- Я был бы идиотом, - начал Рахмаль, - если бы предполагал, что, во-первых, на Китовой Пасти соберется несколько несчастных людей, - а мы даже и не слышали о их существовании вследствие монополии ТХЛ на все средства массовой информации, и что у них хватит сил и энергии на обратный путь. И во-вторых…
- И во-вторых, - перебила Фрейя, - это безумие - выбрасывать из жизни восемнадцать лет, чтобы попасть туда и попытаться спасти их.
Она с профессиональным интересом оглядела его.
- Это что, идеализм? Или месть доктору фон Эйнему за его изобретение, приведшего к тому, что лайнеры и грузовые суда вашей семьи стали грудой металлолома? В конце концов, даже если вам действительно удастся отправиться на "Омфалосе", это будет сенсация. Все телеэкраны и газеты будут взахлеб сообщать об этом здесь на Земле, и даже ООН не сможет замять эти пересуды: к Фомальгауту отправился первый управляемый человеком корабль, а не просто одна из тех отправленных в прошлом крохотных автоматических капсул. Ну что ж, вы будете находиться во временной капсуле - мы все будем ждать, когда вы сперва прибудете туда, а затем вернетесь в 2050-м году.
- Временная капсула, - сказал он, - подобная той, что сгорела на Китовой Пасти. И которая так никогда и не прибыла сюда на Землю.
Она пожала плечами:
- Когда капсула пролетала мимо Земля, ее притянуло гравитационное поле Солнца, и она исчезла, никем не замеченная.
- Ни одной из многочисленных станций наблюдений? Их более шести тысяч, вращающихся вокруг Солнца, и ни одна из них не заметила временную капсулу, когда та прибыла?
- Что вы этим хотите сказать, Рахмаль? - нахмурившись, произнесла Фрейя.
- Капсула, - сказал Рахмаль, - с Китовой Пасти, запуск которой мы наблюдали несколько лет назад по телевидению, не была замечена нашими станциями наблюдения, потому что она так никогда и не достигла Солнечной системы. А она никогда здесь не появлялась, госпожа Хольм, потому что несмотря на многочисленные репортажи, она так НИКОГДА И НЕ БЫЛА ЗАПУЩЕНА.
- Вы имеете в виду что то, что мы видели по телевидению…
- Вот именно, - сказал Рахмаль. - Тот видеосигнал, который показывал счастливые толпы людей на Китовой Пасти, скандирующих во время торжественной церемонии запуска временной капсулы, это обман. Я много раз прокручивал эти записи, вслушиваясь в крики толпы.
Он вытащил из плаща семидюймовую катушку с лентой и швырнул ее на стол.
- Проиграйте ее еще раз. Внимательно. ЗДЕСЬ НЕТ СКАНДИРУЮЩИХ ВОЗГЛАСОВ ЛЮДЕЙ. Потому что та капсула, где хранились артефакты, оставшиеся от древней цивилизации Фомальгаута, никогда не была отправлена с Китовой Пасти.
- Но… - Фрейя недоверчиво посмотрела на него, потом неуверенно взяла в руки аудиокассету. - ЗАЧЕМ?
- Не знаю, - ответил Рахмаль. - Но когда "Омфалос" достигнет системы Фомальгаут и Китовой Пасти, а я встречусь с колонистами, я узнаю. "И, - подумал он, - вряд ли там окажется хотя бы десять или шестьдесят бунтовщиков из нынешних сорока миллионов обитателей планеты. К тому времени, конечно же, число колонистов достигнет порядка миллиарда. Я обнаружу…"
Он резко отбросил эту мысль. Он не знал, что именно он обнаружит.
Но со временем узнает. Через восемнадцать лет.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Владелец агентства ОСА Мэтисон Глазер-Холлидей сидел в роскошной гостиной своей виллы, расположенной на спутнике, который вращался вокруг Земли, и прослушивал аудиокассету с выкриками толпы. Прямо перед ним находился экран осциллоскопа, который трансформировал аудиосигнал в визуальный.
- Да, - сказал он Фрейе Хольм, - это повторяющиеся звуки. Ты могла бы заметить это, даже если бы раньше и не слышала их.
Звуковая дорожка повторяется снова и снова. Следовательно, этот человек прав: это обман.
- Может, Рахмаль ибн Эпплбаум подделал…
- Нет, - возразил Мэтисон. - По моему требованию из архивов ООН мне прислали еще одну аудиокопию: все действительно обстоит так. Рахмаль не подделывал эту ленту, здесь именно то, о чем он говорил.
И снова тяжело сел.
"А ведь действительно странно, - подумал Мэтисон. - Устройство телепортации фон Эйнема при перемещении материи работает только в одну сторону… и нельзя передать обратно эту материю, по крайней мере, с помощью телепортации. Поэтому с такой легкостью "Трейлс оф Хоффман" и смогла устроить все таким образом, что до нас с Китовой Пасти дошел лишь один-единственный сигнал. А теперь, выходит, все это просто фикция, обман. Я, как специалист исследовательского агентства, должен был обнаружить это давным-давно. Рахмаль, со всеми своими кредиторами, преследующими его на воздушных шарах, не дающими ему спать ни днем, ни ночью, жить нормальной жизнью и вести привычный деловой образ жизни, обнаружил эту подделку, а я, черт возьми, я упустил это", - размышлял Мэтисон. Он нахмурился.
- Скотч с водой? - спросила Фрейя.
Он рассеянно кивнул ей, и она отправилась в комнату, где хранилась выпивка, за бутылкой 1985 года, которая, благодарение судьбе, еще не была пустой. Но, по правде говоря, у него оставались подозрения. С самого начала он сомневался в этой так называемой "Первой Теореме" доктора фон Эйнема: слишком уж подозрительным выглядит одностороннее перемещение, которым пользуется персонал ТХЛ на многочисленных пунктах телепортации.
Чересчур это походит на какую-то уловку. "Напиши письмецо, сыночек, домой, с Китовой Пасти, - подумал он кисло, - расскажи своей старой матери, как живется тебе там, в мире, где такой свежий воздух, где ярко сияет солнце и водятся прирученные животные, где столько замечательных зданий корпорации ТХЛ, построенных роботами…" - и послание действительно прибывает домой в форме электронного сигнала. Но этот маменькин сыночек не может лично, своими руками отправить это сообщение. Не может вернуться и подтвердить рассказ, совсем как в той древней притче о пещере льва: все следы ведут в логово, но нет ни одного В ОБРАТНУЮ СТОРОНУ. И эта басня вновь повторяется, но теперь уже с более зловещим дополнением. Вот почему все больше и больше кажется, что все эти электронные послания фальсифицированы, дабы намеренно вводить в заблуждение людей. Кем-то, кто очень опытен в искусстве обмана, подумал Мэтисон, из власть держащих, и нет их нужды искать где-то далеко. Это сам доктор Сепп фон Эйнем, изобретатель телепортации, вместе с могущественными инженерами из "Neues Einige Deutchland", которые переправляют с помощью этой чудо техники людей на Китовую Пасть.
Кое-что ему не нравилось в этих немецких инженерах. Их деловитость. "Такая же была у их предков, - подумал Мэтисон. - В двадцатом столетии, когда они с безмятежным спокойствием отправляли тела в печи или душевые, превращенные в газовые камеры. И финансировалось это все влиятельным и респектабельным в деловых кругах Третьего Рейха герром Круппом. Точно так же, как фон Эйнем финансировал "Трейлс оф Хоффман" с его огромными центральными офисами, расположенными в центре Большого Берлина - столицы Новой Объединенной Германии, города, из которого фактически происходят все Генеральные Секретари ООН".
- Не могла бы ты принести мне, - обратился Мэтисон к Фрейе, - вместо скотча с водой досье на Хорста Бертольда.
В соседней комнате Фрейя включила автоматизированную поисковую систему - их основное электронное оружие, миниатюрное, большей частью скрытное, сортирующее и принимающее данные, вместе с банками памяти, где хранились досье и… некоторые полезные артефакты, НЕ ИМЕЮЩИЕ В СЕБЕ банков данных, но имеющие высокоскоростное оружие, оснащенное ядерными боеголовками и способное уничтожить любую ракету, если хозяева ООН отдадут приказ поразить спутник. На своей вилле, на этом спутнике, Мэтисон чувствовал себя в безопасности. И, находясь под такой защитой, ему удавалось сделать очень многое - там, внизу, на Земле, в Новом Нью-Йорке, даже в офисе агентства, он всегда чувствовал себя как голый. Право же, его раздражало близкое присутствие ООН и легионов "Работников Мира" Хорста Бертольда, их хмурые серые лица, то, что они, якобы ради мира на Земле, в поисках угрожающих безопасности людей объектов рыскали по всеми свету, забираясь даже на несчастные луны - унылые, чудом еще функционирующие первые "спутники-колонии", появившиеся еще до открытия фон Эйнема и обнаружения Джорджем Хоффманом планеты Фомальгаут-9 Китовой Пасти, ставшей КОЛОНИЕЙ.
"Как плохо, - насмешливо подумал Мэтисон, - что Джордж Хоффман больше не открыл других планет в иных звездных системах, где тоже жили бы существа, похожие на нас, людей, чувствующие и размышляющие, прямоходящие двуногие животные. Сотни и сотни планет, но…"
Вместо этого же - температура, при которой плавятся даже термопредохранители. Отсутствие воздуха. Почвы. Воды. Едва ли можно было считать, и Венера - типичный пример, что условия жизни на таких мирах "легкие". Фактически на таких планетах жить приходилось в домах-куполах, где поддерживалась своя температура. Внутри купола могло проживать до трех сотен человек. Совсем немного, принимая во внимание то обстоятельство, что население Земли составляет семь миллиардов.
- Вот наше досье на Х.Б., - сказала Фрейя, снова проскользнув на свое место и засунув ноги под пушистое шерстяное одеяло рядом с Мэтисоном.
Она раскрыла его почти наугад: агентство ОСА имело старательных работников: множество данных, собранных здесь, несмотря на тщательную цензуру средств массовой информации со стороны ООН, так никогда и не стали достоянием общественности.