- Объявляю свою царскую волю! - торжественно провозгласил Гордон. - За раскрытие заговора супротив короны и спасение жизни первого лица государства жалую моего царского сплетника Войко Виталия Алексеевича саном боярским и шубой со своего плеча!
Гордон взял из рук первого слуги горностаевую шубу и лично накинул ее на плечи обалдевшего от такой чести журналиста. Второй слуга с поклоном передал царю боярскую шапку, которую Гордон тут же напялил на голову Виталику. Довершил картину боярский посох, плюхнувшийся в руки царского сплетника.
- Специально для тебя делан, - подмигнул Виталику Гордон. - Ты постоянно во что-нибудь влипаешь. Вот этим посохом, в случае чего, и отмахаешься.
Посох действительно был хорош. Острый, словно пика снизу, он был украшен сверху массивным набалдашником. Виталик взвесил посох, проверяя баланс.
- Свинцом, что ли, залит? - полюбопытствовал он, разглядывая резной набалдашник.
- С первого раза угадал! - восхитился царь. - Ну что, по руке посох будет?
Посох замелькал в руках царского сплетника с такой скоростью, что бояре ахнули.
- Еще как по руке! - одобрил подарок Виталий.
- Я знал, чего дарить, - самодовольно сказал царь. - Не первый год с боярской думой воюю. Ну, сплетник, теперь твое место рядом с ними, - кивнул он на тихо ропщущую боярскую думу.
Виталий покосился на смотрящих на него зверем бояр и отрицательно качнул головой.
- А можно я здесь посижу? - кивнул он на кресло, стоящее особняком.
- Тебе можно! - решительно махнул рукой царь.
- Гля-кось, - завистливо прошипел кто-то из бояр, - не успел шапку боярскую получить, и сразу под бочок к царю-батюшке подкатывается. Место потеплее занять норовит.
- Не, это он в оппозицию от нас уходит, - догадался какой-то особо грамотный боярин. - Супротив боярской думы что-то задумал.
Виталику стало откровенно смешно. Царский сплетник еще раз воинственно крутанул в руке посох.
- Это кто тут против оппозиции? - весело спросил он.
Боярская дума тут же прекратила роптать, зато подал голос царь.
- Ну, предположим, я, - сказал он, с любопытством глядя на сплетника. Гордону явно было интересно, как царский сплетник выкрутится.
Виталий его не разочаровал.
- Ты - царь, а не боярин, так что ты не считаешься.
- А если я за, - лукаво спросил Гордон, - то буду считаться?
- Ну это же другое дело! Считай, что ты записан в оппозицию. Ну, а кто против нас с царем-батюшкой? - вопросил юноша боярскую думу, поигрывая посохом.
Василиса Прекрасная звонко расхохоталась.
- Ну и наглец же твой новый боярин, - сообщила она мужу.
- Зато теперь с такой-то оппозицией я с ними быстро разберусь! - дружелюбно хлопнул по плечу Виталика Гордон.
- А можно я тоже в оппозицию запишусь? - подал голос боярин Кобылин.
- И я. Я тоже в оппозицию хочу…
- И я!
- И я!
Буквально через несколько секунд выяснилось, что боярская дума в полном составе решила срочно записаться в оппозицию, что очень порадовало царя-батюшку.
- Редкое единодушие, - умилился он, - любо-дорого смотреть. Молодец, сплетник. Умеешь находить подход к людям. Однако, если все в одну дуду гудеть будут, скучно станет. Это что ж, мне на заседаниях боярской думы даже гонять некого будет? Не, так не дело пойдет. Оппозицию распускаю! У кого есть возражения? - Гордон начал засучивать рукава. - Давайте, давайте, не задерживайте, а то мне очень хочется приступить к прениям.
- Ты бы, царь-батюшка, процедуру присвоения титула боярского хоть до конца довел, - удрученно вздохнула Василиса Прекрасная, - а потом к прениям сторон переходил.
- Ну да… - почесал скипетром затылок Гордон, заставив корону съехать на лоб. - Присяга. О ней я как-то позабыл. Давай, сплетник, присягай мне на верность.
- Сейчас… - Виталий набрал в грудь воздуха побольше. Единственная присяга, которую он в своей жизни давал, была воинская присяга, а вот как присягают царю, он в упор не знал, а потому начал импровизировать на ходу: - Клянусь служить отчизне до последней капли крови… э-э-э… всех ее врагов и обломать вот этот посох о спины непокорных воле царя-батюшки. Так пойдет? - спросил он у Гордона, закончив речь. - От ритуала недалеко ушел?
- Нормально, - одобрил царь, - садись.
Виталий сел в присмотренное ранее кресло, Гордон взобрался на трон. В царской шубейке, да еще и в боярской шапке юноше сразу стало жарко, и он поспешил стянуть шапку с головы и пристроил ее у себя на коленях, вызвав очередной смешок из уст Василисы Прекрасной.
- Ты бы шапку-то надел. Не на паперти чай, - посоветовала она. - А то бояре опять сбрасываться начнут.
- Пусть сбрасываются, - буркнул царский сплетник, но все же шапку натянул обратно на голову, - глядишь, и на терем боярский наскребут. Не вечно же мне на постое у Янки состоять.
- Ты что-то против имеешь? - прищурилась царица.
- Нет, - улыбнулся Виталик, - веселое у нее подворье. Не соскучишься.
- И от палат царских недалеко, - кивнул Гордон, - однако резон в твоих словах есть, сплетник. Жалую тебе подъемные в размере тысячи золотых из казны царской… - При этих словах Василиса расцвела, и Виталик сразу понял причину ее радости. Заклятие, которое царский сплетник назвал "синдромом Плюшкина", наложенное на Гордона неведомым врагом, начинало потихоньку рассеиваться под действием защитных чар Василисы и благодаря лекарскому искусству Янки Вдовицы. - …И земельный надел, соответствующий сану боярскому, - продолжил свои благодеяния царь. - Отписываю тебе Заовражную низменность. Вся эта территория вместе с Засечным кряжем и Сварожской гатью отныне твоя!
Боярская дума при этих словах так радостно загомонила, что Виталик почуял неладное.
- Земли хорошие, прибыльные, - начал расхваливать свой подарок Гордон. - Урожай хороший дают… давали.
- Вот только желающих на эту землицу немного, я угадал? - спросил царский сплетник.
- Так то по скудоумию своему бояре неразумные от подарка отказываются, - скривился царь. - Народишко глупый пошел, суеверный. Но ты не сомневайся. Таких земель, что я тебе пожаловал, ни у кого на Руси нет. Умному человеку есть где развернуться. Глядишь, я к тебе еще и на охоту приезжать буду… если, конечно, с эльфами сумеешь договориться.
- С кем? - ахнул Виталий.
- С местными жителями.
- Эльфы - местные жители? - недоверчиво спросил Виталик. - С каких это пор в наших исконно русских землях эльфы местными стали?
- С тех пор, как с западных земель сюда мигрировали, - тяжко вздохнул Гордон. - Пришлось дать им вид на жительство.
- Пришлось? - испытующе посмотрел на царя новоиспеченный боярин.
- Пришлось. А ты попробуй не дай! Они знаешь, как из луков стреляются. Опять же мы что, звери, чтоб не дать приют бездомным? Короче, отдаю их под твою руку вместе с вампирами, оборотнями, лешими, гномами и болотниками с чертями.
- Чертями?
- Ну да. Чертова мельница тоже в твоих землях стоит. А ты что, об этом не знал?
- Не знал.
- Ну, теперь знаешь.
- А гоблинов и троллей там случайно нет?
- Откуда я знаю, кого туда еще занесло? Я что, дурак туда теперь свой нос совать?
- Да-а-а…
- Чего замолк? Благодари давай.
- Спасибо тебе, отец родной, - обреченно выдохнул Виталик, - за подарок твой офигительный. Век не забуду твой доброты.
Он уже понял, что помимо буйной компании подворья Янки Вдовицы на него навесили не менее буйные земли, заселенные родной и иноземной нечистью, с которой ему теперь придется налаживать отношения. И это не считая огромного объема работ, связанного со строительством типографии для организации газетного дела и книгопечатания на Руси.
- Вот и умница, - кивнул Гордон. - В земли свои без свиты боярской не лезь. И, пока там не утвердишься, к троллям не суйся. Запрещаю категорически. В момент сожрут. Ну свита, я так полагаю, у тебя уже есть. Ты с ней на днях Великореченск штурмом брал, так что опереться на первых порах тебе будет на кого. Для холопов твоих уже и одежды специальные пошиты. - Царь резво спрыгнул со своего трона и подал руку супруге, помогая и ей спуститься. - Ну, а теперь все на пир! Чествовать нового боярина будем!
Виталий еще раз обреченно вздохнул и поплелся за царственной четой в пиршественный зал. Все эти чествования ему уже порядком надоели. Подручные дона Хуана де Аморалиса, из тех, кого живыми взять сумели, в узилище четвертый день сидят, допроса ждут, а они все празднуют! Если так дальше будет продолжаться, недолго и в запой уйти. Как бы поделикатней намекнуть, что неплохо бы и делами заняться: царскому сплетнику - типографскими да вновь навязанными ему боярскими, а царю-батюшке - государственными?