Космодром базы был искорежен взрывом. Я с трудом вывел корабль на новый виток и совершил посадку в открытом море. Хорошо, что роботы приварили люк аркосского корабля на место. Надеюсь, понтоны не подведут. "Байкал" не затонет.
Записи Грима я спрятал в водонепроницаемый пакет, за Крюгером оставил приглядывать роботов и спустил аварийную шлюпку. До берега было несколько морских миль. Мне повезло: полный штиль. Можно считать, повезло вдвойне: я вспомнил огребном канале, по которому можно добраться прямо в город.
Город поразил меня. Даже в самые жуткие дни разгула комиссии я не видел его таким. То и дело натыкался на следы настоящих сражений.
Неподалеку от Верховного ведомства шла перестрелка. Вдруг на меня кинулись. Двоих я отшвырнул. Подбежал еще какой-то бандит с ножом, от него мне удалось влететь в первую раскрытую дверь - это оказался магазин.
Здесь было относительно спокойно - если не смотреть на убитых, не слышать, как стонут раненые. Живые методично вытаскивали из шкафов и холодильников припасы, сваливали их в мешки, засовывали в карманы. Некоторые ссорились, деля продукты.
Я скрылся за шкафом. Отсюда было видно, как тот, с длинным ножом, стоял в дверях. Видимо, он караулил меня. Но через минуту его внимание отвлек сгорбленный старик, который пробирался к выходу, неся на вытянутых руках пакет. Мой страж пригрозил старику ножом, пакет отнял. Старик, не сопротивляясь, вернулся в магазин. "Страж" сел поперек двери, покопался в пакете и стал жевать, не сводя глаз с торгового зала. Я оглянулся, увидел пробоину в витрине, через которую вполне можно было бы пролезть. Пополз к ней. Вылез, только порвал карман комбинезона. Своего стража, не ждавшего меня со стороны улицы, я оглушил ударом кулака и короткими перебежками отправился дальше. Подойти к Верховному ведомству мне не удалось. Площадь была оцеплена. Свернул в проулок и забрел в какой-то двор.
Там собирались кремировать трупы. Сверху тщательно уложенного жуткого людского квадрата я увидел еще более заострившееся костистое лицо моего тихого инженера.
Значит, Оун так и не оценил слова Крауфа… Я нащупал на груди водонепроницаемый пакет. Теперь мне оставалось идти только к Бэкки. Поднимаясь по лестнице в ее квартиру, я мучительно думал, как рассказать Бэкки о судьбе ее отца.
Дверь была раскрыта, но Бэкки дома не оказалось. Я отправился в редакцию.
В отделе информации "Вечернего Эпсилона" сидел;' секретарь.
- Где репортер Гек? - спросил я с порога. - На задании?
- Нет, - ответила она, и в глазах девушки я увидел испуг.
- Где я могу найти главного редактора? - Мне казалось, уж он-то мне разъяснит, где следует искать его сотрудника, но главное - этот человек должен выслушать меня, я машинально тронул свой пакет на груди.
- Он арестован новыми властями, - секретарь испуганно смотрела на меня, - многие арестованы, кто поддерживал старый режим.
- А Бэкки?
- Я вас узнала, - сказала девушка, но выражение ужаса, с которым она смотрела на меня, не сходило с ее лица, - вы землянин, - она на секунду осеклась, переводя дыхание, - Бэкки… Нет, я ничего не знаю… - она опустила глаза. - Не могу сказать…
- Где тюрьма?
Девушка вздрогнула. Потом медленно вытащила из стопки лист бумаги и написала адрес, спросила:
- Вы полагаете, она там? - В ее голосе прозвучала надежда.
Естественно, других предположений у меня не было. Я отправился на городскую окраину.
Я понял, что сейчас восторжествовало на Беане. Фашизм. Самый обыкновенный фашизм. Как же многолико это зло, какие неожиданные формы оно способно принимать! Но в основе его всегда и везде ненависть к тем, кто хочет свободы и честного труда - тех, кто хочет паразитировать и властвовать. И нельзя терять бдительности, нельзя пройти мимо, нельзя оставаться наблюдателем.
В караульном помещении тюрьмы со мной поначалу отказались разговаривать. Ждали подношения - слишком очевидно, чтобы не понять. Но что я мог предложить им? Я умолял отдать заключенную под расписку, разъяснял охранникам, что, когда вывезу Бэкки Гек на Землю, она не будет представлять никакой опасности для нового режима Беаны. Да и сейчас… Она обычная слабая женщина. Надо мной потешались. Но тут пришел еще один охранник - повыше чином.
Шутя и балагуря, ему рассказывали обо мне, о Бэкки, о предложенной расписке. Тот пристально глянул на меня и коротко сказал:
- Начальник с ним разберется, - от этой короткой фразы как-то сразу стихли шутки.
Меня повели. За спиной зловеще щелкнули затворы. Тот, видимо, младший офицер, шел впереди, а позади чеканили шаг охранники. "Надо отсюда выбираться", - подумал я со странной отрешенностью, когда опять услышал лязг затворов. Передо мной распахнули еще одну дверь. Это была приемная начальника тюрьмы.
Охранники остались за дверью.
- Этот тип, - сказал офицер, - требует свою девку, какую-то журналистку, говорит, увезет ее…
- Что, на Производственный? Опять… - раздраженно перебил его начальник, не отрываясь от бумаг, а тот продолжал:
- Подальше, пожалуй. На планету Земля.
Начальник хмуро посмотрел на меня, хотел что-то сказать, но тут зазвонил телефон, и я услышал доносившийся из трубки женский голос:
- По вашей просьбе соединяют с Кибритом Эллисом. - Я насторожился. - Это имя, которое упоминал Крауф!
В трубке зазвучал рокочущий голос - слов я не разобрал.
- Да, - подтвердил начальник тюрьмы, энергично кивая головой, - попечитель безопасности уже опознан. Со вчерашней партией заключенных. Самые…
В трубке опять раздался рокочущий голос. Видимо, Эллис говорил что-то неприятное для начальника тюрьмы, потому что тот начал оправдываться в чем-то и вдруг сказал:
- Да, сойти с ума в этой обстановке легко. У меня, к примеру, сидит посетитель, который собирается лететь на Землю, только для полного счастья ему не хватает какой-то корреспондентки. Сейчас она под стражей в лазарете.
Когда Эллис заговорил в ответ, лицо начальника тюрьмы напряглось. Он поднял на меня встревоженные глаза. Несколько раз он повторил: "Будет исполнено, слушаюсь, ждем вас…" - повесил трубку и приказал:
- В особую. Под двойную.
Офицер охраны протянул руку к кобуре.
Я понял - нельзя терять ни минуты. Надежда придала мне силы! Бэкки здесь! В лазарете - она жива!… Только бы добраться до "Байкала", уж там-то я поставлю ее на ноги!…
Прием джиу-джитсу свалил с ног офицера охраны. Тяжелый двухтумбовый стол опрокинул начальника тюрьмы. Дверь я выбил ногой.
Когда стол опрокинулся, к моим ногам упал пистолет. Я поднял его и затаился у стены. Немного переждав, спокойно вышел во двор. Передо мной неожиданно появился дежурный.
- Ну что, нашел свою красотку? Если она у нас, значит, не приказала долго жить. Кто тебе пропуск подписал?
Я похолодел. Оттягивая время, принялся рыться в карманах. Дежурный ждал. Потом вдруг спросил:
- Да есть ли он у тебя? - И подозрительно глянул мне в лицо. Я сжал в кармане пистолет.
Но тут над тюремным двором застрекотал вертолет, дежурный присвистнул и, мгновенно забыв обо мне, бросился к помещению начальника тюрьмы. Это был вертолет Эллиса - на нем светились опознавательные знаки бывшего Верховного ведомства.
Стоя у тюремной стены, я обдумывал свои возможности. Я один на один выхожу на вожака палачей - Эллиса. Здесь, в тюрьме, попечитель безопасности правительства Оуна. Он мой союзник, значит, его нужно освободить. Эх, где мои "железные малыши" с их лазерными пальцами… Впрочем, я не имею права выпускать их на поверхность обитаемой планеты. Они могут стать орудием насилия. И стали бы в этой ситуации - включившись на программу "Космолетчику грозит опасность".
К вертолету подали легкий трап, первым спустился беанец в нарядном костюме. Судя по всему, это и был Эллис. Неплохо бы вытрясти из него душу! И тут у меня возник план действий.
Едва Эллис и его сопровождающие отошли от вертолета, я направился к машине. Трап убрали. Но подтянуться на руках - дело пустячное. Рванул на себя скобы дверцы - она легко отошла. В вертолете был пилот. Пришлось опять вспомнить борцовский ковер. Бросок через себя - надеюсь, я не очень повредил пилота…
Пока я был в безопасности. Но в кабинете начальника тюрьмы уже началась суматоха. Во дворе появились охранные отряды. Ясно, ищут меня. Дежурный дает указания, горячится, размахивает руками. Он ведь видел меня последним.
Я включил двигатели. Наугад нажимая кнопки, нашел механизм цепляющего фала. Рванул вертолет хвостом к тюремному зданию, выпустил фал к оконным решеткам, крюком захватил одну из них на втором этаже, со всей силой потянул на себя ручку управления. Машина резко пошла вверх, задирая нос. Раздался страшный треск. Я оглянулся: решетки окон, видимо, были сблокированы - обрушилось полстены. Из разлома посыпались люди. Охрана, преодолев минутную растерянность, бросилась к ним, выстраиваясь в цепь. Я снизился, сделал крутой низкий вираж. Уши ломило от грохота! Лопасти едва не касались людских голов. Я бросил фал к решеткам первого этажа. Заключенные, видимо, ждали этого. Они поспешили на помощь - кто-то ловил фал, цеплял его, кто-то помогал расчищать выломанную стену, помогал выбраться из-под нее людям… Пошла рукопашная.
Эллис! Он пробирался вдоль стены к воротам.
Ну нет, этого я не могу допустить! Он не уйдет. Он останется здесь - живой или мертвый… Я посадил вертолет и бросился вдогонку. Эллис, лавируя среди толпы, шел к караульному помещению. Я кинулся наперерез. Он заметил меня и понял мой маневр. Долю секунды мы стояли друг против друга, каждый оценивал возможности противника. Эллис кинулся в сторону. Я упал ему в ноги, он неловко рухнул, на его пиджаке разошелся шов. За прореху в пиджаке я и уцепился. Но Эллис успел из него выскользнуть. Я выхватил пистолет. Эллис опередил меня - пуля обожгла мне предплечье. Прячась за спинами заключенных, он начал отходить. Стрелять я боялся - можно было задеть окружающих.
Вскоре я почти настиг его. Пистолет Эллиса дал осечку, и тогда он пошел в лобовую. Его удар пришелся по раненому предплечью. Я осел от боли. Он бросился, чтобы меня добить. Следующий удар - рукояткой, пришелся по голове, сознание поплыло. Я успел лишь подставить ногу. Он упал, но быстро поднявшись, бросился к стоящему неподалеку тюремному грузовику.
- Держите его! - закричал я. - Держите!!!
Последнее, что я видел, - это толпа, шарахнувшаяся от бешено мчащегося грузовика. Сидевший за рулем Эллис гнал машину к воротам. Удар, звон разбитого стекла - и машина исчезла за поворотом.
… Я очнулся от острой боли.
- Главное, кости целы, - надо мной склонилось лицо, показавшееся знакомым, - мясо нарастет. Рана пустячная, не тревожьтесь. Можете встать?
Я узнал этого человека. Не мог не узнать, потому что надеялся на встречу с ним. Попечитель безопасности, поддерживая меня под руку, тихо говорил кому-то:
- Его тоже надо переодеть. Комбинезон и рана могут вызвать подозрение.
* * *
Портовый контроль, проверяющий пропуска у группы охранников, не обратил никакого внимания на человека в серо-полосатой одежде и грязной обуви. Группа в форме тюремной и полицейской охраны взяла торпедный катер и с двумя заключенными, мужчиной и женщиной, явно больными после пыток, отправилась в открытое море. Портовый контроль не вмешивался в дела полиции. И поэтому никто из портовых служащих не видел, что именно тот раненый заключенный, едва держась за поручни палубы, указывал дорогу.