Катя Таранова, липовый снабженец, но неплохой курьер - боится даже взять в руки оружие. Однажды я спасла ее от нападения медведя - бедняжку просто парализовало от страха, когда это шестилапое чудовище, неожиданно возникшее перед ее грузовиком, разнесло стекло кабины, пытаясь добраться до пищи, то есть, до нее. Я едва успела разрядить свой дробовик в голову этому монстру… Катя же даже и не подумала о том, чтобы подхватить с пассажирского сиденья "Калашников". Люблю ее, как человека, но вот как бегуна, как снабженца… Нет. С такой фамилией быть всего лишь трусоватой девчушкой - угораздило же.
Толя Сотников - совсем еще юнец, всего двадцать три года, но уже успел стать настоящим жителем Черного Безмолвия. Вот уж на кого я бы положилась полностью. Молодость, в сочетании с немалым опытом, приобретенным на охоте в Безмолвии, делают его отменным охотником и бойцом.
Марат Юдусов - некогда житель Казахстана, успевший перебраться в Новосибирск буквально за неделю до войны. Открыв в себе способности бегуна, примкнул к банде мародеров, долгое время терроризировавшей разрушенный город. Однако, когда с подачи Сырецкого, стали разворачивать строительство бункеров, когда были созданы мобильные отряды и десятки охранных патрулей - Марат, видимо, смекнувший, что восстанавливающийся правопорядок (или его подобие), может добраться и до него, быстренько сдал нам всю шайку, в которой уже успел достичь некоторых высот, и переметнулся к Сырецкому, в снабженцы. Научиться уважать его, как человека, я так и не смогла. Раскаявшийся преступник… Раскаявшийся ли? Без него мы еще долго ловили бы банду порознь, так - покончили со всеми разом… Предатель, сдавший своих, пусть они и были не более, чем грабителями и убийцами. Не люблю людей, готовых так резко сменить линию поведения, если не линию жизни. На серьезной охоте, или на задании, мне куда спокойнее будет все-таки с Катей, нежели с ним. Она, конечно, не в состоянии прикрыть тылы, наоборот, за ней самой нужно постоянно приглядывать, чтобы не полезла "целоваться" с аморфом, но, по крайней мере, сама она никогда не нанесет удара в спину.
Пятого бегуна завода, Сереги Никитина, почему-то нет… Видимо, на охоте, или еще где. Вот уж кого я бы хотела сейчас увидеть, так это его! Но, видимо, не судьба.
- Здравствуй, Ирочка. - улыбается мне Сырецкий, но в его улыбке сквозит напряженность. - Мы получили твою депешу. Теперь присядь и, будь добра, расскажи нам обо всем более подробно.
Он кивает Толе, и тот, поняв шефа с полувзгляда, уступает мне свой стул, отойдя в сторонку за новым для себя. Я сажусь, наслаждаясь мгновениями покоя, когда не нужно никуда торопиться и нестись, спасаясь от погони, или преследуя добычу.
- Сначала вы ответьте мне на один вопрос, - говорю я, - Петр Михайлович, кто знал о том, куда и зачем я еду? Другими словами, кто знал мой маршрут? Кто знал, что я направляюсь в "четверку" за Антоном?
Сырецкий мрачнеет, он всегда все схватывает на лету…
- Ты думаешь, что кто-то сдал твои координаты мародерам?
- Я не думаю, я знаю. Тот бегун знал обо мне все - кто я, как меня зовут, что я ела на завтрак, и в каком бункере живет мой сын!
- Поэтому ты предполагаешь нападение на "восьмерку"?
- Не совсем так. Я не предполагаю - он сам сказал мне "Увидимся в "восьмерке", или что-то в этом роде. Так кто знал маршрут моего передвижения?!
Я вглядываюсь в лица бегунов, уж они то все знали точно. Кто сдал меня мародерам? Подлец Марат решил взяться за старое? Катя сболтнула кому-то во время сексуальных утех? Толя… Нет, Толя не мог точно.
Все они насторожены, все озадачены, но никто не испуган. Никого не страшит разоблачение. По крайней мере, мне так кажется - я лишь бегун, который улавливает изменения в дыхании или биении сердца лучше любого детектора лжи. Лишь бегун, не Бог… Да и слаба я сейчас - уровень радиации здесь близок к нормальному, так что, мой порог чувствительности лишь чуть выше, чем порог обычного человека. Непривычно и страшно… Может, поэтому мы предпочитаем Черное Безмолвие?
- Все мы. - Сырецкий обводит нас широким жестом, - Шеф "четверки" знал лишь то, что мы послали человека за его инженером….
- Человека, или бегуна? - уточняю я, - Он знал, кто придет за Антоном? Мародеры ждали именно бегуна, хотя полной уверенности у них не было.
- Человека. - ответил он, на мгновение задумавшись. - В телеграмме я не вдавался в подробности. Я просто сообщил, что за Востриковым приедет мой человек.
- Ясно. Еще?
- Все сотники - они вообще в курсе всех дел завода.
- Сколько?
- Их семеро. Знали все. Быть может, они могли передать карту с проложенным маршрутом кому-то из десятников. Так, на всякий случай, если тебя придется искать.
- Меня однажды уже искали. - зло отвечаю я. - Помогло?
- Тогда мы не знали даже примерного района поиска но, если помнишь, отрядили чуть ли не всех боеспособных людей.
- Ага, а я, еле живая, сама доползла до внешнего поста!
- Ира?! - повышает голос Сырецкий, - Мы будем ругаться, или работать? Будем вспоминать, как тебе тогда не повезло, как ты едва не погибла после накрывшего тебя взрыва, или подумаем о том, что делать с новым противником?
- Второе, Петр Михайлович. - недовольно бурчу я. - Простите, я просто очень устала.
- Чувствуется. - вставляет слово Катя, разряжая сгустившуюся атмосферу.
- В общем, пол завода. - подвожу итог я, - И еще значительная часть людей в "четверке". Так?
- Получается, что так. Может, перед тем, как искать предателя, ты поделишься нами тем, что с тобой произошло?
И так всегда. Почему-то, разваривая с Сырецким, я всегда чувствую себя не всемогущим бегуном, а нашкодившим ребенком. Однажды я задала этот вопрос Сереге Никитину, так он, гад, ответил, что вполне логично предположить, что это оттого, что я и в самом деле нашкодивший ребенок. Мне без копеек сорок, а я - ребенок?!
Успокоившись и отдышавшись, ближайшие тридцать минут я рассказываю в деталях о происшедшем, начиная с того момента, как мы обнаружили засаду на нашем пути. Когда я, наконец, умолкаю, все четверо, кажется, смотрят в одну точку, силясь постичь методику мышления коллективного разума. Не могу быть уверена в том, что мысли всех их бегут в одном направлении, но думают они точно об одном - извечный русский вопрос, коснувшийся теперь даже казахстанца Марата. "Что делать?" Я решаю высказаться первой.
- Петр Михайлович, - говорю я, - Не стоит ли выслать мобильный отряд к "восьмерке"? Возможно, мародеры уже оправились от взрыва, и движутся туда. Включим в отряд двух, нет, лучше трех бегунов. Меня, Толю и Сергея…
- Сергей в Безмолвии. Восстанавливает связь с "пятеркой" и, попутно, охотится.
- Разрыв проводов после взрыва?
Все, почему-то, молчат. Вообще, такое бывало редко - телеграфные провода, соединяющие "пятерку" и завод, проложены под землей, и на моей памяти всего трижды взрывы прерывали связь.
- Нет, Ира, - нарушает тишину Марат, - Обрыв связи обнаружили примерно четыре часа назад. Сергей отправился в Безмолвие почти сразу.
- То есть, он был снаружи во время взрыва?!
Снова молчание. К черту слова, все ясно и так.
- И до сих пор не вернулся?
Молчание. Лишь Сырецкий чуть склонил голову.
- Нужно отправляться искать его! Сейчас же!
- В свете рассказанного тобой… - начинает Сырецкий, - В общем, я предполагаю, что цель твоих мародеров, вовсе не "восьмерка". …Или не только она.
- Им нужны бегуны. - говорю я, и тут же осекаюсь. - Сергей?!
- Возможно. Возможно и то, что "пятерки" больше нет.
Все снова молчат, сочувственно глядя на меня. Идиотское чувство, когда все вокруг знают хоть ненамного, но больше тебя…
Что делать? Разделить мобильный отряд на две части, и половину отправить на поиски Сереги и на разведку, что случилось с "пятеркой", а половину - к "восьмерке", встретить врагов, если они еще не там? Кажется, логично. Остается убедить в этом Сырецкого.
- Петр Михайлович, - начинаю я, - А что, если разделить мобильный отряд и…
- Ира, - перебивает меня Сырецкий, - Какова численность мародеров?
- Меня атаковали человек сто - сто пятьдесят. Я вывела из строя как минимум пятнадцать, да еще и взрыв…. Они были в самом пекле, пусть и под защитой грузовиков. Я думаю, их не больше сотни. Опасность представляет, разве что, их командир - он стоит еще сотни людей.
- Ира, ты меня не поняла. - терпеливо, словно ребенку, объясняет он, - Ты знаешь, сколько ВООБЩЕ было мародеров?
Теперь я понимаю, о чем он.
- Не знаю. - признаю я. - Но вы правы, вряд ли он бросил на меня все свои силы. Тогда тем более нужно срочно выдвигаться к "восьмерке"!
- Нет. Нельзя! Что, если все это - лишь отвлекающий маневр? Чего он хочет?!
- Перетянуть на свою сторону несколько бегунов.
- Бери глобальнее, Ира! Чего он хочет?!
- Остановить войну. Уничтожить Америку. Стать новым повелителем мира!
- Браво! И что ему для этого нужно? Не бегуны, Ира, что еще?
- Ракеты. - убитым голосом шепчу я. - Термоядерные боеголовки, координаты целей, обслуживающий персонал… Завод…
Помоги нам, Господи! Ядерный потенциал завода в руках психа с непомерными амбициями. В руках ненормального бегуна!
Сырецкий поднимается из-за стола, и отходит в угол, прижав к уху телефонную трубку.
- Объявить всеобщую мобилизацию… Возможность нападения на завод… Возможность диверсионной операции… Подготовить мобильный отряд к выступлению, предупредить все внешние посты…
А что, если мародеры и в самом деле шли за мной по пятам? Если они уже здесь, готовятся штурмовать стены завода?
- Толя… - шепчу я ему на ухо, - Пойдем, поищем Сергея.