Параллельно с развертыванием в стране сети телекоммуникаций, набирала обороты организация и работа социальной службы, ведущей сбор и обработку "информации обратной связи", отработку схем опросов и формирования общественных интересов.
В ее отделы, как правило, набирались кураторы, имеющие большой опыт работ с многопрофильными подразделениями; психологи и статистики, имеющие опыт в обработке социологической информации.
В общем, люди тащились перед ящиком и иногда нажимали кнопки; "контора" работала и иногда даже начинала выдавать для высшего эшелона власти свои заключения и статистические подборки, от которых там, на верхнем эшелоне, те кто постарше, все чаще выпадали в "отстой" и начинали бурчать об искажении ленинской политики и о вредителях, разрушающих самое святое в отработанном деле соц пропаганды.
Москва. Метро 2. Отдел кураторов.
Госпожа региональный куратор, мадемуазель Лопес, стукнув пару раз, для проформы, костяшками пальцев в дверь, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет и молча села напротив Гесты.
… Бить будешь!?
Нет. Но, объяснить, в какую помойку я из-за тебя вляпалась, придется.
… Хочешь сказать, что ты не до конца выпотрошила эту Луизу Камински!?
Ни за что не поверю…
Лопес некоторое время, молча разглядывала своего собеседника.
Геста, ты тоже из того времени!?
… Ну, не совсем из времени. Путешествовать во времени, судя по всему, нельзя. Но, судя по результатам допросов, мы с ней из одной реальности, опережающей по времени эту, в которой мы сейчас находимся.
И там на самом деле происходило то, что она так красочно описывает!?
… На самом деле, все было еще хуже - эта девчонка рассматривает происшедшие там события со своего уровня информированности и этических оценок.
Эта эгоистичная сучонка имеет этические оценки!?
Слушай, а может быть, вы все там полностью отмороженные!?
… Ну, если ты насчет меня, так я еще хуже - в отличие от нее, я вполне четко понимаю сволочизм большинство того, что я делаю.
Эта, девочка-мажор, из семьи так называемого "нового русского".
"Нового" общества, в котором мораль и этика, изначально направлена на "себя единственного" и, если нет риска попасться, то все дозволено.
Общество, где совершенной подлостью, в своем круге общения, можно похвастаться, как признаком крутизны.
Для нее нет понятия - "нельзя, потому, что это, с общечеловеческой точки зрения, не этично".
Это тоже своеобразная этика - мне можно, потому, что я хочу и мне это нужно и, главное, никто не поймает….
Вот она, попав в чужую реальность, и выживала, как могла и доступным для нее способом.
А ты!?
… А что я?
Я намного хуже этой, непонимающей, что она творит пацанки.
У меня не стоял вопрос о выживании - меня это просто не очень интересовало.
Я сводил счеты со своей реальностью, добиваясь, что бы здесь, у вас она никогда не наступила.
Меня изначально воспитывали в другом ключе, чем ее.
То, что для нее естественно - я учился по ходу жизни.
Учился пониманию, что, в отношении подлеца, допустима любая подлость; что можно и нужно убивать убийц; что существует принцип "наименьшего зла", когда ты вынужден творить такое, что потом жить не хочется.
Учился тому, что цель должна оправдывать средства, а они иногда, даже для достижения очень благородной цели, могут быть вполне омерзительными.
Для чего!?
Ну, хотя бы для того, что, в будущем этого общества, такие люди как Сталин, Берия, я и иже с нами, были как можно менее востребованы.
Лопес мрачно посмотрела на сидящего за столом - А ты не боишься мне это говорить!?
… Девочка моя, а ты часом не заболела!?
Ты что думаешь, что этот наш разговор нигде не пишется?
Ну, ты совсем не уважаешь свое начальство.
Вякнул селектор - Ладно болтун, бери Лопес и немедленно ко мне на планерку.
В кабинете Генерального комиссара, кроме него, находилось еще восемь человек, в основном - срочно отозванные из зарубежья старшие кураторы следственного отдела и отдела специальных экономических проектов.
Народ, не знающий причины, по которой их всех выдернули в Москву, оторвав от плановых дел, но тертый и терпеливый, не привыкший задавать ненужных вопросов высокому начальству.
Дождавшись, когда Геста и Лопес пристроятся за столом, комиссар оглядел собравшихся и предупредил - Данная операция относится к высшему уровню секретности и говорить о ней вы можете только с присутствующими здесь. Делать записи, вне секретной части отдела, прошу по возможности избегать.
Сейчас Геста введет вас в курс дела.
И, внимательно посмотрев на сотрудников, добавил - информация будет очень неординарная, но отнестись к ней прошу максимально серьезно.
Геста встал и зачем то поставил перед собой на столе корзинку для бумаг, которую он прихватил в приемной, у секретарши.
Посмотрите на перепутанные и утрамбованные в корзинке листы черновиков и варианты, подготовляемых к утверждению, документов - Начал он.
Представьте, что каждый такой лист это целая вселенная, в которой есть свое Солнце и своя Земля, немножко не такие как вы привыкли, но есть.
Каждая такая вселенная, как и эти черновые варианты документов, хоть немножко, но отличается от соседней.
То, что я сказал - это не для красного словца - это реальное положение дел.
Сейчас мы будем рассматривать не всю эту бардачную корзинку для бумаг - это, пока, слишком сложно для нашего понимания и ученые только пытаются найти какие-то закономерности, а только два, отдельных листка.
До определенного момента, разница между этими двумя листками была только в сдвиге по времени или в скорости течения времени.
На одном из листков, слегка отстающем по времени, родились и жили вы, а на другом, слегка опережающем, до 1938 года, ваше время жил я.
Я еще раз обращаю ваше внимание - все, что я говорю, это не метафора. Я действительно человек, пришедший из другого мира и времени.
Посмотрев на напряженные лица сотрудников, добавил - Вот такая петрушка ребята.
Иногда, как в моем случае, возможен переход человека из одного мира в другой.
Я уже говорил - ученые над этим работают.
В том мире, из которого я пришел, в результате целой цепочки событий, а иногда и откровенного предательства интересов своего народа и своей страны, над всей планетой повис мутный коричневый занавес и было продекларировано: "право - негодяя перед человеком"; "право - не пойман, не вор"; "право - хапай сегодня и не важно, что кто-то из-за этого умрет завтра" и еще многое из таких же прелестей.
Когда я попал к вам в 1938 м, правительством, на основе полученной от меня информации, был выработан план действий и ситуация, здесь и у вас, понемногу начала идти по новой, более светлой дороге.
К сожалению, мы еще не знаем, почему и главное, где и когда, происходит такой перенос.
На сегодняшний день, достоверно известно о четырех случаях переноса: три - из моей в вашу реальность; и один, предположительно - из вашей реальности в мою.
Один из, более-менее достоверно доказанных многолетним расследованием, результатов такого переноса, стоит перед вами.
Второй, менее понятен - судя по всему, переносилась только калька личности.
Придурошный пацанчик из моего времени, инфицировал своими "мозгами" советского генерала Павлова и одного "оккультника" из окружения Гитлера.
Ну, если учесть что у бедняги Павлова мозги заменял член, смазанный манией величия; у мальчишки они не работали из-за комплекса неполноценности и истерического желания доказать, что "пан гавно - все таки пан…", а, у немца, "доктора плюмера", они были съехавшие с детства - смесь получилась очень взрывоопасная.
Как результат - Павлов в психушке изобретает сухопутные, много гусеничные, автострадные броненосцы и авианосцы; пишет наставления по их эксплуатации в войсках.
А вот с доктором Плюмером сложнее - не исключено, что где-то раскопав доставшиеся от предков оккультные знания и использовав взрыв нашей атомной бомбы в Нюрнберге, как генератор накачки, он смог отправить сорок тысяч своих партэйгеноссе, во главе с Гитлером, в мою реальность.
Хотя, пока, подтверждение успешного получения такого подарочка еще нет, но над этим работают.
В отношении третьего случая, вам доложит Лопес.
Почему именно она!?
Мне важно, что бы вы поняли как воспринимается человек из моей реальности и чем он может отличаться.
Вы уж ребята извините, но комментарии по первому случаю есть только со стороны товарищей Сталина и Берии, а они, во первых - "закрытая информация", а во вторых, по большому счету, в основном, не цензурные и особого интереса здесь не представляют.
Когда Лопес встала из за стола, в комнате прошла волна оживления.
Несмотря на то, что мадемуазель в разное время не только оттрахала большинство из присутствующих здесь, но и каждому, вполне оригинально, высказала свое просвещенное мнение об его "весьма посредственных способностях" - относились к ней хорошо, как к надежному партнеру по работе.
Правда, общее оживление очень быстро сошло на нет - такую Лопес, как сейчас, видели немногие. В основном те, кто оказался вместе с ней в эпицентре бактериологического удара во Франции.