- Попадёшь за письменный стол, бухгалтер, будешь насчитывать зарплату, не забудь и меня грешного, нолик какой припиши! Не забудешь?
Кучаев вместо ответа вежливо отстранил Гаранина от иллюминатора, который всё-таки пытался что-нибудь разглядеть в сумраке ночи, и приплюснул свой нос к холодному стеклу.
Со страшной скоростью приближалась белая без теней пелена и сквозь взвихренные потоки воздуха и снега, появились сигнальные красные огни и колеблющие тени побежали по освещенной прожекторами земле…
Толчок!.. Рычание двигателей! Остановка!.. Внутрисамолётный динамик заговорил чётким, хорошо поставленным голосом: "Температура за бортом минус сорок один!"
Бр-р! И Кучаев, и Гаранин поёжились от такого сообщения. Вот это да! Южные жители - последние десятилетия ни Кучаев, не Гаранин, - короткометражные командировки в Москву, в Ленинград и прочие разные города, не в счёт! - не покидали пределов Крыма. А если и случалось махнуть в более холодные края, то - летом. В Крыму и плюсовая температура - 3–4 градусов по Цельсию - да ещё с ветром! - заставляет укутываться потеплее, а тут…
Самолёт двигался по ледяной поверхности - "ТУ" сел прямо на реку Колыму. Многометровый лёд Колымы служит в зимнее время надежной взлетно-посадочной полосой! Пробежал самолёт многие сотни метров, необходимые для укрощения стремительного бега и, зарулив к зданию аэропорта, замер, завершив гигантскую работу. Тот же самолётный динамик разъяснил:
- Багаж получите в здании аэропорта!..
ЗНАКОМСТВО С АРКТИКОЙ СОСТОЯЛОСЬ
Максим Кучаев рассматривал уютное здание аэровокзала: деревянная реечная обшивка, на стенах - чеканка. Упряжки и олени во всех видах. Телевизор вделан чуть ли не под потолок и приходится опрокидывать голову, чтобы разглядеть на экране фигурки людей, взмахивающих руками - из-за гомона звука не слышно. Чисто, тепло, уютно. Не то, что в сараюшных аэровокзалах Норильска, Тикси, Чокурдаха…
Но ни чеканки, не уют-тепло - разве удивишь этим человека с материка!? - люди поразили Максима Кучаева и Сергея Гаранина. Даже не сами люди-человеки, а меха на них.
Вот на солидном дяде - огромная шапка. Рыжая. С красноватым отливом. Сразу и не сообразишь, с какого зверя содрали шкуру.
Кучаев еле успевал крутить головою, всюду - меха, меха, меха…А в просторный зал аэровокзала продолжали прибывать всё новые и новые меха, меха, меха: лисьи, волчьи, норковые, песцовые, ондатровые.
Подошёл Гаранин, подмигнул доверчиво.
- Расстроился, бухгалтер? Не дрейфь и не мочись раньше времени в варежку, мы с тобою ещё прорвёмся на Перекоп!
Сказал, рассмеялся и растворился в толпе, в которой он чувствовал себя, - прости Господи за дремучий штамп! - как рыба в воде.
Что в Арктике водятся песцы, Кучаев знал, конечно, давно. Но, чтобы в таком количестве! Знал и то, что добывать зверьё и снимать с них шкуры частным образом, запрещено! Знал, что даже скупка и продажа пушнины и мехового сырья диких животных карается законом. Мех - валюта государства российского!
Но что из того!? Не куплены же эти соболи, горностаи и песцы всех цветов в магазинах! Или законы для Арктики неписаны!?
Максим Кучаев глазами отыскал Гаранина, кивнул ему. Серёга в момент протиснулся сквозь плотную толпу.
- Ну, земляк, до побаченья, я - в редакцию, - сказал Кучаев.
- Зачем? - настороженно посмотрел на него Сергей.
Кучаев улыбнулся. Как объяснишь, что все дороги писателя и журналиста в незнакомом городе или посёлке, начинаются от крыльца редакции?
- Может работу предложат подходящую.
- Ну, ну. А где та редакция, хоть знаешь?
- Найду, - ответил Кучаев.
- Не знаешь!? Сейчас узнаем! Айн момент!
Сергей взял за локоть первого попавшего "песца":
- Не подскажешь, любезный, где в этом странном городе находится редакция газеты… Э…э…запамятовал название. Это просто беда, когда не знаешь и забудешь!
- Вам - "Колымку"?
Гаранин вопросительно посмотрел на Кучаева. Тот кивнул головой.
- Её и разыскиваем, родимый!
- Буквально в пяти минутах отсюда! Как выйдите из здания аэровокзала, сразу же свернёте направо, подниметесь по лестнице и сразу - редакция газеты "Колымская правда". Двухэтажное здание. Вывеска на нём.
- Благодарю, родимый…
Гаранин подхватил Максима Кучаева под руку, вывел на мороз и, показывая на виднеющую впереди лестницу, круто поднимающуюся вверх - будто видел её тысячу раз! - произнёс:
- Эта лестница и выведет тебя в люди! Кисточку тебе в одно место и - лети, лети, родимый. Наш уговор помни: в случае чего - Серёга Гаранин поможет. На диком Севере надо кучковаться. Ну, - он протянул руку, - целоваться не будем, целуюсь только с женщинами…
Проводив Кучаева, Гаранин вернулся в зал ожидания. Огляделся. Подсел к миловидной женщине, распушенной, пожалуй, больше других. На ногах - торбаса, расшитые бисером, ондатровая шуба. Чтобы иметь такую шубу, нужно опустошить целый водоём! Шапка-магаданка из голубого песца и мех бывшего зверька под неоновым освещением загадочно и скорбно серебрится.
- Здравствуйте, - поклонился ей Гаранин и выдал одну из своих обворожительных улыбок. - Прилетели или улетаете?
- В отпуск, - улыбнулась женщина и поправила мизинцем выбивающуюся из-под магаданки рыжую прядь крашеных волос. - С мужем, - почему-то поспешила добавить.
Сергей Гаранин притворно вздохнул, словно признание о существующем муже огорчило его.
- А я вот… прилетел. Здесь собираюсь работать. Шофёром.
- В Черском жить можно, - обрадовала его женщина, - особенно - шоферам. А снабжение здесь, считайте, столичное.
- Интересуюсь, - Гаранин показал на песцовую шапку, - в магазинах они имеются? Презент хочу сделать одной знакомой. Такой же симпатичной, как и вы.
Женщина рассмеялась, открыв рот. Не рот - Клондайк золотоносный!
- Что вы! Этого в магазинах не найдёте. Это шапка, - она тряхнула головою, и мех загадочно засеребрился, - обошлась мне…
И она назвала такую умопомрачительную сумму, что Гаранину стало не по себе!
- Как так!? - поразился Кучаев бешеной цене.
- А вот так! - доверительно, уже как старому знакомому, ответила женщина, снизив голос до полушёпота. - Муж… нечаянно… подстрелил песца…Ну, кто-то заметил… Доложил кой-кому. Те подсчитали убыток…А какой он убыток природе!? Зверь он и есть зверь. Дикий. По тундре бегает. Кто их считает?.. Мне правда намекали, в лапу кой-кому дать, а сколько не сказали!
Женщина неожиданно рассмеялась:
- Сереженька… Вас действительно Сергеем зовут?
- Что я вас обманывать буду. Особенно вас…
- Так вот, Серёженька, взятку надо было дать самому начальнику милиции. Самому!..
- Ну, дорогуша моя, это ещё не повод для смеха.
- Да я ж не над этим смеюсь!.. Когда начальник милиции, запамятовала его фамилию, да вы её сами узнаете, она у всех на слуху, покидал Колыму, то на него тоже капнули… Дескать, проверьте его на предмет золотишка… Да проверьте контейнер, который ещё находится в Черском… Проверили! Сначала его при посадке самолёта - денег и золота у него оказалось очень и очень много… А, когда контейнер вскрыли - он был набит под самую завязку пушниной… А мне не мог простить этого вшивенького песёнка…Вы согласны со мною?
Гаранин нежно, почти не прикасаясь губами, поцеловал ей руку.
- Целиком и полностью, золотце моё! И… уплатили?
- До единой копеечки!.. Ну я побежала, кажется, начинается регистрация билетов на Москву, - и пожала Гаранину руку, сильнее, чем это обычно делается.
И понял Гаранин, что, когда Она прилетит назад, готова к встрече с ним. И он, хоть и не особенно охотно, удовлетворит её физические потребности.
Сергей Гаранин исповедовал простую истину, выработанную для него зэковской мудростью: каждую тварь, на член пяль, Бог услышит - хорошую пошлёт!
Гаранин послал вдогонку воздушный поцелуй и подумал:
" Значит, зверя всё-таки, добывают! Значит, и мы добудем. А попадаются только олухи, вот такие, как муж этой золотоносной жилы! Закон тайги! Закон тундры!"
Гаранин вышел на свежий воздух. Хмыкнул, передразнивая диктора: "В Черском минус 41" Где эти градусы? В своём осеннем драповом пальто и в кепочке Гаранин не ощутил мороза, к которому подготовился так легкомысленно. Тишь, какая редко бывает в Крыму, зависла над арктическим посёлком, и дымы, не качаясь, медленно поднимались в вышину сумеречного неба.
Гаранин с минуту постоял на крыльце, вернулся в здание аэропорта, получил чемодан, хотел было идти, но глаз задержался на стеклянной кабине-аквариуме - диспетчерская. За стеклом сидела довольно миловидная женщина. Подошёл. Нагнулся, заглядывая в окошечко.
- Далеко ли до посёлка Зелёный Мыс, красавица З.И. Щеглова?
Фамилию и инициалы Сергей узнал из бумажного трафаретика, приклеенного над кабиной-аквариумом.
З.И. Щеглова ответила:
- От аэропорта автобус на Зелёный Мыс отходит каждый час. Ваш только что ушёл, так что придётся часик подождать.
- Время, которое у нас есть, это деньги, которых у нас нет, - пошутил Гаранин и улыбнулся. - Надо - подождём час, два, три! Время меня не лимитирует. А у вас, красавица, измученный вид. Много работы?
З.И. Щеглова внимательно посмотрела на Гаранина - Сергей Гаранин - сама внимательность и предупредительность! - и ответила устало:
- Хуже нет, когда отменяются рейсы, приходится задерживаться. Если вы торопитесь, то на Зелёный Мыс можно уехать от магазина.
- А до магазина далеко?
- Пешим ходом - пятнадцать минут.
- Годится, красавица! А как у вас с личным временем?