Считаю огни, прикидываю скорость, количество, понимаю, что дело дрянь…
– Не одолеем.
– Чего-о?
– Не одолеем, говорю…
– Ты чего, мне умирать теперь прикажешь? Она же как вцепится, как расползется…
– Да знаю я… чего встал, давай других зови, вместе все одолеем…
Кидаемся звать других – сколько нас тут есть, пятеро бок о бок живут, еще один на отшибе. Все спят, что еще делать, как не спать, выволакиваю их из сна, из самых глубин. Кто-то и ворчит недовольно, а что ворчать, беда одна на всех – плесень…
Плесень…
Плесень, она плесень и есть, она никого не милует, ни правого, ни виноватого, ни богатого, ни бедного, да будь ты хоть избранник богов, плесень не пощадит. Вцепится в тебя, вонзится – жарко-жарко, больно-больно, и поползет во все стороны, вгрызется в твою плоть, выпустит над тобой мертвую свою поросль, окутает ядовитым туманом, задохнется, заблюется сама в себе, сдохнет – вместе с тобой, выпустит над тобой сияющие споры, полетят споры искать новую кровь.
Толкаю последнего, который живет на отшибе, не просыпается, гад, прогоняю сон – не прогоняется, вцепился коготками, хлопает крыльями, не улетает…
– Да что такое? Сам, блин, не спишь, другим не…
– Плесень.
– И?
– Что и, соседа спасать надо, и…
– Спасение утопающих – дело рук…
– Охренел? Сегодня на соседа, завтра на тебя дрянь эта полезет! А может, и сегодня уже…
– Да что полезет, сама в себе захлебнется дрянь эта… – сосед ворчит, но все-таки спешит за мной, медленно так спешит, вразвалочку, мол, все там будем…
Все…
Все шестеро.
И надвигается оттуда, из темноты вечной ночи – плесень…
– Земля-а-а!
…вижу, как каравеллы качаются на волнах, вижу дозорного на вышке, он кричит, машет руками, земля, земля…
– Земля-а-а!
Выдираю себя из сна, продираю глаза, нет, не послышалось, не померещилось, точно, кричит дозорный, только не во сне, на вышке, а у нас, наяву…
Земля…
Привиделась ему с голодухи эта земля, вот и кричит. Тут и не такое померещится, вчера вечером добирался до каюты, на корабле темно, вижу, впереди что-то висит, мне показалось – окорок, я уже последнюю совесть забыл, от себя оторвал, забросил куда подальше, иду к этому окороку, оглядываюсь, не видит ли кто… И что вы думаете, тряпка какая-то болтается, а я в нее чуть зубами не вцепился…
Олежка вываливается откуда-то из темноты, одна тень осталась от этого Олежки, тормошит меня.
– Чего, не слышал, что ли? В динамике передавали, Землю нашли!
– Где лежала? На антресолях?
– Да ну тебя совсем, не въехал, что ли?
– Померещилось ему… с голодухи…
– Ага, а системе навигации тоже с голодухи померещилось?
– Конечно. Тоже ведь ток подают в полсилы…
Выбираюсь за Олежкой в коридор, куда выползает все, что еще может ползать, ходить, хватаясь за стены, выпрашивать друг у друга последние крохи чего-нибудь. Как-то быстро все кончилось, слишком быстро… Еще помню времена, когда было мясо, и не по пайкам, а просто так, и хлеб, и еще что-то такое, что росло на еще живых плантациях. Потом было что-то, помню, скачет электричество, скачут цены, скачет весь мир – куда-то в тартарары, агонизирующий корабль трещит по швам…
Земля…
Дозорный гавкает в динамики, будто в ответ моим мыслям:
– Вижу землю.
Земля…
Ловлю себя на том, что не знаю, что такое – Земля. Не знать начал еще в школе, когда – отвернулся от окна, сюд-да смотри, на доску, ком-му сказала, итак, Земля представляет собой… кто скажет, сколько земель было в истории человечества? А если подумать? А если в учебник посмотреть? А-а, учебника нет? А голову ты еще не забыл?
Не понимать продолжил уже потом, в аудитории, куда бывало набьется толпа, лектор бубнит про скорость света в вакууме, а я читаю под партой, сколько было земель, то ли шесть, то ли семь, про Пришествия, про кризисы мнимые, когда еще можно выкарабкаться, и про кризисы истинные, когда остается только строить ковчег. Все не понимал, что же было до той, первой земли, откуда-то же мы на нее пришли, откуда, а может, земель было бесконечно много…
Вижу Землю.
Теперь и мы видим землю. Там, впереди. Огромную, блестящую в свете далекой голубой звезды, закутанную в облака, мало что можно разглядеть в этих облаках, зеленые холмы, гладь океанов…
Должен что-то испытывать – чувствую, что ничего не испытываю, да и то сказать, что я могу почувствовать, я, никогда не видевший землю?!
Землю….
Эту землю уже не вытащишь из мифов, не отделишь от легенд, и черт пойми, что там было по правде, первое пришествие или первое слово, Икар, летящий в небо, или первый спутник…
– …всем вернуться в каюты, пристегнуть ремни, и…
Какое там, вернуться в каюты, какие там ремни, когда впереди – Земля… не идем – ползем, плетемся, Олежка падает на меня, пытаюсь подхватить, падаем вместе…
Приближаемся – к зеленоватому шарику, рядом с которым вертятся вокруг голубой звезды еще пять планет… шесть планет, богатая добыча, надолго хватит…
Выжидаем…
– Цельсь!
…плесень опускается – стремительно, вспыхивает огнями…
– Бей!
Бьем плесень – кто чем горазд, вулканами, молниями, камнями – выжигаем дотла.
– Вычистили, – сосед отряхивается, еще не верит, что страшной заразы больше нет.
– Чш, ты погоди, не торопись… это мы оболочку стальную сожгли, а там, может, споры остались, они меленькие такие, их и не видно…
2013 г.
Флер де Пари
– Слушайте, девушка, а у вас что-нибудь от выпадения волос есть?
– Да, пожалуйста… вот, Эльсеф с протеинами…
– Девушка, миленькая, вы мне только честно-честно скажите, он помогает?
– Ну-у, – вспоминаю семинары, тренинги, широко улыбаюсь, – да, прекрасные результаты… покупательницы очень хвалили.
"Да покажите мне хоть одну такую покупательницу!"
– Ой, девушка, вы смотрите, а то мне серьезное что-нибудь надо… видите же, что делается… волосы какие стали, сухие, ломкие… и вываливаются клочьями, ужас, правда?
– Думаю, шампунь вам поможет.
"Черта с два он тебе поможет, если волосы клочьями выпадают, это тебе только в аптеку идти, да тебе и аптека не поможет. Ладно, не мое дело, мое дело продать, улыбаемся и машем, улыбаемся и машем…"
– Ой, спасибо, миленькая, а для кожи у вас есть что-нибудь? Ну там мази, крема какие, а то что-то она совсем у меня… шелушиться стала…
– Да, конечно… вот, увлажняющий крем, очень хороший, у меня мать мажется, очень хвалит…
Сжимается сердце, зачем соврала про мать, ладно, кому какое дело, у меня же на лбу не написано, что я сирота…
– А точно поможет? У меня с кожей-то совсем что-то не то…
– А… ну, тогда вот этот… Теорема красоты… То, что надо… для самой проблемной кожи…
– Ух ты, за такую цену куда же вы мне даете!
– Дешево, да гнило, дорого, да мило, – парирую, как учили, – результат того стоит…
Берет… ага, клюнула… Ну бери, бери, да побольше, уж такую-то дамочку с пустыми руками отпустить нельзя, это тебе не какая-нибудь мочалка, которая заскочила, потому что дождь проливной, да я только посмотреть, да я только… скоро за смотр деньги брать начну…
– Тени для век не желаете?
– Желаю, желаю, как вы догадались-то, милочка? А то что-то с лицом совсем худо… мне бы это… и крем какой тональный…
– Да, вот, Грез де Пари, чудесная линия, – остервенело сдергиваю все с полок, – если пять товаров купите, скидочку сделаем, десять процентов…
– Ой, милочка, да какие же тут скидочки… разорение сплошное…
Дамочка исчезает в дверях, в изнеможении распахиваю окно. Как люди сами не замечают, что от них как от помойки несет… и вроде женщина опрятная, а запашок тот еще… блин, только бы выветрился, а то сейчас заявится кто-нибудь, как зайдет, так и выйдет…
Парфюмерная лавочка, блин…
– Миленькая, а для кожи что-нибудь не посоветуете?
Вежливо улыбаюсь. Кажется, я ее уже видела… или то была другая? Или та же самая? Не знаю… много их тут, проходной двор, блин, только чай нальешь, начинается, а мне то, а мне сё, а тушь со стразами не завезли, а у вас тут помада какая-то была, которая в темноте светится… Да я сама уже скоро светиться начну, не светиться, а просвечивать…
– Да, конечно, вам от морщин?
– Да нет, милочка, какие уж тут морщины… уже и не знаю, что делать, кожа-то клочьями сходит…
Стараюсь не смотреть в ее лицо. Тут уже не то что клочьями сходит, тут вообще черт пойми, что происходит… Лицо, меньше всего похожее на человеческое…
– Вот, крем хороший… аргана лифтинг… вот еще тональные…
– Ой, милочка, это же разорение получается…
– Цель оправдывает средства, – парирую я.
Что ляпнула, это же какой-то лозунг, чуть ли не фашистский… сейчас упекут меня к чертовой матери…
– А то, деточка, брала у вас крем…
– Не помог?
Опять не то говорю… Не положено нам поминать всуе эту частицу не … Хозяйка не слышит, сейчас бы смолола меня на тени для век…
– Да как-то поначалу ничего было, а теперь совсем худо…
– Ну, этот вот, аргана лифтинг, должен помочь.
– Да уж я надеюсь… милочка, а у вас тут раньше парички продавались…
– Было дело.
Опять не то ляпнула…
– Да, разумеется, широчайший ассортимент…
– Возьму какой-нибудь… а то совсем худо…