- Да. Когда мы запустим - предполагая, что мы сделаем это, но мы были бы дураками, не рассчитывая на это - мы отправим всех по совершенно ложному следу. Предполагая, что вы сможете заставить Карла Хансена и его людей позаботиться о своец части сделки, насколько кто-то на Мезе будет в состоянии выяснить, что ты, я и Яна существуем только в виде рассеянных молекул.
Виктор хмыкнул.
- Техническая сторона это не проблема. Эта бомба испарит все в пределах двухсот метров. Независимые следы ДНК, что они могли бы ожидать от нормального взрыва будут просто слишком рассеяны, чтобы быть полезными, даже с мезанской или беовульфианской техникой и оборудованием. Реальная проблема заключается в…
Он покачал головой.
- Давай просто скажем, что люди Сабуро поставили нас в контакт с не так плотно изолированными, как хотелось бы. Они не сумасшедшие, как таковые, но…
- Фанатики, - сказал Антон. - Я надеюсь, что вы заметили, что я не добавил какую-либо остроту вроде "а слыша такое от Виктора Каша, это говорит о чем-то".
- Очень смешно. Проблема в том, что прохладные, невыразительные люди, как ты, чья приверженность к чему-либо, кроме непосредственных личных вопросов, вроде картофельного пюре, просто не охватывают все тонкие различия между "фанатизмом" и "пылом" и" рвением".
Виктор сделал глубокий, медленный вдох. Не управляя каким-либо гневом - к настоящему времени подшучивания между ним и Антоном не сводились ни к чему более интенсивному, чем случайное раздражение - но, чтобы дать себе время, чтобы попытаться выяснить, как объяснить свое беспокойство.
- Ты просто… не знаешь, Антон. Это не критика, это просто наблюдение. Ко времени когда ты был ребенком, ты жил в мире с широкими горизонтами.
Зилвицкий фыркнул.
- Обычно не тот способ, каким описывают высокогорье Грифона!
- Попробуй вырасти в трущобах Долистов в Новом Париже. Поверь мне, Антон. Разница огромна. Я не говорю с точки зрения любых масштабов нищеты, заметь. Я просто говорю с точки зрения, насколько узким зрением на вселенную ты обеспечен. Когда я поступил в Академию Госбезопасности, для всех практических целей у меня не было никакого реального знания о вселенной из-за того, где я вырос. Что было немного, поверь мне. Это…
Он остановился на мгновение.
- Я знаю, много людей думают, что я склонен к фанатизму. Я полагаю, что это достаточно точно. Что изменилось с прошедшими годами так это то, что мое понимание вселенной стало… ну, очень большим. Таким образом, хоть я по-прежнему сохраняю фундаментальные убеждения, воспринятые мною подростком, теперь я могу выложить эти убеждения в гораздо лучшем контексте. Я могу, например, часами обсуждать политику с Вебом Дю Гавелом - как я делал множество раз - выслушивать его в основном консервативные взгляды без автоматического отбрасывания этих мнений как корыстного лепета представителя элиты.
Антон улыбнулся.
- Веб просто не подходит, чтобы откладывать в долгий ящик, не так ли?
- Нет, он этого не делает. И хотя я по-прежнему не согласен с Вебом - по большей части, хотя далеко не всегда - я понимаю, почему он думает так, как он думает. Говоря другими словами, мой взгляд на вещи изменился во многом, и он уже не монохроматичен. Имеет ли это смысл?
Антон кивнул.
- Да, это так.
- Хорошо. Если мой взгляд на мир был монохроматичен, выросши в трущобах Нового Парижа под режимом Законодателей, попробуй представить себе, как мало существует на пути тонких оттенков для юноши или девушки, которые выросли здесь, как вторсоры под пятой мезанского режима.
Антон не мог не вздрогнуть.
- Да, - сказал Виктор. - Вот в чем проблема, Антон. Нельзя сказать, что эти дети слишком фанатичны. Честно говоря, я нисколько не виню их за чертово усердие и рвение. Проблема в том, что они все видят в черно-белом. Забудь о цветах спектра. Они даже не признают серый цвет, а тем более любой другой из его различных оттенков.
Хмурые морщины собрались на лбу Яны, пока она слушала.
- Я не понимаю, Виктор. Почему тебя волнует это в первую очередь? Это было так, если бы у тебя появились какие-то сомнения о их лояльности и преданности делу. Если ты не передумал за последние два дня.
Он покачал головой.
- Не то, что я им не доверяю. Я не полностью доверяю их мнению. Давайте не будем забывать, насколько близко они уже подошли к ущербу нашей миссии. Мягко говоря.
Антон откинулся на спинку стула за кухонным столом, и продумывал слова Виктора. Он понимал, что беспокоило хевенитского агента. Группа молодых вторсоров - немалое их количество были просто подростками - с которой они установили отношения с помощью связей, обеспечиваемыми контактами Сабуро, оказалась очень полезной.
Они предоставили Антону и Виктору группу местных жителей, которые знали эту область очень хорошо, особенно Новый Росток. И они могли также предоставить Антону и Виктору помощь, в которой они могли бы нуждаться в будущем, в зависимости от способа, которым вещи разработаны.
Кроме того, что они были молоды и страдали от бессистемного образования, которое получали вторсоры, они были очень далеки от тупых или недееспособных. К удивлению Антона и Виктора, например, когда они попросили группу предоставить им мощное взрывное устройство, им с гордостью представили несколько дней спустя маломощное ядерное устройство. Ничего сделанного на скорую руку, также.
Устройство было стандартной конструкцией, используемой в терраформинге, спроектированное и построенное известной соларианской компанией. Лучшее, что Антон и Виктор ожидали было что-то химическое и самодельное.
Он усмехнулся.
- Это была сцена вполне себе, не так ли? Забавная - ну вроде того - теперь, когда все кончено.
* * *
- Впечатляет, - сказал Антон, глядя вниз на разобранное ядерное устройство. Он делал все возможное, чтобы не позволить своему удивлению показаться.
Хватило и того, что оно показалось, однако, чтобы заставить грудные клетки юных смутьянов, собравшихся в подвале скромного дома вторсора преисполниться гордостью. Их неформальный лидер Карл Хансен сказал:
- Кузен - ладно, не будем говорить о деталях - сказал нам, что мог достать по одному из них.
Антон кивнул. Он, так или иначе, не хотел знать детали.
- Как ты отключил приводной маяк?
Лицо Хансена потемнело. Он и другие молодые люди в комнате - Дэвид Притчард, Кэри Кондо и Карен Стив Уильямс - переглянулись.
- Что такое приводной маяк? - спросила Уильямс.
Виктор отклонился от устройства - в лучшем случае на долю того, что хотел сделать! - и беззвучно присвистнул. Он выглядел еще бледнее, чем обычно. Антон был уверен, что его собственное лицо выглядело примерно так же.
Осторожно переместившись - в лучшем случае на долю того, что хотел сделать! - он вынул ком в кармана. Быстрое сканирующее исследование ядерного устройства дало тот порт, в котором он нуждался.
Для чего-то вроде это, Антон нуждался в физическом подключении. Поэтому, он вытащил редко используемый прикрепленный кабель и подключил его к порту.
- Что ты делаешь? - спросил Кори.
- Он собирается отключить - попробовать отключить - приводной маяк, - глухо сказал Каша. - Будем надеяться, что сделает это прежде чем кто-либо ответственный узнает, что устройство не там, где оно должно быть.
Немного раздражения закралось в его тон:
- Ты действительно думаешь, что мезанцы - черт, кто-угодно - допустит, чтобы ядерные взрывные устройства свободно бродили вокруг?
- Пожалуйста, тише, все, - сказал Антон. - Это… действительно довольно сложно.
Он услышал, как Виктор втянул немного воздуха. Исходя из него, это было эквивалентно воплю кого-то еще "Боже мой - смерть почти наверняка!" Каша знал, что Зилвицкий был подлинным экспертом, когда он подходил к этим вещам. Если он признает, что это было… действительно довольно сложно…
Полная тишина оказалась слишком много для молодежи.
- Ты имеешь в виду… они могут выяснить, где эта штука? - прошептал Притчард.
- С вероятностью до трех метров, как правило, - сказал Виктор. Он вернулся к разговору невыразительным тоном. - В данный момент у них есть несколько вариантов, хотя они, вероятно, согласятся на один из первых двух.
Глаза Притчарда - они были довольно широкими, на данный момент - смотрели на него умоляюще, и Виктор пожал плечами.
- Во-первых, они могут послать элитное подразделение коммандос, чтобы вернуть его себе, с большим количеством очень больших, очень неприятных, и очень эффективных пушек. Достаточных, чтобы - он одарил подвал быстрым сканированием - ну, чтобы украсить все стены здесь внизу, покрыв их новой краской. Цветом известным разговорно как ККМ. Кровь, кишки и мозги. - Он даже чуть-чуть улыбнулся чрезвычайно внимательной молодой аудитории. Это не было приятным выражением. - Или, во-вторых, они могут взорвать устройство. Правда, этот второй вариант, как правило, немного экстремальный, но они могут в действительности не так уж много заботиться об этом. Особенно, если они выяснят, кто получил чертову штуковину.
- Какая часть слов "это действительно довольно сложно", что я сказал не ясна? - сердито сказал Антон.