- Точно! Восемьдесят пять очков! Именно они! Короче, тандзаку с желаниями надо направлять именно к этим звездам! Понятно?
Да что ты хочешь сказать? И, кстати, кому достались оставшиеся пятнадцать очков?
- Кхем, - не понять с чего, важно начала Харухи. - Объясняю. Во-первых, превысить скорость света невозможно. Это следует из Теории относительности.
И с чего это вдруг ты об этом речь завела? Харухи достала из кармана юбки тетрадный листок и, периодически поглядывая в него, продекламировала:
- К вашему сведению, расстояния между Землей и Вегой с Альтаиром составляет соответственно около двадцати пяти и шестнадцати световых лет. А значит, посланная с Земли информация доберется до каждой из звезд за двадцать пять и шестнадцать лет. Ну?
И что с того? Кстати говоря, ты что, эти сведения специально разыскала?
- Значит, чтобы каждый из богов прочел наши желания, потребуется именно столько времени, понятно? Вот через столько желания и исполнятся! Так что надо писать то, что может осуществиться в будущем через двадцать пять или шестнадцать лет! А вот желания вроде "хочу себе к Рождеству клевого парня" не подойдут! - размахивая руками, убеждала Харухи.
- Так, стой. Если путешествие в один конец займет двадцать пять лет, обратный путь, получается, займет столько же. Значит, желания исполнятся через пятьдесят лет и через тридцать два года?
- Ну, это же боги - что-нибудь да придумают! Раз в год-то! Летняя скидка в пятьдесят процентов!
А, ну, если так, то Теорией относительности, конечно, можно пренебречь.
- Ну, теперь всем понятно? Тандзаку будут двух видов - один для Веги, другой для Альтаира. Так что, пишите, что бы вы хотели, чтоб исполнилось через двадцать пять и шестнадцать лет.
Это просто полная чепуха. И сколько ж наглости надо набраться, чтобы загадывать сразу по два желания? К тому же, откуда нам знать, что мы будем делать через двадцать пять и шестнадцать лет? И чего желать? Пожалуй, самое лучшее - пусть без сбоев и крушений функционируют пенсионная и кредитная системы. Впрочем, если отправить такие желания, то Орихиме и Хикобоси будет весьма хлопотно. Они встретиться-то только раз в год могут. "Может, обратитесь с этим к вашим политикам?" - я б на их месте так и сказал бы.
Всегда этой девчонке приходят в голову всевозможные глупости. Что-то вроде белой дыры у нее в голове, что ли? Образ ее мыслей что, действительно откуда-то из космоса?
- Ну, я бы так не сказал, - встал на сторону Харухи Коидзуми и тихим голосом, чтобы слышно было только мне, добавил. - Конечно, слова и поступки Судзумии-сан эксцентричны, но, очевидно, что такое здравый смысл она очень хорошо понимает.
Коидзуми со своей всегдашней яркой улыбкой продолжил:
- Если бы ее мышление было ненормально, этот мир не был бы столь стабилен, а должен был бы представлять собой весьма странное место, подчиняющееся довольно необычным законам.
- Откуда тебе об этом знать? - спросил я.
- Судзумия-сан желает, чтобы весь мир стал необычней, а также обладает достаточной силой, чтобы этот мир перестроить. Ты и сам должен это знать.
Да уж знаю. Хотя и есть некоторые сомнения.
- Однако к настоящему времени мир еще не лишился своих оснований, а значит, здравый смысл она ценит выше собственных желаний.
- Возможно, пример и детский, - сделал вступление Коидзуми, - но, допустим, она захотела бы, чтобы Санта Клаус существовал на самом деле. Однако с точки зрения здравого смысла Санта существовать не может. Никем не замеченным проникнуть в запертый дом поздно ночью, оставить подарок и исчезнуть - по крайней мере, в современной Японии подобная сцена невозможна. Да и откуда Санта Клаусу знать, чего хочет каждый ребенок? Опять же, возникает вопрос недостатка времени для того, чтобы обойти дома всех детей в мире за одну ночь. Это физически невозможно.
Да кто вообще будет всерьез раздумывать над такими вопросами?
- Вот именно. Поэтому Санта Клауса и не существует.
На спор меня подбивало то, что принимать сторону Харухи мне было неприятно, поэтому я задал ему вопрос:
- Если все так, то, как и в случае с Сантой, не может существовать и пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов, разве нет? Что ж ты тогда тут делаешь?
- Для Судзумии-сан, очевидно, этот присущий ей здравый смысл, своего рода заноза. Им и отвергаются ее помыслы о мире, где сверхъестественные явления происходили бы чаще.
Но, в конце концов, недостаток здравого смысла все же перевешивает, так?
- Именно желания, которые она не сумела подавить и привели к появлению существ вроде меня, Асахины-сан и Нагато-сан, а также к наделению меня необычными способностями. Насчет тебя я, правда, не очень хорошо понимаю…
Не понимаешь и ладно. По крайней мере, у меня есть уверенность в том, что я, в отличие от тебя, обычный человек.
Вот только счастье это мое или беда, пока неизвестно.
- Эй, там! Хватит шушукаться! У нас серьезный разговор!
Наши с Коидзуми перешептывания вконец достали Харухи и она прикрикнула на нас, послав в нашу сторону гневный взгляд. Пришлось взять у Харухи карандаши с тандзаку и усесться за стол.
Харухи, напевая что-то себе под нос, водила ручкой, Нагато сидела без движения и глядела на тандзаку, а на лице Асахины отражалось затруднение, будто она решала задачу про волка, козу и капусту. Коидзуми, произнеся "Ну и дела…", склонил голову. Эй, ребята, чего тут серьезно раздумывать-то? Написать что-нибудь более-менее подходящее - вот и все.
…И уж, конечно, не надо говорить мне, что написанное и вправду исполнится!
Я, крутя в пальцах карандаш, огляделся по сторонам. Срубленный Харухи бамбук высовывался из настежь открытого окна, листьями свешиваясь наружу. Время от времени их тревожил случайный ветерок, и листья нарушали тишину свежим и спокойным шелестом.
- Ну, закончили?
Я обернулся на голос Харухи. На столе перед ней лежали тандзаку, на которых было написано следующее:
"Пусть мир вертится вокруг меня!"
"Хочу, чтобы Земля вращалась в обратном направлении"
Такое мог бы написать избалованный непослушный ребенок. Ладно бы это была шутка, но выражение лица Харухи, прикреплявшей свои тандзаку к бамбуковым листьям, было серьезней некуда.
Асахина милым аккуратным почерком вывела:
"Пожалуйста, пусть я научусь хорошо шить"
"Пожалуйста, пусть я научусь хорошо готовить"
Желания Асахины были воистину прелестны. Прикрепив тандзаку, она соединила ладошки, будто молясь на них. По-моему, она что-то не так поняла.
В тандзаку Нагато не было ничего интересного, и состоял ее текст из написанных каллиграфическим, как в прописях, почерком скучных слов вроде "гармония" и "модернизация".
Коидзуми от Нагато ушел недалеко, неожиданно ударившись в литературщину и разродившись цветастостями типа "спокойствие и благоденствие" и "процветание и благополучие".
Что написал я? У меня все было просто. Это же будет через двадцать пять и шестнадцать лет - я тогда уже буду взрослым дядькой и, наверное, желать должен буду следующего:
"Хочу денег"
"Хочу дом с садом, где можно будет мыть собаку"
- Фу, как по-обывательски, - поглядев на прикрепленные мной тандзаку, прокомментировала Харухи, будто бы неприятно поразившись. Вот уж ее удивления мне только и не хватало! По сравнению с вращением Земли задом наперед, это куда как большее подспорье в жизни.
- Ну, ладно! Ребята, хорошенько запомните все, что записали! Первый пункт - через шестнадцать лет! Посоревнуемся - чье желание исполнит Хикобоси!
- Ах… да-да.
Поглядывая, как Асахина с серьезным видом кивает головой, я устроился на своем обычном месте. Нагато, когда я глянул на нее, к тому времени уже вернулась к чтению.
Харухи выставила длинный бамбуковый стебель за окно, закрепила, а затем, подтащив к окну стул, уселась и сейчас, опершись локтем о подоконник, смотрела на небо. Профиль ее почему-то выражал огорчение, и я даже немного растерялся. Сплошные перепады настроения. А ведь совсем недавно кричала и вопила.
Я открыл учебник, намереваясь снова готовиться к экзаменам, и принялся заучивать виды относительных местоимений.
- …Шестнадцать лет… Долго… - тихонько пробормотала сзади Харухи.
Нагато молча читала свою иностранную книгу, Коидзуми продолжал играть сам с собой в шахматы, а я зубрил английский. Все это время Харухи сидела у окна и глядела в небо. Молчит, сидит неподвижно - загляденье, хоть картину рисуй. Поначалу я подумал, что она решила следовать примеру Нагато, однако такая Харухи - весьма зловещий знак. Видимо, задумывает сейчас очередные проблемы на наши головы.
Тем не менее, весь оставшийся день Харухи пребывала в непонятном упадке. Время от времени она поднимала взор к небесам и испускала глубокий вздох. Мне становилось все более жутко. Буря после затишья страшна. Наверняка император Сутоку первые два-три дня после изгнания в Сануки чувствовал себя так же.
"Шорх" - я поднял глаза на звук шуршащей бумаги. Асахина, сидевшая прямо напротив меня и игравшая в гляделки с задачником, приложив указательный палец к губам и подмигивая правым глазом, придвинула мне тандзаку. Затем, глянув мельком в сторону Харухи, она быстро убрала руку и опустила голову вниз с видом успешно напроказничавшей маленькой шалуньи.