Капитан порылся в полевой сумке, где лежала записная книжка с нашими рассуждениями, тщательно изложенными за месяцы совместных занятий. Он протянул книжку Тенедосу, но тот предостерегающе поднял руку.
- Сначала объясните словами. Потом, если обнаружится что-нибудь полезное, перейдем к подробностям. Итак, что служит отправной точкой ваших рассуждений?
- Во-первых, сэр, мы должны отказаться от обоза. Он только замедляет движение, как в тот раз, когда я догонял вас в Сулемском ущелье, или...
Я замолчал, поскольку Тенедос помахал рукой.
- Я не такой уж глупец, Дамастес, и уже додумался до этого. Но как, по-вашему, армии следует пополнять свои запасы? Везти с собой ограниченный запас продовольствия и вставать лагерем каждый раз, как только он закончится, ожидая прибытия фуражиров?
- Нужно организовать снабжение прямо на местности, - пояснил Петре. - Мы разместим квартирмейстеров в повозках, под прикрытием кавалерии, и будем забирать все, что нужно. По возможности, у богатых, и, разумеется, у любого противника.
Тенедос выглядел немного удивленным.
- Интересно, - заметил он. - Наши издержки определенно уменьшатся, если переложить часть из них на плечи врага. Ваша идея получит полное одобрение со стороны нашего блистательного начальства в Никее.
- Нам также нужно избавить армию от э-э-э... - Петре осекся, невольно взглянув на перегородку, отделявшую внутреннюю часть палатки, где спала Розенна. Однако Тенедос понял, что он имеет в виду.
- Никаких любовниц, прачек и личных парикмахеров, так? Вы собираетесь избавиться от этой части обоза?
- Никто кроме солдат не может двигаться вместе с армией. Не должно быть ни слуг, ни снабженцев. Единственное предназначение повозок - для перевозки тяжелого снаряжения и походных госпиталей. И еще, сэр... это должно касаться всех. Нет смысла внушать сержанту, что он не имеет права поставить свой сундук в общую повозку, если он видит генерала с личной каретой и любовницей.
Тенедос улыбнулся.
- Капитан, я вижу, что вы добились своего чина усердием, а не дипломатичностью. Но насколько такая мера может ускорить наше продвижение?
- Мы еще не закончили, сэр, - сказал я. - Я хочу пересадить пехотинцев на лошадей, или в крайнем случае на мулов.
- Боги, это же будет величайшая конюшня в истории! - простонал Тенедос.
- Большая, но не слишком, сэр. Один день в седле, один пешком - я бы организовал такой порядок движения для пехоты. Со временем можно будет пересадить их всех в седло. Везти с собой достаточно зерна, чтобы кормить животных, а не пускать их разбредаться по пастбищам. Опять-таки, пользоваться запасами из вражеских зернохранилищ, когда мы захватываем их, а не сжигать дотла, как это делается сейчас. У каждого мула должна быть собственная кормушка и седельные сумы для фуража.
- Как же люди будут сражаться? - поинтересовался Тенедос с внезапно вспыхнувшим интересом.
- Они будут ехать в бой верхом, а сражаться как всегда, в пешем строю, - ответил я. - Таким образом нам не придется тратить время, переучивая их на кавалеристов. Не пики и сабли, а копья, мечи и кинжалы.
- Нужно вооружить некоторых из них луками, - вставил Петре. - У нас никогда не было достаточно лучников. Для этого мы должны сформировать специальные части и не допускать их до участия в рукопашной схватке. Так мы потеряем меньше людей.
- Мы начинаем уклоняться от главной идеи, сэр, - заявил я, собравшись с духом. - Во-первых, я считаю, что нам нужно превратить кавалерию в единую ударную силу.
- Но это уже делается, или будет сделано, когда генералы научатся правильно командовать.
- Не совсем так, сэр, - возразил я. - Вспомните, как вы сами распорядились той ночью: "Дамастес, используй своих уланов в качестве курьеров". И так было всегда, сэр. Командир видит кавалериста и немедленно находит для него любую задачу, кроме главной, которая заключается в нанесении сокрушительного удара по противнику при первой удобной возможности и быстром перемещении к следующему слабому месту в его обороне.
- В ту ночь ситуация была чрезвычайной, - напомнил Тенедос, слегка нахмурившись.
- Сэр, - с жаром произнес я. - Ситуация всегда чрезвычайная. Если вам нужны курьеры, сформируйте хоть целый курьерский полк, но не трогайте кавалерию!
- Благодарю вас, домициус, - ледяным тоном произнес Провидец, сделав ударение на последнем слове. - Нет, не надо извиняться. Итак, что мне делать с этой кавалерией после того, как она превратится в единую силу?
- Мы нанесем удар в сердце врага, - сказал я. - Это похоже на игру в ролл. Игрок получает мяч, проходит линию защиты и устремляется прямо к цели, не обращая внимания на окружающее. Короче говоря, нам нужно разгромить армию противника, захватить его столицу и покончить с его вождями. Для этого мы со всей возможной скоростью ломаем линию обороны, не заботясь о флангах, и уходим в прорыв. Пусть пехота занимает и удерживает позиции. Не обращать внимания на их проклятые крепости, если в штурме нет крайней необходимости, обходить все крупные препятствия. Они сдадутся после того, как мы убьем их правителя или сожжем их столицу!
Я понял, насколько разгорячился, лишь после того, как баронесса Розенна сонно осведомилась: "Что там такое?", и понизил голос. Тенедос долгое время сидел в раздумье. Мы не осмеливались пошевелиться, опасаясь побеспокоить его.
- Интересно, - наконец сказал он. - Очень интересно. Но что произойдет, если кавалерия окажется отрезанной от остальной армии?
- Это будет нашей ошибкой. Мы обязаны будем прорвать окружение или держаться до тех пор, пока пехота не подоспеет на помощь. Однако если кавалерия движется быстро и не позволяет превосходящими силами противника остановить ее ход, этого никогда не случится.
- И все это изложено в вашей маленькой книжице?
- Да, сэр, - с энтузиазмом ответил Петре. - И гораздо больше. Вот, например...
- Остановитесь, капитан, прошу вас. Человек похож на губку: он способен впитать в себя определенное количество сведений, или выпить определенное количество воды, но не более того. Если у вас разборчивый почерк, то можно мне оставить книжку у себя? Я верну ее через день-другой, а возможно, сделаю копии.
- С радостью, сэр.
- Что ж... раз уж вы нарушили мое уединение, но не намерены отведать выдержанного бренди, то теперь можете идти.
Мы встали, отсалютовали и вышли наружу.
- Ничего себе, "избавиться от обоза"! - донеслось из палатки. Петре вопросительно взглянул на меня. Я пожал плечами. Тенедос был замкнутым человеком, и никто не мог проникнуть в его сокровенные мысли. Тем не менее, в этот раз, в отличие от других памятных мне случаев, мы не подверглись наказанию за то, что высказали собственное мнение.
Само по себе это уже делало службу в новой армии удивительной.
Через день Тенедос вызвал меня в свою штаб-квартиру.
Он махнул рукой в сторону коренастого, плотно сбитого человека, напоминавшего скорее консьержа в гостинице, чем офицера.
- Это капитан Отман, - представил он. - Я назначил его своим новым главным адъютантом. У него есть одна замечательная черта: он обладает безупречной памятью. Не так ли, капитан?
- Не знаю, насколько безупречной, но благодарю вас, сэр, - Отман явно ощущал неловкость в моем обществе.
- Вы свободны, капитан. Я собираюсь немного пройтись с домициусом и вернусь через несколько минут.
- Слушаюсь, сэр.
Мы вышли из палатки. Я ожидал... нет, надеялся, что Тенедос заведет речь о содержании нашей записной книжки, но вместо этого он неожиданно произнес:
- Я выяснил, каким образом Чардин Шеру удалось одурачить меня своим заклинанием.
- В чем оно заключалось? И, если можно спросить, как вы это обнаружили?
- Я захватил немного песка с поля битвы при Имру и использовал его для одного довольно необычного применения Закона Сродства. Это сработало, особенно после того, как я припомнил те несколько минут, которые мне удалось провести рядом с Чардин Шером в Никее. Я вернул воспоминания в настоящее время и превратил их в реальность.
Я искал его магию как в этом мире, так и в других мирах, и смог найти достаточно следов, чтобы распознать его метод... или, скорее, тот метод, который он приказал применить. Этот человек гораздо умнее, чем я предполагал. Он преуспел там, где я потерпел неудачу.
- Он смог убедить нескольких чародеев работать сообща?
- Совершенно верно. Его собственный главный маг, чье имя я еще не выяснил, собрал чародеев, а затем ввел их в глубокий транс и, подчинив их себе, обучил их совместной работе. Поскольку его инструкции в общем и целом не противоречили их собственным желаниям, все сработало превосходно.
- И теперь вы посылаете депешу в Никею, собираясь повторить свой опыт с Чарским Братством? - меня передернуло. - Я не хочу быть тем сержантом, который станет учить их , с какой ноги нужно шагать.
- Не думаю, что в этом возникнет необходимость, - с улыбкой заверил Тенедос. - Но я действительно собираюсь послать тайную депешу Скопасу и попросить его организовать утечку сведений. Это должно испугать разжиревших, ленивых самозванцев и склонить их к любому сотрудничеству, которое мне потребуется.
Что касается твоего невысказанного вопроса... нет, Дамастес, это каллианское заклинание, и они должны были заранее подготовить контрмеры. Зато теперь, когда я знаю, в чем заключается их главный секрет, я смогу придумать кое-что получше, - он снова улыбнулся, но теперь его улыбку нельзя было назвать приятной. - Через несколько месяцев я приготовлю Чардин Шеру большой сюрприз.
Но первые сюрпризы ожидали армию... и меня в том числе.