Нормально, шуряк. Чего мне сделается? - отозвался Симаков разгибаясь.
Он прижался спиной к стенке колодца и посмотрев на верх, улыбнулся:
- Ты лучше за люком следи, сейчас откроется.
- Я и сам смотрю и на видео снимаю! Всю аппаратуру задействовал…
- Вот и правильно - будет что начальству предоставить…
Вдруг под крышкой вроде как заработал пылесос. Она дрогнула и поползла в медленном, но с каждым мгновением ускоряющемся вращении против часовой стрелки! Рисунок на "черепаховом панцире" слился в сплошное яркое пятно. Стрелки на измерительных приборах запрыгали как сумасшедшие, индикаторы замигали, а на дисплеях замельтешили ряды многозначных цифр.
- Во, дурдом-то! - простонал Костя, оглядываясь на аппаратуру, с которой тво-
рилось что-то невообразимое.
Вдруг раздался мелодичный хрустальный перезвон и поверхность люка треснула на множество разбегающихся от центра изогнутых ятаганами сегментов с зазубренными краями. Не прекращая общего вращения, они с механическим всхлипом убрались внутрь грязно-жёлтой плиты-основания и открыли вход в Подземелье! Всё мгновенно остановилось и над колодцем повисла гнетущая тишина.
Симаков поморщился, из темной глубины пахнуло спёртым сухим возду- хом, в котором витали довольно неприятные ароматы.
Утро набирало силу, солнечные лучи в изобилии полились на дно колод-ца и проникнув в Подземелье, высветили вырубленную в камне винтовую лест-
ницу. Её ступени терялись в зыбкой тёмной глубине. Что больше всего поразило Симакова с Игнатовым, так это площадка под люком.
Выложенная ромбовидной плиткой из такого же, как и грязно-жёлтая плита с люком, материала, она начиналась в каких-то полутора метрах от него!
И это было странно, так как при такой высоте, что бы добраться от лестницы к люку, человеку нормального сложения придётся идти, согнувшись в три погибели. Согласитесь, не очень-то это и удобно. Если только подземелье не расчитано на карликов или…гномов!
Симаков подмигнул Игнатову и внезапно "солдатиком" спрыгнул в люк
на площадку. Костя ожидал, что он скроется в нём по пояс или по грудь, но зять
исчез с головой! У Игнатова сердце оборвалось. Он протёр глаза и нагнулся ниже, что бы лучше видеть. Симаков как ни в чём ни бывало стоял на площадке и улыбаясь махал ему рукой:
- Ау! Я тут!