Я ловлю свое отражение в зеркале заднего вида и, сначала, тоже не узнаю себя, затем, на секунду, пугаюсь, и лишь потом приходит облегчение, вместе с приступом гомерического хохота. Бомбодел с опаской косится на петляющий в моих руках руль, и вообще, видимо, решает для себя, что взрывом мне окончательно стряхнуло мозги. Его реакция, в общем-то, понятна - когда на ходу в твой автомобиль впрыгивает окровавленное нечто, лицо, (или морда?) которого перемазано сажей вперемешку с запекшейся кровью - трудно узнать в этом существе твою недавнюю спутницу, с которой ты и знаком-то всего пару часов.
- С вами все нормально? - спрашивает он, наконец, чем окончательно добивает меня, и я вынуждена нажать на тормоз, чтобы не загнать грузовик в яму, сугроб, или какую-нибудь скалу.
- Нормально. - отвечаю, наконец, я - Просто уж больно смешно мы с тобой выглядим. Тебя тоже вон как разукрасило! Что с тобой приключилось то, пока меня рядом не было?
Он, кажется, даже не обиделся на этот покровительственный тон, или признал, что годится мне в сыновья не столько по возрасту, сколько по знанию этого мира.
- Ну, я, в общем, ехал, как вы сказали, а потом шарахнуло.
Коротко, но ясно. Вот только, шарахнуло - это мягко сказано.
- …Меня повело влево и впечатало в какую-то скалу. Я, видимо, стукнулся обо что-то головой и, потому, потерял сознание. Не знаю, через сколько очнулся, но хоть очнулся - и на этом уже спасибо.
Точно подмечено, парень. Спасибо, что жив остался. Немногие могут похвастаться тем, что оказались в эпицентре ядерного взрыва, пусть и под защитой грузовика, и выбрались живыми.
- …Ну, прикинул направление и поехал туда, куда, как мне казалось, вы указывали. А потом… Потом вы ко мне вломились!
При воспоминании о том, как я "вломилась", меня снова пробивает смех.
- Молодец. - говорю я, - Направление выбрал верное… Я, ведь, тебя догнала, идя к заводу, если, конечно, сама с пути не сбилась, а это просто нереально.
Я снова трогаюсь с места, набирая куда большую скорость, чем та, с которой ехал Бомбодел. Он опасливо смотрит на спидометр, показывающий сто двадцать километров в час, а затем переводит взгляд на меня. Мол, не разобьемся? Я сбрасываю скорость, демонстративно указывая ему на спидометр - картина та же, стрелка намертво зависла на ста двадцати. На деле мы не делаем и шестидесяти. Антон тяжело вздыхает, но успокаивается.
Впереди мелькает что-то необычное, и я вновь углубляю порог, всматриваясь в темноту. Точно, пост завода! Почти приехали.
Глава 2
Едва узнав меня в лицо, что было, надо сказать, весьма затруднительно, при том слое грязи, что лежал на мне, трое постовых засуетились, побросав все свои дела. Все втроем, сбивчиво объясняя что-то насчет слабого напора воды, они отвели нас умыться, затем один полез в гараж готовить к выходу снегоход, другой тут же сообразил нам горячего синтетического чаю, который тут же отогрел моего Бомбодела. Я косо взглянула на дымящуюся чашку, а затем перевела укоризненный взгляд на принесшего его постового.
- Не мог водочки сообразить?! - недовольно бурчу я, изобразив на своем лице не то, что недовольство, а просто слепую ярость, вызванную тем, что мне, герою, пережившему ядерный взрыв, прогремевший практически надо мной, отказываются поднести чарку водки.
- У нас только технический, - испуганно бормочет постовой, - Оптику протирать! Откуда у нас пшеничный?!
- Ясен пень, ниоткуда! - кажется, я разошлась уже и безо всякого спиртного. Давно забытый юношеский азарт, вызванный, вероятно, удачной шуткой над Бомбоделом (который от нее, правда, чуть копыта не отбросил), буквально бушует в крови. Теперь хочется поглумиться еще и над этими ребятами, которые хоть и живут на поверхности, но все равно не знают жизни. Впрочем, куда до меня даже десантникам из мобильного отряда? Никто не знает Черное Безмолвие лучше бегунов, и никого Черное Безмолвие не знает лучше, чем нас. Как там говорил Ницше?… "Если долго всматриваешься в Бездну, то Бездна начинает всматриваться в тебя"… Так, или примерно так.
- Кто ж вам, остолопам, даст протирать приборы пшеничным спиртом?! Технический свой неси. Тяпнем по маленькой?!
Парень быстрым шагом несется к лестнице в "схоронку". Как сами постовые называют свой минибункер, в котором они пережидают такие, вот, воздушные атаки, как сегодняшняя.
- Он у тебя хоть этиловый?! - спрашиваю я его, когда он появляется на поверхности вновь, неся в руках… Екарный бабай! - девятнадцатилитровую стеклянную бутыль спирта! Вот уж воистину была бы катастрофа, шарахни та ракета по поверхности земли - землетрясением наверняка разнесло бы это сокровище.
- Этиловый! - испуганно отвечает он.
Я кошусь на Бомбодела. Интересно, он понимает, что вся моя злость - напускная, или думает, что я всерьез могу порешить постовых из-за того, что пне не предложили выпить? Нет, сидит и спокойно попивает чай. О чем он там думает - черт его знает, но вроде бы особо плохих мыслей ему в голову не лезет. Странно. Мне бы обязательно лезли, находись я в компании с каннибалом.
- Хорошо. - умиротворенно отвечаю я, всем своим видом демонстрируя, "Не боись, не съем", и с удовольствием опрокидываю стопку технического спирта, в котором, если присмотреться, плавает легкая взвесь опилок.
Тут же начинаю ощущать, как отпускает меня напряжение последних часов. Как уходит из тела предательская радиация, одновременно дарующая силы и убивающая изнутри. Как я вновь становлюсь обычным человеком… или почти обычным - даже легкое превышение уровня радиации над предельно допустимым, вызывает во мне прилив сил, которыми надо лишь суметь воспользоваться. Но в сравнении с бесшабашным бегом по Черному Безмолвию, с поединком с другим бегуном или ударом взрывной волны, которого не вынесло бы ни одно живое существо на свете, сейчас я и в самом деле больше не была бегуном. Перевязанные раны практически не давали о себе знать, по телу разливалось приятное тепло, дарованное спиртом.
- Два алкоголика водку лакали… - декламирую, вдруг, я, - В ней оказался цианистый калий. Пьяные были, не поняли шутки - у алкашей из железа желудки.
Антон не реагирует на шутку практически никак - даже не улыбнулся. Как сидел, так и продолжает сидеть, попивая чай.
- Снегоход готов. - это врывается в каморку постовой в защитном костюме. - Заправлен и ждет вас. Для Антона Сергеевича подготовили защитный костюм, если хотите - можем найти и еще один для вас?
Ух ты, ешкин кот, мой Бомбодел быстро успел стать для них уважаемой фигурой. Впрочем, бомбоделов я и сама очень уважаю, а этого - в особенности.
- Спасибо. Вот только я поеду без защиты. - абсолютно искренне говорю я, уже не пытаясь подзуживать приютивших нас постовых. - Дайте нам еще десять минут, и мы выезжаем. Хорошо?
Парень кивает и спешит ретироваться - для них я не просто авторитет а, что-то вроде архангела. Правой руки Бога. Нет, лучше левой, ведь я - жестокий архангел. Наверное, ангел смерти. Забавные мысли лезут в голову, если у человека по праву руку - Бог, а по левую - Дьявол, то кто же стоит по левую руку у самого Бога? Или нет там никого?
Однако, прежде, чем рвануть на двухкилометровый заезд до завода, не лишним будет побеседовать с Бомбоделом с глазу на глаз. Успокоить его, что ли, после того, что он видел… Не хочется, что-то, чтобы за моей спиной сидел человек, считающий меня чудовищем и жестоким убийцей. Даже если таковой я и являюсь на самом деле. Не хочется….
- Антон, ты в Бога веришь? - издалека начинаю я.
Он неохотно отрывается от созерцания дымящейся чашки чая, но все же отвечает.
- Да.
- А в Высшую Справедливость? В то, что каждому воздастся и на Земле, и на Небе, по его заслугам? Веришь в то, что все, что не делается - все к лучшему?
Он немного ошарашен таким обстрелом вопросами, но все же отвечает, немного подумав:
- Верю. Верю в то, что неисповедимы пути Господни, вот только, что все к лучшему - не совсем. Я бы сказал, что все, что ни делается - все не зря. Все так задумано Там, Наверху, и нам об этом не стоит и задумываться, ведь Божий промысел понять мы все равно не сможем.
- Хорошо сказано. - соглашаюсь я. - Значит, ты веришь и в то, что я убивала сегодня не по тому, что мне так захотелось, а по тому, что Господь хотел, чтобы я убивала?
Его зрачки сужаются не то от злости, не то от испуга. Не ожидал он такого поворота беседы… Ой, не ожидал…
- Я верю в то, - холодно отвечает он, - Что вы убивали, чтобы спасти свою шкуру, ну и мою, конечно, за компанию.
Идиот! Будь я одна, я бы не стала ввязываться в драку. Им не догнать бегуна в его Доме - Черном Безмолвии, а уж если бы и догнали - быстро пожалели бы об этом. Но устраивать побоище я бы не стала, это точно.
- Верю в то, - продолжает Бомбодел, - Что все убитые вами, погибли не зря, что так было надо. Но знаете во что я не могу поверить при всем моем желании? В то, что Бог создал вас по образу и подобию своему. Людей - да, но не бегунов. Он не допустил бы существования на Земле людей, питающихся себе подобными!
- Значит, бегуны - от Дьявола?
- Если он существует, то да.
- А если нет?
- Если нет, то… То тогда существование бегунов говорит о том, что Бог отвернулся от нас, забыл о своих детях. Он не позволил бы бегунам быть такими, какие они есть.