- Вы - Норри Драммон?
Норри приобрела обычный вид.
- Да. Ее сестра.
- Норри Драммон из ТДТ, которая сделала постановку "Переключая передачи" и танцевала вариации на тему "Спросите танцора" на съезде в Ванкувере, которая… - Он замолчал, и его очки скользнули вниз по носу. - О Господи Боже! Шера Драммон - ваша сестра? О Господи Боже, ну ко- нечно. Драммон, Драммон, сестры. Придурок!
Он совладал со своим возбуждением, поправил очки и опять попытался выглядеть достойно.
По-моему, ему это удалось. Я знал кое-что о Рауле Бриндле, и он произвел на меня впечатление. Он был известным композитором-вундеркиндом, а потом, когда учился в колледже, решил, что музыка - неподходящий способ зарабатывать на жизнь, и стал одним из лучших специалистов по спецэффектам в Голливуде. Сразу после того, как "Тайм" опубликовал колонку на полстраницы о его работе в "Детях объектива" - которой я в высшей степени восхищался, - он выпустил видеокассетный альбом, полностью составленный из экстраординарных видео, лазерных и цветовых эффектов, с собственным аккомпанементом на синтезаторе. Это было как "Иеллоу субмарин" в кубе и имело бешеный успех, а за ним последовало еще полдюжины блестящих альбомов. Он разработал и запрограммировал легендарную миллионодолларовую систему светового шоу для воссоединения "Битлз" в знак уважения к Маккартни, а одна из его аудиозаписей сопровождала меня во всех поездках. Я решил, что сам заплачу за его обед.
- Так откуда вы меня так хорошо знаете, чтобы узнать в ресторане, Рауль, и зачем вы подслушивали?
- Я не узнал вас в ресторане. Я пришел сюда следом за вами.
- Вот сукин сын, а я тебя и не заметил. Ну так зачем ты шел за мной следом?
- Предложить вам свою жизнь.
- Чего?
- Я видел "Звездный танец".
- Видел? - воскликнул я, по-настоящему изумленный. - Как тебе это удалось?
Он поднял глаза к потолку.
- Прекрасная погода, не правда ли? В общем, я видел "Звездный танец" и поставил себе целью найти вас и следовать за вами. А теперь вы возвра- щаетесь в космос, чтобы танцевать, и я с вами вместе. Даже если мне придется идти пешком.
- И что ты будешь делать?
- Вы сами сказали, что вам будет нужен администратор сцены. Но вы еще всерьез над этим не задумывались. Я создам для вас новый вид искусства.
Для вас я разобью свои мозги в арахисовое масло. Я буду разрабатывать декорации для танца в невесомости, и спецэффекты, и музыкальное сопровождение, и все это будет единым целым. Я буду работать за кофе с булочкой и вы даже можете не использовать мою музыку, если не хотите, но я непременно должен разрабатывать эти декорации.
Норри заставила его умолкнуть, мягко и сочувственно закрыв ему рот рукой.
- Что ты подразумеваешь под декорациями для невесомости? Она убрала руку.
- Это - невесомость, разве вы не понимаете? Я разработаю для вас сферу из трамплинов, с камерами в точках соединения, а рамой будут разноцветные неоновые трубки. Для работы в открытом космосе я сделаю вам кольца из металлических хлопьев с лазерным освещением, круги люминесцирующего газа, невероятные пироэффекты, помещу в космосе огромные шары цветной жидкости, вокруг которых и внутри которых можно будет танцевать… О Господи Иисусе, специалист по спецэффектам! Я всю свою жизнь мечтал о невесомости. Это - это сделает "Дикстрафлекс" устаревшим, понимаете?
Он так сильно моргал, что задевал ресницами очки, и бросал быстрые взгляды то на Норри, то на меня. Я был ошарашен, и она тоже.
- Послушайте, у меня с собой микрокассетник. Я дам его вам, мистер Армстед…
- Чарли, - походя исправил я.
- …вы возьмете его домой и послушаете. Это всего лишь несколько дорожек, которые я записал после того, как увидел "Звездный танец". Это только аудио, только первые впечатления. Я хочу сказать, это даже не наброски музыкального сопровождения, но мне показалось, что это… Я хочу сказать, что вы, может быть… ну в общем, это так, ерунда. Вот, возьмите,
- Ты принят на работу, - сказал я.
- Вот так сразу?
- Ты принят. Эй, Толстяк! У тебя где-нибудь здесь есть "Бетамакс"?
Итак, мы пошли в заднюю комнату, где живет Толстяк Хэмфри Пападопулос, я вставил кассету со "Звездным танцем" в его телевизор, и мы вчетвером смотрели ее вместе, пока Мария управлялась в ресторане, и когда кассета закончилась, прошло полчаса, прежде чем кто-либо из нас смог заговорить.
Итак, конечно же, теперь нам ничего больше не оставалось, как отправиться на Скайфэк.
Рауль настаивал, что оплатит свой проезд сам. Это меня удивило и обрадовало.
- Как могу я просить вас покупать кота в мешке? - рассудительно спросил он. - Я вполне могу оказаться одним из тех людей, у которых кос- мическая болезнь так никогда и не проходит.
- Я собираюсь поддерживать хотя бы небольшую гравитацию в жилых модулях, Рауль. А ты имеешь хоть малейшее представление, во сколько обой- дется полет наверх штатскому лицу?
- Я могу себе это позволить, - сказал он просто. - Вы это знаете. И я не принесу вам пользы, если буду оставаться дома все время. Я войду в вашу расчетную ведомость с того дня, когда мы будем уверены, что я гожусь для этой работы.
- Это глупо, - возразил я. - Я собираюсь платить за проезд прибывающих наверх учеников. У них гарантий будет не больше, чем у тебя, но они наверняка не будут платить за свои билеты. Почему ты должен подвергаться дискриминации за то, что ты не бедняк?
Он упрямо покачал головой, и очки оставили отпечатки по бокам его носа.
- Потому что я хочу сделать именно так. Благотворительность предназначена для тех, кто в ней нуждается. Я уже достаточно пользовался ею и благословляю людей, которые помогали мне, когда я нуждался в помощи. Но больше мне это не нужно.
- Хорошо, - согласился я. - Но после того, как ты докажешь свою пригодность, я возмещу тебе убытки, хочешь ты этого или нет.
- Это справедливо, - сказал он, и мы заказали себе билеты.
Коммерческие перевозки на орбиту находятся в ведении SIC, "Спейс Индастриз Корпорейшн", филиала Скайфэка, и я должен поздравить их с одним из превосходнейших нечаянных каламбуров, которые я когда-либо видел. Когда после нескольких часов унижения таможенным и медицинским осмотром мы нашли нужный нам шлюз в космопорте, я был настроен весьма ядовито. Я все еще не полностью переадаптировался после времени, прове- денного в невесомости вместе с Шерой, и максимум, что мне удалось вымолить у медиков корпорации, было три недели - мои связи в руководстве для дежурного медэксперта ничего не значили. Так что я был занят тем, что злился на медиков и на нехватку времени и собирался с силами в преддверии старта, когда повернул за последний угол и очутился перед вывеской, которая сообщила мне, что я пришел, куда нужно.
Там было сказано: S.I.C. TRANSIT gloria mundi - добавил я от себя* . Я так смеялся, что Норри и Раулю пришлось помочь мне войти на корабль и пристегнуть меня, и я все еще продолжал смеяться, даже когда ускорение вжало нас в кресла.
Разумеется, как только выключили двигатель, с Раулем случился приступ космической болезни, - но у него хватило ума пропустить завтрак, да и укол быстро помог ему. Этот малорослый забавный паренек обладал феноменальной выдержкой: к тому времени, как мы состыковались с Кольцом-1, он уже пытался отрабатывать рифы на своем "Саундмастере".
Белый, как бумага, и абсолютно ничего вокруг не замечающий, взгляд стороной обходит видеоэкран с видами космоса, пальцы не отрываются от клавиатуры "Саундмастера", а уши надежно заткнуты наушниками. Если Рауля еще когда-либо и беспокоила тошнота, он в этом не признавался.
У Норри не было вообще никаких проблем. У меня тоже. На всякий случай мы назначили встречу с начальством на час позже нашего прибытия. Так что, запрятав Рауля в отведенной ему комнате, провели время в холле, наблюдая за звездами на большой видеостенке. Холл не был переполнен; туризм резко сократился после появления чужаков и больше не восстановился. Новые земли казались не такими привлекательными, когда где-то в них таились индейцы.
Мои попытки играть для Норри роль бывалого космического волка перед потерявшим дыхание новичком были до смешного неудачны. Ни для кого никогда космос не становится привычным, и мне просто было приятно первому знакомить Норри с космосом. Но если мне не удалось принять облик космического бродяги, то во всяком случае, что следует делать дальше, я знал.
- О Чарли! Как скоро мы сможем выбраться наружу?
- Вероятно, не сегодня, дорогая. - Почему?
- Слишком много надо сделать сначала. Мы должны оскорбить Токугаву, поговорить с Гарри Штайном, поговорить с Томом Мак-Джилликади, и когда все это будет выполнено, тебе предстоит первое занятие по выходу в открытый космос - внутри станции.
- Чарли, ты ведь уже обучал меня всему.
- Еще бы. Я - старый космический волк с опытом шесть месяцев. А ты салага, ты никогда даже не касалась настоящего р-костюма.
- Ой, ладно! Я запомнила каждое слово, которое ты говорил. Я не боюсь.
- Вот тут-то и кроется причина, по которой я отказываюсь выходить с тобой сейчас в открытый космос.
Она сделала гримасу и заказала кофе, нажав на кнопку в подлокотнике кресла.
- Норри. Послушай меня. Разговор идет не о том, чтобы надеть непромокаемый плащ и постоять рядом с Ниагарским водопадом. Примерно в шести дюймах за этой стенкой находится наиболее враждебная среда из всех доступных человеку на данный момент. Технология, которая позволяет тебе вообще выжить там, моложе тебя. Я не позволю отходить даже на десять метров от шлюза, пока не буду убежден, что ты боишься всеми печенками.
Она отказалась встретить мой взгляд.