- Лучше бы ты был подальше отсюда. По законам и обычаям у тебя больше нет никаких прав на улаживание этого дела.
- Я собираюсь тебя убить, - сказал Аринниан.
- Что? Подожди, биение ветра! Убийство.
- Дуэль! У нас есть свидетели. Я тебя вызываю!
- Я же сказал, что у тебя нет причин!
На сей раз Аринниан смог пожать плечами:
- Тогда ты меня вызови!
- За что?
Человек вздохнул.
- Зачем нам так соблюдать формальности? Позволь мне самому решить, какое оскорбление можно было бы считать смертельным. Вульгаризм, который я смог бы допустить, летя над тобой? Нет, слишком искусственно! Я просто выставлю наружу все твои недостатки с собственным комментарием, Драун! Потом я смогу добавить, что чос Высокого Неба - дерьмовый чос, потому что в состав его входит такой мерзавец!
- Достаточно, - сказал итрианин очень спокойно, хотя перья его стояли дыбом, а крылья вздрагивали. - Ты вызван! Перед моими богами, твоими богами памятью всех наших предков и надеждой на наших наследников я, Драун из Высокого Неба, вызываю тебя, Кристофер Холм, прозванный Ариннианом, из Врат Бури с тем, чтобы твои сила и гордость встретились с моими в битве, из которой живым должен выйти лишь один! В присутствии части тех свидетелей, которых я назову.
За спиной человека появилась Табита. С удивительной силой она схватила Аринниана и стащила его со стула. Он упал на пол, выпрямился и обнаружил, что она встала между ним и экраном. Правой рукой она вцепилась в Аринниана, а левую держала так, как будто хотела таким же образом удержать на расстоянии его врага6 своего компальона.
- Вы что, с ума оба сошли? - Крикнула она.
- Слова были произнесены. - Драун обнажил клыки. - Если только он не попросит у меня прощения.
- Я ни за что не буду выпрашивать у него прощение, - сказал Аринниан.
Тобита стояла, задыхаясь, переводя взгляд с одного на другого. Слезы катились у нее по щекам, но она, казалось, не замечала этого. Через некоторое время ее руки опустились.
- Вы хоть согласны выслушать меня? - Хриплым голосом спросила она. Они согласились. Аринниан начал дрожать от внутреннего холода. Безжизненно повисшие руки Табиты сомкнулись в кулаки. - Вы должны членам вашего чоса не свою гордость. Авалон. Может. Погибнуть или быть изуродованным! Подождите до конца войны! Я обещаю вам довести дело до конца!
- Что ж, я согласен, но при условии, что мне не нужно будет ни встречаться, ни разговаривать с Ходящим, - неохотно согласился Драун.
- Если ты считаешь, что мы должны сотрудничать как раньше, сказал Табите Аринниан, - то тебе придется стать нашим посредником.
- Разве она может? - Оскалился Драун. - После того, как ты отозвался о ее чосе.
- Думаю, как-нибудь смогу, - вздохнула Хилл.
Она отступила. Задача ее была выполненной. Экран потух.
К Аринниану вновь вернулась сила. Он повернулся к девушке и извиняющимся тоном произнес:
- Последнее мое оскорбление не было умышленным. У тебя я прошу прощения, тебя я умоляю о снисхождении!
Она посмотрела в его сторону, но подошла к двери и вышла из дома.
"Пошла к своему любовнику, - пронеслось в его голове. - Я найду дерево, под которым смогу отдохнуть, пока Айат не встанет и я не смогу отнести ее к флиттеру".
Грохот прокатился среди гор. Оконные стекла задрожали. Табита застыла.
Шум замер, снова стало тихо. Она побежала.
- Фил! - Закричала она.
"Так, - подумал Аринниан. - Вот так! Еще одно предательство!"
- Спокойнее, лейтенант! Садитесь!
Темноволосый красивый человек напряженно застыл в кресле. Хуан Кайал опустил глаза и принялся перебирать бумаги на письменном столе. Молчание заполнило его кабинет.
"Валендерей" кружился на своей орбите вокруг Пако на расстоянии, которое превращало это солнце в подобие яркой звезды, похожей на те, что светили на Эсперансе, где жила Луиза.
- Я прочел ваш отчет, включая транскрипцию вашего заявления, очень внимательно, лейтенант Рошфор, - сказал наконец Кайал. - Поэтому я просил, чтобы вас доставили сюда на спидстрере.
- Что я могу добавить, сэр? - Голос вновь прибывшего был очень напряжен, как и его тело. Тем не менее, когда Кайал снова поднял голову и встретился с ним взглядом, он вспомнил нежное животное, виденное им однажды в Нью-Мехико, в сьерре де Лос Воскас Секос, загнанное в угол каньона, где оно ожидало приближения охотника.
- Вначале, - сказал адмирал, - я склонен был отдать личный приказ о гипнопробе, которой вы уже подверглись, когда присоединились к нашему флоту, и сейчас приношу вам за это свои извинения. Это не лучший способ обращения с нашими офицерами.
- Я понимаю, сэр, - сказал Рошфор. - Я не был удивлен, а допросы проводились очень вежливо. Вы же должны были увериться в том, что я не лгу. - За маской его лица мелькнуло что-то живое. - Вам.
- М-м-м, да, гипнопроба обнажает даже мельчайшую деталь, не так ли? История никуда дальше не пойдет. Вы осознали свой высший долг и исполнили его.
- Почему вы решили расспросить меня лично, сэр? То немногое, что я смогу рассказать, я отметил в своем рапорте.
Кайал откинулся на спинку кресла. Он изобразил на губах самую дружескую улыбку.
- Вы узнаете об этом. Прежде всего, я хочу получить немного дополнительной информации. Что вы пьете?
Рошфор изумился:
- Сэр?
- Скотч, бурбон, чистый виски, джин, теквиду, водку, аквавант и так далее, включая разнообразные экстерриториальные напитки. Может быть, какая-то особая смесь? Я полагаю, наш бортовой бар оборудован неплохо. - Поскольку Рошфор продолжал сидеть с непонимающим видом, Кайал закончил: - Дело в том, что мы вместе обедаем.
- Я? Но, адмирал, это в высшей степени любезно с вашей стороны. Да, мартини. Благодарю!
Кайал отдал распоряжение. Обычно, в те редкие случаи, когда он что-то выбирал, он заказывал маленькую порцию шерри. Он думал, что и Рошфор в обычных условиях предпочитает что-то привычное. Важно было дать мальчику возможность расслабиться.
- Закурить? - Предложил он. - Сам я не курю, но не возражаю против того, чтобы курили другие, так что губернатор присылает мне эти сигареты. Он известный гурман.
- Э. Благодарю вас. Не перед едой, сэр!
- Как пожелаете. - Кайал принял поданные коктейли. Бокалы были большие и холодные. Он поднял свой: - А вуэстре салют, ми амиго!
- Ваше здоровье. - На мгновение на неподвижном лице Рошфора появилось что-то живое. - Бон санте, месье адмирал!
Они принялись потягивать напитки.
- Давайте, давайте, не стесняйтесь, - подбодрил адмирал. Человек, обладающий той смелостью, которую проявили вы, не должен бояться своего начальства. Ну, может быть, только своего капитана, немножко, но никак не меня! Кроме того, я не собираюсь отдавать вам приказания. Скорее, я хочу просить вас о помощи, о совете.
Рошфор был в неприкрытом изумлении.
- Не могу себе этого представить, сэр. - Кайал знаком показал ему, чтобы он продолжал пить. Его собственный бокал был почти полон. Не то чтобы он хотел напоить Рошфора, он просто хотел, чтобы тот почувствовал себя свободнее и увереннее.
- Полагаю, вы знаете, что вы единственный пленный, которому удалось бежать, - сказал адмирал. - Это понятно. С таких лодок, как ваша, они обычно берут не больше десяти-двенадцати пленных. Вам удивительно повезло! И все же, хотя вы можете не знать этого, к нам прибыли с Авалона и другие люди.
- Перебежчики, сэр? Я слышал о недовольных.
Кайал кивнул:
- Страх, жадность, а иногда, заслуживающие большей похвалы, причины: желание сделать все возможное, чтобы исправить положение, предовратить дальнейший хаос. Они поступали к нам постепенно, один за другим, пока не набралась целая группа. Естественно, все были подвергнуты тщательному допросу, даже более тщательному чем вы. Ваш психопрофиль занесен в дело, службе безопасности нужно было лишь установить, нет ли подделки.
- Там не стали бы этого делать, сэр, - сказал Рошфор. Речь его снова обрела краски. - На Авалоне самым аморальным считается задеть чью-то изначальную честь. Это стоит вашей собственной чести. - Он откинулся назад и быстро глотнул. - Прошу прощения, сэр.
- Не нужно извинений. Вы хорошо говорите, как мне бы этого хотелось. Это именно так. Впрочем, я продолжу. Первые перебежчики не представляли собой ничего интересного. Из поздних. В общем, ни к чему читать вам лекции. Достаточно одного типичного случая. Городской торговец, разбогатевший на торговле с ближними имперскими мирами. Он не возражает против того, чтобы мы захватили его планету, лишь бы война не разрушила его собственность, в результате чего восстановление стоило бы ему дополнительных налогов. Презренный тип или реалист? Неважно. Суть в том, что он владел некоторой информацией, переданной ему, чтобы он передал ее нам. Передавающими были весьма высокопоставленные официальные лица, входящие в тайную группу стоящих за заключение мира.
Рошфор наблюдал за Кайалом поверх кромки бокала.
- Вы опасаетесь ловушки, сэр?
Кайал развел руками:
- Искренность перебежчика сомнению не подлежит. Но не начинили ли его фальшивыми данными перед побегом? А ваша история - важное подтверждение той, что рассказал он.
- Относительно экваториального континента? - Спросил Рошфор. Совершенно ни к чему заставлять так трудиться ваш ум. Возможно, я не пытался бы бежать, если бы не поверил в то, что услышанное мною может сыграть решающую роль. Но я знаю очень немногое.
Кайал потеребил бородку: